Владимир Путин 11 мая отменил режим «нерабочих дней». Как и когда именно снимать карантин в регионах, должны решать губернаторы, основываясь на эпидемиологической статистике. На совещании у президента в тот же день вице-премьер Татьяна Голикова с гордостью заявила, что уровень летальности от COVID-19 в России в 7,4 раза ниже мирового. Демографы говорят, что это повод не для гордости, а для расследования. (Статья приводится в сокращённом варианте.)
Тему аномально низкой летальности коронавируса в России уже обсуждают мировые СМИ: они пришли к выводу, что проблема – в методике учёта смертей. Корреспондент «Медузы» Лилия Яппарова выяснила, что эта методика позволяет чиновникам скрывать смерти от коронавируса – чтобы приукрасить статистику в регионах. Врачи и демографы рассказали ей, на какой неделе эпидемии начали переполняться морги, кто принимает решения за патологоанатомов...
***
Первыми нестыковки в статистике смертей заметили врачи. Егор (имя изменено) решил рассказать о ситуации, когда в его больнице – одном из крупнейших московских COVID-центров – переполнился морг: «Администрация сообщила, что теперь тела умерших пациентов нужно срочно отправлять (на вскрытие) в больницу (в Коммунарку). Самое наглядное свидетельство лживой статистики, которую у нас каждый день публикуют. А я ведь невольно становлюсь соучастником этого вранья, хотя мы в диагнозах не врём: даже если у умершего отрицательный анализ, мы, исходя из клиники и данных КТ, честно пишем в заключениях код U07.2 – «COVID-19 с неидентифицированным вирусом», пневмония как осложнение».
В то утро, когда Егор говорил с корреспондентом, у него умер пациент с подтверждённым коронавирусом. Окажется ли эта смерть в московской статистике, врач не знает. Обратили внимание на то, что их пациенты не попадают в официальные списки, и другие врачи.
Заметили странности и родственники умерших, получившие справки о смерти. «Нигде (в справке о смерти) не было сказано, что у моей мамы был коронавирус», – рассказал москвич Сергей Коломиец. Сотрудники ГКБ №15 говорили ему, что его мать болеет COVID-19, однако в причины смерти этот диагноз так и не попал. «Я звонил патологоанатому, – говорит Коломиец. – Мне сказали, что вскрытие делать не будут – и в свидетельстве о смерти как причина смерти оказались записаны „другие бактериальные пневмонии, другие уточнённые поражения сосудов мозга“».
Наконец, на несоответствие цифр о смертях от коронавируса и другой статистики обратили внимание и демографы: их смутило, что летальность коронавируса (по отношению к официально зарегистрированным случаям) намного ниже, чем в других странах.
«Вы же понимаете, что у нас не может быть летальность в шесть раз ниже, чем у всех остальных? Мы же не считаем, что в России какое-то особое генетическое великолепие? – говорит демограф Дарья Халтурина. – Судя по массовой гибели медицинских работников, Москва сейчас – это „новый Ухань“, а общая смертность должна быть уже достаточно приличной».
В начале мая власти Москвы опубликовали предварительные данные о регистрации смертей в городе за апрель. Выяснилось, что органы ЗАГС Москвы зарегистрировали 11 846 смертей – почти на 20% больше среднего для этого месяца показателя. Демографы сразу указали, что эта «избыточная смертность» – следствие эпидемии коронавируса. При этом по сравнению с апрелем 2019 года смертность выросла более чем на 1 800 человек, а официально от коронавируса за месяц умерли только 658 человек, то есть почти втрое меньше.
***
«Патологоанатом (записывая причину смерти) выбирает между смертью „от COVID-19“ и смертью „c COVID-19“», объясняет заместитель заведующего Международной лабораторией исследований населения и здоровья ВШЭ, демограф Сергей Тимонин. Если смерть больного с COVID-19 вызвана осложнениями его хронических заболеваний, в посмертном диагнозе главной («первоначальной») причиной смерти могут назвать именно их, объясняет демограф.
На главную страницу официального сайта стопкоронавирус.рф попадает не больше трети от общего числа умерших «с коронавирусом» больных, говорит Тимонин (те, кому патологоанатомы диагностировали COVID-19 как первоначальную причину смерти). Более полные данные видят медицинские чиновники, утверждают собеседники «Медузы», знакомые с работой государственного регистра, куда стекается вся статистическая информация из больниц.
Сейчас полная статистика смертности собирается в регистре, но не изучается всерьёз даже на уровне Минздрава, рассказывает знакомый с работой этой базы данных собеседник «Медузы». «Регистр наполнялся с перебоями, – рассказывает он. – В него до сих пор добавляются дополнительные поля. Но сейчас министр здравоохранения России поставил задачу, чтобы он стал единственным и наиболее полным источником информации о заболевших и умерших. Минздрав эту задачу решает в плотной работе с регионами».
Однако все странности статистики по летальности COVID-19 спецификой российской патологоанатомии и бюрократическими сложностями объяснить нельзя, считают демографы. Главной проблемой могут оказаться не методы подсчёта, а то, что инструкции способствуют сознательному сокрытию смертей от COVID-19 на местах – ради выполнения распоряжений центра.
Манипуляция статистикой по смертям традиционно происходит именно на этапе постановки диагноза патологоанатомом. «Рассказывали, что в начале эпидемии было распоряжение, которое дали патологоанатомической службе (одной из больниц), чтобы в день в городе было не больше пяти или около того COVID-ассоциированных смертей, – говорит «Медузе» собеседник в одной из перепрофилированных под коронавирус больниц. – Поэтому всем, кому можно, пишут „рак“, „инфаркт“, „хроническая обструктивная болезнь лёгких“».
Именно официальные рекомендации Минздрава по работе с COVID-19 от 28 марта, объясняют патологоанатомы и демографы, создали пространство для махинаций на местах: максимально затруднили процедуру постановки посмертного диагноза «коронавирус» – и, наоборот, расширили возможности для «альтернативных» заключений.
«Медуза» собрала свидетельства недоучёта смертей в нескольких регионах, в том числе в Дагестане:
«Было дежурство, когда умерли восемь человек, но COVID-19 почти никому не ставят – пишут „пневмония“, – рассказал „Медузе“ собеседник в Дагестане, чей родственник работает в Хасавюртовской ЦГБ им. Аскерханова. – Каждое его дежурство умирают пять-шесть человек, все данные о реальном количестве смертей отправляют в Махачкалу. Когда я говорю, что по официальной статистике чуть меньше 20 человек умерло во всей республике, мне снисходительно отвечают, что я „ребёнок, если в это верю“. Дома (мой родственник) сидеть отказывается, хотя медперсонал у них заболевает. „Я не дезертир! Я читаю молитвы антивирусные, Аллах меня защитит!“ – говорит». В неофициальном списке умерших от коронавируса врачей уже 28 медработников из Дагестана; согласно официальным данным по республике, общее число погибших еще не превысило 20.
Следующая версия рекомендаций Минздрава появились только месяц спустя, 28 апреля.
«Сейчас уже вышли рекомендации, что COVID-19 можно (первоначальной причиной смерти) ставить, то есть никак его не прятать», – рассказывает поговоривший с «Медузой» патологоанатом из Ставропольского края. Однако одновременно к маю – именно в этом месяце Владимир Путин решил вывести страну из карантина – регионы якобы получили установку от вице-премьера Татьяны Голиковой регистрировать коронавирус как пневмонию, утверждает близкий к правительству собеседник «Медузы».
***
«Если у вас есть какая-то российская статистика по смертности от коронавируса, её нужно умножать в среднем на три-четыре, – советует работающий с данными о смертях от COVID-19 демограф Алексей Ракша. – В Москве – в 2,5–2,6 раза, а в регионах – до 5».
Во время нынешней эпидемии демограф Ракша начал фиксировать у себя в «Фейсбуке» увольнения медицинских чиновников: за апрель и начало мая – после вспышек COVID-19 или всплесков смертей, попадавших в новости, – сменились уже семеро региональных министров здравоохранения.
Ракша говорит, что знает, почему эти люди уходят со своих постов – и что они готовы делать с цифрами, чтобы удержаться в кресле: «В Калужской области, когда цифры о четырёх новых смертях прошли мимо губернатора и попали в статистику федерального штаба, была уволена министр здравоохранения – и в регионе на восемь дней просто перестали умирать от коронавируса».
В Башкирии и Чувашии в конце апреля данные о летальности просто замерли и перестали обновляться. «В каких-то регионах, видимо, просто запрещают умирать от коронавируса», – рассуждает Ракша…
14 мая 2020 г., Meduza
- 7 просмотров