[ ПРОЦЕССные настроения... ]

Правоохранительные органы утверждают, что Курбанов знал известных в республике лидеров НВФ – Вадима Бутдаева и Шамиля Гасанова, предоставлял им кров и даже с помощью своего друга Ахмеда Гамзатова помог вылечить Бутдаеву пальцы рук, пострадавших после взрыва. Знал Курбанов и подполковника службы госнаркоконтроля Мухтара Агаева, который согласно версии силовиков дал деньги Гасанову на устранение депутата НС РД Шамиля Исаева.

 

Показания о показаниях 

По делу опросили практически всех свидетелей. Суд дошёл до стадии дачи показаний непосредственно подсудимым – Мамедом Курбановым. И 20 июля Курбанов дал их (ранее процесс откладывался в связи с избиением 4 июля Курбанова в здании СИЗО Махачкалы). Показания, данные Курбановым, затронули многих сотрудников правоохранительных органов и раскрыли специфические методы добывания доказательств по делу. Подсудимый рассказал о том, как происходили его задержание, обыск его дома, содержание его в ИВС и СИЗО Махачкалы (далее вкратце приводятся выдержки из его выступления).

Задержали Курбанова на работе (в Министерстве спорта). При этом его скрутили, не представив ордера или каких-либо других документов. Возили по городу около двух часов, а потом привезли к его дому, у которого уже находились сотрудники правоохранительных органов.

«Под дулом автомата мне приказали показать комнаты в моём доме. Потом в комнату зашли люди с пакетами, в которых было оружие, и начали его раскладывать. Адвокат Зиявутдин Увайсов (узнав, что он адвокат, силовики заставили выйти Увайсова из дома) сказал мне ничего не подписывать, так как это оружие подкинули. После этого меня увезли с мешком на голове в неизвестном направлении. Меня привезли в лесной массив, я так думаю, в районе Агачаула, и, направив на меня оружие, стали стрелять по мне холостыми патронами (этот фрагмент речи Курбанова вызвал иронию у гособвинителя Назифы Алистановой.–Прим. ред.). После этого мне сказали, что если не подпишу пустые бланки, то следующий выстрел будет настоящий. Я всё сделал так, как они говорили, потому что у меня не было иного выхода. Меня отвезли в «шестой» отдел, где начали бить. В соседней камере я слышал, как пытали Наримана Мамедьярова (который выступал по делу Курбанова в качестве свидетеля. По версии правоохранительных органов, Мамедьяров – член НВФ. – Прим. ред.). Периодически в камеру, где меня пытали, заходил сотрудник правоохранительных органов и говорил, что Мамедьяров меня оговорил. Меня спросили, хочу ли я на него посмотреть, и я согласился. Я увидел окровавленного Мамедьярова, рука у него как-то странно висела. Меня заставляли взять на себя убийства Гаджи Абашилова (бывший директор ГТРК «Дагестан») и Тельмана Алишаева (журналист, ведущий передачи «Мир вашему дому»), но в камеру зашёл кто-то из высших чинов и сказал, что по этим делам уже найдены люди…», – повествовал Курбанов. Потом он рассказал, как и в здании Ленинского РОВД Махачкалы, и махачкалинском ИВС (где его посещали глава УБЭиУТ Ахмед Баталиев, на тот момент замминистра ВД Валерий Жернов и другие) его заставляли подписывать какие-то документы. Рассказал о роли следователя Хангерея Арслангераева и адвоката Кариба Карибова, который узаконивал все процессуальные действия, проводимые Арслангераевым. Последние, по словам Курбанова, хотели «снять» деньги и с Курбанова (250 тысяч рублей), и с депутата НС РД Шамиля Исаева (300 тысяч рублей), которого согласно версии силовиков было поручено убить лидеру НВФ Шамилю Гасанову. Финансировал же этот заказ, считают правоохранители, Мухтар Агаев. В своих показаниях на суде Курбанов описал очную ставку с самим Агаевым. Очная ставка ничего не дала. Позже силовики стали ссылаться на то, что Агаев на очной ставке мимикой угрожал Курбанову и именно поэтому тот побоялся дать необходимые показания. Сам Курбанов выразил недоумение, так как не смог представить, как это могло произойти (имеется в виду угроза мимикой). Да и в дальнейшем Арслангераев сам себе противоречил, говоря, что Курбанов ищет встречи с Агаевым. «Если следовать логике Арслангераева, – говорит Курбанов, – то зачем мне искать встречи с человеком, который мне угрожал?»

 

Политика? 

Сам Курбанов всё это объясняет политической составляющей. Дело в том, что его дело перекликается с двумя политическими процессами.

Первый – судебный процесс в отношении Динары Бутдаевой – сестры одного из соучредителей общественной организации «Матери Дагестана» (часто выступающей с критикой МВД РД). Дело в том, что свидетель по делу Курбанова – Нариман Мамедьяров – фигурирует и в деле Динары Бутдаевой.

Ранее Мамедьяров подозревался в организации преступного сообщества, но был оправдан судом. Связь Мамедьярова с Курбановым, видимо, не даёт покоя правоохранительным органам и не случайна оговорка прокурора Алистановой, которая, допрашивая Мамедьярова как свидетеля по делу Курбанова, случайно обронила: «Вы пока на свободе».

Второй – судебный процесс в отношении Мухтара Агаева, который состоит в общественном фонде «Согратль» и был организатором митинга против произвола и коррупции в МВД республики. На стадии предварительного следствия Курбанов давал показания (на суде была предоставлена видеозапись этих показаний), что знал Агаева, встречался с ним и был свидетелем разговора Агаева и лидера НВФ Шамиля Гасанова. Впоследствии Курбанов отказался от этих показаний.   

Курбанов – звено одной большой истории, и обвинительный приговор ему был бы для силовиков очень кстати.

 

Ожидание...

В ходе процесса сторона защиты четыре раза заявляли отвод судье Магомеду Насрутдинову, но тот его (отвод) не принял. А на процессе, который проходил 20 июля, судья и вовсе заявил, что сторона защиты всевозможными способами оказывает на него давление.

На наш взгляд, именно сейчас решается судьба Курбанова, и вопрос, как воспримет все эти заявления и как оценит имеющиеся доказательства по делу судья, является самым насущным. Напомним, что Курбанова судят по двум статьям – это ч. 3 ст. 222 УК РФ (хранение оружия…) и ч. 2 ст. 208 УК РФ (участие в НВФ). Думается, доказать, что оружие не подброшено Курбанову, гособвинителю не удастся. Так как практически все свидетели (некоторые из них были понятыми при обыске) по делу отказываются признавать подписи, значащиеся под протоколами обыска в доме Курбанова, и утверждают, что, когда зашли в дом, оружие уже было разложено. Да и сам факт участия в НВФ доказать очень сложно.

Теперь же происходит вот что. Один из свидетелей – Рагим Мехтиев – пришёл на процесс (21 июля) в сопровождении участкового Мевлютдина Гаджибалаева и дознавателя. Мехтиев заявил, что ошибался и теперь не уверен, что под протоколом обыска не его подписи (на одном из судебных заседаний он утверждал обратное). Он очень волновался и, можно сказать, был «не в лице». По всей видимости, самое интересное – впереди…