Жителей Гергебильского района хотят лишить прав опеки над детьми-сиротами с инвалидностью. Патимат и Диану Магомедовых лишили в начале апреля этого года, ещё около 10 на очереди. Изъятие сирот опекуны считают бесчеловечным и необоснованным решением, контролирующие органы – разумным, а дети покидают семьи в истерике.
1 и 2 апреля, напомним, опекуны организовали у здания правительства Дагестана одиночные пикеты. Единственной причиной изъятия детей они называли отсутствие чеков, подтверждающих расходы, и публично заявили о бездействии Уполномоченного по правам ребёнка при главе Дагестана Марины Ежовой.
«Есть основания полагать…»
В ходе плановой проверки, сказано в ответе Ежовой на редакционный запрос, республиканская прокуратура выявила нарушения, касающиеся охвата детей обучением, медобслуживанием и прописки по месту жительства.
«Кроме того, есть основания полагать, что опекуны осуществляют опеку в корыстных целях и пользуются имуществом подопечных в своих интересах. Так, опекуны ежегодно снимали деньги со счетов подопечных, зачисляемые в качестве пенсионных и иных предусмотренных выплат. Документы – товарные чеки, квитанции, подтверждающие расходование денег для нужд подопечных, отсутствовали», – также отмечено в ответе.
Нам напомнили о Мамусат Насибовой и Рустаме Ахмедове, которых в 2019 году отстранили от исполнения обязанностей опекунов из-за выявленной у них погашенной судимости, но забыли уточнить, что постановление администрации Гергебильского района об изъятии детей отменено и дети возвращены опекунам.
Недостатки, названные в ответе серьёзными, аппарат омбудсмена пытался исправить на совещании с участием представителей отдела опеки и попечительства Кировского района Махачкалы, Минобрнауки, где с приёмными родителями «была проведена подробная разъяснительная работа».
Отметим, госполномочия по опеке и попечительству в отношении несовершеннолетних переданы органам местного самоуправления. Исполнение муниципалитетами госполномочий контролирует Минобрнауки РД.
Поэтому детский омбудсмен и рекомендовала министерству взять на контроль ситуацию с приёмными семьями из Гергебильского района, проверить работу органов опеки и попечительства района с приёмными семьями, а также обязать руководителей образовательных учреждений обеспечить охват обучением сирот-инвалидов по месту их проживания.
По результатам проведённых в 2020 году надзорных мероприятий в том числе в адрес главы Минобрнауки было внесено представление из-за ситуации с гергебильскими опекунами.
Мы запросили в министерстве информацию, но ответа на момент вёрстки номера не получили.
В отношении Патимат Магомедовой 4 августа прошлого года следователем СУ СК РФ по РД возбуждено уголовное дело за присвоение или растрату, хищение чужого имущества, вверенного виновному, в особо крупном размере. Её подозревают в том, что она в течение трёх лет снимала с разрешения администрации со счетов восьмерых подопечных 2 млн 175 тысяч рублей и потратила их не по назначению.
«Что значит – есть основания полагать?!»
Насибова первая в Гергебильском районе взяла сирот-инвалидов на опеку. Её примеру последовали другие сельчане. Так, здесь набралось 12 приёмных семей, взявших под опеку 70 детей-сирот из различных регионов России, в частности Москвы и Волгограда. Многие из этих семей сейчас живут в Махачкале. Они отмечают, что переехали вынужденно: в районе в период, когда отобрали детей у Насибовой и Ахмедова, им «прямо сказали, что ни одной приёмной семьи здесь не останется». «Соседи нас понимали, говорили спасибо, удивлялись, как мы можем смотреть за такими детьми, что-то приносили детям, а у госструктур нет понимания. Нас из района выжили, можно сказать», – рассказали «ЧК» опекуны.
Адвокат Камиль Гасанов представляет интересы опекунов. По его словам, они не виноваты в том, что не могут устроить подопечных в образовательные учреждения, а также не обязаны представлять чеки за каждую приобретаемую для детей вещь.
У этих детей, сообщил адвокат, есть номинальные счета, куда поступают выплачиваемые на их содержание алименты, пенсии, пособии. С них опекун имеет право свободно снимать деньги и расходовать на детей. Ранее деньги поступали на сберкнижки, чтобы снять их, требовалось одобрение органа опеки, где также указывалось, на что деньги будут потрачены.
Патимат Магомедова представила изданию несколько ранних разрешений на снятие денег. К примеру, в одном из них, подписанном экс-главой Гергебильского района Рамазаном Малачиловым, администрация разрешает ей снять 30 тыс. рублей на приобретение подгузников, лекарств и одежды. Перечень указан в каждом разрешении.
«Расходы на одежду, питание, повседневные бытовые нужды опекун не должен подтверждать документально. Закон не предусматривает, что за купленную за 2 тысячи рублей куртку он обязан представить чек. Есть такое понятие как отчёт опекуна. Он сдаётся раз в год до 1 февраля за прошлый год. В этом отчёте чётко написано, по каким позициям опекун должен документально подтверждать расходы: стационарное лечение ребёнка, если на эти цели были потрачены деньги; приобретение товаров дороже двух минимальных окладов или товаров длительного пользования. И третья позиция, если проводится ремонт жилья, принадлежащего ребёнку», – пояснил Гасанов.
В приёмных семьях регулярно проходят плановые и внеплановые проверки. Опекуны представили «ЧК» несколько актов проверок. Один из них – от 5 марта 2021 года, почти за месяц до изъятия детей.
В этот день по поручению прокуратуры представители отдела опеки и попечительства Кировской администрации Махачкалы и педиатр поликлиники №5 пришли оценить условия жизни несовершеннолетней Веры Гусевой, которую вместе с другими сиротами изъяли у Магомедовой.
«Внешний вид подопечной, – записали они, – опрятный. Её базовые потребности в жилье, пище, обеспечении одеждой удовлетворяются. Медицинская помощь предоставляется по мере необходимости… вместе с другими подопечными часто выходит гулять в парк, реже – в детские клубы… игрушки имеются». Внутри семьи проверка заметила тёплые, дружелюбные отношения.
Были и замечания. К примеру, у Гусевой нет игровой зоны. Самое серьёзное замечание касается финансовой отчётности: «Гусева получает 21 520 рублей: пенсия – 14 000, пособие – 7 520… требования по расходу средств не выполняются. В личном деле в отчётах за 2018 г. и за 2019 г. не указано, на что расходовались средства».
Подобный акт проверки наши собеседники называют положительным: «Ребёнок обеспечен необходимым, счастлив в семье, значит, всё хорошо».
Если верить словам Магомедовой, у неё лично отрицательных актов, в том числе от проверяющих из Волгограда, нет. Такие же постановления и в отношении других опекунов, у которых, как подчеркнули собеседники издания, «тоже положительные акты».
Образование и медицина – тернистый путь
Насибова выиграла апелляцию, Ахмедов в настоящее время в ожидании. У него есть решение Ленинского суда Махачкалы, который требует немедленно выдать детей опекуну. Через приставов из дома-интерната «Забота» сирот вернули Ахмедову. Гергебильская администрация обжаловала решение суда первой инстанции в Верхсуде РД, который, заметив отсутствие в материале аудиозаписи последнего заседания суда, вернул материал обратно в Ленинский суд. После решения суда Ахмедов снялся с учёта в отделе опеки Гергебильского района и переехал в Махачкалу. По его заявлению администрация Ленинского района поставила сирот на учёт, а самого Ахмедова как опекуна в связи с отсутствием окончательного решения суда – нет.
«Для чего этих детей собирают в «Заботе», когда наилучшие условия созданы в приёмных семьях?! Когда моих двух детей забирали, они нуждались в операции, там об этом не позаботились. Сейчас моя подопечная ожидает операции. Из Республиканского психоневрологического диспансера прокуратура забрала медкарту, без которой я не могу ребёнка уложить», – заявил Ахмедов.
Так как прокуратура напирает на имеющуюся у него судимость по связанной с наркотиками ч. 1 ст. 232 УК РФ, «ЧК» поинтересовался, почему приют выдал, а суд вернул ему детей.
Он настаивает, что есть определение и постановление Конституционного суда, где однозначно сказано, что наличие судимости, а тем более 12-летней давности, не может быть однозначным основанием, чтобы гражданину, изъявившему желание стать опекуном, орган опеки отказал.
Что касается другой «серьёзной претензии к опекунам» – не охваченности детей образованием – защита отметила, что доверители в этом не виноваты. По словам Ахмедова, он с сентября бегает по всем инстанциям, ходатайствовать о подключении ребёнка к образовательному процессу, в том числе просил Ежову.
Опекуны, подчеркнули в аппарате уполномоченного по правам ребёнка, заботятся о детях на возмездной основе, правда, сумма по уходу за такими детьми не высокая.
«Предусмотрено выделение 7 тысяч рублей на питание, около 8 тысяч опекуну за каждого ребёнка в качестве зарплаты. В случае если ребёнок проживает в семье более года, полагается разовая выплата в 100 тыс. рублей», – заявляет Гасанов.
Также, отметили наши собеседники, некоторым опекунам не выплачены разовые выплаты, предусмотренные в случае нахождения ребёнка на попечении более года.
Часть детей, которых отобрали у Патимат Магомедовой и Дианы Магомедовой, поместили в психоневрологический диспансер. Гасанов посещал семьи и в Гергебильском районе, и в Махачкале.
«Я оцениваю условия, в которых жили, живут эти дети, как хорошие: просторные дома, тёплые светлые уютные комнаты. Я раньше работал в ПДН, видел ситуации в неблагоприятных семьях. 80% семей с детьми проживают в худших условиях, чем на сегодняшний день опекуны содержат приёмных детей», – заключил адвокат. ]§[
- 28 просмотров