[ Экстренные реформы ]

 

Началось всё 14 декабря 2007 года, когда ректор Чанакан Абдулгамидов созвал внеочередное собрание учёного совета с повесткой: «О внесении изменений в Устав ДИПКПК». По предложению ректора обсуждались два вопроса: исключение из п. 8.1 Устава п. п. 2 – «Избрание ректора» – и изложение пункта 8.1. Устава в редакции «Ректор института назначается Министерством образования и науки Республики Дагестан» вместо «Ректор института утверждается МОиН РД после избрания общим собранием работников института». Иными словами, ректор инициировал изменение устава института в том плане, чтобы в новой редакции он позволял заменять действующего ректора и назначать нового указанием из профильного министерства, исключив этот вопрос из прерогативы коллектива института.

Эти изменения противоречат уставу института, согласно которому учёный совет может только рассматривать такие решения, но не принимать их (п. 8.10 и п. 12.1 Устава), а принятие подобного шага относится к полномочиям и компетенции общего собрания. Кроме того, это противоречит правилам внутреннего распорядка. Как бы там ни было, проходит две недели, и 29 декабря 2007 года министр Алексей Гасанов представляет коллективу института нового назначенного им ректора – Идриса Мусаева, который к тому моменту проработал в институте около года в должности проректора по научно-методической работе. Это сразу вызывает волну недовольства со стороны сотрудников института.

Дальше – больше. 30 июня 2008 года Идрис Мусаев издаёт приказ №19-0 «Об утверждении новой структуры и штатного расписания», согласно которому из структуры института исключаются кабинеты и создаются кафедры и 13 работников института подлежат увольнению. Сотрудникам ректор говорит, что действует по устному указанию министра. Кроме ликвидации кабинетов и перевода части из них на кафедры, новый приказ предполагает перевод методистов (педагогических работников) 14 разряда ЕТС, принятых на работу на неопределённый срок, в старшие преподаватели (научно-педагогические работники) 13 разряда ЕТС, с которыми заключаются уже срочные договора – так их легче заменить. Наконец, в октябре 2008 года Мусаев проводит новые выборы учёного совета, причём меняется обычный распорядок их проведения. Ректор предлагает кафедрам делегировать по одному человеку для участия в выборах, делегируются, естественно, заведующие кафедрами. На заседании, в котором участвовали 23 человека, они фактически сами избирают себя членами учёного совета. После этого (после перевода методистов на должности старших преподавателей проходит пять месяцев) объявляется конкурс на замещение штатных и вакантных должностей. По итогам голосования члены учёного совета отсеяли более десятка сотрудников института. Приказом № 60-Л увольняются ещё 13 человек.
 

Сегодня недовольные действиями ректора требуют вмешательства президента РД, прокуратуры Кировского района и республики, Общественной палаты, ДРО «Единой России», Министерства образования и ещё ряда ведомств. В случае неудовлетворения их жалоб они угрожают дойти до президента и премьера страны. Абдулла Абдуллаев, председатель профкома ДИПКПК: «Назначение ректора Идриса Мусаева произошло с нарушением Устава ДИПКПК и правил внутреннего трудового распорядка, которые регламентируют порядок принятия на должность ректора ДИПКПК. По вине Мусаева ликвидирована вся методическая служба института, упразднён Республиканский учебно-методический центр начального профессионального образования (РУНЦ НПО). Кроме того, грубо нарушены более полутора десятков статей Трудового кодекса Российской Федерации. Это самый настоящий произвол!» Кроме того, ректору вменяют нарушение ряда положений коллективного договора и правил внутреннего распорядка, нарушение прав сотрудников и неправомерное и немотивированное ужесточение процедуры прохождения аттестации педагогическими работниками республики.

Ректор отвечает, что ликвидация методической службы вызвана её низкой эффективностью и неоправданно высокими расходами на её содержание; она не отвечает современным требованиям и не справляется с новыми задачами, а уволенные сотрудники, как и те, кто не прошёл конкурс, не обладают необходимой квалификацией. «Что касается нарушения Федеральных законов «О высшем послевузовском образовании» и «Об образовании», то их не было, так как ими регулируются отношения в высших учебных заведениях, тогда как выборы ректора такого института, как ДИПКПК, не относятся к их компетенции. Новые правила, необходимость именно компьютерного тестирования – это новый процесс и новая форма работы, современная и необходимая. И учитель, и сотрудник института должны владеть всеми необходимыми навыками, иначе встаёт вопрос об их профпригодности. С этим нужно мириться, таковы реалии», – так комментирует претензии в свой адрес Идрис Мусаев. 
 

Так сложилось, что в Дагестане подготовка преподавателей особенно актуальна. Наши вузы выпускают неквалифицированных специалистов во всех областях, в том числе и будущих учителей. Да и при трудоустройстве от молодых педагогов никто знаний не требует – устроиться в махачкалинскую школу учителем стоит 30–250 тысяч рублей, и неважно, как ты учился, насколько владеешь предметом, как находишь общий язык с детьми и т. д.:  берёшь учебник и постепенно, вместе с учениками, постигаешь смысл предмета школьной программы. То, как обычно происходило дальнейшее повышение квалификации, рассказывают сами учителя. Для 12 разряда нужно провести пару открытых уроков и пройти контрольный срез, проводимый представителями управления образования. 13 разряд предполагал сдачу типового ЕГЭ в том же управлении (здесь платят 2–5 тысяч рублей). 14 разряд проводился уже сотрудниками ДИПКПК. Тут тоже надо сдать ЕГЭ, но в усложнённом варианте, а главное… главное – до экзамена договориться. Цена договора в прошлом году составляла 5–8 тысяч  рублей.

Нагрянул ЕГЭ. Эксперимент в Дагестане сразу обнажил все изъяны нашей системы образования и самое важное – уровень подготовки школьных учителей. В первый же год эксперимента Дагестан занял последнее в России место по результатам экзаменов по русскому языку, не особенно блистали результаты и по математике. В № 12 от 20.03.2009 мы уже писали о том, что были случаи, когда родители привлекали к экзаменам школьных учителей, 75 % которых сами не справились с некоторыми заданиями, предназначавшимися для школьников. Видимо, перед министром просто встала необходимость защитить честь своего мундира: низкие результаты по ЕГЭ могли в итоге обернуться оргвыводами и для него. Возник вопрос о возможной кандидатуре на пост ректора института, и министр, видимо, решил, что с новыми реформаторскими задачами лучше всего справится выходец из одной с ним среды. Человек, взгляды которого сформированы не в государственной закостенелой структуре управления, а знающий, что такое менеджмент в системе образования. Сам Гасанов стоял у истоков частной школы «Лидер». Возможно, поэтому он первоначально видел ректором ДИПКПК Хабиба Халидова, также имеющего успешный опыт менеджерского управления в образовании (является директором экспериментальной начальной школы «Перспектива»). Неизвестно, что сыграло решающую роль, но выбор министра пал на Идриса Мусаева, который тоже имеет успешный опыт организации частной школы.

Сейчас в нормальной подготовке учителей, а значит, в адекватной работе ДИПКПК заинтересовано не только министерство или сами учителя – в этом нуждается всё общество. Уже не так легко поступить за деньги, уже не так просто получить аттестат: возникает спрос на качество того продукта, который учителя предоставляют нашим детям, – знания.

Что касается конфликта, то вряд ли там что-то изменится кардинально. Требования уволенных сотрудников об освобождении ректора, восстановлении всех работников и отмене всех локальных актов, принятых с декабря 2007 года, вероятно, удовлетворены не будут. Скорее всего, сейчас обеим сторонамследует не идти на уже бесполезный конфликт, а постараться прийти к какому-то компромиссному решению.