В четверг, 8 сентября, в Южном окружном военном суде в Ростове-на-Дону продолжилось рассмотрение уголовного дела в отношении журналиста Абдулмумина Гаджиева, а также Кемала Тамбиева и Абубакара Ризванова. Обвинение в очередной раз не обеспечило явку своего свидетеля.
Предыдущее заседание было сорвано прокурором – он в очередной раз не смог обеспечить явку свидетеля под псевдонимом Никита Джигурда. Подсудимым в тот день пришлось находиться весь день в боксах ожидания. На этот раз были допрошены два свидетеля обвинения: Аида Хайта и Султан Омаров. Оба отбывают срок в колониях строго режима и были осуждены по статьям 208 и 205 УК РФ, и оба не знают никого из подсудимых.
Первый свидетель с самого начала заявила, что не будет отвечать на вопросы, но прокурор всё же задал свой: знакома ли свидетель с лицом по фамилии Дудаев. «Я не буду отвечать на ваши вопросы. Мне никто не знаком», – ответила Хайта. На вопрос о том, знаком ли ей Исраил Ахмеднабиев, ответила отрицательно.
Тогда, не без сопротивления в лице свидетеля, суд решил удовлетворить ходатайство прокурора Мурада Алиева об оглашении протокола допроса от 17 января 2017 года, проведённого на стадии предварительного следствия. Когда суд начал зачитывать показания, Хайта закрыла уши руками. В этих показаниях говорилось, что примерно в 2007 году в Мурманске она познакомилась с человеком по фамилии Хайта, который «ходил в море» и работал в какой-то рыболовецкой компании. Вместе с ним она отправилась в Турцию. Там она проживала с 2007 года по 2019 год совместно с семьёй супруга, там же и приняла ислам.
Периодически, говорится в протоколе, Хайта приезжала в Мурманск к родителям, говорила им, что намерена расторгнуть брак с мужем, так как не складывались отношения с его семьёй. Примерно в 2010 году Аида Хайта приехала в гости к своей подруге Рузане Динмухаметовой в Москву. Та якобы рассказала свидетельнице, что придерживается идеологии и убеждений участников ИГ*, поэтому хотела уехать с мужем в Сирию и присоединиться к этой организации. Она уехала обратно в Турцию, но продолжила общение с Динмухаметовой в социальных сетях. Та, сказано в показаниях, предлагала свидетельнице тоже приехать в Сирию и оказывать помощь боевикам. Затем в тех же соцсетях Хайта познакомилась с Алексеем Богдановым из Воронежа. Ранее он был христианином, затем принял ислам. В июле 2012 года прилетела к нему в Махачкалу, где они зарегистрировали мусульманский брак. С января 2013 года жила вместе с ним в Воронеже на съёмной квартире. В апреле, находясь уже в Мурманске, попросила развод у Богданова и стала жить с матерью.
Подруга в это время продолжала уговаривать её приехать в Сирию, следует из протокола допроса. Примерно с 2015 года Хайта стала придерживаться идеологии ИГ* и приняла решение выехать в Сирию и вступить в ряды террористов. Для этого нужно было выйти замуж за её участника, и Динмухаметова познакомила Хайту с Альбиной Осетиновой, а та в свою очередь познакомила её с амиром организации, уроженцем Грозного Сухру Дудаевым по прозвищу Асадула, являющимся племянником первого президента Чечни Джохара Дудаева. В 2013 они заключили брак на расстоянии.
По поручению Дудаева его знакомая – проживающая во Франции гражданка России – через иностранную систему платежей перевела на карту свидетельницы 1500 евро. На эти деньги она выехала в Турцию, оттуда с встретившими её людьми пересекла пешком границу и попала в Сирию, где её встретил Асадула, после чего отвёз в одну из сирийских деревень. У него, говорится в показаниях, было в подчинении около 200 человек, у них имелось различное оружие и боеприпасы. В протоколе утверждается, что Хайту готовили к тому, чтобы она стала смертницей, в процессе подготовки она подвергалась физическому и психическому насилию.
Летом 2014 года Хайта решила убежать от Дудаева, попала в женский дом в Сирии, но Дудаев её нашёл и забрал, а затем отправил в другой аналогичный дом.
Единственное, что хоть как-то связывает показания свидетельницы с подсудимыми, – это то, что в женском доме она якобы узнала, что продуктами, из которых женщины готовили еду, их обеспечивал Исраил Ахмеднабиев (Абу-Умар Саситлинский), у которого в Сирии находится представительство его благотворительного фонда под названием «Мухаджирун».
Сама Аида Хайта свои показания не подтвердила. Но ответила на вопрос Ризванова, что знает лейтенанта Сергея Пашкова, он допрашивал её и, по её словам, «превышал свои должностные полномочия». «Он угрожал мне, в связи с чем я не смогла даже на суде отвечать, и меня незаконно осудили. И на стадии следствия, и на суде угрожал», – заявила суду свидетель, добавив, что показания подписала, не читая. Она также сообщила, что женщины «никакие видео ей не показывали», а о фонде «Мухаджирун» она никогда не слышала.
Свидетель Султан Омаров рассказал, что несколько дней сидел с Кемалом Тамбиевым в СИЗО, а остальных подсудимых он не знает. Ахмеднабиева не знает и никогда о нём не слышал. Свидетель был допрошен 9 декабря 2019 года, этот протокол и был оглашён на заседании.
В показаниях рассказывалось, как он стал интересоваться религией и ходить в мечеть. Затем посмотрел ролики Ахмеднабиева и «стал серьёзнее изучать религию и интересоваться халифатом», затем решил уехать в Сирию и воевать на стороне боевиков. Он общался с неким Наби из Каспийска, который рассказал ему о своём знакомом Руслане, который помогал желающим попасть на территорию Сирии. Омаров вступил в некий чат, там познакомился с Шамсудином Магомедовым, который оказался приверженцем радикального ислама. С ним он планировал попасть в Сирию и вступить в ИГ*, но обоих не выпустили из страны.
Омаров тоже отказался от показаний, заявив, что не смотрел ролики Ахмеднабиева, а только обучающие молитвенному обряду видео.
В ходе процесса было сказано о том, что в деле может быть объявлен перерыв, так как экспертиза статей Гаджиева затягивается. Таким образом, с момента задержания подсудимых прошло уже 3 года и 3 месяца. Следующее заседание назначено на 15 августа. ]§[
*ИГ – организация признана террористической и запрещена на территории РФ.
- 660 просмотров
