[ Заявление на возбуждение уголовного дела в отношении психолога-лингвиста Федяева С.М. ]

           Общественно – политический еженедельник

                               367018, РД, г. Махачкала, пр. Петра I, 61       Телефон/факс: 67-06-78, 68-08-82

 

Учредитель: ООО «Свобода Слова»

№ исх. юо-046/09                                                                                                            24 марта 2009 г.

 

 

Прокурору Краснодарского края

государственному советнику юстиции 2 класса 

Коржинек Л. Г.

350016, г. Краснодар, ул. Советская, д. 39

 

копия: начальнику ЭКЦ ГУВД

по Краснодарскому краю полковнику милиции Морозу А.В.

 

от обвиняемого по уголовному делу № 96851

г. Махачкала, ул. М. Гаджиева 94,  2 эт. каб. № 2

 

о возбуждении уголовного дела в отношении эксперта

 

            Прошу Вас возбудить уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ст. 292 и ч. 1 ст. 307 УК РФ, в отношении Федяева Сергея Михайловича, главного эксперта-лингвиста ЭКЦ ГУВД по Краснодарскому краю, по нижеизложенным основаниям.

            Так, 11 июля 2008 г. главный эксперт кандидат филологических наук Федяев Сергей Михайлович на основании постановления старшего оперуполномоченного 2 отдела СЗКСиБТ УФСБ России по Республике Дагестан капитана Ибрагимова О.А. составил справку-исследование № 17/3830 лингв

Согласно этой справке в статьях: «Особо не опасны» (газета «Черновик» №27 от 4 июля 2008 г.), «Сексот в большом городе» («Черновик» № 4 от 25 января 2008 г.), «Нужны «роботы в погонах» («Черновик» № 27 от 4 июля 2008 г.), «Завтра была война» (№ 4 от 25 января 2008 г.), «Послание президента Республики Дагестан: версия 3.0» (№ 25 от 20 июня 2008 г.), «Террористы номер один» (№ 27 от 4 июля 2008г.), «Всем выйти из сумрака!» (№ 4 от 25.01.2008 г.), «Инерционность мышления» (№ 4 от 25.01.2008 г.), «Под раздачу» (№ 25 от 20.06.2008 г.), «У каждой республики свои проблемы» (№ 25 от 20.06.2008 г.) – имеются высказывания, содержащие резкую, негативную оценку не отдельных представителей, а всей социальной, профессиональной группы - сотрудников правоохранительных органов; выражены в форме утверждения (лист 15 абзац 5).

На основании этой справки следователем отдела по расследованию ОВД СУ СК при Прокуратуре РФ по РД Гасанбековым К.Х. возбуждено уголовное дело № 86857 от 31.07.2008 г. по признакам преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 280 и ч. 1 ст. 282 УК РФ и в отношении Исаевой Н. Р. по признакам, предусмотренным ч. 2 ст. 280 и ч. 1 ст. 282 УК РФ.

            После этого уже с 28.08.2008 г. по 04.09.2008 г. Федяев С. составил заключение эксперта № 17/4533 лингв согласно которому вышеуказанные статьи журналистов газеты «Черновик» признаны экстремистскими.

При этом я обращаю внимание, что Федяев С. М. указал в справке занимаемую им должность – «главный эксперт» (стр. 1), однако далее по тексту самой справки (стр. 1-15) именует себя «эксперт» тем самым вольно или невольно вводит чи­тателя в заблуждение в отношении своего процессуального статуса, создавая види­мость своей деятельности при проведения исследования в качестве «эксперта».

            Поскольку постановления о назначении судебной экспертизы Федяеву С. М. не выносилось, то он не был наделен процессуальными правами судебного эксперта, не мог и не выполнял процессуальные обязанности судебного эксперта, не был надлежаще предупрежден об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо лож­ного заключения эксперта. Как видно из справки Федяева С. М., вообще, в установлен­ном ст. 195, 199 УПК РФ порядке никакого постановления о назначении судебной экспертизы не выносилось, производство судебной экспертизы Федяеву С. М. не поруча­лось¹. На стр. 15 справки Федяев С. М. прямо указывает на необходимость назначения и производства двух судебных экспертиз: лингвистической и психологической – для пол­ного и всестороннего исследования в целях решения поставленных перед ним вопро­сов.

¹ Постановление о назначении судебной экспертизы не может быть подменено никаким иным документом, в том
числе и постановлением о назначении исследования. Производство судебной экспертизы – процессуальное дейст-­
вие, которое включает в себя назначение судебной экспертизы, проведение исследования и дачу заключения экс­
пертом. Комментарий к УПК РФ / Под ред. А.И. Бастрыкина.  М., 2008, с. 448-462.

 

Замечу, что согласно ч. 1 ст. 195 УПК РФ в постановлении о назначении су­дебной экспертизы указываются, в том числе, фамилия, имя и отчество эксперта или наименование экспертного учреждения, в котором должна быть произведена судебная экспертиза, а также материалы, предоставляемые в распоряжение эксперта. Согласно же ч. 1 ст. 199 УПК РФ, если принято решение о производстве судебной экспертизы в экспертном учреждении, следователь направляет руководителю этого экспертного уч­реждения постановление о назначении судебной экспертизы и материалы, необходи­мые для ее производства. При этом руководитель экспертного учреждения, за исклю­чением руководителя государственного судебно-экспертного учреждения, разъясняет эксперту его права и ответственность, предусмотренные ст. 57 УПК РФ. Если судебная экспертиза производится вне экспертного учреждения, то постановление и необходи­мые материалы вручаются непосредственно эксперту с разъяснением ему прав и ответ­ственности, предусмотренных ст. 57 УПК РФ. Однако в рассматриваемом случае су­дебная экспертиза по непонятным причинам вообще не была назна­чена. В то же время ряд экспертных учреждений страны имеют в своем штате как про­фессиональных судебных экспертов-лингвистов, так и экспертов-психологов, имеющих соответствующее высшее профессиональное образование, прошедших подготовку по конкретной экспертной специальности и аттестованных в установленном порядке на право самостоятельного производства лингвистических и психологических экспертиз².

Заметим, что согласно ст. 11 Федерального закона от 31 мая 2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» государ­ственными судебно-экспертными учреждениями являются специализированные учре­ждения федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов РФ, созданные для обеспечения исполнения полномочий судов, судей, органов дознания, лиц, производящих дознание, следователей и прокуроров

посредством организации и производства судебной экспертизы.

²См., например, Положение об аттестации работников на право самостоятельного производства судебной эксперти­-
зы в судебно-экспертных учреждениях Министерства юстиции Российской Федерации, утверждено приказом № 20
Министра юстиции РФ от 23 января 2002 г. Перечень родов (видов) экспертиз, выполняемых в судебно-экспертных учреждениях Министерства юстиции Российской Федерации, утвержден приказом Минюста РФ № 114 от 14 мая 2003 года.

Поэтому справка Федяева С. М. относится к числу документов (доказательств), полученных вне рамок процессуальных действий, определенных УПК РФ, а потому она не может рассматриваться в качестве заключения эксперта и никакого доказательст­венного значения не имеет. По данной справке невозможно восстановить и воспроизве­сти ход исследования, оценить полученные результаты (в силу их полного отсутствия) проверить правильность и обоснованность выводов, поскольку выводы голословны, не аргументированы конкретными примерами и абзацами из текста публикаций.

Ссылку Федяева С. на то, что «В соответствии со ст. 57. УПК РФ, констати­ровать хочется следующее, что цитату «Коррупция, способствует которой, по сути, и сам Алиев, только усугубляет это «социально-экономическое положение» и плодит распространение экстремистских настроений» по проведенному лингвистическому анализу можно считать клеветнической (если клевета будет доказана в судебном по­рядке по квалифицирующим признакам ст. 129 УК РФ), она также подтверждает, что Федяев С. неправомерно вторгается в сферу юрисдикции суда и следствия, «под видом эксперта» дает правовую квалификацию состава и объективной стороны правонаруше­ния. Одновременно данный пассаж свидетельствует, что Федяев С., неправомерно распространяя на себя действие ст. 57 УПК РФ, либо в действительности ее не изучал, либо не отдает себе отчета в том, в качестве кого он составлял свою справку до возбуждения уголовного дела.   Данное обстоятельство дает серьезный повод сомневаться не только в беспристрастности, но и компетентности Федяева С., его научной добросо­вестности, наличии экспертной подготовки.

Усугубляет сомнения и следующий факт. Как видно из справки, Федяев С. выбрал из общего массива лишь отдельные статьи, то есть сам произвел отбор объектов, подлежащих лингвистическому исследованию (при этом не привел ниодногофрагмента из текста статей в обоснование такого выбора и сделанных затем вы­водов).

Самовольно отбирая объекты анализа, Федяев С. превысил свою компетенцию, по существу вторгнувшись в сферу юрисдикции лица, осуществляющего проверку заявления о совершении преступления, порядок которой определен ст. ст. 144 и 145 УПК РФ.

Произвольно, по собственному усмотрению выбрав для исследования одни и исключив из проверки иные материалы, Федяев С. М. превысил свои полномо­чия, т.к. это относится к исключительной компетенции дознавателя, органа дознания, следователя, осуществляющего проверку сообщения о преступлении (ст. 144 УПК РФ). То есть Федяев С. вышел за пределы своей компетенции.

Отбор объектов, подлежащих исследованию, как это видно из справки (стр. 1), ранее был произведен старшим оперуполномоченным 2 отдела СЗКСиБТ УФСБ России по Республике Дагестан капитаном Ибрагимовым О. А. Согласно его постановлению от 08 июля 2008г., исследованию подлежали материалы, опубликованные в семи номерах газеты с наименованием «Черновик», а именно: «Черновик» №4 (203) от 25 января 2008 года; № 20 (219) от 16 мая 2008 года; № 21 (220) от 23 мая 2008 года; № 23 (222) от 06 июня 2008 года; № 25 (224) от 20 июня 2008 года; № 26 (225) от 27 июня 2008 года; № 27 (226) от 4 июля 2008 года. Не согласовав с инициатором исследования свои дейст­вия по отбору материала, Федяев С. М. разрушил целостность контекстного восприятия газетного текста. Тем самым поставил под сомнение обоснован­ность последующих решений, принятых в рамках проверки сообщения о преступлении.

Вне макроконтекста исследованию были подвергнуты отдельные статьи («мик­роконтексты» по терминологии Федяева С. М. - справка стр.4):

1)    Газета «Черновик» № 4 (203) от 25 января 2008 года: статьи, отобранные Федяевым С. для исследования: «Всем выйти из сумрака!» (стр. 1); «Инерционность мышления» (стр. 4); «Завтра была война» (стр. 5); «Сексот в большом городе...» (стр. 8).

2)    Газета «Черновик». № 25 (224) от 20 июня 2008 года, статьи, отобранные Федяевым С. для исследования: «Послание президента Республики Дагестан: версия 3.0» (стр. 4-5); «Под раздачу» (стр. 26); «У каждой республики свои проблемы» (стр. 27).

3) Газета «Черновик» № 27 (226) от 4 июля 2008 года, статьи, отобранные Федяевым С. для исследования: «Особо не опасны» (стр. 1-2); «Террористы номер один» (стр. 4-5); «Нужны «роботы в погонах» (стр. 8, 25).

            В результате исследования Федяевым С. (стр. 15-16) сделаны выводы о том, что в указанных выше статьях имеются «высказывания, содержащие резкую негативную оценку или выражающие неприязненное, враждебное отношение не к отдельным представителям, а ко всей социальной, профессиональной группе - сотрудникам правоохранительных органов; выражены в форме утверждения»; «высказывания, содержащие пропаганду неполноценности граждан какой-либо национальности по сравнению с другой нацией», «высказывания уничижительного характера по отношению к лицам какой-либо национальности или социальной группы», «высказывания в форме утверждения о природном превосходстве одной нации и неполноценности, порочности другой», «высказывание, содержащее признаки экстремизма, предусмотренные ст. 1 ФЗ «О противодействии экстремизму».

            Однако ни одного конкретного высказывания в подтверждение своих выводов Федяев С. М. не приводит. Также в справке полностью отсутствуют конкретные результаты, проведенных им исследований, что указывает на необоснованность, голословность сделанных выводов, исключает возможность их проверки в условиях повторной экспертизы, тем более, когда первичная экспертиза вообще не проводилась.

            В литературе⁶ обоснованно критикуются специалисты, которые, не владея специальными знаниями в области судебной экспертизы и не понимая принципиального различия между мнением, которое каждый человек вправе иметь по тому или иному вопросу, и заключением экспертизы как источника судебных доказательств, берутся обсуждать вопросы, относящиеся к области правовой квалификации преступлений. Вместо содержательно-смыслового анализа текста и способов его целенаправленной организации такие специалисты ограничиваются рассуждениями о правовых категориях. При этом «формальное наличие образования и ученой степени не гарантирует должного уровня профессионализма и осведомленности, необходимых для квалифицированного решения поставленных вопросов. Определяющим здесь являются научная специализация, владение специальными методами исследования массовых коммуникаций и языка сообщений»⁷.

Вместо квалифицированного лингвистического анализа содержательно-смысловой направленности статей, опубликованных в газете «Черновик» с учетом микро- и макроконтекста, с указанием конкретных фраз и описания их семантики, справка Федяева С. содержит бездоказательные и необоснованные выводы, не опирающиеся на конкретные языковые факты и фрагменты анализируемых публикаций.

⁶Ратинов А.Р., Кроз М.В.,  Ратинова Н.А. «Ответственность за разжигание вражды и ненависти. Психолого-правовая
характеристика. - М, 2005, с. 237.

⁷Там же с. 231.

 

 

 

Формально и по существу данная справка, полученная непроцессуальным путем до возбуждения уголовного дела, заключением эксперта не является. Она не соответствует не только формальным процессуальным требованиям, но и требованиям методик проведения судебных лингвистических экспертиз, не базируется на общепризнанной методологии научного и практического лингвистического анализа текста.

В экспертизах текстов СМИ, которые посвящены таким деликатным проблемам, как межнациональные взаимоотношения, в частности, в таком регионе, как Республика Дагестан, очень важным является процессуально грамотно составленное и научно обоснованное экспертное заключение, данное на основе полного, всестороннего и объективного исследования, как того требует действующее законодательство. Не говоря о качестве самого исследования Федяева С. (оценить которое из-за полного отсутствия каких-либо конкретных результатов лингвистического анализа не представляется возможным), сам факт отсутствия в выводах справки указания на конкретные фрагменты текста публикаций, послуживших формальным основанием для возбуждения уголовного дела по ст. 282 УК РФ, лишает данный документ какой-либо доказательственной, научной и методической ценности.

Замечу, что Федяев С. в справке указал правовое, то есть легальное определение понятия экстремизм из ст.1 ФЗ от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» (с изм. от 27.07.2006 № 148-ФЗ; от 24.07.2007 № 211-ФЗ). Экстремистская деятельность (экстремизм): насильственное изменение основ конституционного строя, нарушение целостности Российской Федерации; публичное оправдание терроризма и иная террористическая деятельность; возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни; пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии; нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии; воспрепятствование осуществлению гражданами их избирательных прав и права на участие в референдуме или нарушение тайны голосования, соединённые с насилием либо угрозой его применения; воспрепятствование законной деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, избирательных комиссий, общественных и религиозных объединений или иных организаций, соединенное с насилием либо угрозой его применения; совершение преступлений по мотивам, указанным в ч. 1 ст. 63 УК РФ; пропаганда и публичное демонстрирование нацистской атрибутике или символики либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения; публичные призывы к осуществлению указанных деяний либо массовое распространение заведомо экстремистских материалов, а равно их изготовление или хранение в целях массового распространения; публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в настоящей статье и являющихся преступлением; организация и подготовка указанных деяний, а также подстрекательство к их осуществлению; финансирование указанных деяний либо иное содействие в их организации, подготовке и осуществлении, в том числе путем предоставления учебной, полиграфической и материально-технической базы, телефонной и иных видов связи или оказания информационных услуг; экстремистская организация - общественное или религиозное объединение либо иная организация, в отношении которых по основаниям, предусмотренным настоящим Федеральным законом, судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности; экстремистские материалы - предназначенные для обнародования документы либо информация на иных носителях, призывающие к осуществлению экстремистской деятельности либо обосновывающие или оправдывающие необходимость осуществления такой деятельности, в том числе труды руководителей национал-социалистской рабочей партии Германии, фашистской партии Италии, публикации, обосновывающие или оправдывающие национальное и (или) расовое превосходство либо оправдывающие практику совершения военных или иных преступлений, направленных на полное или частичное уничтожение какой-либо этнической, социальной, расовой, национальной или религиозной группы».

Однако описания лингвистических признаков и примеров их конкретного воплощения в исследованных текстах Федяев С. не привел. Необоснованность выводов конкретными примерами и цитатами из исследуемых текстов лишает их достоверности.

Статья 8 Федерального закона от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» обязывает эксперта основывать заключение «на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных». Методы, средства, сведения на которые опирается эксперт, должны быть общепринятыми, научно обоснованными, апробированными и достоверно установленными⁸.

Согласно существующим требованиям к заключению любой судебной экспертизы, в исследовательской части заключения описывается процесс исследования и его конкретные результаты, а также дается научное объяснение установленным фактам, излагаются: методы и приемы исследований, которые описываются доступно для понимания лицами, не имеющими специальных познаний, подробно, чтобы при необходимости можно было проверить правильность выводов эксперта, воспроизведя действия эксперта, повторив исследование; научное обоснование и объяснение примененных методов, их надежность, оценка результатов исследования с развернутой мотивировкой суждения, обосновывающего вывод по решаемому вопросу⁹.

Все это в справке Федяева С. отсутствует. Его голословные выводы носят характер домыслов, но не научно установленных фактов и, соответственно, не могут быть использованы как обосновывающее знание в области науки (лингвистики)¹⁰ Результаты компетентного и обоснованного лингвистического исследования заменены в справке представлениями обыденного сознания и общими рассуждениями.

Отсутствие конкретных результатов исследования, полная необоснованность выводов, выход Федяева С. за пределы своей научной компетенции, попытки

 

⁸Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР. Отв. редактор первый заместитель Председателя Вер­
ховного суда Российской Федерации В.И. Радченко, - М.: Юрайт, 1999, с. 148.

⁹           См. например: Возможности производства судебных экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждении-­
ях Минюста России / Под общей редакцией начальника Управления судебно-экспертных учреждений Минюста Рос­
сии Т.П. Москвиной. - М.: РФЦСЭ при МЮ РФ, 2004.

¹⁰ Орлов Ю.К. Указ. работа.

 

 

 

устанавливать не только лингвистические, но и юридические факты лишают его справку не только правовой, методической, но и научной лингвистической ценности.

Справка об исследовании № 17/3830, подготовленная Федяевым С., требованиям законодательства, регулирующим судебно-экспертную деятельность, рекомендациям, выработанным уголовно-процессуальной наукой и общей теорией судебной экспертизы, методикам производства судебной лингвистической экспертизы и научной методологии лингвистического анализа текста не отвечает. Рассматривать выводы Федяева С. М. в данной справке в качестве заключения эксперта ни по процессуальной форме, ни по содержанию нельзя, поскольку они голословны и научно не обоснованны, а по существу - сомнительны.

Также я подвергаю сомнению заключение эксперта № 17/4533 линг от 4 сентября 2008 г., поскольку оно идентично справке-исследованию № 17/3833 как по форме изложенного, так и по характеру выводов эксперта.

В обоих случаях эксперт пришел к выводу, что в предоставленных статьях имеются признаки экстремизма, хотя на самом деле такого быть не может.

Если перечитывать все процессуальные,

грамматические, орфографические, лексические, пунктуационные, стилистические и т.п. ошибки, то это займет немало места в данном заявлении и поэтому я приведу лишь очевидные и не требующие научной обоснованности примеры, чтобы показать Вам некомпетентность и непрофессионализм кандидата филологических наук Федяева С.

            Так господин Федяев С. указывает в своей справке и в заключении эксперта, что он руководствовался ФЗ «Об экстремизме»¹¹.

            В законодательстве РФ нет такого закона вообще. При использовании правовых систем «Кодекс», «Гарант», «Консультант+» тоже не удалось найти цитируемый экспертом закон.

            Отмечу, что существует ФЗ «О противодействии экстремисткой деятельности» (с изм. от 27.07.2006 № 148-ФЗ; от 24.07.2007 № 211-ФЗ).

           

 

Как видно, при составлении справки эксперт использовал закон, которого нет в природе.

            Также при даче заключения № 17/4533 линг от 4 сентября 2008 г. эксперт ввел в указанное заключение несуществующий (легальный) термин «социально-профессиональная группа - сотрудники правоохранительных органов».

            В ФЗ «О противодействии экстремисткой деятельности» такого термина не существует. В данном законе законодатель не указал, что сотрудники милиции являются социальной группой, следовательно, искусственное введение в исследовательскую часть заключения законодательно несуществующих понятий и определений, является преступлением, поскольку искажается смысл и содержание федерального закона, и такая фальсификация дает повод Федяеву навесить ярлык экстремиста любому, кто скажет хоть одно слово в адрес милиции.

            В диспозиции статьи 282 УК РФ, сотрудники милиции не указаны как социальная группа, поэтому все доводы эксперта не основаны на законе.

            Необходимо отметить, что аналогичным образом Федяев С. к социальной группе приравнял и судей¹².

            Эксперт Федяев С. лучше других знает, что судьи (как и сотрудники милиции) никак не могут быть социальной группой, но, тем не менее, он, своевольно интерпретируя терминологией незаконно приравнял (легализовал) судейский корпус с социальной группе.

            Я убежден, эксперт сделал это преднамеренно, чтобы у судьи (который будет рассматривать данное уголовное дело) возникли неприязненные отношения к нам и с помощью этого психологического приема добиться вынесения обвинительного приговора.

            Вполне возможно, что Федяев С. при составлении справки-исследования и заключения уже имел неприязненное отношение ко мне, так и ко всем журналистам газеты «Черновик», поскольку он сам является сотрудником милиции¹³. Этот факт не нуждается в доказательстве, поскольку любому человеку известно, что критика в адрес сотрудника милиции воспринимается очень негативно другим сотрудником, так как у милиционеров существует, (как и других правоохранительных органов) корпоративная (профессиональная) солидарность, при которой высказывание в адрес коллеги воспринимается не

           

иначе как собственное оскорбление.

                        При таких обстоятельствах Федяев С. никак не мог составить аргументированное, мотивированное, и научно обоснованное экспертное заключение.

                        Поэтому я, как и другие мои коллеги твердо убеждены, что Федяев С. преднамеренно фальсифицировал материалы уголовного дела, путем составления заведомо ложной справки-исследования (которая явилась основанием для возбуждения уголовного дела 31.07.2008 г.,) и путем дачи заведомо ложного заключения (которое явилось основанием для предъявления мне обвинения по ч.1 ст.282 УК РФ) с злоупотреблением своего служебного положения, совершил преступление, предусмотренное ст. 307 и ст.292 УК РФ.

 

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 144-145 УПК РФ

 

ПРОШУ:

Возбудить уголовное дело в отношении подполковника милиции, главного эксперта ЭКЦ ГУВД по Краснодарскому краю Федяева Сергея Михайловича по признакам преступлений, предусмотренных и ст.307 УК РФ.

 

Приложение:

1.           Справка-исследование Федяева С. М.

2.           Заключение эксперта Федяева С. М. от 4 сентября 2008 г.

3.           Копия постановления следователя Мирзабалаева М.М. о привлечении в качестве обвиняемого.

 

 

Начальник юридического отдела

ООО «Свобода Слова» и дагестанского

общественно-политического

еженедельника «Черновик» Магомедов Биякай Амиралиевич ____________