В обществе идёт активное обсуждение появившегося в соцсетях видеоролика «Как делают выборы в Дагестане». Некоторые приняли это как сенсацию. На самом деле ничего нового – чего не было у нас раньше, в том ролике нет.
Поскольку выборы являются одними из важнейших общественно значимых событий, считаю, что члены Общественной палаты Дагестана обязаны внести свою лепту в организацию и проведение предстоящих выборов строго в рамках закона. С этой целью в качестве общественного эксперта решил проанализировать избирательные кампании Дагестана с 90-х годов по сегодняшний день и представить общественности свои выводы.
В разных ипостасях начиная с середины 80-х годов принимал участие почти во всех избирательных кампаниях – дважды (в 1995-м и 2007-м) в качестве кандидата в депутаты в Народное собрание РД, а в остальных кампаниях участвовал в обеспечении безопасности на избирательных участках.
Чем запомнились прошедшие кампании
Выборы в Дагестане в 1986–1990 годах – перед распадом СССР – прошли в честной конкурентной борьбе. Хорошо помню, как баллотировавшийся в 1990 году по месту моего жительства в парламент Дагестана Гадис Гаджиев (ныне член Конституционного суда РФ) лично обходил каждый дом и, обещая честно защищать интересы своих избирателей, просил отдать голос за него. Его избрали, потому что был более убедителен, образован, опытен, честен и не был связан с криминалом. По таким критериям был избран тот депутатский корпус. Пожалуй, это были последние в республике честные выборы.
Дагестанские избиратели тогда впервые почувствовали значимость их голоса, чего не было до этого. В результате тех выборов в парламент Дагестана, как и в Союзный, вошла целая плеяда талантливых интеллектуалов. За их острыми дебатами в парламенте с интересом наблюдало почти всё взрослое население.
На дагестанских выборах 1995 и 1999 годов борьба за депутатское кресло была также достаточно острой, но для достижения заветной цели использовались уже другие методы: одни кандидаты раздавали избирателям деньги и продукты питания; другие полагались на административный ресурс, «карусели» и «правильный» подсчёт голосов; третьи привлекали избирателей благоустройством улиц, подводом воды и газа, правда, всё это делалось в основном за счёт государства.
Через такие выборы во второй половине 90-х и в начале нулевых в Народное собрание Дагестана прошло немало лиц, связанных с криминалом, бизнесменов, банкиров, сколотивших свой капитал на рэкете и фальшивых авизо. Эта категория депутатов не собиралась заниматься законотворчеством, решать проблемы избирателей, им депутатский мандат был нужен для защиты от судебного преследования и как трамплин для дальнейшего продвижения во власть.
Хотя шансы победить в тех выборах имели в большей степени состоятельные лица и те, кому был доступен административный ресурс, от избирателя ещё многое зависело, и он по-прежнему ощущал свою значимость, ещё не было решающего влияния власти на избирательный процесс.
В последующих выборах кому быть депутатом Народного собрания РД решал уже не избиратель, а высшая исполнительная власть Дагестана. Все желающие стать депутатами должны были предварительно получить одобрение руководителя республики или главы столичной администрации, а в некоторых случаях – того и другого одновременно. Одобренные властью кандидаты получали административный ресурс, а избиркомы им дозволяли подкуп, вбросы, «карусели» и другие поблажки. В то же время их соперников, применяя жёсткий прессинг, дотошный контроль, экспертизу подписных листов и другие заслоны, вынуждали досрочно сниматься с предвыборной гонки.
Из-за отсутствия конкуренции и пункта «против всех» население постепенно теряло интерес к выборам, на некоторых участках явка избирателей не превышала 20%. Низкая явка была на руку кандидатам от власти и избиркомам, которые путём массовых вбросов бюллетеней поднимали процент голосов за «одобренных», соответственно, и процент явки доходил порой до 90 и выше.
Пример из собственной практики. В 2007 году ко мне обратился давнишний знакомый – руководитель ДРО КПРФ – и сообщил, что у него возникли трудности с подбором кандидата по Акушинскому району, что если не удастся решить этот вопрос, партию могут снять с выборов, попросил помочь. В ответ на мои возражения о том, что я беспартийный, не уроженец данного района и что всё заранее решено, привёл свои аргументы: район большой, может получить два места в парламенте, дагестанцы тебя хорошо знают, у КПРФ в сёлах много сторонников, новый президент Дагестана обещает провести честные выборы, в конце концов – надо спасти партию.
«Спасая» партию, я активно включился в избирательную кампанию. Выборы с самого начала проходили с массовыми нарушениями, пачками вбрасывали бюллетени, моими наблюдателями был пойман за руку глава села Шухты, когда он один вбросил в урну более 200 бюллетеней селян. Всё это видели наблюдавшие за выборами представители Москвы, прямо по спутниковому телефону передавали в ЦИК и заверяли нас, что выборы не будут признаны. Когда мои наблюдатели начали собирать и документировать факты, напуганные руководители УИК начали звонить и откровенничать, что, мол, у них прямая установка сверху не менее 65–70 процентов дать представителю партии власти, а второе место – представителю «патриотов», за которым стоит столичный мэр.
К 23 часам, за исключением нескольких дальних, остальные УИК представили в ТИК свои протоколы, часть из которых нам удалось скопировать. Во время подсчёта на некоторое время в помещении ТИК отключился свет (обычное явление того времени), к часу ночи стали известны предварительные итоги, и какое же было удивление, когда мы обнаружили, что протоколы, с которых мы снимали копии, оказались переписанными уже в ТИКе.
После всех вбросов, «каруселей», подкупов и других махинаций первое место отдали партии власти, правда, процент оказался ниже 60, второе место – «патриотам» (ТИК не осмелилась красть их голоса), КПРФ с 12% оказалась на третьем месте, 4-е – справороссы, 5-е – ЛДПР.
Дальше с протоколами «поработали» в РИК. Здесь вообще происходил полный беспредел, её руководитель, вместо того чтобы пресекать безобразия в своих низовых подразделениях (ТИК, УИК), каждый день по телевизору доводил до избирателей растущие как на дрожжах проценты одной партии и тающие на глазах проценты других партий. К заключительному дню процент голосов за КПРФ по Акушинскому району опустили с 12 до 6 процентов, раскромсали также и «патриотов», а ЛДПР вообще обнулили. Все украденные голоса перекинули партии власти и приблизили процент к заветным 70.
Документированные факты фальсификации выборов в районе я предоставил руководству ДРО КПРФ, последнее подняло «бурю в стакане», погрозилось судебными исками, но в итоге ничего не предприняло. Ещё тогда стало очевидным, что у дагестанских системных партий, в том числе ДРО КПРФ, никаких признаков оппозиционности не осталось, а ДРО «Справедливая Россия» на двух последних президентских выборах голосовало не за своего кандидата, а за кандидата от «Единой России».
Своё неприкрытое вмешательство в избирательный процесс власть постоянно оправдывала необходимостью комплектования парламента авторитетными представителями основных этносов Дагестана и ограждения законодательной власти от националистов, экстремистов, криминала и других чуждых элементов.
На самом же деле под этим благовидным лозунгом происходили самые настоящие коррупционные сделки и договорняки. Шанс стать «уважаемым» и попасть на проходные места в партийных списках имели в основном родственники и приближённые к власти финансово состоятельные лица, а от этносов в парламент и правительство попадали в основном те, кто имел родство, дружбу или общий интерес с руководящей элитой. При этом сильных личностей, которые в будущем могли претендовать на престол, близко не подпускали.
Благодаря созданной в 90-е годы властью республики избирательной схеме в парламент проникло значительное количество лиц, имеющих прямое отношение к коррупции и криминалу. Большинство задержанных, объявленных в розыск и осуждённых за последние три года, являются бывшими или действующими депутатами Народного собрания Дагестана.
По той же проторенной схеме был сформирован и ныне действующий всё одобряющий парламент, потому мы вообще не видим парламентских расследований, острых дебатов, заслушиваний, отчётов депутатов перед избирателями, в парламенте нет ярких личностей, депутатов с независимой позицией.
В начале текущего года, ещё до объявления президентом России Владимиром Путиным о необходимости проведения предстоящей выборной кампании в строгом соответствии с законом и смены руководителя ЦИК Чурова на Памфилову, Общественная палата РД, с учётом мнения представителей гражданского общества, рекомендовала органам власти:
– обновить составы УИК, ТИК и РИК, новые составы сформировать с участием гражданского общества из числа лиц, пользующихся доверием у населения;
– обеспечить гласность и прозрачность при формировании предвыборных партийных списков и составов ИК, принять меры по недопущению попадания в одно и то же заксобрание лиц, имеющих между собой близкое родство или свойство (родители, супруги, дети, братья, сёстры, а также братья, сёстры, родители, дети супругов и супруги детей).
Памфилова произвела частичное обновление состава чуровского ЦИКа, однако в наших РИК, ТИК, УИК остался тот же старый состав. Большинство членов избиркомов, возможно, вполне достойные люди, но есть и такие, которые не моргнув глазом в прошлом давали нереальные 90 и выше процентов явки.
Даже при всеобщей мобилизации избирателей процент явки не может превысить 65–70 процентов, так как 30–35% – не участвуют в выборах по разным причинам: находятся на сезонных работах; уехали в командировку, на лечение, на отдых, по делам бизнеса; находятся на похоронах, на свадьбах, под следствием, в пути (водители-дальнобойщики), кроме того, достаточно большой процент избирателей не устраивает ни одна кандидатура и потому не голосуют.
В основном членами УИК являются учителя и директора школ, то есть люди, которые обучают и воспитывают подрастающее поколение. И самое печальное, что именно их руками делаются заоблачные проценты явки. Будут ли предстоящие выборы, как обещают нам власти всех уровней, честными и справедливыми? Если судить по содержанию «видеоролика», большая вероятность, что предстоящие выборы в Дагестане также не будут, как обещали власти, честными и справедливыми.
В то же время не исключено, что происшедшее является никем не санкционированной самодеятельностью чиновников, которые пекутся только о своём будущем. Возможно, кому-то из них действительно было поручено «разобраться» с некоторыми кандидатами от несистемных партий, а тот перестарался и решил махом ликвидировать всю оппозицию, иначе говоря, снял «голову» вместо «шапки», у нас нередко и так бывает. Так или нет, в ролике содержатся открытые призывы на совершение противоправных действий, поэтому если со стороны правоохранительных органов, высшей власти республики, РИК, ЦИК последует соответствующая реакция, есть надежда, что предстоящие выборы пройдут относительно честно.
Из всего вышеприведённого можно сделать следующие выводы:
а) в Дагестане всё ещё живучи унаследованные от прошлой власти грязные выборные технологии, неуважение к закону и общественному мнению. Это объясняется в том числе и тем, что значительная часть нынешней элиты родом из 90-х и она не может по-другому работать;
б) в республике отсутствует полноценная политическая конкуренция, влияние граждан на процесс формирования законодательной, исполнительной и судебной властей сведено на нет, общественное мнение не играет какой-либо роли в выработке решений органами государственной власти и органами местного самоуправления;
в) у нас ощущается острый запрос на оппозиционную партию, которая будет опираться на закон, традиционные дагестанские ценности и полагаться на своего избирателя, а не на договорняках с властью. Роль оппозиционных партий попытались примерить на себя НПК и «Родина», но ничего из этого не вышло. Их лидеры, которые ещё недавно раздавали громкие заявления о своей бескомпромиссности, честности и неподкупности, на деле вступили в подковёрные торги с властью и без боя сдались, начихав на своего разочарованного избирателя;
г) дагестанский парламент слишком раздут, его в своё время сформировали по принципу «каждой сестричке по серёжке», нужно было всех своих обеспечить «тёплым» местом. Сегодня 30 депутатов, работающих на постоянной профессиональной основе, вполне справятся с существующим объёмом законотворческой работы, ведь справляются же 45 депутатов Москвы с многократно большим объёмом. Если наш парламент будет профессиональным и депутаты не будут пользоваться неприкосновенностью, тогда автоматом закрывается дорога для лиц, которые рвутся туда не работать, а за иммунитетом и статусом;
д) поскольку среди кандидатов в новый парламент большое число родственников руководителей органов исполнительной власти разных уровней, есть опасность, что при удачном для них исходе выборов мы получим представительную власть, которая будет контролировать свою родню, сидящую в исполнительной власти.
Наби Ахадов
(председатель комиссии Общественной палаты РД по формированию правовой среды, развитию законодательства и обеспечению общественного контроля).
- 6 просмотров