На шоколаде вижу маркировку Е476, на чипсах - Е471, на маргарине - 1217. Дочь поясняет, что это добавки для долгого хранения, и говорит, что они вызывают аллергию. Действительно ли так, и много ли подобных аллергенов?
Госсанэпиднадзор постоянно видоизменяет и пополняет перечень пищевых добавок, консервантов, красителей и т.д., вредных для здоровья. К примеру, те продукты, на которых имеются знаки Е-121, Е-123, Е-125, Е-213, Е-214, Е-215, Е-217, Е-240, могут оказать канцерогенное действие (онкологическое), Е-171, Е-173, Е-226, Е-463, Е-464, Е-465 - повлечь заболевания печени и почек, а Е-171-173, Е-320-322 - вызвать аллергию.
В разных странах требования к содержанию пищевых добавок сильно отличаются друг от друга. Общее для них то, что использовать добавки в пищевой промышленности, в принципе, не запрещено. Могут быть только рекомендации по ограничению потребления продуктов, содержащих их. Нам же желательно знать, что мы потребляем:
- красители маркируются номерами от Е100 до Е182;
- консерванты, способствующие длительному хранению, от Е200 до ЕЗОО;
- антиокислители или антиоксиданты (схожи по действию с консервантами) - Е300-Е400;
- стабилизаторы от Е400;
- эмульгаторы - вещества, облегчающие получение эмульсий (казеин, альбутин, декстрин и лецитин), имеют номера от Е500 до ЕбОО;
- ЕбОО и далее - усилители вкуса;
- Е700-Е800 - запасные индексы;
- Е900 и далее - антифламинги или противопенные вещества;
И наконец, Е100 - глазирующие абенты (подсластители соков, добавки, препятствующие слеживанию сахара, соли и пр.).
На бутылке с тархуном "Денеб" написано, что напиток содержит экстракт "натурального эстрагона". Может ли он быть натуральным? Разве это не синтетический препарат?
ЭСТРАГОН - многолетнее травянистое растение рода полыни семейства сложноцветных. Дикорастущее формы встречаются в Азии и Северной Америке. Культивируется пряная культура (листья) в европейских странах, в Индии, США, Бразилии и др. (Советский энцик-Л9Пёдич§шй словарь// под ред. А.М.Прохорова).
Я корреспондент. В Махачкале недалеко от воинской части снимал видеосюжет, не имеющий отношения к военной службе. Вдруг выбегает офицер, усиленно размахивает руками и требует отдать ему пленку. Говорит, что "из-за особого положения в Дагестане" фото- и видеосъемка в окрестностях воинских частей запрещены.
Пленку я не отдал, однако, не осложняя ситуацию, съемку прекратил. Действительно ли какое-то "особое положение" запрещает мне исполнять профессиональный долг?
Ни один нормативный акт Российской Федерации по отношению к "положению" в Дагестане вводит термин "особое". Единственный случай попытки в законодательном порядке ограничить свободную деятельность СМИ при "особом административно-правовом режиме на местности, где ведутся боевые действия с применением военной техники" принадлежит бывшему министру МВД РФ Куликову А.С. Будучи депутатом Госдумы, он предложил Проект закона "О мерах по защите конституционного строя РФ", но сам же и отозвал его с рассмотрения.
Другой (куда, более серьезный) случай - попытка внесения изменений в ст.4 закона о СМИ, где говорится о разглашении сведений, составляющих государственную или иную специально охраняемую законом тайну; о публикациях, раскрывающих специальные технические приемы ведения контртеррористической операции, служащих пропаганде и оправданию экстремистской деятельности и т.д. Этот проект прошел третье (!) чтение в Госдуме, был одобрен Советом Федерации, но ... отклонен Президентом России 25.11.2002 по многим основаниям, в том числе из-за "необоснованного ограничения прав граждан на получение информации".
Таким образом, каких-либо дополнительных ограничений свободы слова законодательством не предусмотрено ни для Дагестана, ни для другого субъекта РФ.
Что касается конкретного случая с воинской частью, то в действиях журналиста нет признаков злоупотребления свободой получения информации (ст. 4 закона о СМИ), первым в списке правонарушений в отношении которой стоит "разглашение сведений, составляющих государственную тайну". Перечень этих сведений изложен в ст. 5 Закона РФ "0 государственной тайне" и в Указе Президента №1203 от 30.11.1995, в частности, сведения "о дислокации, действительных наименованиях (...) численности войск и состоянии их боевого обеспечения". Совершенно очевидно, что корреспондент не собирал и тем более не разглашал эти сведения. К тому же под словом "дислокация" надлежит понимать расположение закрытых военных городков, имеющих систему пропусков или расположенных вне населенных пунктов. Перечень закрытых городков утверждается Правительством РФ. Надо сказать, что в утвержденном распоряжением Правительством №752-р от 01.06.2000 перечне указаны лишь наименования пяти буйнакских воинских частей, а видеосъемка корреспондентом осуществлялась в Махачкале.
Действия офицера неправомерны и могут быть обжалованы в суде.
Я фотокорреспондент. Оказавшись случайным свидетелем забавной сцены, достал фотоаппарат и издали запечатлел несколько сюжетов. Тут же ко мне подошел сотрудник ППС МВД РД и, ссылаясь на какое-то "постановление министра" (речь о министре МВД), попросил остановить съемку. Поскольку работа была сделана, дискутировать с милиционером я не стал, но вопрос остался: действительно ли | есть какой-то нормативный акт, запрещающий ведение фотосъемки на улицах города?
Ни одного нормативного акта, запрещающего указанную деятельность фотожурналиста, "ЧеКе" не известно. А вот прямое разрешение (если, вообще, правомерно так толковать статью закона) содержится в ст.5( закона о СМИ: "Распространение сообщений и материалов, подготовленных скрытой аудио- и видеозаписью, кино- и фотосъемкой, допускается, если это не нарушает конституционных прав и свобод человека и гражданина, необходимых для защиты общественных интересов...".
Интересно, что при принятии закона в декабре 1991 года во втором чтении получила одобрение поправка к 50-й статье, резко снижающая демократический потенциал закона и представляющая реальную угрозу свободе прессы. Предложенная прокурором Степанковым и адвокатом Веремчуком, эта поправка меняла содержание статьи "Скрытая запись" с точностью до наоборот. Их мотивация: "На сегодняшний день существуют уголовно-процессуальные нормы, где даже следователь, когда ведет допрос, спрашивает согласия у преступника, допускать запись или не допускать. А пресса сама себе решила присвоить то, чего мы не позволяем даже следственным органам, органам безопасности и т.д.".
Авторы закона о СМИ начали мощную кампанию против этой поправки; под давлением общественности и фракций "Радикальные демократы", "Демократическая Россия", "Левый центр" и т.д. первоначальная редакция была сохранена.
Примечательно в нашем случае обращение инициаторов кампании: "... С принятием поправки пресса лишается не только эффективного инструмента журналистского расследования, спасшего немало человеческих судеб, - даже фотокорреспонденты теперь не смогут запечатлевать жанровые сценки на улицах, так как в смысле настоящего Закона это и есть скрытая съемка. Буквальное толкование принятой нормы позволяет запретить показ любого телерепортажа, если о съемке не были предварительно оповещены все попавшие в кадр люди. Тем самым телевидение обречено ежечасно нарушать данную норму закона, либо вообще не выходить в эфир".
Общественный резонанс, вызванный кампанией, возымел действие на законодателей, - право журналистов на скрытую запись было подтверждено и ни разу на протяжении вот уже 12 лет не подвергалось сомнению.
Правда, что такое "общественный интерес" и в какой мере его можно "защищать", российский законодатель не расшифровывает. Совершенно очевидно, что речь должна идти о превалировании права общественности над частным интересом конкретного лица знать определенную информацию. И это должно стать единственным критерием оценки деятельности фотокора милиционером (!) при условии, что эта деятельность не нарушает конституционных прав граждан. ]§[
- 2 просмотра