Мир столкнулся, возможно, с самым тяжёлым кризисом за последние полвека. Что делать – до конца неясно, всюду куда охотнее обсуждают вопрос «Кто виноват?». Сторонники теории заговора убеждены, что во всём виновата Америка, специально создавшая систему «глобальных дисбалансов», чтобы наращивать потребление за счёт остального мира. Но правы ли они?
Глобальные дисбалансы действительно имели место. Вот три самых очевидных:
– дисбаланс международной торговли: огромный торговый дефицит у США и Великобритании, огромный профицит у азиатских стран, России и экспортёров нефти. Дефицит счёта текущих операций США в 2000-е колебался в диапазоне 1–2 % мирового ВВП, примерно таким же был совокупный профицит развивающихся азиатских стран (включая Китай) и стран-экспортёров нефти.
– дисбаланс сбережений: США и Великобритания сберегали меньше, чем тратили, Россия и Китай – гораздо больше. Для примера: уровень сбережений в России составлял в последние годы 10–15 % располагаемых доходов населения, в Китае – 20–25 %, в Америке и Великобритании – не выше 3 %, причём в отдельные годы был и отрицательным.
– дисбаланс бюджетов: в то время как развивающиеся страны поддерживали профицит бюджета, США наращивали дефицит, который недавно достиг 7 % ВВП.
Может ли устойчиво развиваться мировая экономика с такими дисбалансами? Оказывается, да. В недавно опубликованной работе Рикардо Кабаллеро, Эммануэля Фархи и Пьера-Оливье Гуринча предложена элегантная теория глобальных дисбалансов, которая не только объясняет, как мировой экономике удавалось сохранять равновесие до кризиса, но и позволяет понять, как будет устроена финансовая система после него.
По версии экономистов, все перекосы вызваны одним ключевым дисбалансом – между экономическим и финансовым развитием последних лет в Китае, России и экспортёрах нефти. Например, в Китае большинство банков и компаний по-прежнему принадлежат государству, их неэффективность и политизированность признаются даже правительственными экспертами. В России, несмотря на бурный рост последних лет, банковская система мала и неустойчива, а фондовые рынки плохо регулируются и малоликвидны.
Поскольку построить развитую финансовую систему гораздо труднее, чем удвоить ВВП за 10 лет, эти страны вынуждены размещать часть сбережений на рынках развитых стран – в первую очередь в США и Великобритании. Именно англосаксонские страны создали самую развитую в мире систему финансовых инструментов для трансформации сбережений населения и государств в инвестиции. Сбережения Китая и России устремились за рубеж потому, что их национальные финансовые системы просто не могли эффективно «переварить» эти средства. Чтобы отправлять деньги на развитые рынки, развивающиеся страны тратили часть экспортной выручки не на импорт, а на вывоз капитала. Поэтому у этих стран экспорт существенно превышал импорт, а у развитых – наоборот. Так возник первый дисбаланс. Приток сбережений со всего мира уронил ставки процента в Америке. Из-за этого снизились стимулы к сбережениям населения, а правительству стало дешевле финансировать дефицит бюджета – отсюда и второй, и третий дисбалансы. Не стоит обвинять председателя ФРС Алана Гринспена в том, что он установил низкие процентные ставки – деньги были дёшевы из-за огромного притока капитала со всего света.
Эта теория показывает, что глобальные дисбалансы не нарушают законов макроэкономики – до тех не пор, пока американская финансовая система способна эффективно и надёжно работать со сбережениями всего мира. Увы, мир переоценил качество американских финансовых рынков. До поры до времени они справлялись с притоком иностранных денег, но в последние годы начали давать сбои. Искушение брать избыточные риски, обусловленное огромным притоком дешёвых денег, оказалось слишком сильным. Финансовые институты повели себя безответственно, что и привело к кризису. Доверие к американской финансовой системе серьёзно подорвано. После кризиса и усиления регулирования оно, конечно, восстановится, но лишь частично. Глобальные дисбалансы резко сократятся.
Китаю и России необходимо извлечь уроки. Глобальные дисбалансы – не заговор Америки и Англии, а объективное следствие неразвитости финансовой системы других стран. Это может прозвучать как насмешка, но создание в России международного финансового центра – самый своевременный проект. Сделать предстоит многое: снизить налоги для участников финансовых рынков, принять законы об инсайдерской торговле, о бирже и клиринге, позволяющие развивать цивилизованные рынки новых финансовых инструментов, учредить суды по финансовым вопросам, позволяющие эти законы исполнять. Президент Медведев пообещал реализовать большинство этих мер в первой половине 2009 года. Наивно полагать, что Москва сможет конкурировать с Лондоном или даже Шанхаем через три года. Но развитие финансовой системы в России поможет сократить глобальные дисбалансы и подойти к следующему кризису более подготовленными.
«Forbes»
Январь 2009
Номер газеты
- 1 просмотр