[ Семейное фото ]

Свидетель обвинения Эсенбулат Алиев рассказал, что выданная ему по месту работы новая ВАЗ­2109 чёрного цвета была угнана в апреле 2004 года. Обратившемуся в Кировский РОВД Алиеву пообещали заняться поисками авто, правда, заявление о краже не приняли. На вопрос адвоката Бакри Бакриева, было ли по факту угона «девятки» возбуждено дело, свидетель не смог ответить, так как не владел такими данными. Уже в конце марта 2008 года Алиеву позвонили из милиции...

«ЧК» писал о странной истории, связанной с этой машиной. Как указал теперь в суде Алиев, угон не был зарегистрирован. А при непосредственном участии убитого начальника ГОВД столицы Ахмеда Магомедова заявителю компенсировали его потерю, предложив взамен по бросовой цене другое авто – «десятку». В итоге не раскрытое вовремя дело привело к тому, что через четыре года эта машина засветилась в убийстве Абашилова. Парадоксально и то, что угнанная машина все четыре года «розыска» беспрепятственно передвигалась, что было видно из показаний на спидометре.

Свидетель Елена Свириденко, работающая в лаборатории ветеринарно­санитарной экспертизы городского рынка в Ессентуках, рассказала, что по должности она взимает плату с продавцов за экспертизу товара и выдаёт им разрешение на торговлю. Эта процедура проводится каждый день; данные о продавце фиксируются в журнале. По словам женщины, 21 марта 2008 года она выписывала такое разрешение на две фамилии: Мамедова и Гасанова, при этом последний находился на рынке, и она выдала ему квитанцию об оплате экспертизы. Женщина хорошо запомнила именно этот день по двум причинам. Во-первых, 21 марта азербайджанцы, торгующие на рынке, отмечают праздник Новруз­байрам (правда, свидетельница назвала его праздником Ураза­байрам), и поэтому многие из них на работу не выходят. А во-вторых, уже после ареста Гасанова, с нею беседовали следователи, для которых Свириденко пришлось восстановить в памяти события того дня: «У меня уже в печёнках сидит этот день».

Сторону обвинения эти показания явно не устроили. Начальник отдела Генпрокуратуры РФ по поддержанию гособвинения Камиль Кашаев, а затем и гособвинитель Гусейн Алилов (к ним присоединился вскоре и судья Бутта Увайсов) выражая сомнения, пытались показать присяжным, что женщина вводит собравшихся в заблуждение. Но свидетель держалась уверенно, аргументированно отвечала на все вопросы. Она же отметила, что следователь, который вёл дело, не интересовался записями в журнале, сделанными на имя Гасанова и подтверждающими его алиби, а пытался убедить её в обратном, заявляя, что Гасанов уже признался в убийстве.

Коллега подсудимого по рынку – Эльнур Мамедов – попытался объяснить причину, по которой Гасанов оказался на скамье подсудимых («он сидит за вид на жительство»), но был прерван Увайсовым. Мамедов отметил, что 21 марта Гасанов торговал на рынке, расположившись напротив него. Подтвердила факт нахождения в этот день на рабочем месте обвиняемого и свидетель Елена Мелитиди, также работающая на этом рынке. Брат Гасанова Намик рассказал, что 21 марта отмечается самый главный для их семьи праздник – Новруз­байрам. В этот день дома был и Эльчин. Поведал свидетель и о знакомстве обоих братьев с допрошенным ранее по этому делу Владиком Дадашаном. Последний обещал за 15 тысяч рублей помочь с оформлением вида на жительство. Эльчин Гасанов передал часть суммы Дадашану. А когда подошёл срок, они встретились, но документов он не получил, а был задержан милиционерами.

Мать Гасанова и его супруга тоже подтвердили алиби Эльчина, представив семейные фотографии, датированные фотоаппаратом 21 марта 2008 года.