[ Исповедь бывшего главного врача ]

Главным врачом Республиканской больницы восстановительного лечения (РБВЛ) я была назначена 27 июня 2007 года министром здравоохранения РД Мамаевым И. А. Через несколько месяцев после назначения почувствовала резко изменившееся отношение ко мне. Это отношение, как выяснилось, было связано с позицией бывшего главного врача Мусаева Н. С., оставшегося в ранге заместителя главного врача по лечебной работе – единственного из ушедших главных врачей, сохранившего все свои привилегии на правах долголетней семейной дружбы с министром. Иногда, в редких случаях, Мусаев, не получив желаемой поддержки своим капризам от руководителя здравоохранения республики, в сердцах во всеуслышание заявлял: «Это я его сделал министром!» Подобными упрёками, похожими на шантаж, он добился неположенной по штатным нормативам больницы должности заместителя главного врача по лечебной работе, выделения ему персональной служебной машины. Надо заметить, что персональный автотранспорт не положен и главным врачам – в больницах имеется санитарный автотранспорт, который используется для нужд лечебного учреждения. Мусаев, при полной поддержке министра здравоохранения, намеревался использовать меня как «ширму» для продолжения своих неблаговидных деяний. Абсолютная вседозволенность в течение 22-х лет его так называемого руководства физиотерапевтической больницей привела практически к развалу уникального лечебного учреждения. А годы пребывания в должности министра его друга и соратника Мамаева сделали Мусаева бесконтрольным и неуправляемым в своих поступках.

Моё желание работать и жить в рамках действующего законодательства, соблюдая интересы больных и коллектива, встречали резкое противодействие со стороны Мусаева. Моё стремление призвать его к здравому смыслу, пониманию необходимости слаженной и продуктивной работы, направленной на улучшение качества оказываемой медицинской помощи, недопущению жалоб со стороны больных наталкивалось на глухую стену неприязни. Результатом этих бесед становились многочисленные, надуманные, клеветнического характера жалобы министру на мои действия. Министр Мамаев при встрече с Мусаевым забывал старую, но весьма актуальную для руководителя такого масштаба поговорку: «Дружба дружбой, а служба службой».

Многочисленные жалобы больных в адрес министра здравоохранения на неправомерные действия заместителя главного врача Мусаева оставались без внимания. А вот сфабрикованные кем-то анонимные письма на главного врача по поручению министра разбирались на общем собрании коллектива, хотя согласно статье 11 Федерального закона 59-ФЗ от 02.05.06 анонимные письма не рассматриваются.

Возникла странная ситуация, когда стиль поведения министра здравоохранения в отношении главного врача складывается из настроения и вспышек агрессии заместителя главного врача, никак не желающего расстаться со своими амбициями и почивающего на незаслуженных, воображаемых им лаврах. «Заслуги» Мусаева перед здравоохранением республики общеизвестны и весьма неприглядны. Многочисленные некорректные высказывания со стороны министра здравоохранения, неоднократно приводившие к срывам состояния моего здоровья, стали нормой его отношения ко мне. Не раз сотрудники аппарата Министерства здравоохранения с сочувствием выражали опасения, что после очередного посещения кабинета министра со мной может случиться непоправимое. И они были недалеки от истины. Вряд ли кто-то из них осмелится повторить эти слова. В Минздраве усилиями министра здравоохранения сложилась нездоровая обстановка страха и, как следствие, доносительства, сокрытия правдивой информации.

Со временем неприязнь министра по отношению ко мне стала просто неуправляемой. Я с большим трудом по служебным вопросам добивалась аудиенции, но всегда выходила из кабинета министра с по-прежнему нерешёнными рабочими вопросами. Красной нитью проходило, неоднократно озвучивалось: «Как вы могли за короткое время стать врагом Ниязбека Сайпулалаевича Мусаева?!» Да, я могла бы стать его «другом», но при этом мне пришлось бы войти в весьма недружественные отношения с Законом. Ни мои жизненные принципы, воспитание, репутация, которую так старательно пытаются испачкать Мусаев и компания, не позволяют идти против совести и закона. В течение трёх лет руководства больницей восстановительного лечения мною делалось всё для соблюдения интересов больных и замечательного коллектива, с которым у меня сложились прекрасные рабочие отношения и в который так за 25 лет и не вписался Мусаев. А весьма странные требования ко мне вызвать уважение коллектива к Мусаеву вряд ли могли быть исполнены кем бы то ни было.

Конечно, были у меня ошибки. Наверное, сказывалось отсутствие опыта руководящей работы. Но, как говорится, «не боги горшки обжигают». Думаю, все согласны со мной, что Министерство здравоохранения как руководящий орган должно оказывать всяческую поддержку вновь назначенным руководителям. Не знаю, как с остальными, но в отношении лично меня министр Мамаев, а с его подачи и весь аппарат Минздрава, выступил в роли «карающего меча революции». Остаётся сожалеть, что бывший главный врач, разваливший физиотерапевтическую службу республики и саму больницу, понятия не имеющий об основах практического здравоохранения, по-прежнему руководит действиями министра.

За последние три года персоналу больницы многое удалось сделать для возрождения физиотерапевтической службы в республике, здоровой рабочей обстановки в коллективе, несмотря на титанические усилия Мусаева вернуть всё на круги своя. Это замечают все, но в упор не хочет видеть министр здравоохранения. Видимо, какие-то общие интересы министра с отдельно взятым лицом превалируют над интересами общего дела. 

Несмотря на все трудности, через которые мне пришлось пройти в течение этих трёх лет и ещё предстоит пройти, я ни на секунду не перестаю верить в торжество благоразумия и справедливости. Такой оптимизм и такую надежду вселяют в меня те преобразования, которые начаты нашим новым руководством республики. Хочется верить, что будет услышан голос тех, кому небезразлично будущее Дагестана.