Главная повестка дня на республиканской политической арене не меняется уже десять лет. Основным вопросом, стоящим перед дагестанской властью, была и остаётся проблема противодействия экстремизму. Президенты один за другим сменяют друг друга, так и не продвинувшись в её решении.
Действия властей и принимаемые меры выглядят странными и противоречивыми. Если в период президентства Магомедсалама Магомедова это объяснялось отсутствием какого-либо влияния на силовиков и федеральную власть, то Рамазан Абдулатипов изначально заявлял и демонстрировал обратное. Предыдущий глава республики в какой-то мере пытался воплотить в жизнь постоянно звучащий тезис о том, что с подпольем необходимо бороться в первую очередь идеологически. Однако его попытки перечёркивались действиями силовиков, которые не оглядывались на волю президента. Позиция равноудалённости Магомедова от салафитов и суфиев, хоть и не озвучивалась им прямо, имела место на практике. И такой подход действительно давал плоды. Однако его стратегии не было суждено быть воплощённой в жизнь: Абдулатипов резко изменил как риторику, так и практику.
Старое и новое
Мусульманские проекты, которые начали плавно интегрироваться в общество и обогащать его, были свёрнуты после жёстких наездов правоохранительных органов.
Однако одно из начинаний, имевших место при предыдущем главе, было продолжено: в Дагестан был вновь приглашён заместитель председателя Всемирного совета исламских учёных шейх Али аль-Карадаги (на фото). И это только подчёркивает противоречивость политики властей, направленной на борьбу с радикальными молодёжными идеями.
Главный принцип, с которым уже не первый раз приезжает шейх, – необходимость построения правильных отношений между исламским сообществом, в частности, молодёжью, и государством. Соблюдающий мусульманин, исполняющий индивидуальные и социальные обязательства своей религии, должен стать полноценным членом общества, старающимся принести ему пользу и не представляющим для него никакой опасности. Государство, в свою очередь, обязано действовать в отношении мусульман точно так же, как и в отношении любых других своих граждан: строго в рамках законодательства.
К сожалению, мы видим, что в реальности всё это остаётся пустым звуком. После ужесточения наказания за пособничество боевикам с подачи президента страны каждый убитый «ответным огнём» и пойманный с гранатой и патронами сразу представляется обществом как «варящий суп» или «стирающий носки» для боевиков. «Наверное, он был как-то причастен к лесным», «просто так никого не трогают»… Подобные мысли первыми приходят в голову, когда мы слышим об очередном задержании, похищении или расстреле. Пока это не коснётся того, кого мы знаем как свои пять пальцев.
Последний пример
31 декабря представителями полиции был задержан житель Махачкалы Мурад Нурмагомедов. По официальной версии, он разгуливал по Родопскому бульвару (Махачкала) с гранатой и патронами. Как рассказал Мурад, он направлялся в онкологический центр договориться о том, чтобы уложить больную мать. Его высадили с маршрутки, замотали руки и глаза скотчем, отвезли на Родопский бульвар, после чего официально «задержали с гранатой и патронами». Точнее, ему просто сообщили, что боеприпасы были найдены в его барсетке. На следующий день в доме Мурада был проведён обыск, в ходе которого по версии представителей правоохранительных органов среди детских вещей были обнаружены всё те же граната и патроны.
Мурад Нурмагомедов родился в 1986 году в Махачкале. В 5 лет пошёл в школу в родном селе Тлондода Цумадинского района. Окончив 9 классов, поступил в автодорожный колледж в Махачкале. Учился на отлично, занимал первые места на олимпиадах по истории.
Во время учёбы также работал в колледже лаборантом. На третьем курсе перевёлся в Институт народного хозяйства.
После учёбы устроился работать в газету «Черновик». В 2008 году уехал на заработки в Питер, затем вернулся и устроился работать в газете «Бизнес Дагестана» системным администратором.
Также работал администратором платёжной системы в компании «Мерадом». В августе 2013 устроился в фирму «Примо», а в декабре в «Сотас» – программистом. Мурад женат, имеет двоих детей: мальчику два года, девочке – четыре месяца.
Будучи соблюдающим мусульманином, Мурад всегда имел активную жизненную позицию. Он является публицистом и программистом, который поставил на ноги и продвигал несколько информационных интернет-проектов разной направленности. Все знакомые характеризуют Мурада как исключительно миролюбивого человека, исламская активность которого полностью связана с наукой и публицистикой. Он всегда был далёк от религиозных конфликтов и противостояний, что, однако, не мешало ему быть социально активным человеком.
Социальные сети буквально взорвались постами друзей Мурада, в которых они выражали крайнее негодование по поводу произошедшего. Общий смысл многих из них можно передать одним из сообщений: «Если силовики умудрились подкинуть гранату и патроны Мураду (!), то остальным надо ждать танки и баллистические ракеты».
Вернёмся к Аль-Карадаги
Главный труд, представленный Всемирным советом учёных (поддержкой и одобрением которого пытались заручиться дагестанские власти), рассматривающий проблемы радикализации исламской молодёжи, – книга «Исламское сознание между неверием и экстремизмом» председателя совета, шейха Юсуфа аль-Кардави. Некоторое время назад она была довольно популярна даже во властных кругах. Данный труд всесторонне и глубоко рассматривает причины радикализации и методы решения этой проблемы, затрагивая участие в этом процессе как молодёжи, так и общества и государства.
Мы хотели бы привести некоторые выдержки из данного труда, непосредственно связанные с ситуацией, имеющей место сегодня в нашей республике.
Шейх Аль-Кардави говорит: «Другая причина экстремизма связана со свободой... Известно, что ислам учит человека не только быть праведным и благочестивым, но также стараться изменять других… По этой причине самыми тяжёлыми преступлениями, совершёнными некоторыми правительствами, являются цензура на свободу в призыве людей к исламу как религии, системы вероубеждений и образа жизни; запугивание проповедников…
Давление на проповедь и проповедников и ограничение всех форм исламской деятельности, особенно коллективной, является одной из главных причин, вызывающих экстремизм. Призыв к исламу как позитивной и всеохватной религии и образу жизни сталкивается с цензурой и подавлением…
Единственная форма ислама, которая разрешается, – это та, что поддерживается дервишами и профессиональными торговцами в религии; «ислам» времён отсталости и упадка; «ислам», который отмечает только определённые даты и поддерживает деспотичных правителей... Это «ислам», который разрешает отвергаемые с точки зрения шариата нововведения в вопросе поклонения, допускает пассивность и интеллектуальную негибкость и поощряет акцент внимания на мелких, нежели крупных насущных вопросах. Те, кто следует такому «исламу» и распространяет его, опекаются коррумпированными и деспотичными правителями».
Пожалуй, это одна из главных причин распространения в Дагестане экстремистских идей. И суд над таким сверхмирным и позитивным человеком, как Мурад Нурмагомедов, – тому убедительное доказательство. Ведь главной причиной, по которой вместо домашнего ареста он остался под стражей, явилась записка от ФСБ с намёками на его экстремистскую направленность, а не пресловутые «граната с патронами».
- 10 просмотров