Кто самая загадочная фигура в Правительстве Дагестана? Естественно, сам Председатель Правительства Дагестана. Пытаясь раскрыть дагестанской общественности этого человека-загадку, «Черновик» три раза отправлял вопросы для интервью Магомеду Абдулаеву, но каждый раз они аккуратно оставались без ответа. Через десять дней будет два года с момента появления Магомеда Имрановича в большой политике. Не факт, что он в ней останется после 4-го марта. Понимая, что и в этот раз наши попытки к диалогу вновь останутся тщетными, «ЧК» предлагает читателям через вопросы, ставшими уже риторическими, понять, в чём заключается работа Правительства и кто такой мистер Абдулаев, третье лицо Дагестана? Ниже мы приводим не только вопросы, но и принцип построения интервью. Что это такое? для чего оно нашему герою и читателям? А главное, как преодолеть психологический барьер прежде чем начать говорить?
Уважаемый Магомед Имранович!
Вопросы во время интервью, конечно же, будут заданы в иной форме и последовательности. Здесь мы приводим лишь общий проспект направлений, которые интересуют в связи с «феноменом Абдулаева» сегодняшнего рядового, но искушённого(!) дагестанского читателя. Всем интересно знать исток, первопричину Ваших успехов, секрет восхождения; интересны как генетические корни, так и структура командно-политической организации власти, в которую Вы включены Президентом РФ. Интересны взаимоотношения внутри органов государственной власти между конкретными звеньями власти.
Читатель впервые увидел на посту премьера человека из-за кафедры. Плюс это или минус? Молодой, жёсткий в риторике мужчина с глубоко научным взглядом на современное мироустройство – куда он поведёт республику? что кроется за его немногословной скрытностью? кто будет помогать ему на пути, который может стать общим для всех?
Само собой, мы будем лишь держаться направления вопросов, которые изложили ниже, не сводя интервью к примитивному вопросу-ответу. И последовательность диалога, конечно же, будет определена на месте, в ходе непринуждённой беседы с уточнениями, отклонениями на эмоции, возвращением к ретроспективе вопроса.
В технологии подготовки психологического, образно говоря, интервью в газете «Черновик» апробирована практика, по которой интервьюируемый лично беседует с интервьюером по заранее оговорённой теме и ряду направлений. У респондента всегда должна иметься возможность предваряющей подготовки (в цифрах, датах, причинно-следственных и функциональных связях) к разговору с журналистом. Беседа ведётся под аудиозапись, и вовсе не обязательно догматично держаться заданной линии беседы – выбирает респондент. Журналист же от имени редакции лишь советует не обходить жёсткий, неудобный, пикантный вопрос, а, наоборот, взять паузу для обдумывания, как лучше было бы на него ответить. Обычно мы предлагаем: можно оставить вопрос без ответа, тогда в тексте будущего интервью, как правило, мы вскользь упоминаем, что этот вопрос нами был обойдён стороной; можно ответить не для публикации, а прояснить ситуацию на условиях аманат, тогда редакция вообще избегает скользкой темы и находит иную «изюминку» в беседе. Самый предпочтительный для интервьюируемого респондента вариант, когда, тщательно обдумав, он находит как форму, так и существо содержательного ответа, эффектно выйдя из неловкого «штопора».
С уважением, редколлегия газеты «Черновик»
– Каким Вы видите «Светлое будущее Дагестана»? То есть что собою, на Ваш взгляд, представляет идеальный Дагестан: какое качество трудового потенциала? какие будут потребности у людей (материальные и духовные)? сколько им понадобится денег (зарплаты, доходов), для того чтобы удовлетворить эти потребности?
Ну и, в итоге, есть ли у республики природный и социальный потенциал, чтобы достичь уровня развития, соответствующего Вашему представлению о республике?
– Верите ли Вы в национальную идею? Что, по-вашему, есть для нас эта идея – конкретно аварская, кумыкская, даргинская или лезгинская, какая-то связующая, что ли, идея? Или под «национальной идеей» надо понимать общедагестанский интерес в условиях сильно меняющейся России? В нашей федерации ведь сегодня много проблем экономического становления, интеграции, повышения производительности и эффективности, модернизации, переоснащения… А мы со своей идеей поспеваем ли?
Или национальная идея для каждого из нас, если говорить с иронией, – это возможность объединяться, чтобы извлекать из слияния большую выгоду, чтобы лидеры одних национальностей понимали, что мы тоже не лыком шиты и в случае чего тоже можем… кузькину мать показать?
– О Вас говорят как о человеке-локомотиве. Вечно, как признаются Ваши друзья, стремитесь к совершенству. Одноклассники утверждают, что Вы были самым внимательным и ответственным среди них, вдумчивым, упорным… Удалось ли Вам сохранить эти качества? Насколько в Вашем несомненном политическом и творческом (речь о научной деятельности) успехе принимали участие учителя? Какой именно школы?
– На одной из Ваших встреч (речь о беседе с представителями грузинской интеллигенции) Вы признались, что у Вас по ту сторону хребта есть родственники. Нам же известно, что в Ваших жилах течёт кровь Абдурахмана-Хаджи Ас-Сугури, почтенных гамсутлинцев и унтыбцев (здесь о сёлах Гамсутли и Унты Гунибского района – «ЧК».). В каком из утверждений больше исторической истины?
– Как Вы относитесь к былому величию и могуществу той страны, в которой закладывался Ваш успех, – СССР? Хотели бы Вы возвращения к тому устройству, тем границам? Или у России сегодня иные ценности – демократия (хотя там тоже она декларировалась как «социалистическая демократия»), предпринимательство (хотя кооперативное движение тоже формально можно было считать одним из проявлений), свобода выражения мысли (в то время цензура тоже была «невидимым фронтом», правда, борьбы за коммунистические идеалы). Возможно ли возвращение страны к утраченным позициям в мире? И что нужно для этого сделать?
– Вы верите, что с религиозным экстремизмом на Северном Кавказе можно в ближайшей перспективе справиться? Если да, то в какой перспективе? Опыт Чечни показывает, что чрезвычайно жёсткая риторика (а часто и жестокие репрессии) Рамзана Кадырова не имеют ничего общего с достижением конечных целей, которые Кремль ставил перед главой Чеченской Республики. Цели остались не достигнутыми. Иначе как объяснить массированный поход боевиков на родовое село Рамзана Ахматовича – Центорой – и ещё более дерзкий (хоть и не массовый) захват боевиками парламента Чечни в тот самый момент, когда в Грозном находился глава МВД РФ Рашид Нургалиев, а в самом парламенте – делегация свердловских депутатов?
– В Чечне очень мало дееспособного мужского населения. Многолетняя война истощила численность мужчин, парней, и мальчиков даже. Этого не скажешь о Дагестане. И о качестве «мышечной массы» не сказать, что она истощена, импассионарна. Практически все состязания во всех боевых спортивных дисциплинах идут под диктовку дагестанских «гладиаторов». Это какой-то сумасшедший ренессанс кулака и воли! При том же, мечети у нас переполнены молодыми прихожанами. Мест на пятничных рузманах не хватает, даже на улицах вокруг мечетей – молящиеся выстилают коврики на проезжей части оживлённых автодорог.
Что будет эта масса людей делать, если вдруг начнётся война? На чью сторону встанет? И будет ли уравнён урон (военные потери в живой силе) с приростом мужского населения? Что опередит?
– О таком потенциально-«патовом» положении говорил покойный Ясир Арафат, правда, рассуждая о палестино-израильской войне: «Наше главное оружие – матка арабской женщины». Сегодня на примере России ведь видно, как актуальна его стратегическая установка – демография ужасающа, старение нации (населения России) идёт куда как большими темпами, чем естественный прирост новорождённых. Эти же процессы старения последние 16 лет наблюдаются и в Дагестане: мы тоже – нация, чьё население стареет большими темпами, чем воспроизводится. Хотя регресс не столь катастрофичен, как на общероссийском уровне.
Так какова, учитывая эти тезисы, должна быть стратегия борьбы с экстремизмом в нашей республике? Война или всё же попытаться завоевать доверие населения авторитетным поведением власти? Если в качестве стратегии Вы выбираете авторитет власти, то что это означает? Какова доля экономических преобразований в этом «авторитете»? А сколько в нём морали и нравственности?
– Как Вас приняли во власти? Вы-то в Белом Доме не новичок. Удивление вызвало неожиданное, как врывание метеорита в атмосферу Земли, Ваше появление в качестве вице-премьера ещё при Муху Гимбатовиче. Тогда в кабинете министров было что-то близкое к шоку… Никто не мог понять, почему Нарышкин, Сурков позвонили тогда друг за другом Муху Алиеву и мягко, но настоятельно, попросили президента назначить Вас вице-премьером…
Я не о том, прежнем, Вашем появлении во власти. Как СЕГОДНЯ здесь принимают? Какие полномочия Вы хотели бы реализовывать? Ведь известно, что прежний президент конституционно закрепил за руководителем республики право- и полномочия, ранее содержавшиеся в функциональных обязанностях председателя правительства. Нынешнему президенту даже не приходится ничего «секвестировать», всё за него сделал предшественник. Вас устраивает такое положение?
Блок вопросов, касающийся конкретно-практической стороны экономического развития и содействия инвестициям, полномочий заказчиков федерального и республиканского уровня госвласти, планируется обсудить прямо на встрече.