Уважаемый заместитель председателя Совета безопасности Российской Федерации Дмитрий Анатольевич Медведев! Мы рассказываем вам, а также нашим читателям о деле Абдулмумина Гаджиева во всех подробностях, чтобы был ясен мотив обвинителей и реальная картина происходящего.
В прошлом (втором) письме мы закончили рассказывать вам о том, почему к «Черновику» имеет личную неприязнь не только председатель Следственного комитета России Александр Бастрыкин, его заместитель Эдуард Кабурнеев, а также следователь СУ СКР по РД Надир Телевов.
Мы показали, почему, по нашему мнению, два высокопоставленных силовика и ещё один, стремящийся подняться по карьерной лестнице представитель следствия, мстят газете.
Правда, рассказывая об этом, упустили одну небольшую деталь. Мы не показали разительное сходство в методах работы следствия по громким делам: как в деле об убийстве Гаджи Абашилова, так и в деле об убийстве Хаджимурада Камалова, именно в тот момент, когда в деле появлялись тёмные пятна и отсутствовали необходимые показания свидетелей, Москва присылала в помощь дагестанскому следствию… гипнотизёра! После чего свидетель, чью память «освежил» скорее убедительный оперативник, нежели гипнотизёр, даёт очень удобные для следствия показания. Помогает, так сказать, «сложить пазл».
А вот чем заканчивается расследование громких уголовных дел, мы уже рассказывали: потерпевшая сторона (видя многочисленные проколы и несоответствия в деле) отказывается признавать обвиняемых преступниками и демонстративно уходит из зала суда. Так было по делу об убийстве министра ВД по РД Адильгерея Магомедтагирова, так было в деле об убийстве Гаджи Абашилова, и, скорее всего, так будет в деле об убийстве Хаджимурада Камалова.
Согласитесь, Дмитрий Анатольевич, что сложилась странная практика (не прецедент!).
Прокуратура
В прошлом письме мы остановились на органах прокуратуры. Мы начали рассказывать вам о том, как у «Черновика» не сложились отношения с этим надзорным органом.
...21 июля 2006 года прокурором Дагестана был назначен Игорь Викторович Ткачёв. Прекрасная, подходящая для Дагестана трудовая биография: был следователем, был прокурором отдела, потом снова следователем, но рангом повыше. Всю жизнь свою, до прихода в нашу республику, Ткачёв расследовал преступления, связанные с федеральной безопасностью и межнациональными отношениями. До назначения возглавлял следственную группу по расследованию теракта в Беслане (2004–2005 годы). В общем, идеальный кандидат.
Его приход в прокуратуру Дагестана воспринимался достаточно позитивно. Ожидалось, что прокуратура (как это было в тогдашнем общественном мнении) перестанет быть органом, куда можно поступить исключительно за деньги или по этнородственным связям, а также вернёт себе роль государственного института, осуществляющего надзор за законностью во всех сферах жизни общества и государства.
В первую очередь, конечно же, ожидалось, что Игорь Ткачёв подчистит республику, руководствуясь «Справкой Козака». Эта аналитическая записка, именуемая «Справка об обстановке в Республике Дагестан и мерах по её стабилизации», была подготовлена аппаратом полпреда президента России в Южном федеральном округе в ту пору, когда полпредом был Дмитрий Козак. («Черновик» опубликовал её в полном объёме в 2005 году.) Но… Не свезло.
Первоначально Игорь Викторович взялся было за наведение порядка в Махачкале, и «Черновик», радуясь, что хоть кто-то начал наводить порядок в этом городе, поддерживал его начинания. Это даже привело к тому, что власти Махачкалы (тогда городом руководил Саид Амиров) «обвинили» нашу газету в том, что «наметился негласный союз между отдельными работниками прокуратуры (имея в виду Ткачёва) и ‘‘Черновиком’’».
Однако акцентированное внимание Ткачёва на многочисленных нарушениях земельного законодательства, узаконении сомнительных переходов прав собственности от одного владельца к другому, «прихватизациях» объектов недвижимости быстро сместилось. Люди, совершавшие нарушения (преступления), или же те, с чьего разрешения осуществлялись все эти действия, спокойно сидели на своих должностях, политически и кланово крепли, а Ткачёв показывал, что борется с преступностью.
В ту пору Дагестан просто захлестнула волна похищений людей: неизвестные в камуфляжной форме похищали молодых или среднего возраста дагестанцев. Потом похищенные со следами пыток обнаруживались или мёртвыми, или в каком-либо ИВС (СИЗО) с обвинением в причастности к какому-либо преступлению.
Требования общества защитить их от такой бандитской практики, помимо многочисленных жалоб и обращений во все инстанции, порой выражались и так, что люди выходили на пикеты и митинги.
Практика похищений силовиками в тот период набрала такой оборот, что президент Дагестана Муху Алиев провёл в 2007 году отдельное совещание по этому поводу. На совещании выступил и Ткачёв.
«Прокуратурой республики установлено, что в отдельных случаях к похищениям людей имели прямое отношение работники правоохранительной системы», – сообщили тогда в СМИ краткий итог этого совещания. Но, как вы понимаете, Дмитрий Анатольевич, похищения на этом не прекратились. Поэтому в последующем Ткачёв, отвечая на неудобный вопрос про похищения людей, заявлял, что основная масса зарегистрированных заявлений о похищении – это заявления, связанные... с обычаем похищения невест. Ну, шутка типа… Гормоны играют, вот и похищаются они там.
Бежал от суда?
А пока прокурор так шутил, матери пропавших бегали с обезумевшими глазами от одной силовой структуры к другой с надеждой узнать хотя бы, где можно найти останки своих сыновей.
«Черновик» подробно писал об этом. В том числе и про одну спецоперацию, в ходе которой был убит преподаватель местного вуза Рашид Газилалиев. Объявлен террористом и убит. О том, что он мало какое отношение имел к терроризму, писали многие, в том числе и Юлия Латынина.
Убийство Газилалиева, а также освещение этого в СМИ, в частности на страницах «Черновика», привели к конфликту нашего учредителя Хаджимурада Камалова с министром ВД по РД Адильгереем Магомедтагировым.
Силовой министр остро реагировал на публикации в «Черновике», поэтому 7 июля 2008 года прокурор Дагестана Игорь Ткачёв вынес главному редактору газеты «Черновик» (тогда газету возглавляла Надира Исаева) предупреждение о недопустимости экстремистской деятельности. Ткачёв (с подачи Магомедтагирова) посчитал, что одна из публикаций «Черновика» является экстремистской, но, как оказалось, не смог это должным образом законно аргументировать.
Надира Исаева оспорила предписание прокурора Ткачёва: она обратилась 15 июля 2008 года в Ленинский районный суд Махачкалы о признании его действий незаконными. Судьи очень сильно не хотели рассматривать этот иск, но… помыкавшись, всё же приняли его к рассмотрению. Но решения по этому делу так никто и не дождался. Почему?
31 июля 2008 года Игорь Викторович Ткачёв (тогда следствие было при прокуратуре) возбудил уголовное дело в отношении пятерых сотрудников «Черновика», обвинив их в публичных призывах к экстремистской деятельности и в разжигании ненависти к такой социальной группе как милиционеры.
Рассмотрение гражданского иска Исаевой из-за уголовного дела было приостановлено. А если бы гражданский иск Исаевой был рассмотрен, то… судьям пришлось бы признать, что САМ прокурор Дагестана Ткачёв нарушил закон, вынеся не соответствующее ЗАКОНУ предписание. А тогда прощай карьера! Прощайте генеральские погоны! Максимум – преподавательская деятельность в каком-нибудь институте прокуратуры...
Но и уголовное дело для Ткачёва закончилось пшиком: в ходе судебного разбирательства экспертами было установлено, что: во-первых, ни одна публикация газеты «Черновик» не является ни экстремистской, ни призывающей к экстремизму, ни разжигающей ненависти или вражды как к милиционерам, так и к любым другим представителям силового блока.
Во-вторых, эксперты установили (это содержится в материалах дела и экспертных заключениях), что эксперты МВД, на основании заключения которых было возбуждено уголовное дело в отношении сотрудников «Черновика», для обоснования своих выводов использовали выдуманные, не имеющие отношения к науке термины и методы. И если бы не принципиальность судьи (редкий случай для дагестанской практики), а также внимание к этому процессу федеральных СМИ, то пять человек могло бы сесть в тюрьму по надуманным основаниям и с выдуманными результатами экспертизы.
В мае 2010 года суд оправдал журналистов «Черновика», установив, что в их действиях не было состава преступления...
Кстати, Дмитрий Анатольевич, одна из статей «Черновика», которую направили на экспертизу и которую при Ткачёве посчитали экстремистской, содержала тезисы, которые один в один совпадали с теми, что вы, будучи президентом Российской Федерации, озвучили в своём Послании к Федеральному Собранию.
Мы тогда даже шутили, что Ткачёв должен арестовать и вас. К счастью, он на это не решился…
В 2009 году Ткачёв покинул Дагестан. И вряд ли он, будучи человеком вспыльчивым и несдержанным, питал при этом тёплые чувства к нашей газете.
Сегодня Игорь Викторович Ткачёв уже целый заместитель Генерального прокурора Российской Федерации.
Конечно, процессуально Ткачёв на дело Гаджиева влиять не будет, но повлиять на мнение своего руководства или же нижестоящих прокуроров, от которых зависит объективность рассмотрения данного дела, – запросто!
Напомним, что Ткачёв в подчинении тоже у Игоря Викторовича, но Краснова. Последним местом работы генпрокурора Краснова был Следственный комитет РФ, где он являлся заместителем Александра Бастрыкина, а также курировал работу экс-руководителя Следственного управления СКР по Республике Дагестан Эдуарда Кабурнеева. До этого Краснов был старшим следователем по особо важным делам при Председателе СК России. А что это значит? Постоянный тесный контакт с руководством.
А что это означает в деле Абдулмумина Гаджиева? Всё элементарно: Краснов склонен доверять тем, с кем он работал. Поэтому, слыша шум в СМИ по делу Гаджиева, он (предположим такой сценарий) поднимает рубку и с уважением в голосе спрашивает у Бастрыкина:
– Александр Иванович, что там с делом Гаджиева? Надоел он уже…
– Да всё нормально, Игорь. Есть неопровержимые доказательства его причастности. Работаем. Сам знаешь, как это бывает…
Затем (вполне может быть и такое) Краснов сталкивается в очереди в столовой с Ткачёвым и интересуется:
– Тёзка, вот ты в Дагестане прокурором был. Что за «Черновик»? Что это вообще такое?
И что ему гипотетически мог бы ответить Ткачёв? Уверены, что ответ был бы примерно таким:
– Да экстремисты они! Людей баламутят! На честных людей кляузы пишут!
«Ну, ладно…» – подумает Краснов и пойдёт дальше осуществлять надзор за исполнением законодательства в Российской Федерации, оставив это дело без должного внимания.
Мы, Дмитрий Анатольевич, смеем так полагать, потому что обращались как в прокуратуру Дагестана, так и в Генпрокуратуру с жалобами. Писали в адрес данных прокуроров и многочисленные депутаты Госдумы, общественные деятели. В ответ мы все получали отписки. Некоторые отписки содержали откровенную ложь… ]§[
(Продолжение следует.)
- 69 просмотров