Кажется, я начинаю понимать наших смешных, нелепых бабушек, покупавших сахар и крупы мешками, а макароны – коробками. Городивших под столами батареи из тушёнки, забивавших пространство шкафов, диванов, антресолей зеленоватыми помидорами и диковинными финиками. «Достававших» туалетную бумагу, бумажные полотенца, болгарское мыло, мешки муки и прятавших эти богатства в самые сокровенные тайники…
Соседи увлеклись активными поездками на продуктовые рынки с крупнотоннажными закупками. Берут буквально всё – крупы, консервы, свечи, спички, соль, хозяйственные товары. Семейство у них большое – детей четверо и все подросткового возраста. Поэтому их выезды за продуктами для закромов напоминают больше боевую операцию. Сначала дети отправляются с длинным списком в разные торговые точки, после чего мама сверяет полученные разведкой данные по ценам, выбирая наиболее «бюджетные варианты». В субботу с утра вся бригада грузится в папашину «семёрку-универсал» и отправляется добывать пищу. С одной стороны, вроде как всё мирно. С другой – слишком уж напоминает картинки из постапокалиптических голливудских фильмов.
Бабушек наших понять было можно. Если за плечами у тебя опыт военного и послевоенного голода, а на шее – хотя бы парочка детей, если государство не в состоянии гарантировать тебе доступность продуктов питания, то имеющий голову заботится о своей семье сам.
Мы же, напротив, – избалованное городское поколение, привыкшее всегда находить семь сортов колбасы в ближайшем ларьке. Мы покупаем ноутбуки, смартфоны и айподы, вздыхая: «Как всё подорожало!» Мы сейчас скорее раздражены, чем напуганы, а если и боимся, то «невзаправду».
Как-то возвращаясь вечером с работы, встретил во дворе отца этого запасливого семейства и просто решил поспрашивать, зачем им всё это богатство, накапливаемое в гараже. Начальник закромов был в приятном расположении духа и, угостившись банкой пива, вкратце изложил своё видение вопроса. По его предположениям получалось, что очень скоро нас всех накроет тотальный дефицит самого необходимого, и его нельзя будет купить ни за какие деньги. Он, в принципе, верно уловил некоторые макроэкономические посылы, издаваемые рынками (пусть и довольствуется должностью простого сантехника в ЖЭУ), за исключением некоторых нюансов. Разубеждать его в правильности выводов я не стал. Всё-таки, как ни крути, а, делая запасы продуктов на месяц, плотно забивая полки пакетами и банками, пытаясь разместить всё мясо в морозилке, испытываешь сладкое чувство продовольственной безопасности (пусть временной) и тоску по продовольственной беспечности. У человека должны быть определённые идеалы, которые не колеблются с течением времени и не зависят от смены общественной обстановки. Надо – значит надо. Тем более что мой собеседник уже сумел убедить в своей правоте нескольких других соседей и в ближайший выезд за провиантом из нашего двора отчалит практически целый караван. Поговорив с соседом, я поднялся домой, потискал детей и сел ужинать. Супруга пересказала мне все новости текущего дня, а в конце, как бы между делом, вдруг произнесла «Хочу завтра с Сапияткой (так зовут жену того самого соседа) на рынок съездить. Запасём чего-нибудь, а то видишь как цены растут каждый день. Как думаешь?» А что тут думать? Этот мышиный инстинкт – о! он умеет становиться навязчивым. Напоминает тебе, что сахар всё ещё продают мешками, и даже с доставкой. Зовёт на оптовую базу за мылом, порошком и зубной пастой – пусть полежат. И набирая номер очередного оптовика-доставщика с ужасом понимаешь, что стал считать массовую истерию предусмотрительностью. Что кризис делает нас, а мы – делаем кризис...
На одном из кораблей в качестве пассажира оказался учёный-грамматик. Не успев ступить на палубу, этот учёный сразу же спросил капитана, знает ли он законы грамматики.
– Книг по грамматике я не читал и тайн этой науки не постиг! – ответил капитан.
– Это очень плохо! – сказал учёный. – Можешь считать, что полжизни ты прожил впустую.
Корабль ушёл в долгое плавание, и в море его настигли буря и смерч.
– Посудине нашей конец, – сказал капитан учёному. – Учился ли ты когда-нибудь плавать, о мудрый человек?
– Никогда! Это занятие недостойно меня, – отвечал учёный.
– Ну тогда считай, что у тебя пропало не полжизни, а вся жизнь целиком! – заключил капитан.
Так и в нашей жизни, когда всё вокруг нас бушует, готовность рискнуть и преодолеть невзгоды важнее иных наук.