«Я, гражданин Советского Союза, вызванный в качестве свидетеля по настоящему делу, торжественно обещаю и клянусь перед лицом Высокого суда говорить всё, что мне известно по данному делу, и ничего не прибавить и не утаить» – с такими словами начинали выступать свидетели на Нюрнбергском процессе 20 ноября 1945 года.
Нет уже Советского Союза, а в людском обиходе появилось устойчивое понятие басманного правосудия… Однако мы верим в торжество Закона и Справедливости! Комично это звучит сегодня, неправда ли? Но… при этом мы иногда в него верим, наверное, больше от безысходности.
Уважаемый председатель Верховного суда РД С. А. Суворов, уважаемый министр ВД РД А. М. Магомедов, пользуясь правами, закреплёнными в Конституции РФ, сообщаю, что мне известны обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения и разрешения уголовного дела, возбуждённого по ч. 1 ст. 222 УК РФ и ч. 1 ст. 222.1 УК РФ в отношении гражданина Хазамова Магомеда Ахмедовича, якобы подозреваемого в убийстве учредителя «Черновика» Хаджимурада Камалова.
Адвокаты Хазамова тщетно пытались ходатайствовать и перед дознавателем Кировского РОВД Мирзехановым К. С., и перед судьёй Верховного суда Рамазановым С. М. о привлечении меня в качестве свидетеля.
Ввиду отсутствия до сих пор повестки в мой адрес я делаю вывод о нежелании как органов дознания, так и судебной системы республики всесторонне исследовать все обстоятельства данного дела.
Итак, сообщаю вам, что за неделю до проведения обыска, в результате которого у гражданина Хазамова обнаружили то ли патроны, то ли гранаты (подробности мне неизвестны), я дважды путём телефонной переписки уведомлял Хазамова о возможном предвзятом обыске в его жилище.
Я рекомендовал ему лечь в кардиоцентр для прохождения лечения. О том, что у Хазамова нарушена работа клапана сердца, я знал по диагнозу в медицинском обследовании, которое он мне показывал за полтора года до описываемых событий. Хазамов ответил, что ни в чём не виновен, на нём трое малолетних детей, за которых он несёт ответственность перед Всевышним, и скрываться не намерен. А лечение начнёт, после того как дети пойдут в сентябре в школу. Факт наличия этой переписки легко подтвердить: при обыске у Хазамова изъяли телефон, где должна храниться эта информация.
Я предполагаю, что неделя является достаточным сроком сокрытия даже бронетранспортёра при отсутствии на него разрешительных документов. Потому факт обнаружения каких-либо боеприпасов мне кажется очень сомнительным.
Также сообщаю о том, что об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний предупреждён. ]§[
- 47 просмотров