Научимся жить с вирусом

В нашем коллективе около 900 сотрудников.
Все они, за исключением трёх-четырёх, мобилизовались и работали столько, насколько хватало сил.
Никто не говорил, что его смена закончена, что он перерабатывает и ему домой пора.

«В нашей республике все хотят, чтобы был порядок. Чтобы хорошо лечили, хорошо учили, чтобы у нас были образованные, интеллигентные граждане. Все страдают от недостатка порядка, требуют его от других, а порядка всё нет. Почему? Никто не начинает с себя», – утверждает главный врач Республиканской клинической больницы скорой медицинской помощи, профессор Магомед Расулович Иманалиев.

Быть требовательным прежде всего к себе его научила жизнь. Много лет проработав в Москве, получив, помимо званий и должностей, огромный человеческий опыт, Магомед Расулович усвоил самое главное: люди не запомнят, что ты говорил, они запомнят, что ты сделал. Поэтому, вернувшись несколько лет назад на родину, стал доказывать делами, что целеустремлённый человек в состоянии поменять мир вокруг себя, сделать его лучше. Поэтому и 2020 год с его пандемией по COVID-19, паникой во всех сферах, страхом и неопределённостью больница скорой помощи и её руководитель встретили и проводили вполне достойно.

– Год был сложным для всех нас, но для медиков – особенно. С какими итогами вы, ваша больница его завершили?

– О том, что начнётся что-то непредвиденное, я стал подозревать, когда год назад, в конце января, из Китая стали передавать тревожные новости. Меня насторожила полная изоляция почти 20-миллионного города, случаи заболевания с неизвестными симптомами. Я, как медик, понял: что-то вышло из-под контроля, и это серьёзно. И начал готовить больницу к встрече с вирусом. Когда я поделился своими соображениями с министром здравоохранения республики, что надо бы выделить коек 5-10 на всякий случай, он сказал: «Почему 10? Надо подготовить отделение».

Уже к 15 февраля у нас уже был полностью готов изолятор на 30 коек на первом этаже отдельного корпуса с отдельным входом. Было подготовлено помещение для сотрудников, которые будут работать в этом изоляторе. При этом уже планировалось, что в изоляторе будут работать сотрудники, которые не будут пересекаться с пациентами и врачами из других отделений. Сформировали бригаду добровольцев из сотрудников всех профилей, которые представлены у нас в стационаре. Желающих было немало.

Мотивирующих факторов было два. Первый – человек хотел испытать себя в сложной экстремальной ситуации. Есть такая категория людей, у которых во вне-штатных ситуациях просыпается всё благородное, что не проявляет себя в обычной ситуации. Вторая – двойная зарплата. При этом нам никто не давал никаких указаний и не выделял дополнительного финансирования. Это была наша идея.

Мы постарались организовать все процессы так, чтобы людям не приходилось долго ждать. Самая большая проблема была в очереди на КТ. Один аппарат, людей много, на процедуру и на написание заключения нужно определённое время, это задерживало, создавались очереди. Мы для этого туда перевели дополнительно несколько врачей и медсестёр, которые могли одновременно вести осмотр и опрос пациента и брать у него необходимые пробы для исследований. Если пациент нуждается в госпитализации, у него уже готовые анализы, которые просто подклеиваются к истории болезни, если нет, он уходит лечиться амбулаторно.

– Ошибки первых месяцев ковида учтены и исправлены? Что изменилось в тактике лечения, в подходе к организации профилактики и лечения?

– Скажу только о ключевых и принципиальных моментах. Ответственно могу заявить: никаких грубых нарушений и ошибок в организации и лечении в нашем стационаре допущено не было. Это и было подтверждено специалистами из федеральных центров.

Первое время чётких рекомендаций, которыми можно было руководствоваться в организации работы, не было или они были противоречивы. Никто в мире ещё не знал, как действовать, как противостоять неизвестному вирусу. Мы методом проб и ошибок подбирали тактику действий. В начале пандемии (практически два раза в месяц) мы получали временные методические рекомендации Минздрава России по профилактике, диагностике и лечению больных с вирусной пневмонией (covid-19).

Например, сначала считалось, что основной путь заражения – контактно-бытовой, и было рекомендовано носить маски, перчатки, применять дезинфицирующие средства и иметь в запасе противовирусные и антибактериальные препараты. Если помните, в социальных сетях демонстрировали фильмы, что ковид передаётся контактным путём, практически исключался воздушно-капельный путь (ей отведился небольшой процент), а сейчас наоборот.

Мы запаслись масками и перчатками на 4 месяца вперёд. По истечении  некоторого времени вышла новая рекомендация, согласно которой обычные маски были признаны неэффективными, и оказались нужны  респираторы, очки и комбинезон, защищающий всё тело. У нас в резерве оказалось примерно 100 противочумных костюмов, были маски, их мы сразу выдали нашим сотрудникам.

Последняя версия методических рекомендаций (десятая) составлена на основе наработанного за год опыта изучения нового типа коронавируса. В ней наиболее точно и полно на сегодняшний день описаны этиопатогенетическое, симптоматическое лечение и антибактериальная терапия, акушерская тактика, наиболее типичные осложнения (тромбозы, низкая сатурация, расстройства нервной системы и другие) и меры их профилактики. Собственно, теперь и вся терапия направлена на то, чтобы этих осложнений избежать.

Кардинально изменилось мнение мирового медицинского сообщества к применению антибактериальных препаратов. Если в первую волну врачи начинали лечение с антибиотиков, то теперь выясняется, что антибактериальную терапию проводят при наличии бактериальной пневмонии.

Особо хочу обратить внимание: на сегодняшний день в мире нет ни одного препарата, который имеет прямое воздействие на этот вирус. Есть современные противовирусные препараты. В настоящее время следует выделить несколько препаратов, которые могут быть использованы при лечении ковид-19. К ним относятся препараты фавипиравир, ремдесевир, умифеновир, гидрокси-хлорохин, интерферон-альфа.

За год мы не только узнали многое о вирусе, но ещё и столкнулись с осложнениями. Растёт число больных с постковидными осложнениями (постковидная болезнь) – сердечная недостаточность, неврологические заболевания, хирургические патологии (формирование тромбов, тромбозы периферических, мезентериальных сосудов), которые приходится оперировать, и это всё очень тяжело протекает. Поэтому пациентам, перенёсшим ковид, мы предлагали и предлагаем лабораторный контроль два раза в месяц хотя бы полгода.

– Многие отмечали, что с началом пандемии все прочие заболевания ушли на второй план, даже как будто перестали существовать! Но люди не перестали болеть другими болезнями, и им во время ковида тоже необходима медицинская помощь, порой даже экстренная. При этом им бы и ковид не подхватить. Как вы разрулили эту непростую ситуацию?

– Наше медицинское учреждение имеет особый профиль, это больница скорой помощи, и прекратить приём экстренных больных мы никак не могли. Мы принимали всех пациентов, ни одного не оставили без помощи. И первых тяжёлых больных с ковидом и пневмонией тоже привозили к нам, хотя в целом больница была ориентирована на «чистых» больных. Надо было разделять потоки, уменьшать риск заражения. И нам это в целом удалось.

Как я уже говорил, мы подготовились к тому, чтобы и эти пациенты, и врачи, которые с ними работают, не пересекались. В наше временное пользование отдали Республиканскую детскую больницу восстановительного лечения на 70 коек, что дало возможность разделить больных по корпусам. В то же время мы продолжали выполнять все необходимые операции, в том числе и больным коронавирусной пневмонией. Как я уже говорил, было организовано отделение-изолятор с привлечением специалистов всех профилей. Ни один нуждающийся пациент в высокотехнологической помощи с ковидом не остался без неё.

Но возникла такая проблема. Вот нам привезли больного, ему необходимо срочно делать стентирование. А у больного ковид подтверждается. Аппарат, на котором производится ангиография, обрабатывать обычными жидкими дезинфекторами нельзя. Выход один: оставить его «отдыхать» на 3-5 суток, продезинфицировав помещение. Но мы не можем оставлять больницу экстренной медицинской помощи без работающего ангиографа. Тогда мы предложили министерству обеспечить крупные республиканские медицинские учреждения дополнительными аппаратами компьютерной томографии, ангиографии, рентгенографии, ведь нам с ковидом ещё не один год придётся жить, надо же приспосабливаться. Надо сказать, за короткое время практически всё было получено.

Теперь мы можем разделить потоки «чистых» больных и пациентов с подозрением на ковид или пневмонию. Это значительно ускорило нашу работу. Моё мнение – надо определить и подготовить 1-2 крупных, многопрофильных лечебных учреждения полностью под ковид. Иначе, когда одна больница расщеплена на ковид и обычных пациентов, возникает много проблем со смещением потоков пациентов, медицинского персонала, и, естественно, это влияет на качество медицинской помощи.

С 15 июня мы перепрофилировались на приём «чистых» пациентов . То в одном, то в другом отделении оказывались больные с вирусной пневмонией. Роспотребнадзор присылал нам требования закрывать эти отделения. Хорошо, мы-то закроем кардиологию, нейрохирургию, неврологию, хирургию, отправим весь персонал сидеть дома. Вот только куда людям идти лечиться?

Совместно с Роспотребнадзором мы нашли такой выход: экстренная служба должна продолжать функционировать. По сей день работаем только с  нековидными больными. Если у нас появляется пациент с ковидом и ему необходимо стационарное лечение, то мы его переводим в перепрофилированное медучреждение. Выздоравливающих больных-вирусоносителей мы отпускаем домой на амбулаторное лечение с обязательным извещением поликлиники. Контактных переводим в изолятор.

– Ковид в корне изменил жизнь всех нас и самих нас. Что нового вы узнали о людях за последний год?

– 2020-й год не просто стал годом пандемии, он обнажил многие проблемы, проявил в людях разные качества, не всегда приятные. Это заметно и в среде врачей, и в среде среднего медперсонала, и среди пациентов. Кто-то честно выполнял свой долг, а кто-то зарабатывал себе очки на царящей весной панике и ставил корыстные цели. Вот весной звонит мне коллега из Москвы и спрашивает, как у меня дела и где я нахожусь. Это было ночное время (21:00), я в своём кабинете, собирался на обход больных, который проводил ежедневно. Я ответил, что на работе, а коллега страшно удивился: «Как на работе? А в соцсетях пишут, что у вас не оказалось средств защиты для персонала и вы где-то спрятались, неделю найти не могут». Я пригласил блогера в больницу. Надо дать должное: он приехал. Я ему вручил СИЗ и взял с собой на обход, чтобы он своими глазами всё увидел, а не по слухам составлял мнение о больнице. Спасибо ему, после этого он действительно  дал объективную информацию как есть, со всеми недостатками и сложностями.

И в большинстве соцсетей такая картина рисовалась: врачи ни к чему не готовы, сделать ничего не могут, люди умирают, оставшись без медицинской помощи. На самом деле такого не было.

Да, у людей была паника. Они слушали чьи-то советы, которые рассылались в соцсетях, в вотсапе, и требовали от врачей лечить их совершенно неприемлемыми  методами, обвиняли в непрофессионализме, в плохой организации работы.

На самом деле проблема была в другом. Все действительно оказались в замешательстве. Что делать с новой инфекцией, никто не знает, мы пробираемся на ощупь, а поток пациентов всё прибывает, и нет времени хотя бы осмыслить происходящее, проанализировать, найти выход. Были дни, когда приходилось принимать больше сотни больных. Нужны были чётко выстроенные профессиональные действия. Многие сотрудники сами заболели, чувствовалась острая нехватка сотрудников.

Вот в такой непростой момент и узнаёшь, чего на самом деле стоит каждый из нас. Как мир, говорят, держится на трёх китах, так и цивилизованное общество. Эти киты – три человеческих качества: благородство, честность, самопожертвование.

В нашем коллективе около 900 сотрудников. Все они, за исключением трёх-четырёх, мобилизовались и работали столько, насколько хватало сил. Никто не говорил, что его смена закончена, что он перерабатывает и ему домой пора. При этом они же осознавали, что сами могут заразиться, а как будет протекать болезнь, легко или тяжело, наперёд не угадаешь. Рисковали все, но справились собственными силами.

– Пандемия – это, к сожалению, потери и среди ваших коллег. Понимаем, что тяжело, но расскажите о них.

– Наша единственная и очень тяжёлая потеря – медсестра Алиева Патимат Айсаевна. К сожалению, мы узнали о том, что она заразилась, когда попала в реанимацию. Ушла на больничный, пыталась лечиться самостоятельно. Сопутствующий сахарный диабет сыграл свою роль. Не смогли её спасти. Последний раз мы с ней в ковидном отделении встретились. Я заходил туда каждый день, со всеми разговаривал, но всё же в костюмах и масках. Лиц не видно, только имена на бейджиках. И вот один раз меня окликает медсестра: «Не узнаёте?», – говорит. Приветливая и чуткая была, светлая ей память.

У нас переболели практически все врачи, но в целом самый тяжёлый период мы прошли достойно. Если сравнивать ситуацию в разгар пандемии с другими регионами, то, поверьте, и в обеспечении, и в организации лечения наш регион оказался не хуже других.

Когда в научно-оздоровительном комплексе «Журавли» проводилась акция «Слава врачам» и организаторы решили поощрить переболевших ковидом врачей, работавших в красной зоне ценными подарками, я предложил особо ценными подарками наградить тех медработников, которые работали в красной зоне и не заразились. Это ведь говорит не только об их крепком здоровье, но и о том, как они относились к соблюдению личной безопасности, к требованиям находиться на рабочем месте в средствах индивидуальной защиты. Это о многом говорит, прежде всего, об ответственном отношении к своему долгу, работе и к собственному здоровью.

– Чего нам ждать от вируса в нас-тупившем году? Ваши прогнозы.

– Самое важное – уяснить для себя, что вирус теперь с нами надолго. Не стоит думать, что пройдёт месяца три, и он исчезнет, как появился. До конца 2021 года, думаю, уж точно никаких принципиальных изменений не произойдёт.

Возможно, XXI век станет веком вируса, и надо научиться жить с ним, выстраивать новые поведенческие нормы. Изменить своё отношение к вакцинации. Отбросить все эти предрассудки и слухи о её побочных эффектах и прививаться. Слухи эти преувеличены многократно, вакцинироваться можно практически всем, и для этого не надо проводить полное обследование состояния организма, нет смысла. Насильно заставлять вакцинировать мы не можем, но пропагандировать и аргументированно разъяснять право имеем. В конце концов, как учит нас исторический опыт прошлого, все опасные инфекции недавнего прошлого были побеждены при помощи вакцин.

Лицензия ФС-05-01-000685 от 27 июня 2019г.

Имеются противопоказания, необходима консультация специалиста