О бизнесе, связанном с незаконной добычей на территории республики нерудных материалов – песка, щебня, камня, «ЧК» писал не раз и не два. Ежегодные обороты в этой сфере некоторые эксперты оценивают в сотни миллионов рублей, другие же уверенно говорят о миллиардах.
В любом случае речь идёт о невосполнимых потерях – на наших глазах исчезают золотые каспийские пляжи, под корень сводятся многолетние леса, а потомкам нашим остаются в наследство лишь шрамы выработанных и заброшенных котлованов. При этом возникает стойкое ощущение, что природоохранные организации работают вхолостую – вместо одного закрытого карьера возникают два или три, при разработке песка и камня используется всё более современная техника, а возбуждённые дела разваливаются, словно карточные домики. Не надо быть экспертом, чтобы понять, что подобная ситуация могла возникнуть лишь при условии тотального «крышевания» этого бизнеса на самом верху. За разъяснениями корреспонденты «ЧК» обратились к прокурору Махачкалинской межрайонной природоохранной прокуратуры Али Нурмагомедову.
– Али Шуайпович, наши читатели всё чаще говорят о том, что в последнее время природоохранные органы начали работать менее активно и количество незаконных карьеров в Дагестане увеличивается чуть ли не с каждым днём.
– Соглашусь с ними в главном – обстановка в республике сложилась очень тяжёлая. Ещё пару лет назад я такого бы никогда не сказал. Тогда нам казалось, что общими усилиями нам удалось переломить ситуацию. В 2012 году были приняты серьёзные меры по прекращению как самовольного недропользования на территории республики, в основном на побережье Каспийского моря и лесном фонде, так и деятельности по осуществлению недропользования по незаконно выданным Министерством природных ресурсов и экологии РД лицензиям. По нашим протестам в 2011–2012 годах в общей сложности было отменено 18 незаконно выданных лицензий в защитных лесах. Ситуация была в определённой мере упорядоченной. Параллельно шли проверки, мы готовили материалы для прекращения деятельности и по остальным незаконно выданным лицензиям. Нам удалось прекратить уничтожение лесного фонда в Кумторкалинской зоне на побережье Каспия, созданного в своё время как защитный барьер, препятствующий продвижению песков в сторону населённых пунктов. Но потом ситуация стала меняться. Но примерно в апреле-мае 2013 года незаконные карьеры, закрытые нами, стали открываться вновь, а добыча песка организованными группами увеличилась в разы. При этом оказалось, что у целого ряда предпринимателей на руках имеются документы, позволяющие им вести эти работы (это выяснилось в ходе межведомственных проверок, проведённых нами совместно с сотрудниками ФСБ России, временной оперативной группы МВД по РД с привлечением специалистов управления Росприроднадзора). В ходе этих проверок мы определили, что ущерб от деятельности только одного из них составляет 1 млрд 600 млн рублей (речь идёт о Кумторкалинском районе).
– А кто выдал разрешение на добычу песка в этой зоне?
– В качестве примера я приведу ситуацию с неким индивидуальным предпринимателем Иразиевым. В своё время этот человек получал в Минприроды лицензию на право пользования недрами на одном из участков лесного фонда. Впоследствии по нашему протесту она была отменена как незаконная, и его деятельность была прекращена на полтора года. Где-то в мае прошлого года Иразиев и его компаньон Ибрагимов обращаются в Арбитражный суд с заявлением, в котором говорится о том, что они якобы в течение полутора лет не получали уведомления о прекращении действия лицензии, а действующее законодательство РФ не предусматривает прекращения недропользования в связи с выдачей незаконных лицензий. Самое смешное, что Арбитражный суд их поддержал, обосновывая это тем, что по нашему протесту в Минприроды при подготовке документов не написали «отменить» лицензию, а использовали формулировку «аннулировать» лицензию. Такая вот правовая лазейка, которой они воспользовались. Мы сразу поняли, что таким путём отстаивать права невозможно, и предъявили иски о прекращении незаконной деятельности в суд общей юрисдикции. Но… увы. С октября прошлого года и по настоящее время по этим искам решения не принято. Неоднократно по этим делам выносились незаконные решения, а по нашим предоставлениям Верховный суд их отменял. Между тем добыча песка продолжается, и, чтобы её прекратить, мы собрали и отправили материалы на возбуждение уголовного дела. Первый материал, собранный в 2012 году в отношении Алискандиева (этот предприниматель работает с использованием документов, выданных Иразиеву) и приближённых к нему лиц о нанесении ими ущерба в 470 млн рублей, у нас не приняли и в возбуждении уголовного дела отказали. Причём не один и не два раза. Но мы не прекращали своих попыток добиться справедливости, ставили вопросы об отмене незаконных постановлений, и в этом году дело наконец возбудили. Второй материал мы направили опять же на него, на этот раз речь шла об ущербе в миллиард шестьсот миллионов рублей (об этом факте я упоминал выше). То есть этот Алискандиев причинил ущерб государству более чем на два миллиарда рублей, в том числе с использованием документов на участок индивидуального предпринимателя Иразиева.
– Речь идёт об уничтожении деревьев?
– Там деревьев, в принципе, немного. В лесном фонде в качестве барьера работают не только деревья. Там любая растительность, препятствующая продвижению песков, приобретает огромную ценность, поскольку денег на новые посадки нет, и на её восстановление уходят годы. По второму материалу нам тоже удалось добиться возбуждения уголовного дела, правда, только в этом году, в феврале, по истечении восьми месяцев. Опять же, на наш взгляд, необходимых мер до сих пор не принято, поскольку эта группа продолжает добывать песок. Кроме того, в ходе дальнейших контрольных мероприятий мы выявили в этом районе пять фактов самовольного осуществления недропользования на сумму свыше 3 млрд рублей.
– Такое активное противостояние усилиям прокуратуры наводит на мысль о наличии весьма серьёзной «крыши». Вы согласны?
– Если бы это была частная беседа, я с вами, скорее всего, согласился бы. Но это интервью, диктофон включён, а я юрист… Если я скажу без приговора суда, что без «крыши» не обошлось, назову кого-то конкретно, на меня самого сразу же подадут в суд. А поскольку в таких делах конкретные доказательства собрать сложно, скажу только, что без помощи соответствующих государственных органов, органов контроля продолжать нагло осуществлять такую деятельность просто невозможно.
– Понятно, что вы не можете назвать конкретного человека или группу людей. А какой уровень должен быть у людей, «крышующих» этот бизнес, чтобы позволить годами волокитить дела, возбуждаемые по представлению прокуратуры?
– В позапрошлом и прошлом году мы внесли несколько представлений в адрес Комитета по лесному хозяйству, то есть республиканского органа управления и контроля в сфере лесного хозяйства. Нулевая реакция, никаких мер не принято. Никаких мер не принимает и министерство природных ресурсов (общераспространённые природные ископаемые в их компетенции). Мы поставили вопрос об ответственности соответствующих виновных лиц территориального органа внутренних дел, непосредственно перед министром внутренних дел мы ставили вопрос об Алискандиеве. В итоге были приняты меры по отношению к начальнику отдела – в этом году, по информации временной оперативной группы МВД, начальник Кумторкалинского отдела освобождён от должности. Но, тем не менее, Алискандиев и его люди как работали, так и работают. Итог печальный. Министерство природных ресурсов никаких мер не принимает. Комитет по лесному хозяйству РД никаких мер не принимает. Органы внутренних дел практически бездействуют при наличии двух возбуждённых дел. Лесничество, естественно, не принимает мер. Я как-то поднял документы по лесничествам, посмотреть, за что штрафуют. Пишут: «Патимат пустила корову в лес». Несчастную Патимат, оштрафованную на 300 рублей, они видят, а когда 10 гектаров дубов срубают, а в лес загоняют тяжёлую технику, работающую круглыми сутками, закрывают глаза и смотрят в другую сторону. В этих условиях сказать, что никому не известные люди просто так пришли и нагло копают – никто не поверит. На наш взгляд, у них есть серьёзная «крыша». Но, увы, доказательств, чтобы сказать, кто это конкретно, у нас нет. В конце концов устанавливать это – задача других органов. Эти вопросы поднимались и на уровне Правительства РД на совещании с моим участием, где обсуждалась информация управления ФСБ, но даже после этого не были приняты меры, более того, на фоне ужесточения наших проверок нарушения продолжали множиться.
– Вывод? Какой уровень?
– Уровень республики, в любом случае.
– Руководство республики?
– Ну, я не могу сказать конкретно, руководство или не руководство. Но в любом случае – это уровень республики, потому что сдерживать такой натиск проверок и в дальнейшем продолжать свою деятельность просто невозможно без серьёзной поддержки наверху. Даже одна отдельно взятая фирма не может работать в этой сфере без серьёзных «хозяев», способных защитить её интересы на самых разных уровнях, а таких фирм в республике десятки.
Естественно, уровень крышевания очень серьёзный. Простой пример: на территории Дербентского района действует фирма, учредителем которой является председатель комитета Народного собрания РД по экологии и природопользованию – Курбанов. В течение двух с половиной лет она самовольно разрабатывает недра. Я всю информацию собрал, доказал, направил к прокурору республики – сказал, что это в вашей компетенции, это коррупционный фактор, несите представление об освобождении Курбанова от занимаемой должности. Прокурор направил его в Народное собрание. В настоящее время идёт процесс определения размера причинённого вреда, а материалы для возбуждения уголовного дела и иск к этой фирме в ближайшее время пойдут в суд.
– Речь идёт о племяннике главы Дербентского района, который заодно является и родственником Шихсаидовых?
– Да, и, по нашему мнению, такие серьёзные люди стоят практически за каждым фактом нарушения закона в области охраны природы.
– Из года в год люди бьют тревогу по поводу бархана Сарыкум. У нас не так много природных жемчужин в Дагестане, а он, безусловно, одна из них. Но в последние годы этот двуглавый бархан одну голову практически потерял. Как считают – из-за незаконной добычи песка.
– Я уже неоднократно давал разъяснения по поводу этого бархана. Никаких разработок на его территории не ведётся, я вам слово даю. Я могу с любым человеком поехать и доказать ему, что на самом бархане незаконная добыча песка никогда не осуществлялась и сейчас не осуществляется. Другое дело – добыча песка за пределами охранной зоны, осуществляемая по официальной лицензии не первый год, которая, по мнению многих людей, приводит к уменьшению высоты бархана, поскольку это якобы единый природный объект. Допустим, эти люди правы, и урон бархану всё-таки наносится. Но даже в этом случае я ничего сделать не смогу. Дело в том, что республика предоставила мне официальное заключение государственной экологической экспертизы, в котором чётко сказано, что добыча песка за пределами охранной зоны заповедника не оказывает никакого влияния на Сарыкум. Я прокурор, а не эколог, поэтому, когда такие документы есть, сказать, что добыча песка за охранной зоной должна быть запрещена, поскольку она якобы несёт вред, не могу. Для этого нужно авторитетное экспертное заключение, которое опровергает данные ранее проведённой госэкоэкспертизы.
– Мы всё время говорим о Кумторкалинском районе, хотя незаконные карьеры действуют и в других районах республики.
– Давайте переместимся на юг. Возьмём Дербентский район. Побережье Каспийского моря от реки Сулак до реки Самур – это курортная зона федерального значения. Но этот факт никого из наших «клиентов» не останавливает. Так, некое ООО «Арго-плюс» осуществляло незаконную добычу песка практически на берегу, на пляже села Малакент, менее чем в 150 метрах от уреза воды. Провели проверку, установили, что они незаконно получили лицензию на право пользования недрами с координатами… Каспийского моря. Кроме того, имеется постановление главы администрации Дербентского района, датированное 2011 годом, о предоставлении земельного участка, правда, без государственной регистрации права, без получения свидетельства о регистрации арендного договора (без всего этого данный документ – фикция). Один раз возбудили на них соответствующие дела об административных правонарушениях, наложили по нашим материалам штрафы. При очередной проверке выясняется, что добыча песка опять продолжается. Месяца три назад изъяли погрузчики, направили материалы на возбуждение уголовного дела – и по сей день они лежат в Следственном комитете и ОВД Дербентского района. Кстати, изъятые нами погрузчики ООО «Арго-плюс» получило через какую-то московскую лизинговую компанию. Их стоимость – около 9 миллионов рублей, однако поставщик этих денег так и не увидел. Представители лизинговой компании рассказали нам, что общество «Арго-плюс» расторгло договоры, копейки не дало за технику, погрузчики же возвращать отказалось и продолжало использовать их до тех пор, пока мы не изъяли их. Такой вот беспредел.
Идём дальше. Прекратив деятельность по добыче песка возле Малакента, выявляем, что на территории лесного фонда кто-то вырубил где 5, где 10 гектаров дуба на горе Джалга, в самом живописном месте, напротив города Дербент. На месте вырубок организованы каменные карьеры, только в первом из них на момент проверки работало 50 человек. Начинаем искать хозяев, и выясняется, что за этим беспределом снова стоит руководство «Арго-плюс». Я не озвучиваю конкретные фамилии, потому что без приговора суда закон запрещает это делать. Мы направляем поручение для проведения проверки в управление Росприроднадзора, Комитет по лесному хозяйству, местное лесничество. Но работники «Арго-плюс» всё это нагло игнорируют, дважды выгоняют проверяющих, угрожая им расправой. После этого мы сами выехали туда вместе с представителями управления ФСБ РФ и работниками временной оперативной группы МВД РФ, задержали лиц, осуществляющих незаконную добычу камня, выявили ущерб, который составил 150 млн рублей, изъяли погрузчик, а материалы направили в органы предварительного расследования Дербентского района. В итоге по одному составу возбудили уголовное дело, по другим составам – отказ. Логика принятия решения при этом абсолютно непонятна.
Ещё пример. В прошлом году мы прекратили там же деятельность некой фирмы «ИП-аква». В этом году эта фирма вновь возобновляет недропользование. Ущерб, нанесённый государству, оценивается примерно в 700 млн рублей. Мы предъя-вили иск о взыскании суммы ущерба с этого предприятия, направили материалы для возбуждения уголовного дела. Почти месяц проходит, но меры и по сей день не приняты, техника находится на месте. Затем мы обоим предприятиям предъявили иски в Дербенте. И что делает суд? Он приостанавливает производство по делам, говорит: пусть сперва полиция определит, кто конкретно виноват. Мы говорим: виноваты фирмы, осуществлявшие незаконную деятельность, с них и надо взыскивать ущерб. А потом уже, если потребуется, пускай фирмы взыскивают ущерб со своих работников, физических лиц, в отношении которых будут возбуждены дела. Но суд отвечает: нет, пусть милиция назовёт конкретные фамилии. Но не могу же я за каждым человеком бегать, чтобы его вину доказать. Мол, этот 5 КамАЗов камня добыл, а этот 50 квадратов плитки нарезал. Работало же огромное количество людей, в основном бедное население близлежащих сёл. Кто заставит их выплатить 100 млн рублей, когда у них нет денег на новые штаны? Другое дело – фирма, которая всё это организовала и которая обязана заплатить за незаконную деятельность. Но, увы, наших доводов в суде никто слушать не стал. Масса проблем и в Табасаранском районе. И никто не понимает простой вещи – не может природоохранная прокуратура охранять всё сразу: недра, леса, земли – да это, по большому счёту, не наша функция. Но делать это нам приходится, поскольку ни муниципальная, ни республиканская власть этими проблемами заниматься не хочет. Хотя это их прямая обязанность. Но об их бездействии я вам уже говорил. И поэтому вместе с работниками ФСБ России, временной оперативной группы МВД РФ вынуждены выполнять их функции – закрывать карьеры, ликвидировать группы, занимающиеся незаконной разработкой недр. Нигде в России такую ситуацию представить себе невозможно, это чисто дагестанское явление.
– А вы пытались что-то сделать, чтобы заставить их работать?
– Конечно пытались. Я регулярно вношу представления во все эти структуры с постановкой вопроса о привлечении виновных к ответственности, обеспечении исполнения функций ответственными сотрудниками. Но, увы, реакция нулевая. Я направляю материалы на возбуждение уголовного дела, и они вязнут в бюрократическом болоте. Предъявляем иски – сталкиваемся с огромными проблемами в судах. То, что высшими инстанциями отменены решения многих судов по нашим представлениям, означает, что явно незаконные решения ими выносятся. Я думаю, что самым серьёзным ударом по ним будет освещение в СМИ их деятельности (поэтому я и согласился на это интервью). Прокурор обязан вмешиваться в процесс, когда определённые структуры не выполняют своих обязанностей. Надзор прокурора осуществляется в первую очередь за исполнением этими структурами закона. Чтобы это исполнение обеспечить, я использовал все меры, предоставленные законом. Но переломить ситуацию так и не смог.
– А как к этим проблемам относится прокурор республики?
– Обсуждение идёт регулярно, главная задача – добиться, чтобы все меры по нашим прокурорским актам были приняты.
– То есть сам он активно не хочет этим заниматься?
– Так вопрос ставить не совсем корректно, поскольку природоохранная прокуратура является структурой республиканской, и поэтому в любом случае прокурор республики должен действовать через нас. Необходимую же помощь и поддержку нам оказывают. Когда мы конкретно ставим какой-то вопрос, говорим, к примеру, вот, пожалуйста, внесите представление, оно оперативно вносится без всяких проволочек.
– Если можно, несколько слов о Каякентском районе, где тоже имеются проблемы.
– С 2012 г. мы регулярно осуществляем там проверки. В СМИ активно обсуждалась деятельность двух действующих там предприятий – «Дагресурс» и «Дагбиокорм».
В частности, сообщалось, что им выданы незаконные федеральные лицензии Минприроды России, позволяющие добывать кормовую ракушку. В ходе проверки мы установили, что «Дагресурс» имеет весь комплекс правоустанавливающих документов, а вот «Дагбиокорм» имеет лицензию, но она недействительна без земельного участка, которого у «Дагбиокорма» нет (предприятие осуществляло свою деятельность на участке, предоставленном МО «Левашинский район»).
В то время, когда мы работали с этими фирмами, эта территория относилась к особо охраняемым природным объектам. В связи с этим мы предъявили иски, а также внесли два представления Агентству по недропользованию, которое выдало лицензии, чтобы оно отозвало их как незаконно выданные. Фирмы приостановили свою деятельность, но сказали, что если им не дадут на руки официальные судебные решения, они её возобновят. Я им объявил предостережение о возможных последствиях такого решения, вплоть до уголовного преследования. Предъявил также иски по месту регистрации предприятий. «Дагресурсу» – в Каякентском районе, «Дагбиокорму» – в Каспийске. Каспийский суд удовлетворил наши исковые требования, Верховный суд это решение оставил в силе. В итоге предприятие полностью прекратило свою деятельность. Каякентский же суд вынес решение об отказе в исковых требованиях. Я попытался обжаловать это решение, но Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда республики вынесла решение, что Каякентский суд прав. Мы обратились в адрес прокурора республики с просьбой о принесении кассационного представления по данному факту. Прокуратура республики дала заключение, что решения суда обоснованные, моя позиция не соответствует требованию закона. Решения судов вступили в силу, оснований предъявлять претензии на сегодня у меня нет.
– Как относится природоохранная прокуратура к ситуации с Самурским лесом?
– Помните, я вам рассказывал о положении дел с добычей песка вблизи бархана Сарыкум? Тут абсолютно такая же ситуация. Есть мнение, что бурение скважин в Самурском заказнике пагубно повлияет на Самурский лес в целом. Как только информация об этом была опубликована в СМИ, мы отправили запросы всем заинтересованным структурам – Минприроды, Комитету по лесному хозяйству, Росприроднадзору, чтобы выяснить, нарушаются ли в данном случае требования российского законодательства об охране окружающей среды. Мне дали официальный ответ, в котором сообщалось, что выводы проведённой государственной экологической экспертизы однозначны – скважины, пробуренные за пределами заказника, никакого негативного воздействия на лес не оказывают. Всё. По закону я не имею права оспаривать заключение специалистов и экспертов до тех пор, пока какая-то другая серьёзная структура не оспорит эту экспертизу со ссылкой на объективные данные.
– Подводя итог нашему разговору, мы приходим к однозначному выводу – ситуация с добычей природных ресурсов в РД – это сфера деятельности серьёзных чиновников, которые через подставных лиц осуществляют её, нарушая все законы. И на этом фоне природоохранная прокуратура беспомощна, потому что с противником такого ранга справиться не может.
– Я не согласен. Да, давление действительно мощное, и противостоять ему очень трудно. Но при всём при том мы смогли-таки пресечь деятельность всех организованных групп на территории Кумторкалинского района. На территории Дербентского района прекращена самовольная незаконная добыча камня в лесном фонде. Прекращена деятельность крупных фирм, которые самовольными разработками занимались. Во многом упорядочена деятельность предприятий в Табасаранском, Буйнакском районах, Махачкалинской зоне. Но одними нашими усилиями коренного перелома добиться невозможно. Мы пытались донести эту информацию до руководителя республики, но пока в этом не преуспели. Дошли только до заместителя председателя правительства Шарипова. Пытались также привлечь к этой работе налоговиков – прибыли владельцев карьеров огромны, а налоги они платят мизерные, думали с этой стороны к ним подойти. Но понимания у работников налоговой службы, к сожалению, не нашли. Ещё в прошлом году по крупным фактам, выявленным нами, перед управлением налоговой службы РД был поставлен вопрос об определении реального размера налога, который должны заплатить тот же Иразиев с Ибрагимовым. Это было в октябре 2013 года. На сегодняшний день ответа нет. Мы предложили им провести выездную проверку, чтобы определить всё по факту, а не по липовым отчётам, но никто этим заниматься не хочет. Так что по-прежнему воюем в одиночку.
- 148 просмотров