Статья «Вместо вывода…», которая вышла в «ЧК» №21 (от 29 мая 2015 года), завершилась тем, что «Черновик» спрогнозировал проведение в ближайшее время КТО в Унцукульском районе. 3 июня так и произошло. Силовые структуры блокировали с. Харачи Унцукульского района и объявили режим КТО.
На следующий день режим КТО был снят. Как сообщает ИАА «Кавказский узел» со ссылкой на местных жителей, в село вошли спецподразделения МВД и ФСБ, а над Харачи кружил вертолёт, были слышны выстрелы из крупнокалиберного оружия. Впоследствии Оперативный штаб в РД (НАК) сообщил: «В результате оперативно-поисковых мероприятий в окрестностях села Харачи найдена пещера боевиков, рассчитанная на пребывание нескольких человек. Логово боевиков уничтожено».
Не исключено, что поводом к спецоперации в этом селе послужило то, что в мае сразу два представителя Харачи предстали перед судом по обвинению в экстремистской деятельности. Это сельский имам Адам Абдураев, по версии следствия, призывавший во время похоронной процедуры к экстремизму и терроризму, и Гаджи Магомедов, обвиняющийся в участии в боевых отрядах ИГИЛ и прошедший там соответствующую подготовку. Ещё один харачинец – Ахмед Кутбудинов – был похищен неизвестными (предположительно, сотрудниками полиции) 3 июня, когда находился неподалёку от Диагностического центра в Махачкале. Так или иначе, вылазка силовиков завершилась лишь обстрелом пещеры на окраине села…
#Пропавший полк?
В прошлом номере «ЧК» на стр. 23 было размещено объявление о трёх пропавших без вести жителях Дербента – Магомед-жаваде Хизриеве, Замире Пашаеве и Давуде Саруханове. Как говорят их родственники, все они пропали при загадочных обстоятельствах.
Хизриев исчез в Дербенте 19 мая, когда, возвращаясь с работы, заехал на автомобиле серого цвета Toyota Corolla (госномер Е 788 КК 50 RUS) на рынок, чтобы купить мясо. Пашаев исчез 18 мая. Он был на своём участке в с. Берикей (Дербентский район), где строил дом. Был одет в красный рабочий комбинезон и галоши. Пропал и его автомобиль «Лада-Калина» (Н 647 АО 197 RUS) бело-жёлтого цвета с чёрной крышей. Сменная одежда и телефон Пашаева остались лежать в контейнере рядом со стройкой. 19-летний житель Дербента Саруханов 19 мая, в 19:00, вышел из дома, чтобы выкинуть мусор. Был одет в серую футболку и синие спортивные штаны.
29 мая «нашёлся» лишь Замир Пашаев. Его тело родственникам в присутствии следователя Сулейман-Стальского МРО СУ СКР по РД показали в морге Махачкалы. Судьба Хизриева и Саруханова неизвестна…
Как утверждает мать Пашаева, в документах говорится, что Замир был убит в ходе КТО, которая прошла 27 мая в 1,5 км от села Ахниг Курахского района.
«Пишут, что на нём был камуфляж, а неподалёку валялся автомат, а он сам был убит при попытке бегства или сопротивления. На теле видны гематомы, разрывы…» – говорит женщина. Родственники Пашаева рассказывают, что он хоть и придерживался салафитских взглядов, посещал мечеть в районе Карьера в Дербенте и был на учёте в местном отделении полиции, но был умеренных взглядов и экстремистских проявлений за ним не наблюдалось. «Если бы он хотел совершить теракт, то ему не нужно было бы уходить в лес! Если бы он хотел что-то совершить, то мог бы сделать это на железной дороге. Он работал на железной дороге, отвечал за связь и сигнализацию, имел поощрения от руководства. Был отличный семьянин, строил дом в Берикее. В последнее время крыл крышу и… пропал», – говорит мать Пашаева.
Она не верит в то, что Пашаев мог по своей воле находиться в Курахском районе. По её данным, Пашаева выкрали из с. Берикей, и с 18 по 26 мая он находился в Белиджи (посёлок в Дербентском районе). Неподалёку от Белиджи расположена воинская часть, где находятся пограничные войска и, как правило, командированные сотрудники МВД и спецназа.
Родственники Хизриева и Саруханова пока не имеют точных данных о судьбе пропавших. «Вместе с Пашаевым туда привезли ещё два тела, но они закрыты от нас. Нам сказали, что невозможно их опознать визуально, нужна экспертиза ДНК», – говорит племянница Хизриева. «Там угольки, как их опознать?» – спрашивает брат Саруханова.
Известно, что убитые в ходе КТО боевики, по утверждению представителей правоохранительных органов, могли быть причастны к убийству лесничего, произошедшему 17 мая у селения Сараг Курахского района (его автомобиль был обнаружен на территории Сулейман-Стальского района), а на данный момент обвиняются в обстреле бойцов спецназа.
Как утверждают родственники убитого и пропавших, в день убийства лесничего Хизриев, Пашаев и Саруханов находились дома или на виду. Хизриев был занят ремонтом крыши одного из объектов в Дербенте (есть свидетели, могущие подтвердить это), Пашаев 16–17 мая хоронил своего племянника в Берикее и был на виду у всего села, а Саруханов – дома, что также подтверждают родственники.
Отметим, что Курахский и Сулейман-Стальский районы, особенно после убийства лесничего, зона повышенного внимания со стороны сотрудников правоохранительных органов и спецслужб, 17–18 мая там была объявлена КТО. Поэтому трудно предположить, что группа боевиков, спокойно жившая в Дербенте или в Дербентском районе, будет внезапно срываться с насиженных мест и мчаться туда, где их уже ждут. Конечно, если убитые на самом деле были боевиками.
Отметим, что это не первый случай такого массового исчезновения жителей Дербента «при загадочных обстоятельствах». В редакцию «ЧК» обратились родственники ещё одного 19-летнего дербентца, инвалида II группы Магомеда Караханова. Он в последний раз разговаривал по телефону с родственниками 6 мая. Они отмечают, что голос его был неестественный, напряжённый. 7 мая телефон был выключен, а сам он пропал. Дома остались включённый ноутбук, паспорт, лекарства, без приёма которых у него резко обостряется лёгочное заболевание. Версию, что он мог уйти в лес, близкие отрицают: «Он в свои почти 20 лет весил 50 килограммов, в мечеть ходить не мог, так как были случаи, когда он там падал в обморок. Он даже бегать не может… На учёте тоже не состоял!» Обращение в правоохранительные органы ничего не дало. Заявление приняли, возбудили дело о его пропаже, но почти месяц никаких подвижек. «Следователь, ведущий поиски, ушёл на больничный. В ЦПЭ, УФСБ РФ по РД, МВД по РД, везде, куда мы обращались, нам отвечают, что он не у них», – рассказывают родственники Караханова.
Тревогу за пропавшего усиливает информация, что у дома молодого человека (по словам очевидцев) часто дежурила одна и та же машина (чёрная «Приора»), которая после пропажи Магомеда больше в этом районе не появлялась. Её видели в других районах Дербента в сопровождении полицейского УАЗа цвета хаки. Кроме того, по данным близких Караханова, 7 мая пропали ещё три человека, впоследствии их тела были найдены в районе Сиртычского леса (Табасаранский район). Родственники Караханова утверждают, что найденные были объявлены боевиками, готовившими теракт к 9 Мая и самоподорвавшимися на взрывном устройстве. «Один из них – Тажудин Балакеримов, камазист из Дербента. Как он мог самоподорваться, когда его тело в синяках, в плече – пулевое отверстие, а руки связаны скотчем? В тот день, когда Балакеримов пропал, многие видели, как он заправлял КамАЗ с щебёнкой. Машина осталась на месте. А он исчез…» – говорят они. Родственники пропавших (как 7 мая, так и 18–19 мая) удивляются, куда делись их автомобили и почему их не разыскивает полиция? Часть родственников уже обратилась в правозащитные организации и к адвокатам, чтобы ускорить поиски пропавших или же, как в случае с Пашаевым, потребовать расследования того, как он оказался на месте КТО, и по возможности реабилитировать его имя.
Обратный ход
Описанные выше события напоминают собой бессудные казни, о которых довольно часто писали не только дагестанские, но и федеральные СМИ ещё два-три года назад. То, что на территории СКФО действуют некие силы, проводящие силовые акции в анонимном режиме и без оглядки на закон, не секрет. Официально их наличие в регионе не подтверждалось, но де-факто о них и их методах знают все.
Отчасти о присутствии таких неназванных сил на этой неделе (4 июня) рассказал «Коммерсантъ» в статье «Невежливые люди в касках». Газета пересказывает заявление полицейского МВД по Чечне Умара Геремеева, которое он подал в СК России. Полицейский рассказывает, что был похищен неизвестными в камуфляже и масках, спокойно без досмотра проезжавшими на пассажирской «Газели» с тонированными стёклами посты полиции, а затем допрошен и избит. Похитители оставили его связанным с гранатой на спине в одной из кошар Чечни. Другого его знакомого неизвестные вывезли из Чечни в Дагестан, где так же после допросов бросили связанным с гранатой на спине…
То, что Дагестан возвращается в привычный (в негативном смысле) режим, может быть сигналом, что интересы России в Крыму и на территории так называемой Новороссии (Луганской и Донецкой областей) уже не актуальны: нет необходимости перебрасывать туда силовые подразделения для обеспечения мира и порядка, а бюджеты, выделенные государством на борьбу с терроризмом на территории России, требуют своего освоения. (На борьбу с преступностью в бюджете РФ до 2020 года заложено почти 8 триллионов рублей. Предполагается, что большая часть средств по линии МВД будет направлена на Кавказ – «ЧК».)
Поэтому не исключена версия того, что напряжённость в Дагестане, связанная с уходом части радикально настроенной молодёжи в ИГИЛ, носит немного искусственный характер.
В октябре-ноябре 2014 года в редакцию «ЧК» позвонила наша читательница, которая с возмущением сообщила, что молодёжь одного из крупных селений Дагестана чуть ли не автобусами уезжает воевать в Сирию. «И это не пытаются остановить сотрудники полиции! Это происходит практически у них на виду! Они едут в сторону Ростова, а дальше переправляются за границу…» – сообщила читательница.
Мы, скажем честно, оставили эту информацию без должного внимания. Попутно получали сведения от отдельных сотрудников полиции, на анонимных условиях сообщавших, что часть салафитского контингента была помещена в места заключения, в связи с тем, что у них «внезапно» были обнаружены боеприпасы. А какая-то иная часть подверглась давлению и выехала за пределы республики.
К телефонному разговору мы обратились после 9 декабря 2014 года, когда хакеры взломали сервер ГУ МВД по Ростовской области и выложили в сеть массив документов. Среди них были и докладные записки руководства ЦПЭ о ситуации в области. Вот одна из них, адресованная зам. начальника полиции по оперативной работе ГУ МВД РФ по Ростовской области Андрею Лобинцеву и подписанная 27 марта 2014 года зам. начальника ЦПЭ ГУ МВД России по Ростовской области, подполковником полиции Дмитрием Ищенко. В ней говорится: «12.01.2014 г. на таможенном пункте «Чертковский» Миллеровской таможни при пересечении государственной границы РФ в направлении Республики Украина задержан Шамилов М. М. 1984г. р., житель Республики Дагестан, находящийся в федеральном розыске за совершение преступления, предусмотренного ст. 208 ч. 2 УК РФ. В отношении задержанного сотрудниками ЦПЭ ГУ и УФСБ по РО проведены ОРМ, установлено, что он проживал у Магомедова Ш. М., являющегося имамом мечети в г. Сальске. По оперативной информации, Шамилов пытался выехать на Украину на встречу участников НВФ, которая должна была состояться в одном из населённых пунктов Луганской области, где планировалось обсудить вопросы участия в боевых действиях на стороне Сирийской оппозиции».
Согласитесь, трудно представить, что в начале 2014 года на территории ЛНР, по некоторым сведениям, плотно перекрытой сотрудниками ФСБ и ГРУ, могла быть неподконтрольная точка сбора стремящихся в ИГИЛ боевиков. Поэтому нельзя исключать версию, согласно которой на определённом этапе наше государство для стабилизации ситуации на Кавказе нуждалось в коридоре, через который уходили те, кто потенциально мог уйти в кавказские леса. Теперь же, судя по всему, коридор закрылся, а тема «борьбы с ваххабизмом» примет новые аспекты и будет во многом искусственно привязана к такому проекту как ИГИЛ.
Вахабист – ваххабит – салафит – …
Этими словами, вынесенными в подзаголовок, очень часто любят манипулировать представители силовых структур и отдельные члены федеральных или республиканских органов власти.
Неискушённому потребителю современных медиа предлагается понимать под этими словами террориста или же потенциально опасного представителя мусульманского сообщества и, следовательно, закрывать глаза на жёсткие действия силовиков. «Это делается во имя государственной безопасности!» – успокаивает себя обыватель, даже не понимая, как сильно изменились эти понятия (вахабист – ваххабит – салафит и пр.), а также как часто, прикрываясь борьбой с ваххабизмом, отдельные силовики творят произвол.
Широким массам понятие «ваххабизм» стало известно в середине 1990-х, когда в республике появились проповедники так называемого нетрадиционного ислама. Чем они отличались от представителей «традиционного ислама» (тариката), в силовых структурах, да и в обществе (в силу слабых религиозных знаний, отсутствия объективных научно-популярных разъяснений), было непонятно. Довольно долгое время милиция отличала «вахабиста» (именно так называли эту группу мусульман в обиходе) от «нормального» мусульманина по длинной бороде, коротким штанам и… отсутствию нижнего белья! (Да-да, это, при наличии у милиции подозрений, проверялось!) Женщина являлась «вахабисткой», если носила хиджаб (как правило, чёрный), перчатки и, что было не всегда, прятала лицо.
К середине 2000-х небольшой рост религиозного образования в обществе (вызванный в том числе необходимостью ведения аргументированной полемики с «нетрадиционными» мусульманами и идеологического противодействия), обращение к политическим словарям советского периода научили людей писать и говорить не «вахабист», а ваххабит.
В широких слоях уже постепенно понимались концептуальные различия между «традиционными» и «нетрадиционными» группами мусульман. Силовики уже не проверяли нижнее бельё у «контингента», а больше обращали внимание на слова, сказанные ими публично, читаемую литературу, места собрания, лидеров и мечети.
В 2005–2006 годах понятие «ваххабит» изжило себя, и «нетрадиционные» мусульмане стали обозначаться нейтральным выражением «салафиты». (Слова «вахабист» и «ваххабит» применяются сегодня лишь в историческом контексте, в секретном делопроизводстве оперативно-разыскных органов для обозначения подучётного контингента и примитивной по уровню воздействия на массы антиэкстремистской пропаганде.)
Однако на этом перемены в группе «нетрадиционных» мусульман не завершились. Внутри салафитов пошёл раскол, обусловленный не только теологическими спорами, но и вопросами о дозволенности, с точки зрения ислама, тех или иных методов политико-общественной активности. Помимо традиционного деления на «революционеров» (представителей подполья, выступающих за построение шариатского государства вооружённым путём) и «эволюционеров» (проповедников, студентов, считающих нужным распространять и популяризировать исламские знания и жить в соответствии с ними, что в будущем, рано или поздно, приведёт к появлению шариатского государства), в салафитской среде пошли взаимные обвинения в принадлежности к различным группам.
Это стало очевидно после крупного митинга, прошедшего у Русского театра Махачкалы 25 ноября 2011 года и собравшего несколько тысяч «нетрадиционных» мусульман. Собравшиеся требовали от властей (как федеральных, так и республиканских) прекратить произвол со стороны правоохранительных структур и похищения людей неизвестными в камуфляжной форме и масках. (По мнению собравшихся, этими «неизвестными» являются представители силовых структур.) Организаторами акции протеста являлись не только родственники похищенных людей, но и такие общественные организации, как «Союз справедливых», «Дагестан – территория мира и согласия», а также «Ахлю-с-Сунна Валь-Джамаа». Взаимные обвинения в среде салафитов сначала ограничивались обличением мадхалитов и представителей Хизб ут-Тахрир аль Ислами…
В последующем появились взаимные обвинения салафитов друг к другу в принадлежности к суруритам, къутбитам, ихванам, мадхалитам, королитам, хизбитам, хариджитам и прочим1. Заметим, что если ещё в 2012 году голос тех салафитов, кто выступал против силовых методов, был не слышен или слабо слышен, то к 2015 году появилось ядро «нетрадиционных» мусульман, считавших силовые методы проявлением хариджизма. (Вполне возможно, что такое пацифистское течение возникло после резкого ослабления в границах СКФО проекта «Имарат Кавказ» и появления на севере Сирии ИГИЛ.)
Раскол
Чтобы понять, насколько серьёзным оказался внутрисалафитский раскол, приведём пример. 8 октября 2014 года по обвинению в хранении оружия был задержан Надир абу Халид (Медетов). Это вызвало резкую реакцию в салафитской среде. 10 октября того же года в мечети Ан-Надирийя (по ул. Котрова в Махачкале) под эгидой организации «Ахлю-с-Сунна Валь-Джамаа» прошла коллективная молитва, собравшая более 5 тысяч человек. Этим самым организация показывала свой протест по поводу случившегося и называла Медетова салафитским проповедником. Теперь же в салафитской среде после присяги Медетова ИГИЛ (23 мая 2015 года) многие называют его заблудшим и хариджитом. Та же участь постигла и ушедшего в ИГИЛ Камиля абу Султана (Султанахмедова), имама мечети с. Каякент. (Видеозапись его присяги ИГИЛ появилась в Интернете 2 июня 2015 года.) Это свидетельствует о неоднозначном и, скорее, негативном отношении салафитов (несмотря на пестроту представленных среди них групп) к такому проекту как ИГИЛ.
Ещё пример. Задержание 23 мая 2015 года зампредседателя организации «Союза справедливых» Мухаммада Магомедова (4 июня решением Верховного суда он по истечении 10 суток заключения под стражу был направлен под домашний арест) осталось практически незамеченным в салафитской среде или вызывало равнодушные комментарии как о проблемах у представителей Хизб ут-Тахрир, не касающихся салафитов. И наоборот: задержание 27 мая зама имама мечети Ан-Надирийя Курбана Аскандарова (салафита), которого обвиняют в незаконном хранении боевого пистолета, вызвало сдержанную реакцию. Аскандаров – лицо, находящееся под постоянным негласным присмотром силовых органов и осознающее это – вряд ли стал бы рисковать и носить с собой пистолет. Тем более что он является законным владельцем травматического пистолета и ружья.
Совпадения?
Что примечательно, зама имама мечети на Котрова Аскандарова задерживали те же сотрудники полиции, что и помощника имама мечети на ул. Венгерских бойцов (Махачкала) Ибодулло Наботова. (Напомним, что 14 апреля 2015 года Наботов, явившийся к участковому по приглашению последнего, был доставлен в отделение полиции и на входе у него были обнаружены граната и наркотики.) Прикомандированные сотрудники ОГ ВОГОиП Ю. К. Фандеев (капитан, старший о/у ОУР ОМВД РФ по Староминскому району Краснодарского края) и В. В. Левков, как и в случае с Наботовым, указали в протоколе задержания, что Аскандаров показался им подозрительным, при приближении сотрудников начал убегать и был ими задержан, а при доставлении в отделение полиции у него было обнаружено оружие… ]§[
- 599 просмотров