В минувшую субботу, 10 февраля, в Дагестан прибыл генпрокурор Юрий Чайка, который не только представил коллективу органов надзора нового прокурора Дагестана Дениса Попова, но и заслушал результаты работы спецкомиссии из 38 прокуроров, работавших в республике под руководством первого заместителя генпрокурора Ивана Сыдорука. (Справку о результатах работы комиссии Сыдорука читайте на 12–13 стр. – «ЧК».)
Проведённая прокурорами проверка показала, что в Дагестане в результате сговора (по-другому это не объяснить) практически всех структур власти – как силовых, так и гражданских, как республиканских, так и федеральных – укрывались серьёзные преступления, совершались крупные хищения, а халатность отдельных структур обходилась федеральному бюджету в десятки и сотни миллионов рублей.
Большая игра?
Но прокурорская проверка оценивается не только как акт правового реагирования. В этом общественность видит и политический аспект, решающий сразу несколько задач: укрепление во власти в Дагестане врио главы РД Владимира Васильева, снос устаревшей системы управления регионами, основанной на шантаже АП РФ своей «уникальностью», а также подготовка общественного мнения к мартовским выборам президента России Владимира Путина.
Отметим, что проверка Сыдорука сильно ударила не только по дагестанским элитам, связанным с Абдулатиповыми, Гамидовыми, Исаевыми, но и федеральным структурам. К примеру, замечание Сыдорука, что «с июля 2016 года республиканское управление Следственного комитета не принимало законного процессуального решения по сообщению о превышении должностных полномочий главным архитектором города Магомедрасулом Гитиновым», бьёт не только по ушедшему на повышение экс-руководителю СУ СКР по РФ Эдуарду Кабурнееву и вынужденному расхлёбывать дагестанскую кашу назначенному в мае 2017 года в руководство СУ СКР Сергею Дубровину, но и по СК РФ (Бастрыкину) вообще.
А следующая информация существенным образом бьёт как по следственным органам, так и по МВД: «Всё ещё многочисленны факты манипулирования статистикой с целью улучшения показателей. Для повышения раскрываемости в первую очередь регистрируются очевидные преступления, остальные любым путём пытаются скрыть. Комиссией поставлен вопрос о регистрации 70 укрытых преступлений, среди которых 2 убийства и 3 преступления террористического характера. Наиболее часто укрываются кражи и мошенничества, совершённые в условиях неочевидности. При попустительстве руководителей следственных органов и органов дознания массовый характер приобрели факты вынесения незаконных постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела».
Отметим, что 15 февраля состоялась коллегия генпрокуратуры, на которой, в отличие от коллегии Следственного комитета России (прошла 6 февраля, см. «Смятое правительство», №5 от 9.02.2018 г. – «ЧК»), присутствовало практически всё руководство страны во главе с президентом РФ Владимиром Путиным. И слова Путина, заявившего: «Гражданин, обратившийся за защитой в правоохранительные органы, должен быть уверен, что ему помогут в сложной ситуации, восстановят нарушенные права, справедливость. Прошу существенно усилить надзор за следствием, причём на всех его уровнях», – интерпретируются как чёрная метка Бастрыкину.
Мы уже указывали, что визит силовиков в Дагестан заставил проявить активность и республиканские силовые структуры (УФСБ по РФ и МВД по РД), ставшие в массовом порядке регистрировать рапорты об обнаруженных признаках преступлений в дежурной части МВД по РД. А подогнанная под дату коллегии генпрокуратуры успешная, хоть и с потерями, спецоперация в Унцукульском районе Дагестана, которая, по данным «ЧК», готовилась задолго, должна показать, что в республике в приоритете не борьба с коррупцией, а разгром террористического подполья.
Рискуют все…
Если разбирать обстановку в республике с точки зрения борьбы с клановостью и усиления Васильева, то мы видим, что пострадали почти все знаковые фигуры, так или иначе претендующие на политическое лидерство в Дагестане. Сигнал от силовиков получил руководитель УФК по РД Сайгидгусейн Магомедов (его ведомство генпрокуратура обвинила в халатности на сумму 2,4 млрд рублей, которое Магомедов, позиционирующий себя как «человек Патрушева и Проничева», опровергает). По данным «ЧК», претензии к спикеру НС РД Хизри Шихсаидову (они не будут носить уголовно-правового характера) отложены до конца выборов 2018 года. Ждут «обеления» и представители не успевшей сформироваться в крепкий клан команды экс-главы РД Рамазана Абдулатипова.
Эти шаги в обществе приветствуются и напрямую связываются с назначением в Дагестан врио главы РД Владимира Васильева. Но борьба с коррупцией и кланами – это только один, хоть и системный, «ингредиент» проблем республики. Поэтому Васильев, находясь у руля Дагестана, сильно рискует. Эти риски – только небольшую часть из них – необходимо перечислить.
Наверное, вы удивитесь, но первая и самая главная проблема, с которой должен разобраться Васильев, – это даже не экономика и не повышение сборов налогов, а достижение того, чтобы в Дагестане проходили хотя бы относительно честные, прозрачные и справедливые выборы.
Во многом авторитет экс-главы республики Рамазана Абдулатипова подорвало то, что он грубо вмешивался в списки кандидатов в депутаты не только Народного собрания РД, Госдумы, но даже муниципального уровня. И выборы (этому есть масса фото-, видеосвидетельств) проходили с многочисленными нарушениями: наблюдатели фиксировали пририсовывание явки, подброс бюллетеней, фальсификацию результатов голосования. Вызванный многочисленными жалобами и обращениями визит в республику председателя ЦИК России Эллы Памфиловой, встреча с общественностью, а также принятые по итогам её приезда кадровые решения, в принципе, показали нечистоплотность прошедших выборов.
Главный тезис возмущавшихся результатами выборов представителей проигравших кандидатов даже не в том, что они проиграли выборы, а в том, что в итоговых протоколах не были отражены реальные результаты голосования.
Главный риск Васильева, связанный с выборами, заключается в том, какие результаты всенародного голосования он хочет или может показать Москве и обществу на мартовских выборах президента.
Поясним. Выборы президента России в Дагестане проходят довольно стандартно: официальные протоколы показывают явку населения в пределах 80–95%, а процент голосов за основного кандидата всегда колеблется на уровне 92–95%. Люди таким результатам не верят, так как не считают, что выборы главы России от них зависят (во-первых), а во-вторых, реальная явка на них, ввиду неактуальности для населения, не превышает 10–15%. Реальная явка населения на выборах, к примеру, в Буйнакске в 2015 году, где вопрос о том, кто победит, был крайне острым, составила всего 37%. Реальная явка на выборах депутатов НС РД и Госдумы (2016 год) была чуть больше – в пределах 40–45%. В протокол было внесено, что явка составила примерно 91%.
С учётом того, что АП России уже давно распространила рекомендацию для регионов показать 70% явки и 70% голосов «за того, кого нужно», то «традиционные» результаты, показываемые ИК РД, подходят Васильеву. Но в последний раз Дагестан показывал результат 75,52% за основного кандидата только в 2000 году. И дать на этих выборах результат меньше 90% – значит дать возможность недругам сказать, что дагестанцы стали меньше доверять тому самому, главному… А оставить запредельные – азиатские – результаты – как-то неприлично и не вяжется с утверждением «к вам пришла Россия».
О том, что от Васильева ждут избавления от «азиатчины» на выборах, свидетельствует хотя бы следующий пример: 8 февраля в Буйнакске, на территории агрегатного завода, собралась примерно тысяча человек. Организаторы мероприятия – представители различных партий («Единая Россия», КПРФ, «Справедливая Россия», Партия ветеранов России) – собрали их под лозунгами поддержки курса Васильева. Там же звучали заявления о том, что до прихода нового руководителя республики «власть категорически отказывалась работать по закону», (не) решая даже небольшие проблемы.
«На (мартовских) выборах мы должны проявить свою сознательность. Главное – чтобы эти выборы прошли честно! Мы не должны дать возможность повториться тому бардаку и фальсификациям, что были тут в 2016 году», – заявила представитель оргкомитета собрания Татьяна Неделько. Она же указала, что в Буйнакске, по результатам визита в республику Памфиловой, каждый избирательный участок будет снабжён не только видеонаблюдением, но и КОИБом. (Напомним, что результаты голосования в Буйнакске, там, где на УИК были КОИБы, и там, где их не было, различались в разы.)
Сделать так, чтобы «традиционные» результаты совпали с реальными, используя честные (относительно) технологии, будет крайне затруднительно. Поэтому, если в ходе выборов общество увидит, что они проходят «традиционно», то есть с подтасовкой результатов, и что на это отсутствует реакция Васильева (такая же серьёзная, как на клановость и коррупцию), то доверие к нему может быть подорвано: проверки проверками, а выстраивание чуткой к нуждам общества власти невозможно без честных выборов. Без честных выборов, результатам которых люди верят и видят доказательства этого, не бывает легитимности власти. Без этого в обществе формируется правовой нигилизм, порой приобретающий радикальные формы выражения. И аховая ситуация в республике, где абсолютное большинство голосующего населения, судя по официальным протоколам, поддерживает курс власти, судя по прокурорским проверкам, доказательство этому.
Сносить старую – клановую, основанную на коррупции – систему, не предоставляя механизма (выборов), позволяющего честным путём прийти во власть новым, незамаранным людям – это не стратегическая победа или перелом, а только тактический ход.
Следующая задача, которая может обернуться высокими рисками для Васильева, – это вопрос кадров. С одной стороны, проблему как бы можно решить, привезя в республику «варягов». С другой стороны, а что делать потом, через полгода, год, пять лет, когда национальное самосознание, подогретое не только амбициями, но и искусственно, будет требовать обращать внимание и на местные кадры? Да, сегодня Васильев вместе с премьером Артёмом Здуновым зачищает министерства и ведомства от неэффективных харизматиков и непрофессионалов, но остаётся и Администрация Главы и Правительства РД – структура де-факто надправительственная. И в АГП ещё немало тех, с кем ассоциируется кумовство, взяточничество, принадлежность к старой глубоко разочаровавшей общество команде. Сможет ли Васильев, имея на руках кубики с буквами «о», «а», «ж», «п» (внушительные части прежней команды), сложить слово «счастье» («эффективность»)?..
И если отбросить шутки, то кадровый вопрос – это вопрос завтрашнего дня: Магомедовы, Абдулатиповы, Васильевы уходят и приходят, а Дагестан остаётся. И по итогам васильевских зачисток в органах власти должна остаться система подбора, расстановки, контроля и повышения кадров, способная быть эффективной и максимально защищённой от проявлений коррупции и клановости. Это то, что можно будет назвать дееспособностью власти, выстраиваемой новым руководителем республики.
И в заключение: одна из главных, ключевых проблем Дагестана – взаимоотношения руководства республики с силовым блоком: МВД по РД, УФСБ РФ по РД, СУ СКР по РД, прокуратурой и судами. Наладить систему, по которой «ЦК цыкает, а ЧК – чикает», удалось только в Чечне, да и то со своими перегибами. Подмять под себя правоохранительную систему, в частности МВД по РД или СУ СКР по РД, в разное время пытались разные главы. К счастью, не удалось. Но добиться того, чтобы они, находясь в ведомственной конкуренции, боролись с преступностью, в том числе организованной, не удалось. Сам факт того, что в Дагестане работала спецкомиссия из 38 прокуроров, свидетельствует о том, что федеральный центр, лично Васильев, опираться на них не может. Нет доверия. Ни к МВД по РД, ни к УФСБ РФ по РД, ни к СУ СКР по РД, ни к прокуратуре. Не они надевали наручники на Гамидова, Исаева и Юсуфова, хоть и возмущались тем, что «их разработки» забирает себе центр. Если бы «местные» были более активны, то, наверное, не забирал бы? Или местные силовики, выявляя нарушения, тянущие на серьёзный срок, давали бескорыстно (?) шанс исправиться? Странная педагогика…
Васильеву, с учётом его лоббистских возможностей как экс-председателя комитета Госдумы, курирующего силовой блок, необходимо помочь определиться с отношением силовиков к республике: либо Дагестан – кормушка для отдельных силовиков-чиновников, поднимающих свои должности и премиальные на спецоперациях, либо – территория, где действует закон, одинаковый для всех. Что исправит ситуацию? Возможно, независимый суд (влияние через неместного председателя Верховного суда РД, который появится с недели на неделю) и прокуратура РД (где сидит Попов) повлияет на обстановку в республике и вернёт обывателю чувство справедливости. На системной основе. В противном случае риски Васильева могут превратиться в провал федерального центра в Дагестане. ]§[
- 15 просмотров