Приход к власти первого президента Дагестана Муху Алиева, а также его первые шаги на этом посту заставляют сравнивать его поведение с другим должностным лицом – Президентом России Владимиром Путиным. На первый взгляд, может показаться, что между ними нет ничего общего: один – выходец из спецслужб, много лет проработавший в разведке, другой – партийный функционер, философ, а затем председатель Народного Собрания Дагестана.
Однако их объединяет достаточно многое: оба, придя к власти, делали жёсткие заявления, от обоих народ ожидал (и ожидает) перемен к лучшему, оба ратуют за гражданское общество, говорят о необходимости открытости власти перед народом, публичного диалога между всеми слоями общества.
Оба, придя к власти, начали совершать показательные действия: Президент РФ стал громить «олигархат» и строить вертикаль власти. Другой президент (дагестанский) стал «просить» силовые органы республики обращать особое внимание на поведение глав городов и районов, а также достраивать «вертикаль», если не юридическую (т. к. муниципалитеты не входят в систему органов государственной власти), то фактическую. Благо, для этого просто было необходимо напомнить мэрам о необходимости платить налоги. Вовремя…
Оба начали с того, что стали часто встречаться. Причём делать это публично, с приглашением прессы либо с выездом на место. Оба получали «подотчётные» территории с массой нерешённых проблем экономического, политического, социального характера.
К примеру, период 1999–2000 годов для России можно назвать периодом полураспада. Сепаратистские настроения на Юге (Чеченская республика) России, в Татарстане, Башкирии, на Урале и т. д. заставляли молодого президента России метаться из одного конца страны в другой.
В Дагестане же на момент прихода Муху Алиева почти аналогичные настроения: практически не подчиняющийся республиканскому центру север республики, живущий сам по себе, со своими проблемами юг, проблемы, связанные с «боевыми джамаатами» в горном Дагестане, плюс ко всему опасения отрыва республики от России мало кому из руководства дали бы повода для оптимизма. Да и Махачкала как столица республики имеет массу проблем…
В поведении Муху Алиева и Владимира Путина схожим является и стремление «рвать старые цепи». В своё время приход во власть Путина напрямую связывали с именем Бориса Березовского, являвшегося в 1999 г. секретарём Совета Безопасности РФ.
Как известно, крупный олигарх Березовский, имевший большое влияние на семью Президента РФ Бориса Ельцина, предложил сделать ставку на такую фигуру, как Путин.
Последний, пройдя поэтапно стадии политического роста от руководителя ФСБ РФ до поста премьер-министра страны, а затем Президента РФ, поспешил избавиться от своего прошлого, подчистую отрицая влияние на него членов «семьи». А последовавшие в отношении Березовского санкции, связанные не только с отъёмом акций телеканала «ОРТ» (1 канал), но и рядом возбуждённых уголовных дел, заставили олигарха искать защиты на островах туманного Альбиона…
Муху Алиев, спокойно просидевший в политической тени (если не считать его деятельности в качестве председателя НС РД) 15 лет и пришедший к власти в результате кулуарных договорённостей элит Москвы и Дагестана и формального предложения его фамилии Путину Председателем ГС РД Магомедали Магомедовым, тоже достаточно громогласно и не без оснований заявляет о том, что он никому ничем не обязан.
И если Путин в своё время на вопросы СМИ о роли Березовского в его жизни, спрашивал: «А кто такой Березовский?», то первый президент Дагестана оперирует такими словами: «Я не являюсь ничьим ставленником» (интервью «Российской газете»). И такие, как «Магомедали Магомедович (Магомедов, бывший Председатель ГС РД – прим. ред.)…убеждал меня, что и Греф – тоже ваххабит, потому что денег на республику не даёт» («Чикаго с кавказским акцентом», «Московский комсомолец», 27 апреля 2006 г.)
Можно ли было ожидать таких откровенностей от Муху Алиева, скажем, полгода-год назад? Вряд ли. Из этого можно сделать вывод, что конфликт между старой властью, надеющейся на определённого рода гарантии, и новой, не желающей давать их, – налицо…
Здесь прослеживается ещё одна параллель в политической жизни президентов.
Придя к власти, Владимир Путин, в отличие от Муху Алиева не смог сразу провести зачистки в правительстве и администрации Президента РФ. Влияние старой власти на политические процессы ещё достаточно сильно ощущалось. Наличие во власти таких фигур, как Михаил Касьянов, Владимир Волошин и др., прямо воспринималось как «рука семьи» в Кремле. Владимиру Путину потребовалось 4 года, чтобы основательно освободиться от цепей прошлого: только на конечном этапе предвыборной президентской гонки он абсолютно неожиданно распускает правительство и реорганизует свою администрацию.
Муху Алиеву для этого понадобилось две недели. Значительно сократив количество министерских портфелей и убрав всех тех, кого он (на первоначальном этапе) смог убрать, президент Дагестана максимально постарался избавиться от членов старой команды. Их места в правительстве заняли новые люди без ярких политических амбиций, умеющие хорошо исполнять указания верховной власти.
Почему такая разница в сроках реформ? Ответ прост: наличие политического ресурса у каждого из политиков. За Муху Алиевым в качестве поддержки сегодня стоит Президент России. А почти четыре года назад за самим Путиным не было надёжного политического ресурса, на который бы он смог опереться в трудную для себя минуту. Почти четыре года назад перед Путиным стоял вопрос, останется ли он президентом на второй срок? Надежда на «дубль» в президентском правлении не позволяла ему делать резких движений в кадровой работе и, вообще, предпринимать каких-либо самостоятельных шагов.
Муху Алиев как достаточно перспективный руководитель Дагестана, которому некоторые политики желают править до 75 лет, тоже, вероятно, имеет определённые надежды остаться на второй срок. И здесь вопрос не только в политическом честолюбии, но и в задачах и проблемах, которые необходимо решить дагестанскому президенту. ]§[
- 1 просмотр