2 и 3 апреля Верховный суд Дагестана продолжил допрос свидетелей по делу об убийстве начальника службы безопасности ОАО «Черномортранснефть» Сергея Сайпудинова. Он был убит в результате третьего покушения 29 июля 2012 года.
Подсудимые Давуд Омаров и Абдул-Муслим Сулейманов свою причастность к убийству отрицают. Следователи же полагают, что Омаров является инициатором и организатором убийства. По их версии, убитый мешал ему тем, что возглавлял охрану нефтепровода, препятствуя тем самым воровству. Для этого, как следует из материалов дела, он подключил Сулейманова, который за 250 тыс. рублей и совершил убийство.
Судебные разбирательства по делу, которые проходят с участием присяжных, несколько раз откладывались, так как не являлся то один, то другой из них. Одного присяжного в итоге судья Закир Исрафилов оштрафовал на 2 500 руб. и отстранил от участия в процессе.
«Я требую от вас не болеть и переходить дорогу, оглядываясь по сторонам», – предупредил он остальных на будущее.
Адвокат подсудимых Акиф Бейбутов ранее ходатайствовал об отводе гособвинителя Владимира Лозицкого, так как допрошенный на одном из заседаний свидетель Валентина Квитко заявила, что он оказывает на неё давление («Незаменимых в России нет», «ЧК» №7 от 20 февраля 2015 г. – «ЧК»). Однако судья не удовлетворил его ходатайство, так как жалобы «не подтверждены конкретными данными».
Исповеди...
На очередном заседании суд допросил оперуполномоченного главного управления МВД по СКФО (г. Черкесск), подполковника полиции Юрия Никифорова. Ранее мать Сулейманова жаловалась, что в СИЗО Черкесска её сына пытали с целью заставить признаться в убийстве.
Судья, сославшись на закон, запретил адвокатам и их подзащитным в присутствии присяжных упоминать о пытках и давлении на них (если таковые имели место), а также задавать свидетелям вопросы, вытекающие из этого, чтобы «не вызывать у них предубеждения».
Однако его требование сразу же было нарушено. Отвечая на вопросы прокурора, Никифоров сказал, что принимал участие в допросе Сулейманова:
– Он рассказал мне об обстоятельствах совершённого преступления. Сказал, что совершил убийство по просьбе Омарова.
– Ты мне на голову пакет надел. Я всё скажу, у меня уже здоровья не осталось, – начал кричать из-за решётки Сулейманов.
После безуспешных попыток успокоить подсудимого его силой увели с процесса. «Лично он меня пытал», – продолжал он кричать, когда самого его уже не было видно. Переполненный родственниками подсудимых зал ещё продолжал шуметь. «Он тебе исповедовался что ли?» – возмущались они показаниям свидетеля, который внешне никак не реагировал на происходящее.
Судья пообещал присутствующим, что если ещё раз такое повторится, судебные разбирательства продолжатся в закрытом режиме. «Вы же горцы, дагестанцы», – взывал он к порядку.
Никифоров продолжил давать показания:
– Сулейманов сказал, что Омаров передал ему за убийство 250 тыс. руб. и автомашину и назвал номер телефона Сайпудинова. Он привлёк для убийства Омарову Мариям (свидетель). Она позвонила Сайпудинову по телефону и вызвала его на встречу. После убийства он разобрал телефон и выкинул в реку.
Омаров попросил судью вывести присяжных.
– Если ты мужчина, когда ты сюда заходил, тебе не было стыдно в глаза смотреть? – обратился он к свидетелю.
– Вы хотели задать вопрос, – перебил его судья.
– Когда меня привезли в Черкесск, что ты мне тогда сказал? Ты мне сказал: «Ну что, подписывай, тебе здесь ни один адвокат не поможет. Это твоё, не возьмёшь на себя – заставим». Это не твои слова?
– Согласуйте вопросы, просто беседу здесь не надо устраивать, – снова остановил его судья.
– Лично ты меня привязывал к столбу скотчем, – продолжал подсудимый.
– Вы привязывали Омарова к столбу скотчем? – сформулировал за него вопрос судья.
– Нет.
– Есть ещё вопросы? – обратился судья к Омарову.
– Я просто хочу, чтобы потерпевшая сторона знала, что ему без разницы, кого убили, как убили, – продолжил подсудимый, – это его слова, не мои, он сказал: «Мне наплевать, хоть друг друга перестреляйте, мне за это заплатили 20 млн».
– Кто мне заплатил? – отреагировал Никифоров.
– Ты своей совести задай этот вопрос, – ответил Омаров.
– Сулейманов только что заявил, что вы надевали ему на голову пакет, он сказал, что резал себе вены и показал левую руку. Вы знали, что подсудимые жаловались на пытки в СИЗО Черкесска? – продолжил допрос свидетеля прокурор.
– Да.
– На вас заводили уголовное дело?
– Нет, нарушений не выявили.
– Зачем подсудимых вообще нужно было переводить в Черкесск?
– Чтобы сохранить их безопасность.
– В чём выражалась опасность?
– Была оперативная информация.
До того как вновь завести присяжных, судья дал высказаться Омарову:
– Я сказал ему (указывая на свидетеля), что не убивал, я его (Сайпудинова) в глаза не видел, я его не знаю. Он сказал: «Подписывай бумаги, пока не поздно». Это его слова. Посадили меня на стул, обмотали ноги скотчем, руки за спину, прицепили к пальцам рук, обмотали прежде тряпочкой, завязали глаза, намочили тряпочки и начали током бить. Я терял сознание и приходил в себя. Этот человек сказал: «Скажи на этого и на этого». Имена назвать? Конкретно: Кебедов Абас, он имеет нефтяные дела, Хазбулла – даргинец, Сагид Муртазалиев и ещё какого-то четвёртого он назвал. Он сказал: «Выбирай одного из них, а ты нам не нужен». От электричества я сорвал себе сухожилие, и этот человек меня вывозил в центральную больницу КЧР.
– Вывозили? – спросил судья.
– Да, – ответил свидетель.
– Для чего вывозили? Оттого что беспокоились о моём здоровье? Ко мне тебя на 5 минут допустили бы, ты подписал бы, что в 41-м войну начал, – закончил Омаров.
Присяжных, которые всё это время шумели за дверью, впустили обратно в зал.
На аналогичные требования Омарова признаться, что его пытали, другой свидетель, коллега Никифорова, допрошенный на следующий день, ответил вопросом:
– А вы после этого признались в убийстве?
– Нет, потому что я этого не совершал.
– Если бы вас пытали, вы признались бы, – сказал свидетель, вызвав недоумение у зала.
Судья разрешил приставам, «если необходимо, использовать дубинки», но заставить молчать присутствующих.
Суд также допросил сотрудника полиции Али Адамова, который присутствовал при задержании Сулейманова. В его показаниях обнаруживались противоречия относительно того, как это происходило и как при этом вёл себя подсудимый. «Это был мужчина с бородой и без усов. У нас это сразу вызвало подозрения, потому что бороды без усов носят члены бандформирований. Он вёл себя дерзко… девушку и его доставили в Следственное управление в разных машинах, чтобы они не смогли договориться», – зачитал его показания прокурор.
В суде свидетель утверждал, что подсудимый во время задержания вёл себя спокойно и в машине, кроме него, никого не было.
- 10 просмотров