[ Грозовые тучи над Койсубулинским ущельем ]

История Койсубулинского ущелья богата драматическими и в то же время славными страницами прошлого. Гимры – родина двух имамов. Газават горцев Дагестана и Чечни зарождался в аулах Койсубулу прежде, чем охватил весь Северный Кавказ. В советские времена власти всегда с недоверием относились к местному населению, отличавшемуся глубокой религиозностью и имевшему богатые традиции сопротивления. В первую очередь это сказывалось на кадровой политике в Унцукульском районе в те годы. Местные органы власти и управления формировались в основном не из числа уроженцев района. Изгнание в 1990 г. унцукульцами руководства района, в том числе бывшего тогда зампредседателем райисполкома Казимбека Ахмедова (в 2006 – 2009 гг. глава МО «Унцукульский район»), явилось знаковым протестом местных жителей против подобной политики при первых же признаках демократии в стране.

С 1990 г. началась активная фаза строительства Ирганайской ГЭС. Коллектив Чиркейгэсстроя полностью передислоцировался из посёлка Дубки в посёлок Светогорск, переименованный в том же году в Шамилькалу. Протестные акции местного населения против строительства ГЭС и жителей посёлка гидростроителей Шамилькала не заставили себя долго ждать. И уже в августе 1990 г. местные жители осуществили неудачную попытку изгнать из посёлка трудовые коллективы гидростроителей.

Игнорирование интересов местного населения, а порой даже пренебрежительное отношение к нему со стороны руководства ОАО «Чиркейгэсстрой» продолжались довольно длительный период. Однако уступки под неослабевающим давлением жителей Унцукульского района привели, в конце концов, к примерному паритету в середине 2000 г. в разделе сфер влияния над крупнейшими структурами гидростроительного комплекса республики (ОАО «Чиркейгэсстрой», ОАО «Сулакэнерго», СУ «Даггидроспецстрой») и в контроле над финансовыми потоками, выделяемыми на зону затопления Ирганайским водохранилищем, между руководством этих хозяйствующих субъектов, в основном состоящих из уроженцев Гумбетовского района, и представителями Унцукульского района.

Решающую роль в этом процессе сыграло появление в районе в конце 90­х Газимагомеда Магомедова Гимринского.

 

 

С началом вторжения в Дагестан НВФ из Чечни в августе 1999 г. начался отсчёт незатухающей напряжённости вУнцукульском районе. Многие уроженцы района участвовали в чеченских войнах на стороне сепаратистов. Вернувшись в конце 90­х в родные места они стали одним из факторов, во многом определившем последующую непростую ситуацию в районе и в республике в целом. В частности, можно вспомнить, что представители Унцукульского района приняли активное участие в событиях по захвату Дома Правительства РД в мае 1998 г.

Центр религиозного сопротивления переместился после войсковой операции в Кадарской зоне на территорию Унцукульского района. И в последующие годы участие боевиков из Унцукульского района в акциях террористической направленности, особенно в Махачкале, стало заметным явлением.

Один из лидеров НВФ Газимагомед Гимринский,вернувшийся из Чечнина родинув 1999 г., стал неформальным главой Унцукульского района и приобрёл непререкаемый авторитет местного населения и уважение руководства гидростроительных организаций. Он привёл к руководству районом Казимбека Ахмедова ( убитого в 2009 г.) и Шамиля Магомедова (ныне депутата НС РД). Избранный в 2004 г. депутатом НС РД Газимагомед смог взять под контроль все узловые точки экономической и политической жизни района. Под его патронажем проводились практически все протестные акции местного населения, связанные с защитой интересов, ущемляемых властью и менеджментом энергостроительных компаний, и начались масштабные выплаты компенсаций за земли, подпадающие под затопление водохранилищем. В районе в этот период сохранялась относительная стабильность. 

В то же время этот период характеризируется резкой активизацией экстремистских проявлений и криминала, поставивших на повестку дня введение режима КТО в районе. Лишь только после гибели Газимагомеда режим КТО был введён на территории Унцукульского района и отличался чрезвычайной жесткостью проводимых против мирного населения акций правоохранителей. Это уже говорит об уровне влияния Газимагомеда.

Это влияние конвертировалось и в доступе к огромным ресурсам, выделяемым на строительство ГЭС. Откаты от Чиркейгэсстроя, Сулакэнерго (впоследствии переименованного в Сулакский гидрокаскад) и других крупных субъектов бизнеса должны были явиться финансовой базой для жизне­ и боеспособности НВФ. В обмен гарантировались безопасность руководителей компаний и их семей, а также сохранность имущества компаний.

Закладка в 2002 г. более двадцати фугасов на дороге, являвшейся главной транспортной артерией строящейся ГЭС, обстрел из гранатомёта военного грузовика и другие более масштабные акции боевиков могли дать представление о возможностях НВФ и оказать необходимое психологическое влияние на руководство местных коммерческих структур.

Некоторые акции, вроде разбойного нападения на инкассаторскую машину КБ «Чиркейэнергобанк» 8 сентября 2004 г. и хищение 3 млн рублей, можно рассматривать как не более чем инсценировки для придания более-менее благовидных предлогов для осуществления откатов, так как ситуация жёстко контролировалась Газимагомедом. С убийством Газимагомеда в 2008 г. ситуация в районе приобрела неконтролируемый характер.

 

 

Выражение «отжим» бизнеса прочно вошло за последние два года в наш лексикон и стало информационным трендом. Масштабы этого явления поражают. Под угрозой силового изъятия имущества оказались многие представители бизнеса и власти. Анализ ситуации позволяет сделать вывод о поразившей республику эпидемии похищений в целях выкупа и шантажа крупных предпринимателей, приписываемых однозначно НВФ. Если бы действительно огромные деньги, получаемые от бизнес-­сообщества республики, пополняли карманы только боевиков, они бы не метались в поисках пропитания, как это случается в последнее время в некоторых районах республики.

В качастве иллюстрации этого явления можно привести историю с попытками боевиков оказать давление на руководителя Дагестанского филиала ОАО «Россельхозбанк» Гитиномагомеда Гаджимагомедова с целью вымогательства денежных средств, закончившимися неудачным покушением на него, а также шантаж хозяина банкетного зала «Шунудаг» (вымогатель, представившийся членом НВФ, оказался работником милиции).

Невнятное расследование уголовного дела и по факту разбойного нападения в 2004 г. на инкассаторскую машину Чиркейэнергобанка также даёт основание предполагать о наличии интересов правоохранительных структур в подобных преступных акциях. МВД спустя рукава проводило оперативные мероприятия и расследование преступления, хотя имелись нити, непосредственно ведущие к преступникам, при этом на ход следствия оказывал давление сотрудник ФСБ.

 Несомненно, что и эту плодородную ниву обрабатывают не только участники НВФ, но и уголовный мир вкупе с доблестными представителями правопорядка и спецслужб.

После смерти Газимагомеда Гимринского в районе появились не только конкурирующие между собой не только криминальные группировки, но и наметились разногласия в самом движении религиозного сопротивления. Это обострило и ситуацию в районе. Все крупные коммерческие структуры предпочли удалиться из района.

 Однако прессинг на эти хозяйствующие субъекты не ослабевает. О чём говорят последние события с похищением сына гендиректора ОАО «Сулакский гидрокаскад» Нурмагомеда Алиева и главного инженера этой компании Владимира Редькина. Оба похищенных были освобождены, вероятно, за крупный выкуп в начале сентября. Организация покушения на Магомеда Маликилаева­ гендиректора ООО «Сулакгидроэнергомонтаж», зятя Нурмагомеда Алиева, и обнаружение взрывного устройства в машинном зале Ирганайской ГЭС лишь только дополняют неблагополучную картину обеспечения безопасности гидроэнергетических объектов и бизнеса в Унцукульском районе.

 

Уже можно констатировать, что методы грубого давления, применявшиеся все последние годы в отношении неблагополучных, с точки зрения властей, джамаатов сёл Унцукульского района, не дают искомый результат. Можно вспомнить хотя бы угрозы Муху Алиева в отношении селения Балахани и постоянно проводимые здесь спецмероприятия с привлечением войсковых частей, не говоря уже о режиме КТО и СКПО, больше года существовавшего в Гимрах.

Московские теракты обозначили совершенно новую веху в развитии процесса дестабилизации. Попытка совершения диверсии на Ирганайской ГЭС лишь ещё резче оттеняет бесплодность силовых методов урегулирования конфликта с исламским сопротивлением. Широкомасштабная войсковая операция с применением систем залпового огня и авиации, прошедшая в районе в 2004г. и закончившаяся лишь ущербом для высоковольтных ЛЭП и разгромом одного блиндажа боевиков, также служит примером топорности и непродуктивности методов ведения борьбы с экстремизмом, применяемых силовиками.

Провозглашённый Владимиром Путиным в выступлении 13 сентября 2010 г. в Нижнем Новгороде призыв к консолидации народа наиболее актуален для нашей республики, которая в результате непродуманных действий руководства за последние два десятилетия подошла вплотную к пропасти широкомасштабной гражданской войны. Возможности диалога противоборствующих на идеологическом и военном фронте сторон хочется надеяться ещё не исчерпаны.

Стабилизация непростой ситуации, сложившейся в Унцукульском районе, ,позволит и в целом по республике снизить накал противостояния по религиозно­-конфессиональным противоречиям.