Взрывы в Московском метрополитене, несмотря на всю свою чудовищность, довольно неоднозначно повлияли на российское общество и процессы, в нём происходящие. С одной стороны, они частично оздоровили власть, с другой – заразили общество.
О том, что после терактов в Москве произошли нападения на мусульманок в хиджабах, а в Интернете развернулась антикавказская истерия, в центральных СМИ не говорят. Если бы не статья УК РФ, предусматривающая наказание за разжигание межнациональной и межконфессиональной розни, можно было бы привести здесь несколько высказываний интернетпользователей, которые сейчас заполонили Рунет. На сайтах, посетители которых более адекватны, встречаются попытки критического анализа ситуации, а высказывания довольно корректны. Вот, например, что пишет Дмитрий Марышкин на сайте журнала «Сноб»: «Сегодня у меня показательный разговор состоялся. Взрослая русская женщина говорит: «Ужасно, надо чтото с ними сделать там!!!» Ей вопрос: «А может, отгородиться забором, отстреливать всех, кто пытается пересечь границу, – и пусть творят там что хотят?» Ответ: «Жалко территорию, наши деды за неё воевали». Ещё один вопрос: «А что жалко больше – людей в метро, молодых девчонок, разорванных взрывом в 20 лет, или кусок земли, который никогда не видел и, скорее всего, никогда не увидишь?» Ответ: «Ну, не знаю...»
События в Москве и Кизляре спровоцировали новый тренд на телевидении – терроризм. Он моментально перебил информационную истерию по поводу милицейского беспредела. Таким образом, в информационном плане теракты благополучно отразились на имидже МВД (но не спецслужб, которые должны заниматься противодействием терроризму), тем более после того, как подрыв в Кизляре был освещён как подвиг милиционеров, предотвративших ценой своей жизни более масштабный теракт. Наконецто на федеральные телеканалы начали поступать сообщения об убийствах на Северном Кавказе простых милиционеров, а не только руководящих работников. Не будь взрывов в Москве, семьи погибших и пострадавшие в Кизляре, наверно, и не получили бы суммы, соразмерные выплатам пострадавшим в столице. Что получали семьи погибших милиционеров раньше? Выплату по страховке? Сейчас же – миллион рублей – планку, взятую Дмитрием Медведевым и подхваченную Магомедсаламом Магомедовым и ЮнусБеком Евкуровым, нельзя будет опустить. Ведь одно дело, когда убивают полковника, который за счёт взяток обеспечил безбедное существование пятерым своим поколениям. И совсем другое, когда убивают рядового сотрудника ППС с зарплатой в 9 тысяч рублей.
Взрывы напомнили российскому обществу о том, что Северный Кавказ – это часть России и его проблемы, если их не решить, отразятся на россиянах.
Сам теракт против мирных жителей воспринялся дагестанцами неоднозначно. С одной стороны, обыватель, привыкший, что боевики ведут борьбу исключительно с сотрудниками правоохранительных органов, не мог поверить в то, что взрывы – дело рук членов подполья. Да и в Интернете нередко встречается мнение о том, что взрывы – спланированная акция спецслужб.
В среде салафитов взрывы в Москве вызвали споры о допустимости атак мирных жителей. Выдвигаются также версии о том, что, будь жив Анзор Астемиров (считавшийся в Эмирате Кавказ шариатским судьёй), он не допустил бы подобной акции.
А версия следствия о том, что взрывы осуществили Дженнет Абдуллаева и Марьям Шарипова, – это удар, в первую очередь, по спецслужбам, у которых как минимум первая девушка должна была состоять на контроле как жена убитого амира Дагестана. Если только не предположить, что под наблюдением она всётаки находилась и её планы отвечали интересам наблюдателей.
Имидж – ничто
Теперь о мерах противодействия. Несмотря на свой имидж поборника правовых методов, Медведев, однако, тоже лучшим рецептом борьбы с экстремизмом видит уничтожение, давая тем самым картбланш силовикам, которые и раньшето нещепетильно соотносили свои действия с нормами российского законодательства.
Вновь блеснул автор легендарной фразы «парламент не место для дискуссий» – спикер Госдумы Борис Грызлов. Он обвинил СМИ в пособничестве терроризму, в частности, за статьи в «МК» (см. 22 стр. «ЧК». – Прим. ред.) и «Ведомостях». Потом продемонстрировал «приверженность демократии» председатель Комитета Госдумы по безопасности Владимир Васильев. Он обмолвился о подготовке законопроекта, согласно которому имущество террористов и их родственников будет конфисковано «ещё до решения вопроса в рамках уголовного дела» для погашения убытков, нанесённых террористами. То есть теперь будут не только расстреливать предполагаемых боевиков, но и забирать у предполагаемых террористов и их родственников имущество. Таким образом, даже материальный ущерб, понесённый в результате недоработки властей по обеспечению безопасности, должны будут возмещать невиновные граждане.
Старейшин агитации
И, кажется, уже для проформы говорится о том, что на население должны влиять старейшины и духовные лидеры. Последние, кстати, жертвенной активности не проявляют. Их дежурные фразы о том, что «ислам – это религия мира» и «ислам осуждает террор» уже не воспринимаются ни обывателем, ни экстремистами. Складывается впечатление, что они просто отрабатывают свою роль, указанную властями, а о реальном противодействии и профилактике не помышляют. Возможных причин здесь две: первая – памятуя об убитых боевиками коллегах, которые буквально жизнь положили на искреннюю критику экстремистов, действующее духовенство не спешит отдавать Богу душу. Вторая – муфтиятам элементарно не хватает исламских знаний, чтобы грамотно, аргументированно, в соответствии с нормами религиозных дискуссий, разоблачить идеологию сторонников ведения джихада на Северном Кавказе, либо таких аргументов они, в принципе, не могут отыскать в религии. Никто из них, обосновывая свои слова аятами и хадисами из Корана, не назвал теракты в московской подземке запретными для мусульманина поступками. А такие слова (если муфтии смогут их найти, а потом соберутся с духом, чтобы высказать) могли бы переубедить если и не действующих боевиков, то тех, кто сегодня пока живёт мирной жизнью.
Номер газеты