[ Беззаконие как процветает, так и здравствует ]

Уважаемый Игорь Викторович!

Прочитав ваше интервью «Камни и смоковница, или Ещё раз о прокуратуре» в газете «Дагестанская правда» (№ 110 от 17 апреля 2009 года), хочу высказать своё мнение по некоторым вопросам, затронутым в интервью. Тем более что я с вами знаком лично, так как был неоднократно у вас на приёме, и вопросы, поднятые в публикации, непосредственно коснулись меня и моей семьи.

3 ноября 2006 года сотрудниками милиции был окружён дом моего сына Гасана Байсултанова, который проживает напротив меня. В результате бандитского нападения, которое чьё-то воспалённое воображение назвало спецоперацией по обезвреживанию боевиков, расстреляли мою беременную сноху, тяжело ранили моего сына. В последующем его арестовали, предъявив ему обвинение в совершении преступлений, предусмотренных статьями 317, 208, ч. 2, и 222, ч. З, УК РФ. Верховным судом РД мой сын оправдан по статьям 317 и 208, ч. 2, а по ст. 222 осуждён на полтора года колонии-поселения.

Дело в настоящее время обжаловано и находится в Европейском суде по правам человека в г. Страсбурге во Франции. С момента возбуждения уголовного дела и ареста моего сына и по сегодняшний день я обращаюсь во все инстанции России и несмотря на это никто не возбуждает уголовного дела в отношении убийц моей беременной снохи.

 

Неоправданные надежды

Во время моих мытарств по органам правосудия мне пришлось встретить очень много людей, пострадавших от беззакония в РД. Мне 63 года, но пока я сам не столкнулся, не думал, что такое беззаконие возможно. Когда в 2006 году вы, будучи полковником, вступали в должность прокурора РД и, положа руку на Конституцию, давали клятву, я смотрел телевизор и думал, что наконец-то в многострадальном Дагестане наступит порядок.

Однако мои и, я думаю, других простых людей надежды не оправдались. В очередной раз простой народ оказался обманутым. За неполные три года вы стали генерал-лейтенантом, а беззаконие как процветало, так и здравствует. Вы можете возразить, что один человек ничего не сделает. Возможно и так. Люди уровня Петра I, Екатерины Великой, Сталина каждый год не рождаются, и вы явно не относитесь к их числу. Но зачем же тогда заниматься фарсом, давая пустое, ничего не значащее интервью?

Когда, предъявив обвинение моему сыну Гасану Байсултанову по статьям 317 (статья, предусматривающая пожизненное заключение или расстрел), 208, ч. 2 (участие в НВФ), 222, ч. З (ношение и хранение огнестрельного оружия), дело направили к вам для утверждения обвинительного заключения, я был у вас на приёме и сказал, что мой сын не виновен. Вы мне ответили: «Ваш сын бандит, и бесполезно обращаться по инстанциям». И до этого я дважды был у вас с заявлениями о беззаконии, творимом следователями прокуратуры Хасавюрта К. Айдамировым и А. Арсланхановым. Они вели дело моего сына в составе следственной группы, созданной согласно постановлению и. о. прокурора Хасавюрта С. Батдалова, в составе которой находились следователи Айдамиров, Арсланханов и М. Абдулабекова.

 

Мой сын не бандит!

Дело в отношении моего сына рассматривал единолично судья ВС РД М. Магомедов, а не с участием присяжных заседателей, и 13 марта 2007 года мой сын оправдан по ст.ст. 317, 208, ч. 2. Несмотря на ваши утверждения, что мой сын бандит, суд доказал, что это не так.

В ходе расследования и рассмотрения уголовного дела судом установлено, что мою сноху убил майор милиции А. Сатираев, который сам же это и подтверждает. На сегодняшний день по факту убийства моей снохи Саният Магомедовой уголовное дело не возбуждено. А к вам меня уже не пускают, и я склонен думать, что по вашему же указанию.

В указанном интервью вам был задан вопрос о случаях выявления злоупотреблений, допущенных силовыми структурами в ходе проведения спецопераций. Вы ловко ушли от ответа, отделавшись общими, ничего не значащими фразами. В аварском языке есть пословица, которая хорошо передаёт смысл вашего ответа. Вот дословное её звучание: «Здесь – заяц, там – лиса». По вопросу возмещения ущерба вы то ли по недомыслию, то ли сознательно погрешили против истины, заявив, что нареканий и обращений по вопросу возмещения материального ущерба не было. Я знаю многочисленные примеры обратного. Приведу некоторые из них.

1. Я обращался по вопросу возмещения материального и морального ущерба по делу моего сына Гасана Байсултанова за незаконное обвинение его в совершении особо тяжких и тяжких преступлений и причинённый материальный ущерб. С учётом того, что в пределах России я не нашёл закона, то я предъявил иск о взыскании морального вреда и материального ущерба в сумме трёх миллионов евро плюс десяти тысяч долларов, похищенных сотрудниками милиции при проведении обыска, в Европейский суд по правам человека, и дело принято на рассмотрение.

2. Следователем Арсланхановым, расследовавшим дело в отношении моего сына, был незаконно обвинён в убийстве С. Хасаев. 17 января 2008 года суд полностью оправдал Хасаева в связи с его непричастностью к совершению какого-либо преступления. Из государственной казны Хасаеву выплачено 750 тысяч рублей за причинённый моральный и материальный ущерб.

3. Обвинительное заключение по делу М. Сусланова и Н. Магомедова утверждено Прокуратурой РД. В течение двух лет эти люди незаконно содержались под стражей, и в 2008 году оба оправданы за непричастностью к совершению какого-либо преступления. В пользу Сусланова и Магомедова взыскано четыре миллиона рублей – по два миллиона на каждого. Решение о взыскании вступило в силу. Государственным обвинителем по данному делу выступал и. о. прокурора Хасавюрта Хириясулав Абдулхамидов.

Могу привести ещё примеры, но моя цель не перечисление всех подобных случаев. Я, как и любой другой гражданин, просто не поверю, что подобные случаи вам не известны.

Такое вольное обращение с государственной казной со стороны органов прокуратуры Хасавюрта и республики вызвано не только безнаказанностью, но и горячей их поддержкой в виде повышения по служебной лестнице. Так, следователя Арсланханова забирают в Махачкалу для повышения, а Абдулхамидов прилагает все усилия для того, чтобы стать прокурором Хасавюрта. В то же время гражданские лица за незначительные хищения отбывают в местах заключения по несколько лет.

Вы также ссылаетесь на то, что в Федеральном законе чётко прописано возмещение причинённого материального ущерба. Но ещё Ф. Тютчев писал: «В России обилие законов компенсируется их неисполнением». Применительно к сегодняшнему дню можно ещё говорить о возне вокруг органов, распределяющих финансовые средства, вокруг которых как грибы после дождя множатся надзирающие органы, над ними – надзиратели над надзирающими и далее по восходящей. И на самой верхушке остаётся недоумённый возглас первого лица страны: «Мы же выделили деньги, их воруют». А вокруг угодливо поддакивают именно те, кто это сделал.

Вы ссылаетесь на то, что адвокаты и присяжные портят вашу работу, однако перечисленные дела рассмотрены не судом присяжных, а единолично судьями. И процент рассматриваемых судом присяжных дел мал для того, чтобы все неудачи и огрехи следствия списывать на присяжных. А ваши сетования по поводу адвокатов вполне понятны: кому понравится, когда ему показывают, что он неправ, т. е. действует не по закону. А методы действий силовых структур, когда терроризируют близких и родственников боевиков, скрывающихся в лесах, наводит на мысль, что у них учителя из Израиля. Ведь там принято изгонять родственников боевиков, разрушая их дома.

 

Некоторые СМИ...

В вашем интервью также можно усмотреть разжигание национализма, так как сетуете на то, что наши присяжные, дагестанцы, не владеют русским языком и не могут решать какие-то вопросы. Для таких случаев, как должно быть известно вам, есть переводчики. Не надо нас оскорблять, господин прокурор.

В этой статье вы говорите: «Конечно, есть и у меня лично – как у человека и как у прокурора – собственное мнение о некоторых СМИ и правозащитных организациях и их деятельности». Я систематически читаю газету «Черновик», «Новое дело». Я сразу понял, что в основном вы имеете в виду именно эти газеты. Вы сами виноваты в том, что о вас негативно отзываются в газете. Прежде чем обратиться в газету, я прошёл все инстанции в республике, включая и вас, и далее в Москве и только п отом обратился в газету. Я думаю, как и в моём случае обращения в газету, это крик души отчаявшихся найти справедливость. Занимая такую должность нельзя руководствоваться личными неприязненными отношениями. Именно из-за личной неприязни вы преследуете газету «Черновик» в лице её редактора Н. Исаевой. Я говорю слова в защиту Исаевой вовсе не потому, что чем-то ей обязан. Статьи в отношении моего сына ни разу не печатались в газете «Черновик», хотя я и обращался, а печатались в газете «Новое дело».

 

Лес рубят – щепки летят

Мне 63 года, у меня трое сыновей в том самом возрасте, когда в любую минуту могут стать на защиту родины. На каком основании вы назвали меня и моих сыновей бандитами? Если я скажу, что вы являетесь сыном «шерстяного» магната, каким образом вы стали прокурором Дагестана и в течение неполных трёх лет стали генерал-лейтенантом, то вы тут же начнёте преследовать меня и моих сыновей. Как же, это клевета на уважаемого человека! А когда вы называете бандитом моего сына, это как назвать? Ладно бы это сказал простой человек, а не тот, кому по должности положено знать, что по закону человек виновен, когда это доказано.

Не в последнюю очередь и из-за беззакония, творимого правоохранительными органами, в том числе и вашим ведомством,      

         уходит в леса большинство молодых людей. Если бы я не был жив, то и мои сыновья, наверно, из-за творимого беспредела ушли бы в леса.

Вы юрист и, занимая высокую должность, решаете судьбы людей, но вместо этого вы говорите в интервью, что не ошибается тот, кто ничего не делает. Получается, что можно ошибиться и втоптать в грязь невиновного человека и даже не извиниться. Также вы говорите в интервью, что можно говорить о том, что во время проведения спецоперации страдают невиновные лица и выражаетесь: «Понятно, что не всегда удаётся обеспечить точечность...» То есть, другими словами, вы небрежно высказываете мысль: лес рубят, щепки летят. А за что тогда клеймят 37-й год и органы НКВД, которые, не скрываясь, так и говорили, а не отделывались обтекаемыми фразами, как в песне «Если кто-то кое-где у нас порой...».

Вы указываете, что возбудили уголовное дело против газеты «Черновик». Ваши слова: «...Недостатки есть всегда. Не ошибается тот, кто ничего не делает. Давайте будем обсуждать и бороться с ними, а если мы сегодня позволим заказным ангажированным СМИ и правозащитным организациям просто так всю правоохранительную систему оболгать и деморализовать, – завтра некому будет защищать безопасность общества...». А почему вы критику со страниц вышеназванных газет не воспринимаете именно как обсуждение и борьбу с недостатками, а возбуждаете уголовные дела. Получается, как и встарь, за плохую весть отрубают голову гонцу.

Я ещё раз повторяю, что защищаю эту газету не потому, что чем-то обязан ей и её редактору. В этой газете пишут правду, и я удивляюсь тому, что она ещё выходит в Дагестане. Впрочем, первые шаги по уничтожению этой газеты сделаны с вашей помощью.

В Дагестане СМИ, в том числе «Черновик», «Новое дело» и др., не борются с системой, как вы указываете в статье. Они борются с беззаконием, творимым «правоохранительными органами».

Таким образом, господин прокурор, вы идёте по пути наименьшего сопротивления, ища причину ваших бед и беспомощности в борьбе с терроризмом в СМИ. Поищите причину в другом месте.

 

Ошибочка вышла...

Разве в Дагестане уже нечем заняться, кроме преследования неугодных СМИ? Несколько лет назад совершено преступление, которое по масштабу трагедии можно назвать преступлением века. Я говорю о террористическом акте, взрыве во время проведения праздничного парада 9 Мая 2002 года в Каспийске. Сколько погибло людей во время этого теракта, сколько скончалось от ранений! И сейчас нельзя без содроганий смотреть на запись тех событий. Люди, прошедшие Великую Отечественную войну, дошедшие до стен Берлина и вернувшиеся живыми, погибли у себя дома именно в день Победы. А как с телевизионных экранов, пылая праведным гневом, руководители всех мастей наперебой обещали найти, наказать, уничтожить террористов? И что? Вместо того чтобы раскрыть преступление жернова «органов правосудия» перемололи и выплюнули невиновных людей. Сколько раз победные публикации и выступления о том, что «преступление века» раскрыто раздавалось с экранов и других СМИ. А потом с невнятным бормотанием об очередной ошибке это опровергалось. А потом, когда время стёрло у людей, кроме близких родственников, естественно, воспоминания об этом преступлении, о нём и вовсе перестали говорить.

В статье вы указываете, что в той же Германии или США каждый гражданин берёт на себя свою долю ответственности за безопасность государства и не будет молчать, если при нём кто-то готовится к теракту, или не будет искать оправдания подозреваемым в терроризме и так далее.

Вот вы даёте!!! Нашли сравнение! Вам действительно надо работать в театре Е. Петросяна. За ущемление прав своего гражданина США может начать военные действия с любым государством, а в Дагестане, судя по всему, поставлена задача пересажать в тюрьмы всё взрослое население.

В той же Германии или США их граждане воспринимают государство как друга, который в любую минуту придёт им на помощь и, естественно, они помогают своему другу, государству. А у нас государство – это «пахан», который «держит» зону, где есть свои «масти», «мужики», «шестёрки» и т. д.

 

Продайте козу – купите оружие

Когда в 1999 году на Дагестан напали боевики, руководство республики бросило призыв: «Продайте последнюю козу и корову и купите оружие», что народ и сделал. Пока подоспели силы армии, боевиков сдерживали ополченцы. В последующем половину населения Дагестана осудили за хранение оружия, а тем, кто сдал добровольно оружие за обещанную компенсацию, или вообще не выдали денег или выплатили копейки. Более того, многих ополченцев обвинили в том, что они пособники боевиков.

Мой сын тоже был в ополчении, и моя семья полностью помогала средствами в приобретении оружия, продуктов. А в последующем, как я указал выше, моего сына обвинили в совершении особо тяжкого преступления, ранили его, убили мою беременную сноху, сегодня издеваетесь надо мной, защищая своих работников, не реагируя на мои заявления о возбуждении уголовного дела в отношении убийц моей снохи. И вы хотите, чтобы я и моя семья стали осведомителями и сообщили о чём-то? Да нас самих обвинят в пособничестве и терроризме и затаскают по прокуратуре и судам. Таких, как я, пол-Дагестана. Мы это уже проходили, так что придумайте что-нибудь другое. Для того чтобы к вам народ относился, как в США или Германии, надо создать такие условия, как там, а не издеваться над людьми. Ни один мало-мальски соображающий человек, у которого есть дети, не захочет, чтобы шла война, а по лесам шастали вооружённые люди, в любой момент готовые ворваться к нему только потому, что им что-то не понравилось. Я окончил сельскохозяйственный институт, по профессии ветеринар. Дайте мне вполовину меньше личного состава силовых структур, не заражённого коррупцией, и секретных работников, гуляющих по Дагестану, и в течение шести месяцев ни один боевик не будет гулять в дагестанских лесах.

 

А в ответ – тишина...

Когда я обивал пороги прокуратуры и других инстанций, мне стало известно о факте разбойного нападения на семью Гусейновых, проживающих в с. Сулевкент, в результате которого глава семьи был убит, а его жена П. Гусейнова чудом осталась в живых. Разбойники были задержаны, и у них были изъяты деньги в сумме миллион рублей и золота на 600 тысяч рублей, которые в последующем были присвоены сотрудниками милиции. Это преступление лежит нераскрытым в прокуратуре Хасавюрта, и П. Гусейновой ответили, что это преступление невозможно раскрыть, так как оно совершено работниками милиции. Что вы на это скажете, господин прокурор? Интересный факт получается. По этому убийству – мужа П. Гусейновой – государственный обвинитель просил одному из обвиняемых 10 лет, но судья оправдал этого человека. Гособвинитель из Прокуратуры РД даже не написал представление на оправдательный приговор этого человека. Как это можно назвать? Сначала просит 10 лет, а в ответ на оправдание – тишина. Вот эти вещи мы действительно не понимаем ни по-русски, ни по-другому. Пожалуйста, разъясните нам. Там же тоже не было присяжных. Дело рассматривалось судьёй. Такую ошибку не допустит даже не знающий русского языка.

В конце своего письма я хотел бы высказать ещё то, с чем мне пришлось столкнуться во время поисков справедливости у российской Фемиды. Я с удивлением понимал, что люди боятся бороться за свои права, что они запуганы, запуганы государством, запуганы боевиками. Я часто задавал себе вопрос: «Где же потомки тех, кто двадцать пять лет воевал с великой Российской империей, тех, для которых честь, достоинство ценились выше собственной жизни»?