Нам хорошо известно, до чего безжалостна и коварна система, которую представляют люди в красных погонах, к тем, кто по какой-либо причине попадает в их жернова. Но такой брезгливости, как при знакомстве с этим материалом, не испытывал никогда.
Операция по сбору марихуаны
Читаем заявление к прокурорам от бывшего участкового инспектора Шамильского РОВД Гитихмада Омарова, написанное им из тюрьмы. В сентябре 2009 года по команде старшего участкового инспектора Магомеда Магомедова и вместе с другим участковым инспектором Салихом Алиевым поехали на спецоперацию в местности, прилегающей к с. Мачада.
Всё как обычно: получили оружие, сели в милицейскую «ниву» – и в путь. За рулём был старший участковый инспектор Магомедов.
Доехали до опушки леса, машину оставили и пошли пешком через лес до небольшой поляны под скальным массивом. Так далеко обычно, по мнению Гитихмада, мало кто из местных жителей забирается. До нужного места их вёл Магомед – уверенно, никуда не сворачивая, не блуждая по местности, будто был здесь уже не раз.
Местом назначения оказался участок, засеянный коноплёй. Как опять же отмечает рассказчик, с двух-трёх кустов листья были уже собраны. Все остальные кусты были нетронутыми. Они собрали со всех стеблей головки с листьями, заполнили этим «урожаем» пять целлофановых мешков, положили их в машину и поехали обратно. По пути Магомедов предлагал нашему рассказчику взять часть «урожая» себе, но тот отказался.
Далее Гитихмад на одной из развилок дороги вышел из машины и направился пешком домой, в с. Гента, а попутчики уехали в райцентр Хебда. На этом связь нашего рассказчика с тем ценным «урожаем» обрывается. Он также говорит, что больше в пределах РОВД разговора об этой операции не слышал. Ни рапорта, ни акта изъятия продукции, ни объяснения, ни других документов, к примеру акта уничтожения конопли, не потребовали. Правда, слухи об этой операции по району шли. Дошли они, как выяснилось, и до УСБ МВД республики.
Засада с подставой
Как же тогда случилось, что Гитихмад оказался за решёткой? Вот что показывает в суде старший участковый инспектор Магомед Магомедов. В середине марта 2010 года к нему обратился ныне осуждённый Гитихмад Омаров с предложением обменять более 200 спичечных коробков марихуаны на его машину или помочь продать это зелье. Он согласился помочь и затем сообщил руководству о намерениях коллеги. 26 апреля в районе Кахибского моста у с. Хебда в ходе «проверочной закупки» Гитихмад передал ему, выступавшему тайно как условный покупатель, 50 спичечных коробков с наркотическим средством за 50 тысяч рублей. В это время их задержали сотрудники УСБ МВД, а весь процесс сделки зафиксировали с помощью спецаппаратуры, которой был вооружён условный покупатель. Отсюда и тюремный срок.
Роковая поездка в село
Гитихмад на суде виновным себя не признал. Его версия событий вокруг «проверочной закупки» такова. Он утром того дня попросил у коллеги Магомеда Магомедова автомашину, чтобы поехать в районную больницу и забрать оттуда супругу. Гитихмад отвёз жену и выехал из родного с. Гента обратно в сторону райцентра. В это время ему позвонил Магомед – хозяин автомобиля – и сказал, что будет ждать в райцентре у тоннеля. И ещё сказал, что хочет вернуть долг, который брал, когда покупал машину. По приезду к назначенному месту выяснилось, что Магомеду нужно по делам в Махачкалу, и он предложил отъехать за тоннель, где есть небольшое кафе. Доехав до кафе, остановились. И здесь Магомед прямо в машине передал деньги, которые брал у него в декабре 2009 года.
В момент передачи, когда деньги уже были у Гитихмада, в машину ворвались какие-то люди, надели на него наручники и сообщили, что он задержан при попытке сбыта наркотических средств. Гитихмад утверждает, что был в шоке. Сотрудники УСБ, завершив изъятие денег, достали лежавший на заднем сиденье чёрный полиэтиленовый пакет, который он видел там с утра, но не придал тому значения: машина-то не его, мало ли какие вещи могут быть в чужой машине. Из пакета они достали 50 спичечных коробков с веществом, похожим на марихуану.
Затем его доставили в Махачкалу, и уэсбэшники, как утверждает Гитихмад, после жёсткой и ультимативной беседы сами выстроили версию о его наркодеятельности. О том, как несколько месяцев назад в ходе спецмероприятия вместе с коллегой Салихом Алиевым, который, напомню, был третьим участником похода на наркополяну, изъяли у жителя села Мачада Ильяса Салихова наркотическое вещество. И вот отсюда и те 50 спичечных коробков зелья, при реализации которых он и попался. Суд, кстати, определил ему пять лет лишения свободы в колонии строгого режима.
Патриотизм или вынужденный прагматизм?
В материалах уголовного дела, конечно, много чего намешано. Но одно очевидно: идёт подготовка трафаретных показаний и других материалов к закреплению законности «проверочной закупки». И при их рассмотрении чаще превалирует ощущение сфабрикованности этого дела, не говоря уже о недопустимой провокационности основного действа, на чём строится обвинение. Но всё же в словах и действиях Гитихмада Омарова есть отдельные шероховатости, которые не то чтобы сеют зерно сомнения по поводу его невиновности, а, скорее, подвигают нас к более тщательному анализу его причастности к этому преступлению.
Начать эту работу предлагаю с реплики гособвинителя, которую, кстати, он высказал в конце судебного процесса сразу после выступления адвоката. И сделал он это, скорее, в качестве эмоционального подтверждения обвинения, так как речь шла о несостоятельности доводов обвиняемого по поводу постоянных придирок со стороны руководства райотдела. И вот до чего договорился прокурор: «Однако какие должны быть причины для того, чтобы так подставить своего коллегу?»
Вот и давайте задумаемся над этим. Вернёмся к походу трёх коллег на наркополяну, о котором Гитихмад подробно рассказывает в заявлении из места заключения. Когда по району пошёл слух о том, что участковые милиционеры тайно сорвали наркокуш аж на 5 млн рублей, глава села Магомед Алибеков спросил о достоверности слуха у начальника райотдела милиции Гаджи Алимагомедова. И затем глава села якобы рассказал Гитихмаду, что, по мнению его начальника, весь тот «урожай» забрал себе он. То есть выходит, что ещё за месяц до этого стажёр, лейтенант милиции, прижучил и обобрал двух капитанов и взял с них обет молчания.
Если даже допустить, что здесь Гитихмад наговаривает, прикрывая себя, то чем объяснить, что в руководстве райотдела против него так ополчились? Не из патриотических же чувств. Сложно в это верить. А если не верить, то так подставить своего коллегу, земляка, который не наркобарон и не твой кровный враг, может только человек, которого каким-то образом загнали в угол и поставили перед жёстким выбором: или – или.
Жертва или злодей
Если учесть, что идея сдать конкретного работника получила такую активную поддержку и у руководства райотдела, то перед таким выбором вполне мог оказаться и весь отдел милиции. И здесь больше веришь, чем нет, тому, что после огласки той операции по сбору конопли перед милицейским руководством, как утверждает Гитихмад, стояла задача – найти жертву, то есть сдать кого-нибудь. И самым уязвимым оказался новоиспечённый лейтенант. Кстати, показательна и характеристика, данная Гитихмаду начальством. Ни чёрточки из разряда положительного. Злодей какой-то, распущенный и невоспитанный. Он сотрудник и неисполнительный, и халатный, и всё у него некачественно и не в срок, и трудовую дисциплину сплошь и рядом нарушает, и форменную одежду не так носит, на замечания старших огрызается, необщительный, замкнутый, и вообще – уголовник.
Долг или торг?
А теперь о том, что всё-таки побуждает к сомнениям в невиновности Гитихмада. Прежде всего, отметим, что стороны по-разному трактуют то, с какой целью приехали на место, где формально с помощью работников УСБ зародилось это уголовное дело. Гитихмад совсем не ведал, какой «сюрприз» его ожидает, а Магомед утверждает, что Гитихмад ездил в тот день не жену отвозить, или не только её отвозить, но больше с целью привезти марихуану для продажи. Кому верить, чьи аргументы более убедительны, к примеру, в том, как они объясняют, почему именно у кафе возле тоннеля состоялась передача денег, или, по другой версии, продажа наркоты?
Формально им обоим можно верить, так как следствие не опровергло ни одну из этих версий и не подтвердило ни одну из них безоговорочно.
Какие же возникают оговорки, то есть что не подтверждено ни логикой, ни фактами?
К Гитихмаду – упрёк по поводу того, почему он так наивно пошёл, что называется, на заклание. Но если Гитихмад наивен, то Магомед настроен явно провокационно. И если учесть, что, кроме этой провокационной сцены, в машине нет против Гитихмада ничего, чтобы подтверждало его связь с этими спичечными коробками и вообще с наркотой, то у нас есть основание критически оценить каждое слово, каждый шаг Магомеда, чьё намерение «утопить» своего коллегу очевидно.
Но тем не менее следствием и затем судом на веру берётся версия Магомеда.
Пакет наркоты в макете ареста
Далее всё разыграно, как по нотам. Единственное, что не поддаётся простому объяснению, – почему пакет с наркотой с утра валялся на заднем сиденье машины. Ведь Гитихмад мог и посмотреть, что находится в нём. Это или оплошность, или риск Магомеда, или всё же Гитихмад ездил в село за травкой. И это, согласитесь, не может не учитываться теми, кто хочет иметь искреннюю веру в невиновность Гитихмада. И сомнения эти остаются несмотря на то, что для обвинения оказалось достаточным, что этот пакет просто был в машине. Остальное приложилось. То есть следствие вообще не стало разбираться в том, как именно в машине оказался пакет. Следствие не задумалось и над тем, что такой условный покупатель не стал бы подтягивать работников УСБ, не стал бы запускать проведение этой операции, если бы не был уверен, что товар будет в машине. А ведь по самим разным причинам Гитихмад мог не привести травку, если он на самом деле ездил за ней.
Но тем не менее надо отметить, что деталь с пакетом хотя и выпадает в осадок, но тонет в подробностях того, как коллеги Гитихмада созревали и шли к его сдаче. В этом смысле интерес представляют показания в суде старшего оперуполномоченного по ОВД (особо важным делам. – Прим. ред.) УСБ МВД по РД Магомедарипа Султангаджиева. И здесь, как ни крути, есть необходимость попытаться читать между строк, попытаться предположить, что может стоять за действиями, о которых он говорит.
Факт, что Султангаджиев накануне выезжал в ОВД по Шамильскому району, встречался с его коллективом, и одна из тем его бесед была связана с преступлениями работников ОВД в области хранения и реализации наркотических веществ. «Примерно через неделю после этой встречи, – рассказывает Султангаджиев, – начальник ОВД по Шамильскому району, приехав в Махачкалу, зашёл ко мне для обсуждения рабочих моментов и дал информацию, что его сотрудник, участковый уполномоченный Гитихмад Омаров, занимается сбытом наркотических средств». И затем на арену выходит Магомед Магомедов, который может осуществить «проверочную закупку». Вот и всё. Гитихмада – на нары. Жертвоприношение произведено. И порядок наведён до очередного приезда работников УСБ.
Эту информацию, кстати, адвокаты комментируют более приземлённо и прагматично. Они считают, что в подобных случаях, когда по имеющейся информации «наезжает» УСБ, кто-то на месте «отжимается», а кого-то вот так «сдают».
И надо отметить: в нашем случае жертвой, скорее, стал человек, не вписавшийся в систему. Особенно пугает то, что, как показывает Магомед Магомедов в суде, между ними нет ничего личного.
Конечно, здоровье людей беречь надо. Но разве оправданно сажать в тюрьму каждого, кто притронется к наркоте? Разве нельзя было как-то иначе повлиять на Гитихмада, иными мерами попытаться наставить его на путь истинный?
Видимо, не в этом дело, раз оперативно выбрали такой эффективный способ изоляции столь молодого работника, который до этого ни в чём криминальном замечен не был.
Незаконная провокация и слепое правосудие
Можно верить в невиновность Гитихмада, можно в этом сомневаться. Вот что для адвокатов Гитихмада – Ахмеда Сулейманова и Юсупа Джахбарова – очевидно: вина его не доказана и на вину эту ему указали, то есть обвинение предъявили незаконно.
Адвокат Ахмед Сулейманов прежде всего указывает на Конституцию страны, которая запрещает использование при рассмотрении уголовных дел подобных оперативных экспериментов, «если проведение таковых сопряжено с провоцированием граждан на совершение противоправных действий». О таком запрете «органу (должностным лицам)» говорится и в законе «Об оперативно-разыскной деятельности»; подтверждает этот запрет и новый закон «О полиции». Там указано: «Сотруднику полиции запрещается подстрекать, склонять, побуждать в прямой или косвенной форме кого-либо к совершению противоправных действий».
В материалах дела речь идёт о «проверочной закупке». Спишем на неграмотность отсутствие акта по проведению этого мероприятия. Но если касаться сути, о какой «проверочной закупке» может идти речь, когда «закупку» эту производит работник милиции и когда итогом этой «закупки» непременно подразумевается тюрьма? Что здесь проверяется? Разве что провокационная прыть милиционера.
О какой легитимности этого провокационного мероприятия можно говорить, если документально оно обозначено как «акт осмотра результатов «оперативного эксперимента»», аналога которому нет в нашей нормативно-правовой базе. Более того, адвокаты указывают, что в акте нет данных, в отношении кого проведён так называемый оперативный эксперимент. Соответственно нет и подписи Гитихмада Омарова.
Эти «нет», судя по кассационной жалобе, можно продолжить. Нет ни протокола, ни акта об обнаружении и изъятии у Омарова наркотического средства, денег. Не подтверждено и получение именно у Омарова смывов с рук и срезов с ногтей. Много вопросов у адвоката Сулейманова к проведённой химической судебной экспертизе.
К примеру, удивляет то, что в постановлении о её проведении не поставлены вопросы об исследовании спичечных коробков и целлофанового пакета на предмет наличия на них отпечатков пальцев рук и потожировых отпечатков Омарова. Не менее показательно, что не был произведён обыск по месту жительства обвиняемого.
Всё это, видимо, не дало бы следствию нужных результатов.
Тогда на чём строится обвинение, если ранее, как утверждает адвокат Сулейманов, на видео- и аудиозаписи вообще не просматриваются лица участников этой «деловой» встречи. А если учитывать, что нет бумажного носителя этой записи и не произведена её экспертиза, считает адвокат, не исключается возможность её монтажа, искажения.
Подобные сомнительные, а также недопустимые, не имеющие юридической силы доказательства положены в основу обвинения. И поэтому, по мнению стороны защиты по делу, провоцирование Омарова на совершение противоправных действий не состоялось.
А то, что он ныне находится в ФБУ ИК-3 города Скопино, Рязанской области, это, по мнению адвокатов по делу, издержки правоохранительной и судебной систем. С учётом сложившейся ситуации, считают они, остаётся надеяться на Европейский суд...
И взывать к Всевышнему
Поэтому вполне логичным видится пожелание из известного нам тюремного заявления Гитихмада. Он предлагает прокурору и теперь уже полицейскому министру республики, чтобы они дали его заявление прочитать, к примеру, капитану милиции Салиху Алиеву и его отцу – Магомедрасулу Алиеву, с тем чтобы они, положа руку на Коран, оценили его слова на предмет правды. Гитихмад убеждён, что они выскажут правдивое мнение и о нём, и об исчезновении наркотиков на пять миллионов рублей. Такие люди не смогут перейти ту грань, которая начертана им их убеждениями.
Ещё необходимо добавить эмоциональную реплику адвоката Ахмеда Сулейманова, в которой он, положа руку на сердце (такой жест на самом деле был), чуть ли не побожился, что, когда не верит в невиновность человека, старается лишь скосить ему срок, а здесь же для него очевидно, что Гитихмад сначала оказался не там, где надо, затем сказал что-то не тем, кому можно, и в итоге не вписался в деятельность своих коллег. Пострадал именно из-за этого, а не за наркоту.
- 5 просмотров