Интервью было подготовлено до заявления В.В. Путина от 13.09.2004 о формировании исполнительных органов субъектов Р.Ф. личным назначением президента с последующим утверждением его законодательными собраниями.
Опубликовано в «ЧК» № 29 от 10. 09. 2004 г.
Рамазан Гаджимурадович, как Вы думаете, с чем связано покушение на председателя ГТРК «Дагестан» Тагиба Абдусамадова? Кто стоит за этим покушением?
- Я не хочу высказывать свои версии по поводу произошедшего. Вообще, криминал, скажем так, это не по моей специальности. Но в республике уже не один год господствует подобная форма борьбы. Это не взятки, не какое-то подсиживание, а самая легкая форма устранения конкурентов - пистолет, взрывчатка и т.д. Как говорится, «нет человека, нет проблемы». Это самые страшные для Дагестана формы и методы борьбы за власть и выход к «кормушке», потому что мы сами уничтожаем свой потенциал. Хотя почему мы удивляемся?
Давайте вспомним первое громкое убийство депутата РД Сулейманова, врача, который очень корректно входил в политику, вспомните министра торговли Багаудина Гаджиева, человека обладавшего огромным потенциалом, который еще многое мог сделать для Дагестана, вспомним Гамида Гамидова - грамотного человека, который жил и бредил, что Дагестан должен процветать, давайте, вспомним муфтия Сайидмухаммада-хаджи Абубакарова, Магомедсалиха Гусаева и многих других.
То есть, за все эти годы республика понесла столько невосполнимых утрат. Если и дальше проблемы будут решаться таким же путем, то завтра жертвами наемных убийц станут наши с вами дети и внуки. Тем более, эти убийства позорят Дагестан. Когда я утром прихожу на работу, то сразу смотрю интернет, чтобы узнать последние новости. Ежедневно с момента покушения на Тагиба Абдусамадова в интернете размещается информация о том, что в Дагестане совершено покушение на председателя ГТРК «Дагестан», что он находится в тяжелом состоянии в больнице. Это означает, что каждый день Дагестан выставляется в негативном свете.
На меня обиделись, когда я сказал, что в Дагестане мы встречаемся на свадьбах или похоронах. Эту фразу я сказал после убийства Гусаева. Ведь его никто не смог защитить. На его похоронах была вся республика. Это хорошо, это прекрасно. Но давайте, мы защитим друг друга раньше, до выстрелов. Я говорил и сейчас хочу повторить, что каждый такой выстрел, каждый взрыв как минимум на 5 лет откладывает развитие нашей республики, так как Дагестан теряет свою инвестиционную привлекательность.
- В этой связи вы пока один из первых, возможно, единственный человек, озвучивший свое желание выставить свою кандидатуру на выборах Президента РД.
Фактически свои заявлением вы также «подставляетесь», в том числе и под пулю снайпера.
- Вы понимаете, дело даже не в моей кандидатуре. Я веду речь о новых порядках в Дагестане, о новой модели развития нашей республики, где каждый дагестанец должен иметь чувство собственного достоинства и чувствовать себя защищенным. Ясное дело, что я тоже рискую таким образом. Многие близкие мне люди, которые даже считались моими друзьями, провозглашавшие себя «друзьями Рамазана», увидев мое намерение идти на выборы, в целях личной безопасности стали прятаться и отдаляться от меня. Наверно, чтобы раньше времени не вызвать подозрений, видимо до того дня, пока они реально не увидят что я прихожу. Потом они, конечно, обязательно появятся вновь. Но дело не в этом, а в том, что люди перепуганы.
Я тоже живой человек, и я не хочу тратить свою жизнь на какого-то дурака, идиота или преступника. Ведь я не для этого выстраивал жизненный путь и собирал свой потенциал. Но вместе с тем мой принцип, который я без лишней бравады провозглашаю, состоит в том, что раньше выстрела не стоит падать. Почему в начале ХХ века у мало-мальски активного дагестанца, который что-то хочет делать в республике самостоятельно, первой должна возникать мысль в голове, что его могут убить? Так в каком же веке мы живем? Некоторые в Дагестане имеют несколько десятков охранников, бронированные машины за сотни тысяч долларов с кучей антенн, но таким образом в Дагестане защититься невозможно.
У нас может защитить только уважительное и бережное отношение к другому человеку. Мы же горцы. Мы всю жизнь ходим по тропам и на этой тропе двоим врагам разойтись невозможно. Поэтому раньше люди были чрезвычайно осторожны по отношению друг другу, так как кровная месть могла продолжаться десятилетиями, а иногда и столетиями. Да, сегодня ты пострелял, но если не против тебя, то против твоих детей завтра это все равно обернется. То есть каждый выстрел - это доказательство нашей дикости, нашей отсталости и варварства. А Дагестан, я считаю, это цивилизованная страна.
- На Ваш взгляд, выборы в нашей республике пройдут в 2006 году или же все начнется гораздо раньше?
- Мои близкие знают, что я не совершаю каких-либо поступков не взвесив, не проверив все десятки раз. Поэтому, тезис, что в 2006 году в республике в срок пройдут выборы, обозначился в Дагестане после того, как мы с Гаджи Махачевым обозначили свою позицию. А до этого подспудно шли разные течения, разные письма, которые по-разному «в целях стабилизации» трактовали время проведения выборов. А когда я вышел, в том числе имея и такую информацию, начали говорить, что выборы пройдут только в 2006 году. Да, слава богу! Я никуда не спешу. С Магомедали Магомедовичем у меня всегда были нормальные отношения. Мы относились друг к другу как старший к младшему. Он где-то мне в Москве помогал, а я всегда поддерживал его в республике. Но я ему еще в 1998 году сказал: «Магомедали Магомедович, из уважения к вам и для того, чтобы сберечь ваше имя для Дагестана, как один из примеров мудрого управления республикой, человека, который в самые тяжелые моменты руководил Дагестаном, я вам рекомендую обозначить своего преемника и уйти, уйти советником, почетным президентом и т.д.».
Из-за этих слов он на меня обиделся, хотя я ему все открыто сказал. Я также сказал: «Если вы думаете, что я хочу сесть в ваше кресло, то заверяю вас, что не пойду на выборы. Обозначьте просто своего человека. Пусть это будет молодой, перспективный, ради бога, вопросов нет, но только, чтобы это был более менее масштабный человек, соответствующий масштабам нашей республики и тем задачам, которые стоят перед Дагестаном».
Тогда он на меня обиделся, а сегодня уже поздно. Мы упускаем время. Дагестан отстает от других регионов в своем развитии, он все больше впадает в феодализм. Магомедали Магомедович, он человек другого мышления, другой эпохи, и это, возможно, выручило нас где-то на первых этапах, но дальше нужны люди, которые видят мир, которые видят Россию, которые видят перспективы Дагестана в современном мире.
- Но сейчас, например, в своем послании Народному Собранию РД Магомедали Магомедович выступил, я не побоюсь этого слова, с революционным планом социально-экономического развития республики. И хотя этот момент не был замечен многими, но большинство тезисов, озвученных в послании, никак не вяжутся с тем Магомедали Магомедовым, которого мы знали в прошлом. Кроме того, нашумевшее обещание главы республики увеличить ВРП Дагестана почти в три раза, данное им Президенту России... Разве это не говорит о желании Председателя Госсовета изменить республику?
- Хотя меня в Дагестане часто «свергают», я радуюсь, когда, то, что я говорил и за что боролся, затем звучит из уст и даже входит в программы руководства республики. Это было и в программе «Горы» в 90-х годах, в программе «Юг Дагестана» и т.д. И в данном случае это повторяется. Я сказал, когда приехал в Дагестан: «Ребята, давайте садиться вместе и разрабатывать программы, перспективы развития Республики Дагестан». Они меня критикуют, а через два месяца говорят, что нужно разработать программу.
Ну, я понимаю, что это, может быть, не моя идея, что эта идея всегда где-то витает, и программа развития есть где-то, но я имел в виду совершенно другую программу, которая качественно и по-новому обозначает Дагестан. И, кроме того, что такое, допустим, для России 5%, а для Дагестана 15% ежегодного роста ВРП, если в промышленности у нас 85% падения объемов производства по сравнению с 89 годом, а в сельском хозяйстве более 75%. Так, в каком же году мы достигнем уровня 90-го года, даже если будем развивать экономику такими темпами? Поэтому, нам надо не всем понемногу заниматься, как это было сказано в Послании главы республики, а определить приоритетные направления развития экономики.
То есть - где у нас имеется потенциал, за счет которого мы можем вытащить республику. Например, куда уходит продукция коньячного производства республики? Почему около миллиона бутылок «левого» неучтенного коньяка поступает из республики только в Москву? Миллион бутылок! Почему коньяк разливается почти во всех городах Дагестана, а теперь его начали разливать и во Владикавказе?
Куда уходят рыбные ресурсы республики?! Я понимаю, Это опасные вопросы. Что на этом некоторые люди, да что люди, целые кланы, делают огромные деньги. Что говорить, если даже научно-исследовательское судно Академии Наук круглые сутки занимается ловлей рыбы. А сколько других катеров и кораблей занимаются незаконной ловлей рыбы? Сотни! Я подсчитал количество кораблей и лодок и примерную ежемесячную сумму их дохода, и у меня получилось, что только по рыбе теневой доход составляет как минимум 300 миллионов рублей в год.
Потом еще и водка. Кто ее выпускает? Выпускают все наши ведущие чиновники, кое-где подобные цеха работают с 10 вечера до 5 утра, чтобы деятельность предприятия нигде не фиксировалась.
Давайте возьмем строительные материалы. Республика занимает первое место по запасам стройматериалов. Песок, щебень, гравий - все, что хочешь у нас есть. А куда они идут? Даже если украли деньги - да ради бога, что украли, то украли. Но почему они не вкладывают эти деньги в развитие экономики республики, в создание рабочих мест?
В свое время я договорился с эмиром - сыном короля ОАЭ, об инвестиционном плане развития Дагестана. Эмираты для начала готовы были вложить в республику около 600 млн. рублей. Это только для начала, в качестве проверки и, конечно, под гарантию правительства России. Я вел переговоры с Черномырдиным и фактически получил такую гарантию. И хотя премьер-министра скептически относился к этому, так как считал, что никто в нашу республику не вложит такие деньги, однако этот проект реально был осуществим. Необходимо было лишь договориться со всеми силами внутри республики. С бандитами нужно было работать соответствующим образом, в экономике должны были работать экономические законы и т.д. То есть везде должен был быть порядок. И, в первую очередь, этот порядок нужен тем, кто что-то приобрел за последние годы. Так как именно они заинтересованы в сохранении того, что уже имеют. И они должны быть заинтересованы, что в Дагестан придут грамотные люди, которые знают, что делается в России, что делается в мире и т.д.
- Почему на всех митингах в республике Вы выступали в тандеме с депутатом Государственной Думы Гаджи Махачевым? Что это, временный союз или простое стечение обстоятельств?
- Потому что он пошел открыто, не скрывая своей позиции. С Гаджи Махачевым я иду, потому что он идет со мной. Когда мне некоторые говорят, что вот, мол, этот Гаджи Махачев, я им отвечаю: «Вы его назначили министром, затем сделали вице-премьером, народ его дважды избрал, причем при помощи вашей поддержки депутатом Госдумы, я не могу не считаться с таким человеком. Хотите вы или нет, но Махачев на сегодня является одним из ведущих политиков Дагестана».
Поэтому я тоже иду с ним. И вообще, я не говорю, что буду президентом. Им, может, будет кто-то еще. На это будет влиять большое количество факторов. Я же приглашаю всех. И Хизри Шихсаидова приглашаю, с которым мы давние друзья, вместе когда-то учились, и Саида Амирова приглашаю - он прекрасный хозяйственник, при всех противоречиях - это все-таки человек, без которого сегодня в Дагестане невозможно что-то делать. Я приглашаю и Муху Гимбатовича, и Магомедали Магомедовича. Ради бога! Им тоже найдется место с их опытом, мудростью и т.д.
- Но ведь каждый из них имеет свои личные амбиции...
- Ну, если есть амбиции, то, пожалуйста, обозначайтесь! Что вы спрятались? Или вы хотите, чтобы Магомедали Магомедов на блюдечке преподнес и отдал вам в руки республику? Да? Вот некоторые на это надеются. Если вы мужики, обозначайтесь сегодня. Я уверен, что буду в тысячу раз честнее по отношению к Магомедову, чем те, которых он сегодня кормит с рук, а завтра они в самый трудный для него момент выскочат из-за спины и будут его охаивать.
- Во многих своих интервью и публичных выступлениях Вы часто говорите о том, что «надо договариваться». Что именно Вы подразумеваете под этим?
- Существует целый ряд интересов дагестанского общества. Есть интересы развития городов, промышленности, сельского хозяйства и т.д. И есть люди, которые в этих направлениях работают.
- Но мы сейчас говорим о выборах...
- Естественно. Так вот с этими людьми, если, конечно, это грамотные специалисты, надо договариваться. Спросить у них, чего они хотят. Объяснить им, почему я иду на выборы. Например, попытка договориться была в 1994 году, когда я хотел идти на выборы в Дагестане, и меня уговаривали не делать этого. Тогда были какие-то договоренности, которые, к сожалению, никто потом не соблюдал.
Ко мне тогда подъехали и Гамид Гамидов и другие, предложив мне пост Председателя Совета Министров, а потом, когда истекут два года (срок продления полномочий Магомедали Магомедова. Прим.авт.), мол, я стану главой республики. Тогда я сказал, что не смогу работать Председателем Совета Министров. Я не хозяйственник, я могу определить политические перспективы Дагестана. Я - управленец.
Так вот, если кто-то из претендентов прекрасный хозяйственник, то почему бы ему не идти в команде со мной, чтобы затем делать общее дело, а не заниматься разборками. В свое время имам Шамиль говорил, что, мол, мы, как собаки вокруг кости, бегаем, вместо того, чтобы решать проблемы Дагестана. Я еще раз повторяю надо договариваться! Надо договариваться в вопросах национальной принадлежности. Сейчас часто пишется, особенно в центральной прессе, что в Дагестане раньше были даргинцы, а теперь должны быть аварцы. Да дело не в этом. Я иду в Дагестан не как аварец. Я, конечно, аварец по рождению, по духу, но ведь не в этом вопрос. Но я дагестанец, гражданин России.
- На ваш взгляд, на кого поставит Москва? Ведь не секрет, что выбор Центра будет определяющим.
- Конечно, выбор даже не Москвы, а Президента России будет определяющим на данном этапе, потому что к Владимиру Путину в республике относятся с большим уважением. Он был одним из тех, кто освобождал Дагестан от бандформирований в 1999 году. Поэтому очень многое будет зависеть от позиции Президента России в этом вопросе. Но как все это будет разворачиваться, сейчас трудно сказать.
Я не берусь предсказывать на основе каких данных будет осуществляться отбор кандидатов или претендентов. Я могу предсказывать только в том плане, что из всех дагестанцев я лучше всего знаю Президента, и Владимир Путин из всех дагестанцев лучше знает меня. Начиная еще с Ленинграда и кончая совместной работой здесь, в Москве. Наши дачи даже находились по соседству. Я не могу загадывать, но я убежден, что Президент будет заинтересован в том, чтобы управление в Дагестане было более цивилизованным, а нахождение нашей республики в составе Российской Федерации было более убедительным, с точки зрения экономического и культурного развития. Чтобы Дагестан беспокоил Центр не отдельными террористическими актами, а своими достижениями. Я думаю, Президент в этом заинтересован.
- Вы не исключаете такой вариант, что в целях избежания внутриреспубликанских разборок Москва, а вернее, Президент России пойдет на то, чтобы поставить во главе республики недагестанца.
- Вполне возможно, но с точки зрения перспектив развития самого Дагестана, подобный подход будет оборачиваться против всего государства, против Дагестана. У нас очень много русских в самом Дагестане. Это люди, которые знакомы с ситуацией в республике, знают дагестанские обычаи, традиции. Тут вопросов нет. Но я считаю, что все-таки паритет национальностей в Дагестане надо обязательно соблюдать. Любой перекос в любую сторону крайне вреден для общедагестанского межнационального сожительства. Но в данном случае, например, на месте меня, допустим, мог бы сидеть рутулец, цахурец, табасаранец. Но если он обозначился на соответствующем уровне, на уровне своего государства, то это уже не национальный признак, а нечто другое.
Поэтому в выборе кандидатуры на пост будущего президента республики необходимо придерживаться определенных критериев отбора. Я готов, допустим, поддержать человека любой национальности, если он и его идеи будут выглядеть более убедительно по сравнению со мной. Я считаю, что накопил достаточно потенциала, чтобы быть одним из самых убедительных руководителей Республики Дагестан.
- Рамазан Гаджимурадович, вы, в отличие от многих других претендентов на пост главы республики, не имеете в Дагестане, что называется, своей «команды». Однако у всех ваших конкурентов подобные четко структурированные «команды» с жесткой иерархией и системой «кормлений» имеются. Допустим, вы становитесь руководителем республики, в этом случае, не подпадете ли Вы под влияние уже существующих дагестанских «семей» и кланов?
- Во-первых, хорошо, что у меня нет личных «кровососов» на дагестанском теле. Я очень рад, что не крал, не обманывал, не убивал в Дагестане. Если это многие считают за недостаток, то что поделать. Такова, видно, моя природа, мое мировоззрение и т.д. Во-вторых, мое преимущество заключается в том, что я никогда не был в чьем-либо подчинении в Дагестане. Я никому ничем не обязан и не должен, кроме дагестанского народа, который меня когда-то трижды избирал. Для того, чтобы не быть связанным в этом плане, я даже однокомнатную квартиру не получил в городе Махачкала, хотя трижды был депутатом. Если я даже где-то зарабатываю, то делаю это в совершенно другом месте. Я сознательно шел этим путем. Если бы я в Дагестане имел свою команду, то должен был бы участвовать в перестрелках, в расхищении бюджетных средств и государственной собственности и давно утонул бы во всей этой грязи.
В этом плане я сохранил и себя, и свой имидж, в том числе и для того, чтобы все это работало на Дагестан. Есть немало людей, симпатизирующих мне в республике. Они работают в правительстве, парламенте, главами администраций и т.д. Но как только я начинал их выстраивать в свою команду, эти люди теряли свои должности, подвергались гонениям. Получалось, что, с одной стороны, я как бы собираю свою команду и тут же подставляю их. Поэтому я с ними дружу, но тут же говорю им: «Вы работаете с Магомедали Магомедовичем и работайте честно вместе с ним». Да, у меня нет команды, но я считаю, возможно, это даже будет громко сказано, но я действительно так считаю, что моя команда - это мои избиратели, которые с большим доверием ко мне относились и которым я тоже всегда в меру своих возможностей старался помогать.
Вот я - представитель Саратовской области в Совете Федерации. За целый день, вы это сами могли видеть, здесь был один житель области, а из дагестанцев вы уже одиннадцатый. Поэтому я не согласен с теми, кто говорит, что я оторвался от республики. Да невозможно оторваться! И, кроме того, вы можете в Дагестане спросить людей, в районах республики я бываю чаще, чем многие дагестанские министры.
Я ежегодно месяц провожу в Тлярате, хотя я спокойно могу отправиться на отдых в тот же Египет, где у меня есть много знакомых. Дагестан - мое главное лечение. Это мой родник. И главная моя мечта - это чистота этого родника.
- 9 просмотров