Кому (по)дарят землю?

31 марта глава Дагестана Сергей Меликов отчитался перед депутатами Народного собрания РД о деятельности правительства республики за 2021 год. Несмотря на то, что она была насыщена как фактологией, так и иронией, а где-то прямыми обвинениями в адрес дагестанских политиков и бизнесменов в жадности, непрофессионализме и неспособности построить светлое будущее согражданам и инвесторам, нервом двухчасового выступления была земля. И то, что эта земля находится в руках неуступчивого частника, Меликова сильно раздражало…

Сергей Меликов (справа) выбрал свой путь к успеху – работу с избранными инвесторами

Не будем пересказывать отчёт Сергея Меликова полностью, так как на прошлой неделе это уже было сделано как нашим, так и другими изданиями. Остановимся на отдельных высказываниях Меликова о земле и тех, для кого он готов эту землю выделять: об инвесторах. И попробуем прокомментировать эти высказывания.

 

Тормоз развития

 

«Земельно-имущественные отношения сдерживают социально-экономическое развитие Дагестана», – говорит Меликов. Они, в силу того, что руководство республики сталкивается с трудностями в процессе выделения земель потенциальным инвесторам, приводят к тому, что в Дагестан не могут зайти 400 млрд рублей инвестиций, способных создать 65 тысяч рабочих мест.

Всего в инвестиционном кейсе республики 47 инвестиционных проектов, которые тоже работают с разной степенью успешности.

Но Меликов, рассказывая об основных инвестиционных направлениях, заявил, что наибольшую государственную и частную поддержку привлекают проекты в сфере промышленности, АПК, туризма, строительства, развития Каспийского прибрежного кластера, развития плодоовощных кластеров, реконструкция аэропорта и прочие.

В частности, в основе проекта развития Каспийского прибрежного кластера лежит госпрограмма по развитию Дербента, вокруг которого уже будут развиваться близлежащие туристические направления…

Сделаем здесь небольшое отступление от речи Меликова и напомним, что проект развития Каспийского прибрежного кластера находится в дагестанском кейсе примерно с 2011 года. В те годы тогдашний полпред президента РФ в СКФО Александр Хлопонин положительно отзывался о нём и даже обещал, что в Дагестан на реализацию этого проекта может пойти часть средств китайских инвесторов, желавших вложить в курорты Северного Кавказа около 3 млрд долларов США.

Всё, что требовалось от Дагестана – это «создать условия, чтобы инвесторы чувствовали себя комфортно».

Тогда же территория Каспийского прибрежного кластера была включена в состав ОЭЗ туристско-рекреационного типа в Республике Дагестан в соответствии с постановлением Правительства РФ №1195 от 29 декабря 2011 г. «Об особых экономических зонах в Северо-Кавказском федеральном округе». Документ обещал, что на территории кластера будет построено 100 объектов туристической инфраструктуры, а предполагаемый туристический поток к 2025 году составит 250 тысяч человек в год… В 2021 году, согласно официальным данным, республику посетили больше миллиона туристов.

Самое примечательное, что уже в этом, 2022 году, дагестанские власти к понятию Каспийский прибрежный кластер обращались не как к проекту с историей (хоть и покрытому пылью, но готовому к реализации), а как к чему-то новому.

В частности, в статье «В Дагестане побережье Каспия сделают привлекательным для туристов» («Российская газета», №33 от 15.02.2022 г. «ЧК») приводится позиция Минтуризма РД, обозначающая этот кластер как что-то новое и должное только-только возникнуть. «Что входит в понятие Каспийского прибрежного туристического кластера пока не могут ответить ни федеральные, ни региональные власти», – сообщает «РГ».

Кстати, из этой же публикации становится ясно, почему проект за десять лет так и не смог реализоваться: статус прибрежных земель, несмотря на громкие заявления властей о необходимости развитии туризма, так и остался неурегулированным. Из-за этого проект был раскритикован вице-премьером России Юрием Трутневым: «Вроде как особую экономическую зону создали, но дальше ничего абсолютно не происходит: не могут разобраться с землёй, с собственностью, с незаконными строениями. Будем разбираться, будем пытаться всё-таки этот кластер оживить. Если не получится, тогда, значит, будем рассматривать и вариант ликвидации (кластера)».

До этого, в 2020 году, Трутнев в интервью РИА «Новости» также упоминал этот кластер, и также в негативных тонах: «Мне Минэкономразвития написало совершенно фантастическую информацию по поводу Прикаспийской особой экономической зоны. Они написали, что там построены незаконные здания и, поскольку на эти здания никто не предоставляет разрешительную документацию, то развивать дальше особую экономическую зону нельзя…»

Команда Сулеймана Керимова про Дербент не забудет. Даже находясь на Дальнем Востоке

Справедливости ради отметим, что Трутнев, союзник и лоббист интересов сенатора Сулеймана Керимова, акцентировал внимание на тех проблемах, которые должна была решить республика для того, чтобы проекты дагестанского магната, связанные как с Дербентом, так и в целом с Дагестаном, смогли реализоваться. В этой связи и назначение в 2020 Трутнева  (вице-премьера и полпреда президента РФ в Дальневосточном федеральном округе) куратором Северного Кавказа при действующем полпреде в СКФО Юрии Чайке можно было рассматривать как курирование исключительно проектов Керимова.

В тот же период считалось, что и Сергей Меликов находится в орбите влияния Керимова и его команды. Однако события 2021 года, связанные с формированием персонального состава правительства Дагестана, формированием списков кандидатов в депутаты НС РД, кабинетной борьба за влияние, в том числе и на Меликова, привели к тому, что пути генерала и сенатора разошлись. И даже визит премьер-министра РФ Михаила Мишустина «делать маслиат» между сторонами ничего не дал. Стороны относительно красиво расстались. Трутнев «забрал» команду Керимова с собой, на Дальний Восток, а президент России Владимир Путин назначил Северному Кавказу другого куратора – вице-премьера РФ Александра Новака

Последний, в силу своих полномочий, завязан не столько на отдельных персонах, сколько на назревших проблемах в соответствующей инфраструктуре, в политику (региональную) открыто не лезет, спокойно делает своё дело…

 

«Давайте отодвинем!..»

 

Кстати, появление куратора из числа энергетиков сказалось на Дагестане появлением инвесторов в этой сфере. Но и эти инвесторы сталкиваются со старыми проблемами.

В отчёте Меликов возмущается: «…Мы обещаем населению 10 школ, а строим 5. Говорим о 15 детских садиках, а сдаём 8. А потом мы удивляемся, почему у населения нет доверия к власти. Потому что власть ведёт себя непрофессионально и некомпетентно».

Начав свою мысль со школ и садиков, глава Дагестана почему-то, возможно, как доказательство некомпетентности подчинённых, не сумевших выполнить поставленную перед ними задачу, сказал и о другой боли: «Мы понимаем, что земельно-имущественные отношения не позволяют нам определить земельные участки по реализации крупного инвестпроекта, как (например) вблизи селения Авадан… Под проект, дающий возобновляемую энергию. Крупнейший проект, который мы хотим реализовать, поставив там солнечные батареи. Но всё упирается в мнение одного частника. Ну, давайте мы тогда этого частника отодвинем… Что лучше сделать? Подвинуть частника, у которого свои амбиции или интересы? Или подвинуть инвестиционный проект на сумму более 300 млрд рублей? Давайте положим на чашу весов две эти истории…»

Там же он привёл пример того, как аналогичный проект – строительство инвестором солнечной электростанции – сработал без проблем в Южно-Сухокумске…

Хм… В принципе, если рассуждать с данной революционно-комиссарской точки зрения, то можно и самого Меликова убедительно попросить отдать свою квартиру на нужды республики. А что? Что важнее: интересы республики или частника (в данном случае) Меликова?

Что лучше? Конечно, лучше всего не нарушать Конституцию России, которая в ст. 35 гласит, что «право частной собственности охраняется законом». И там же закреплено, что «никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения». Тем более что под упомянутый Меликовым проект нужно 300 га. Не хило так хотят подвинуть кое-кого.

Нарушение этих правовых позиций, в зависимости от принципиальности надзорных и следственных органов, может повлечь за собой вполне конкретные уголовно-правовые санкции. Хотя тут, в отчёте главы Дагестана, угрозу санкций в адрес частника озвучил сам Меликов…

Если анализировать слова Меликова без шуток и иронии, то… мы увидим концептуальный подход главы субъекта Российской Федерации к функционированию региональной экономики. Вечная дилемма любого губернатора, на кого в поисках региональных экономического роста и повышения сбора налогов делать ставку: на множество предпринимателей малого или среднего уровня или на 2–3 олигархов (магнатов)?

В своё время Рамазан Абдулатипов оглашал лозунг: «Лучше тысячи предпринимателей малого и среднего бизнеса, чем 2–3 олигарха». Но в последующем быстро от него отказался: олигархи и Кремль давили, а «неблагодарные» тысячи предпринимателей не торопились пополнять налогами бюджет республики.

Рамазан Абдулатипов опирался на олигархов, хоть и старался быть ближе к народу

А каждый губернатор должен демонстрировать перед Верховным главнокомандующим Путиным успех. Чтобы сразу было видно, что не зря Путин на этого губернатора ставку сделал.

Понятно, что в такой же (абдулатиповской) ситуации находится и Меликов. Нужно демонстрировать успех.

Тем более что, если разбирать инвестпроекты, один из которых реализовался в Южно-Сухокумске, а другой должен реализоваться в Дербентском районе (и под который Меликов требует 300 га), то… видно, что за ними стоят очень серьёзные люди. В Южно-Сухокумске проект реализует ГК «Хевел», которую учредили Анатолий Чубайс и Виктор Вексельберг. В Дербентском районе проект пытается реализовать ООО «Солар системс» с большим участием Китая.

Правда, возникает вопрос: а зачем давить на дагестанского частника-владельца земли вот так, грубым образом? Если у него земля находится не по праву, если она стала  его собственностью путём мошеннических или иных криминальных схем, то надо, взяв пример с мэра Махачкалы Салмана Дадаева, подключать юридические механизмы и возвращать её.

Если же частник чист, платит соответствующие налоги и сборы, ухаживает за землёй, претензий со стороны закона не имеет, то… какое вам дело до того, колючка там растёт или яблоневый сад? И если вам – республике или инвестору, так сильно нужна его земля, то почему бы у него эти гектары просто не выкупить? Предложить сдать в долгосрочную аренду по приемлемой цене? Или же предложить войти в долю в этом привлекательном бизнесе? Ведь есть масса вариантов, чтобы сделать так, чтобы и частная (законная!) собственность была защищена, и нужды общества и государства реализовывались.

Акцентируем мы внимание на этом фрагменте выступления Меликова только по одной причине: не понимаем, почему ради одного частника, а инвестор, несомненно, является частником, причём состоятельным, должен страдать другой частник, хоть и с кошельком поменьше.

Кстати, если возвращаться к Юрию Трутневу, то приведём фрагмент его интервью РИА «Новости» в 2020 году, чтобы понять концептуальную разность подходов к одной проблеме: «По поводу поддержки инвесторов. Как ни странно, но если на Дальнем Востоке мы все инструменты поддержки активнее применяем по отношению к крупным проектам, потому что там большее количество рабочих мест создается, они больше влияют на экономику, то на Северном Кавказе складывается устойчивое впечатление, что заниматься надо прежде всего малым и средним бизнесом. Там немного возможностей для строительства крупных предприятий, высокая плотность населения. Есть, конечно, полезные ископаемые, этим тоже нужно заниматься, но всё-таки полезных ископаемых не так много, как в Сибири, на Дальнем Востоке и на Урале. Поэтому акцент немножко другой, и создавать инструменты нужно именно для малого и среднего бизнеса…»

 

Поддержка – богатым!

 

Конечно, не все инвесторы, желающие разместить свои капиталы в Дагестане – друзья Путина. Есть «буратины» и поскромнее. И в этом случае с кем легче иметь дело главе Дагестана (властелину административного ресурса): с несколькими крупными бизнесменами, полностью зависящими от руководства и, соответственно, готовыми платить не только налоги, но и быть, что называется, социально ответственными или же с тысячей малых и средних предпринимателей? Ответ очевиден…

Тут же приведём официальные данные, которые озвучил бизнес-омбудсмен Дагестана Мурад Далгатов.

Он, в ходе заседания Оперативного штаба по развитию экономики региона, сообщил, что в Дагестане, по официальным данным, малым и средним предпринимательством заняты 66 тысяч человек.

«По количеству субъектов МСП на 10 тысяч населения республика занимает последнее место в стране. Самозанятых в Дагестане – 70 тысяч человек», – заявляет Далгатов. Субъектов МСП в Дагестане почти в 4 раза меньше, чем в среднем по стране, а самозанятых – в полтора раза.

От редакции заметим, что таких преференций, какие есть у крупного бизнеса, у МСП нет. И одна из главных проблем заключается в доступе к основным средствам производства…

Что ещё интересного сказал Трутнев в период своего курирования Северного Кавказа? «На Северном Кавказе сегодня освоено 78% земель, и мы на оставшиеся 22% кого (из инвесторов) пригласим? Поэтому, конечно, земля, особенно для таких плодородных областей, как Северный Кавказ – это одно из основных средств производства. Обязательно буду добиваться, чтобы была проведена инвентаризация и мы имели информацию о свободной земле: сколько её, в каких районах и каким образом она может использоваться. Эта земля должна распределяться, как и государственная поддержка, прозрачно и справедливо: на конкурсной основе, с понятными целями и задачами. Этого я на Кавказе не увидел совсем…» – сказал вице-премьер.

Этого в заявлениях Меликова не увидели и мы. Вся концепция развития Дагестана, судя по высказываниям главы РД, заключается в том, что республика фактически дарит не бедным инвесторам крупные земельные участки, расположенные в удачных местностях. При этом нет ясных и понятных механизмов, объясняющих, почему именно этот инвестор, а не иной, получает землю. Нет информации о том, сколько инвестор платит арендную плату республике за эксплуатацию земель.

В распоряжении Главы Республики Дагестан бывает только ссылка на Закон РД от 17 ноября 2015 г. № 94 «Об установлении критериев, которым должны соответствовать объекты социально-культурного и коммунально-бытового назначения, масштабные инвестиционные проекты, для размещения (реализации) которых земельные участки предоставляются в аренду юридическим лицам без проведения торгов», который якобы всё объясняет.

P. S. В следующих публикациях редакция попробует разобраться в хозяйственной деятельности тех юрлиц, которые получили распоряжением главы республики крупные земельные участки, и понять, насколько оказалась эффективной такая форма распределения основных средств и поддержки инвесторов… ]§[

 

Номер газеты