Различные политические проекты, реализуемые главами субъектов России на своих территориях, могут привести как к локальным изменениям, так и к глобальным. К примеру, если Дагестан, привлекая в республику инвесторов, а также развивая туристический бизнес, пытается решать вопросы безработицы, трудовой миграции и даже экстремизма, то проекты, к примеру, Чечни, способны, на наш субъективный взгляд, серьезно повлиять на судьбу всего Северного Кавказа.
Большие проекты
В одном из прошлых номеров мы обещали рассказать о том, что, на наш взгляд, представляет собой наш сосед – Чеченская республика – в плане политики, экономики и идеологического влияния, её месте в федеральных и межрегиональных отношениях.
Наверное, начнём с того, что в очередной раз отметим отсутствие у федеральных властей чёткой и ясной политики, которую бы она проводила (или желала бы проводить) на Северном Кавказе. Политика отсутствует и у властей северокавказских республик: они на местах решают сугубо оперативные и тактические задачи. На стратегический вопрос: «Куда мы идём?», способный обозначить само развитие той или иной республики, чёткого ответа ни у одного субъекта пока нет.
Единственный политик, который знает, чего хочет и проводит своё видение в северокавказском регионе, – это президент Чеченской Республики Рамзан Кадыров. Можно принимать или отрицать методы его работы, но то, что Рамзанраспространяет своё влияние далеко за пределы границ Чеченской Республики, ни для кого не секрет. Грозный уже давно представляет собой некий центр, влияющий (или желающий влиять) на политику окружающих его республик СКФО. Многие вопросы, порой и лоббирование перед президентом России кандидатур в главы каких-либо субъектов РФ, проходили через него. Если же брать силовую политику, то желание подразделений Кадырова в борьбе с экстремистами наводить свой порядок на территориях других республик тоже не остаётся без реализации. А историй о том, что похищенные неизвестными в масках где-либо в Дагестане, Ингушетии, других республиках люди в конечном итоге обнаруживаются в Чечне, много. Один из множества примеров – события в с. Галашки (село в Ингушетии, где были обнаружены тела трёх погибших боевиков), обострившие отношения Рамзана Кадырова и Юнус-Бека Евкурова (интервью с ним на 1, 4–5 стр. – «ЧК») и повлекшие за собой земельный вопрос между республиками.
Один из последних, глобальных проектов Кадырова-младшего, как это можно предположить, заключается в превращении Грозного в центр официального ислама не только всего Северного Кавказа, но и России. И вот почему мы так думаем...
Татарский акцент
Правом говорить от имени российских мусульман на федеральном уровне, а также в Кремле и в международных организациях, так уж сложилось, наделены две конкурирующие друг с другом структуры. Первая – ЦДУМ (Центральное духовное управление мусульман), во главе которого находится Талгат Таджуддин, носящий звания: Шейх-уль-ислам и Верховный муфтий России. ЦДУМ является официальным представителем мусульман России в ЮНЕСКО, Организации Исламская конференция, Европейской лиге мусульман и других международных организациях. Вторая структура – Совет муфтиев России. Её возглавляет Равиль Гайнутдин. Он же является председателем Духовного управления мусульман Европейской части России (ДУМЕР). Исходя из того, что почти полностью ЦДУМ и Совет муфтиев России состоит из представителей Татарстана и Башкирии, всероссийским центром «традиционного» ислама считается Казань (Татарстан).
Отметим, что отношения между этими структурами носят характер затяжного кризиса. Эти процессы лишь обострились после июньского покушения на муфтия Татарстана Ильдуса Фаизова и убийства его заместителя Валиуллы Якупова (в числе подозреваемых, кстати, были чеченские и дагестанские солдаты-контрактники, проходившие в Татарстане курсы повышения квалификации). Пока татарско-башкирскую умму раздирают различные противоречия, силовики проводят в этой республике до боли привычные Дагестану оперативно-профилактические мероприятия в отношении «неправильных» мусульман. Не исключено, что появление в Татарстане групп, именующих себя религиозным подпольем (что сомнительно), стало одной из причин назначения на должность начальника ГУ ЦПЭ МВД России полковника Тимура Валиулина. (Возможно, Московский Кремль решил, что татарин Валиулин лучше разберётся в менталитете родного народа и справится с только-только проявляющимся подпольем, чем упустивший эти процессы на Кавказе экс-начальник ГУ ЦПЭ, кабардинец Юрий Коков.)
Свой фон на ситуацию в религиозной среде накладывает и заявление Талгата Таджуддина, сделанное им 10 июня этого года на церемонии открытия Белой мечети в г. Болгаре (Татарстан). Он предложил стать лидером всех российских мусульман (то есть занять место председателя ЦДУМ и Верховного муфтия России) экс-главе Татарстана Минтимеру Шаймиеву и дал последнему три месяца на раздумья. Этот шаг вызвал неоднозначную реакцию уже и в среде «традиционных» мусульман Поволжья и в первую очередь – у Совета муфтиев…
Горячая точка роста
Несмотря на то что Казань считается официальным центром ислама в России, фактически же наиболее авторитетным, хоть и не претендующим на всероссийское влияние, центром считается Северный Кавказ, в частности Дагестан. Хотя о нашей республике как о влиятельнейшем (не публичном и поэтому втором) религиозном центре, после гибели Саида Афанди Чиркейского, наверное, можно говорить уже в прошедшем времени. Вопрос о духовном лидере Дагестана, способном объединять вокруг себя сотни тысяч человек, остаётся открытым. Учитывая планы органов власти по созданию управляемого ДУМД (вспомним тут различные интернет-провокации, связанные как с Ахмад-хаджи Абдулаевым, так и с имамом Махачкалинской Джума-мечети Мухаммадрасул-хаджи Саадуевым), а также конкуренцию между шейхами различных тарикатов, этот процесс будет длительным и небезболезненным.
…Упомянутые выше Талгат Таджуддин и Равиль Гайнутдин являются членами Совета по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте РФ. В то же время в этом Совете нет ни одного представителя Дагестана, Чечни или Ингушетии. Если Казань участвует в работе Совета двумя своими представителями, то от имени республик СКФО там говорит муфтий Карачаево-Черкесии, председатель Координационного Совета мусульман Северного Кавказа (КСМ) Исмаил Бердиев. (КСМ объединяет ДУМ Дагестана, Ингушетии, Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии и Калмыкии. – «ЧК»)
Примечательно, что ещё 16 апреля этого года состав КСМ покинуло Духовное управление мусульман Чечни (ДУМЧ). Муфтий ЧР Султан Мирзаев обосновал этот шаг тем, что КСМ – это лишь название, а сама структура не решает реальных проблем мусульман Северного Кавказа. Рамзан Кадыров тогда же заявил: «Религиозные деятели Северного Кавказа не проявляют должной активности в противодействии экстремизму и ваххабизму… Нет ни одного случая, чтобы религиозные деятели регионов совместно осудили многочисленные факты терроризма, приведшие к жертвам среди гражданского населения, военнослужащих, сотрудников правоохранительных органов… [Они], увлекшись повседневными делами, забыли об опасности, которую несут с собой ваххабизм и экстремизм».
Несмотря на эти заявления, 18 апреля Бердиев
единогласно был переутверждён в своей должности руководителя КСМ. Отметим, что Бердыев предлагал возглавить эту структуру Мирзаеву, а также муфтию РД Ахмад-хаджи Абдулаеву, но первый отказался, а второй взял самоотвод. Бердыев заявил ИА «Кавказский узел», что если муфтий Дагестана передумает, то готов уступить ему своё место… (Отметим, что если Ахмад-хаджи возглавит КСМ и сможет взять на себя реальную ответственность за мусульман всего Северного Кавказа, то это позволит ему превратить КСМ во второй публичный влиятельный религиозный центр. Но этого пока не происходит.)
Третий быстро растущий, но претендующий говорить от имени всех мусульман России центр растёт рядом, в Чеченской республике. Там активно идёт строительство мечетей, религиозных учебных заведений. В то же время телевидение Чечни транслирует передачи, так или иначе связанные с религиозной или историко-культурной тематикой. А строительство самой большой мечети в Европе, «Сердце Чечни» (правда, по вместимости она уступает Махачкалинской Джума-мечети), а также постоянная демонстрация в ней различных реликвий вроде волоса Пророка или его чаши, не остаются не замеченными среди мусульман суфийского толка, коих объективно в республиках Северного Кавказа большинство. В последний раз, в июле, посмотреть на волос Пророка в Грозный только из Дагестана прибыло не менее 10 тысяч мусульман.
В этом плане активность Рамзана Кадырова по созданию в Грозном нового российского религиозного центра можно сравнить разве что с действиями по переносу митрополичьей кафедры из Киева в Москву в 1325 году (что в те времена укрепляло и превращало Москву в один из мировых религиозных и политических центров).
Мы предполагаем, что превращение Грозного в религиозный исламский центр не только всего Северного Кавказа, но и России является одним из наиболее глобальных и стратегических проектов Кадырова. Скорее всего, с учётом лояльности (до определённых границ) федеральных и региональных властей действиям Кадырова в границах СКФО, религиозный центр постепенно переместится из Дагестана в Чечню…
Экономическая политика
Такая последовательность чеченского лидера, в случае одобрения его действий в Кремле, может привести к тому, что на федеральном уровне он уже будет говорить от имени республик СКФО, которые негласно подчинятся давлению Грозного, а также управлять регионом, приближающимся по своим показателям к тому же Татарстану (см. совокупный ВРП республик СКФО в 2010 году – «ЧК»). К примеру, в Татарстане, где население всего 3,8 млн человек, отдельные экономические показатели, к примеру, ВРП на душу населения, сопоставимы с Белоруссией и где-то даже превышают их (см. таблицы). Может возникнуть вопрос о том, кто же проводит федеральную политику на Кавказе (если таковая существует): полпред Александр Хлопонин или Кадыров? Думается, что Кадыров сумеет тактично лоббировать свои интересы, тем более что 30 мая этого года экс-премьер ЧР Одес Байсултанов был назначен заместителем полпреда в СКФО.
Дагестан на фоне Чечни, в силу объективных и субъективных причин, пока не может похвастать такими же амбициями, как Кадыров. Пока президент РД все свои силы бросает на привлечение инвесторов, развитие туркластера и перемещение карьеров в Северную зону республики. Вопросы же безопасности и «политического здоровья» населения (нормальная работа таких институтов, как выборы, парламент, реальное законотворчество, правосудие и пр.) отходят на второй план…
А. П.: Почему в Ингушетии и Дагестане не осуществлена консолидация народа, не подавлены бандиты, как это сделали вы в Чечне? Может, потому что ваш опыт уникален? Его нельзя механически воспроизвести. Чеченский народ пережил две страшные войны, вкусил горе. В Чечне появился такой лидер, как Ахмат-Хаджи Кадыров. Это чудо. Такие лидеры возникают один раз за несколько столетий. Для Ингушетии и Дагестана нужна какая-то другая модель?
Р. К.: Президент Евкуров использует наш опыт. Он спрашивает у нас советы. Но у него, похоже, есть ещё советники, которые вводят его в заблуждение. Если он станет жёстче поступать с террористами, мир в Ингушетии приблизится. С террористами можно вести диалог, когда ты им докажешь, что ты сильнее их во всех отношениях. Тогда им можно сказать: или вас закопаем, или посадим в камеру, или, если суд не найдёт на вас крови, вы останетесь на свободе. В Дагестане положение серьёзнее. Республика многонациональная, и там, на мой взгляд, допущена ошибка. Там каждая национальность представлена во власти. Президент – аварец, спикер парламента – кумык, другой – лакец. Это неправильно. Это не власть, а клуб. Представьте себе, в России сто восемьдесят национальностей, и каждая должна быть представлена в верховной власти. Что из этого получится? Хаос. Во власть должны приходить достойные люди, которые умеют управлять, умеют делать политику. Лидер должен подбирать себе талантливую единодушную команду. А в Дагестане этого нет, не в обиду братьям-дагестанцам. Таким образом, во власти очень много разных групп, кланов, течений. Это обессиливает власть. Власть должна опираться на закон, на конституцию, и больше ни на что. У нас, в Чечне, тоже была разноголосица тейпов. Дескать, все тейпы должны быть представлены во власти. Я сказал: «Нет. Власть должна быть едина. С лидерами тейпов будем дружить, будем молиться, будем собираться. А власть будет властью. Она будет помогать, содействовать, обеспечивать, контролировать, курировать, но будет властью». Если это кого-то не устраивает, пусть уезжает из республики. ЕщёАхмат-Хаджи сказал: «Тейповой борьбы за власть не будет. Если мы не справляемся, мы уйдём. А если справляемся, подчиняйтесь власти. Расщеплять власть, играть властью у вас не получится». Вот так же должно быть везде. Общественность мы должны слушать. Брать во внимание её пожелания. Но власть должна быть одна и одна должна управлять процессом.
Из беседы редактора газеты «Завтра» Александра Проханова и президента ЧР Рамзана Кадырова. (Газета «Завтра» №39 (827) от 23 сентября 2009 г.)
- 29 просмотров