Доктрина – это тот случай, когда ТЕОРИЯ существенно опережает ПРАКТИКУ. Привести первоначально рождённую теорию в реальное исполнение – задача исполнительной власти через программы и проекты. В Дагестане, надеюсь, скоро так и будет. Прелюдия Россию не может не начать трясти от инфляции. Доллары в России как иностранная валюта и те же доллары как средство платежа в США – две совершенно разные вещи. Мы, Россия, продаём энергоносители по всё более высокой цене, вырученные средства накапливаем, не зная, куда девать и на что потратить золотовалютные резервы и стабилизационный фонд. И в одно хмурое утро мы все проснёмся счастливыми обладателями «зелёных бумажек», не обеспеченных никаким материальным содержанием.
Обратите внимание, как меняются в последнее время курсы доллара и евро. Тренды их котировок совершенно разнонаправлены – доллар падает по отношению к рублю, а евро как раз дорожает. Это говорит о том, что доллар в России подвержен инфляции, совершенно отличной от инфляции внутри Америки и во всём мире. Инфляции, заметьте, не рублёвой – долларовой! Однозначно не утверждаю, что это сознательное «вождение за нос России», но очень уж часто наша «сверхдержава» оказывалась в роли наивной дурочки на услужении у другой superstate (супердержавы). В самой Америке рост цен приводит к постепенному увеличению цен на товары, но одновременно – и к компенсирующему этот рост повышению (с некоторым запозданием) зарплат американцев. А в итоге россияне с ещё некоторым запозданием приобретают из-за границы сильно подорожавшую в силу этих двух удорожаний импортную продукцию.
Интересно. Самая могущественная российская компания «Газпром», обладающая самым важным для человечества продуктом (газом и нефтью), лишь в этом году сравнялась по своей рыночной стоимости (капитализации) с американским производителем программного продукта «Майкрософт». Каждая из компаний сегодня «весит» примерно по $ 160 млрд. Только подумайте, чрезвычайно энерго- и фондоёмкое производство, десятки тысяч километров дорогих магистральных трубопроводов, газораспределительные станции и заводы по производству сжиженного природного газа, неиссякаемые нефте-газо-месторождения (главная составляющая стоимости) и… стоит всё это столько же, сколько ТРУД пусть даже умнейших американских программистов плюс немножечко пластмассы и металла для изготовления корпусов процессоров и мониторов! Стоит ли загадывать наперёд, сколько через год будут стоить для тех же россиян компьютеры и программное обеспечение «Майкрософта», взращенные на повышенных ценах энергоносителей этого года? Просто высокая цена энергоносителей и сырья аккуратно перенесётся на выпускаемую для нас продукцию, а своего потребителя американцы защитят адекватным повышением зарплат с темпом, опережающим иностранную инфляцию.
Внутри самой Америки инфляция легко регулируется ставкой рефинансирования резервной системы США, а как с долларовой инфляцией будут выкручиваться зарубежные страны – дело самих этих стран. Лучшее, что в такой ситуации может сделать Россия, – закупить в Европе, Японии и США не товары потребления и бытовую технику, а самое современное индустриальное оборудование. На его основе, освоив опять же самые передовые иностранные технологии (ноу-хау, патенты, конструкторские решения и т. д.), создать собственно российскую промышленность и эффективную экономику.
То есть, переводя на модный президентский канцелярит, надо «инвестировать в реальный сектор». От инфляции, кстати, не спастись и в этом случае. Любому мало- мальски рассудительному экономисту хорошо известно, что в инфляции в целом составляющая от инвестирования (при экстенсификации производства) тоже имеет существенное значение. Однако именно такое использование стабилизационного фонда – на технологическую и техническую модернизацию – мало отразится на инвестиционной составляющей российской инфляции, а собственному производству будет положено очень обнадёживающее начало. В конечном итоге только такой путь имеет перспективу, а любой другой опять приведёт в тупик. Без пафоса и фанатизма
Нужно ли маленькому Дагестану дожидаться, пока Россия приступит к такой масштабной модернизации? Совершенно нет. И даже опасно дожидаться. В принципе, те же процессы, которые можно наблюдать в российско-зарубежных экономических отношениях, происходят и в отношениях дагестано-российских. Правда, без взаимоконкуренции и борьбы за выживание. Поэтому, избавив себя от опасных иллюзий (не утешаясь трескучими речёвками о привлекательных курортах и туризме, об абрикосах, персиках, мясе и шерсти), мы просто обязаны построить доктрину экономического развития республики на перспективу 3-х, 5-ти, 15-ти и 30-ти лет. При этом гораздо большее значение имеет прогноз развития наших сегодняшних и гипотетических конкурентов, выработка собственной стратегии в отношениях с ними, исследование версий и гипотез будущих рынков сбыта, где мы могли бы быть конкурентоспособны, нежели наши сегодняшние смутные самооценки былого могущества и дилетантские рассуждения о дешёвой рабочей силе и богатой природе.
Рискну предположить, что развитие энергетики в этой доктрине займёт доминирующее положение. (См. «Черновик», ЭКОНОМИКА, № 10 от 13.11.2003 г. и № 29 (124) от 21.07.2006 г.) Энергетика, гидравлическая прежде всего, ветряная во-вторых, и солнечная в-третьих, должна по прогнозам ЛАБСАН обеспечить экономику и население установленными мощностями на уровне 3,5–4,0 млрд Вт. Тогда годовая выработка в объёме около 16 млрд кВт·час с большим запасом обеспечит потребности населения и сэкономит около 65% потребляемого сегодня газа. Сэкономить газ!!! Сегодня это просто трудно себе представить. Газ, за доставку и поставку которого дагестанские бизнесмены бьются, не щадя ни сил, ни жизни. Газ, за «халявное» потребление которого правительство республики расплачивается невероятно высокими обязательствами и часто принимает экономические решения по политическим резонам! Газ, доступ к трубе которого стоил Насрутдиновым потери национального лидерства среди кумыков. Она же, труба, играет злую шутку с Акулиничевым, она же сделала Магомеда Алиева (брата Атая Башировича) заложником «мочиловки» с Шихсаидовым. Амировско-махачевские войны – тоже имеют некоторую газовую составляющую. Однако хватит пафоса.
На реализацию программы энергетической модернизации (вернее, начала ввода новых энергогенерирующих мощностей) надо потратить около 18 млрд рублей. Маленькую толику этой суммы в течение 5 лет потянут сами энергетики – около 3 млрд рублей. А где и как раздобыть оставшиеся 15 млрд? Коснусь святая святых – надо избавиться от неоправданной бюджетной нагрузки на обеспечение никчёмной бюрократии, и ресурсов хватит не только на энергетическую модернизацию. Вот боюсь только, что федеральное прави- тельство, щедро ассигновавшее раньше «полытическую стабилност» республики, откажется перенаправить те же денежные потоки в стабильность экономическую.
Читатели давно заметили: «Черновик» в 90 процентах случаев, обрисовав проблему, даёт не только своё понимание направлений её решения, мировую и российскую системы координат, в которых она ощущается и осознаётся, но вместе с тем и предлагает вполне детальные правовые рецепты и финансовые габариты, необходимые для её успешной реализации. Так и в данном случае. Избавившись от экономистов-философов в правительстве (пусть даже и с докторской степенью), прежде всего в ранге вице-премьера, выдрать к нам из Центра или даже из-за рубежа экономиста с сугубо инженерным складом логики, с элементами науки и прикладных систем интеграции.
Имя одного такого человека известно – Ильяс Умаханов. Вполне гармонично здесь и имя Мухтара Меджидова. Наверняка есть и другие. Если даже нам придётся оплачивать труд такого «госслужащего» по ставкам совсем не служки, а целого министерства, следует это сделать незамедлительно. И подбор себе подобных министров (под контролем общественности) поручить ему же. Тогда «Первая экономическая доктрина РД» может стать парадигмой развития депрессивных доселе региональных экономик всей России.
Итак. Вслед за энергетической модернизацией (предполагающей опережающий рост развития энергетики в сравнении с общим индексом роста экономики) разработчикам доктрины надо бы посмотреть, куда потратить (на какое именно производство) порядка 6–8 млрд кВт·час, остающихся от общей годовой выработки после потребления частными потребителями. Нам представляется, что прежде всего – на производство виноматериалов на заводах первичной переработки. Для этого, правда, необходимо модернизировать как саму винодельческую промышленность, так и виноградарство, прежде всего селекционную и агрокультурную составляющие. Есть у нас объективные преимущества перед соседями и в перспективе производства соевой культуры, ореха и рапса для получения масла. Вероятно, есть и другие перспективные сегменты. Очень обнадёживающе, скажем, выглядит производство строительных материалов.
Цель именно этой публикации – не показать естественные приоритеты отечественной экономики, а обозначить глобальный подход к её модернизации. Поэтому повторюсь – есть у нас перспективные сегменты, отвечающие объективным запросам российского бизнес-сообщества. Однако далеко не те, что представляются оптимальными экономистам с взглядом, замыленным многолетним опытом госплановской экономики. В современном мире бескомпромиссной конкуренции, проектных, производственных, финансовых и сбытовых сверхтехнологий опыт плановой общегосударственной интеграции с отдельными элементами географического разделения труда опасен! Новая реальность
Россия вступит в ВТО. Вопрос времени. Товары с Запада в мгновение ока вытеснят российские. А Дагестан не только на российские или соседние по ЮФО рынки ничего не выведет, но даже для собственного внутреннего рынка ничего конкурентного не произведёт. Западные производители очень быстро создадут в республике армию безработных. Нам, естественно, тоже останется место на этом «празднике капиталистического способа воспроизводства»: сохранятся и даже несколько увеличатся привычные контейнеры с западной курятиной и московской карамелью. А гордые околонаучные дагестанцы будут «серьёзнейшим научно-экономическим» обоснованием убеждать «федеральный центр», что Дагестан нужно поддержать дотациями, учитывая «особенность геополитического положения многонациональной (и почему-то «уникальной») республики».
Это не фантазии из серии антибуржуазных страшилок. Всё это неминуемо произойдёт. Если, конечно, сегодня (по предположениям ЛАБСАН – семь-восемь месяцев) мы не подготовим «Программу модернизации экономики» на основе переподготовки кадров, закупки технологий и новейшего оборудования. Со следующего года надо начинать её реализовывать. За чей счёт? За счёт уменьшения федеральных дотаций, вернее, перенаправления их на цели модернизации. Продолжать искать госзаказы для «промышленных» предприятий типа Дагдизель, Завод точной механики, КЭМЗ, ДагЗЭТО и т. п. значит в два счёта довести наш истощённый бюджет до ручки: и так доходов нет, а расходы требуются ежегодно и во всё больших объёмах.
Если сегодня государство потратится на реализацию программы, это и будет созданием тех самых привлекательных для частных инвестиций условий, о которых так любят рассуждать наши «дома рощенные» (именно так и читать – раздельно) экономисты-правоведы. Через пять лет республика будет готова к новой экономической доктрине Дагестана.
Конечно, эту программу можно громко назвать Социальной или Социально-Экономической. На деле же это даже не экономическая в чистом виде, не экономико-торговая даже, и даже не программа вовсе, а торгово-экономическая ДОКТРИНА. Доктрина продвижения на свободные межнишевые пространства дагестанских продукции и услуг, доктрина освоения новых ниш на чужих рынках. Для реализации этой доктрины нужна не фундаментальная наука, служители которой судачат о государственной поддержке, а наука инженерно-экономическая. Причём первое слово здесь ключевое! Ещё более точно – это даже не наука, а корректное инженерно-экономическое проектирование. Государство должно перестать быть некомпетентным в вопросах строгой детерминации своих экономических приоритетов. Принятая два года назад и восхвалённая во всех направлениях «Программа экономического и социального развития РД на период до 2010 года» – образец губительной дезориентации всего экономически активного сообщества. Ещё одного такого заблуждения экономика не простит. Было бы справедливым призвать к дисциплинарной ответственности всех разработчиков этого, с позволения сказать, документа. Соответственно – обновить кабинет министров.
Посмотрите, где формируются новости и информация как газетные жанры – в администрации президента, в местах проведения спецопераций и в судах, где рассматриваются «громкие» дела. Жизнь вокруг остальных звеньев жизни общества и государства как будто бы остановилась. Почему? Да потому, что министерства только имитируют деятельность, проводя многочисленные «круглые столы» и «научно-практические конференции», не имеющие в своей сути даже намёка на практичность. 80% наших министров (12 из пятнадцати) видят единственной целью своей деятельности презентативность. То есть от имени государства говорить о «государственном регулировании» какой-то деятельности в какой-то области. Главное – говорить. Даже не убедительно говорить, для этого ведь нужны аргументы и состязательность, не умещающиеся в министерских единоначальных головах. Говорить надо с пафосом, красиво говорить, с патриотическим пылом, со ссылкой на монтеней и вольтеров. Надо добавить немножечко статистики, усиливающей пафос, и всё – вы готовый дагестанский министр. А между тем…
именно Дагестан, и не Россия вовсе, остро нуждается в министрах-интеграторах, министрах, опирающихся на системных аналитиков и аналитиков-специалистов. А вместо этого практически все министры-презентаторы твердят давно наскучившее всем о Лазурных берегах и Золотых пляжах Каспия. Поддерживая миф об «уникальности» Дагестана, наши чиновники, конечно, не лукавят, а наивно и вполне искренне верят, что море и горы – это то, что непременно нужно зарубежным и российским туристам. И самое интересное, что какая-то правда в их уверениях об уникальности есть. Но отнюдь не рекреационно-туристическая. Ещё Лев Гумилёв подчёркивал, что «чем разнообразнее ландшафты территории, на которой создаётся хозяйственная система, тем больше перспектив для развития экономики». Ну, посмотрите же (!), как экономически прагматично об этом говорит Гумилёв-историк, и с какой поэтической лиричностью – наши современники министры.
Нам (ЛАБСАН) совершенно очевидно, что любой доведённый до лоска туристический бизнес существенно уступает с точки зрения доходности производству товаров и услуг на основе использования естественно-природного потенциала республики. Для того чтобы пляжи Каспия действительно стали привлекательны для туристов, надо, чтобы при конкурентоспособном сервисе (и гостиницы «пять звёзд», и спортиндустрия, и транспорт, и связь, евро- и национальная кухня и пр.) цена отдыха была существенно дешевле, скажем, тура в Турцию или Египет с учётом транспорта. Сегодня об этом даже помыслить невозможно – диспаритет цен достигает трёхкратного размера, и отнюдь не в нашу пользу. Я уже не говорю о ежегодной аккумуляции в акватории Каспия порядка 80 тыс. тонн пластикового, полиэтиленового, пластмассового и другого технологического мусора со всего Дагестана при полном отсутствии утилизации. С учётом периода полураспада разных видов полимера от 25 до 170 лет легко посчитать, что его накопилось ну никак не меньше полумиллиона тонн. Для живописной интерпретации моих доводов можно с интервалом в 1 неделю поездить по горным водохранилищам и проехаться вдоль каналов – пакетно-бутылковые заторы у каждого шлюза и затвора ошеломляют. Резюме
Вывод: наше ландшафтное разнообразие – колоссальный плюс, но только для такой же разнообразной и многоукладной экономики, сориентированной, прежде всего, на промышленное производство для внешнего рынка (до 60% ВРП) и, во вторую голову, для внутреннего потребления товаров и услуг. Но никак не для «рекреации и отдыха» каких-то эфемерных туристов. Вывод второй, «занудный»: нам нужна Доктрина, пересматривающая принципы хозяйствования, сложившиеся в обычаях делового оборота социалистической переинтегрированной экономики. Последовательно-постепенной эволюционной стратегией экономического переустройства мы лишь усугубим наше медленное, но неотвратимо-верное отставание от экономик других регионов России. Нужно такое же революционное, такое же шокирующее ожиревшее сознание, режущее тугоухий слух революционное РЕШЕНИЕ. В смысле, такое же революционное, как, например, отрезвляющие заявления президента Муху Алиева о коррупции. ]§[
- 1 просмотр