Дагестан переживает один из труднейших этапов истории. Межэтническая напря- жённость, социально-экономический коллапс, культурно-нравственная деградация, люмпенизация всех слоёв общества – это не гипербола, а печальная данность наших дней. На таком этапе, конечно, не мог не возникнуть вопрос о национальной идеологии. Эту тему в своих выступлениях неоднократно затрагивал и первый президент РД Муху Алиев, и прочие чиновники более мелкого ранга, имеющие по должности отношение к мировоззренческой сфере. Методы формирования национальной идеологии, механизмы реализации их в жизнь являются одним из коньков и Президента РФ Владимира Путина. Это и понятно: ведь жизнестойкость конкретного общества, конкретного этноса зависит от конкурентоспособности национального мировоззрения.
Вызовы времени…
Если посмотреть на историю, то можно найти наглядную иллюстрацию, подтверждающую данный постулат. Отчего канул в лету СССР? Ныне анализируются сотни причин, но подлинный фактор один: вначале «социалистическая» идеология с треском рухнула под агрессивным напором «тлетворной капиталистической». Затем процесс распада распространился на прочие сегменты общественно- политического бытия одной шестой части света. Случившееся, конечно, не означало, что «советский народ» оказался в идеологических потёмках: просто «государствоцементирующая» метафора («построение коммунизма») оказалась расчленённой на множество отдельных «государстворазрушающих».
К примеру, в РД в перестроечную и постперестроечную эпоху общество объединялось главным образом вокруг кланово-этнических, криминальных и коррупционных приоритетов, что, согласитесь, не синоним объединения, порядка, созидания и процветания. Двусмысленность ситуации заключалась в том, что весь процесс имел идеологическое прикрытие в виде «государствоцементирующих», но уже беспомощных образов, смыслов и действий типа «демократия, гражданское общество, свободные выборы и т. д.». Также шкала новых «ценностей» сконструировала особое общественно-политическое пространство, в котором и немалая часть обывательской прослойки, и главным образом управленцы последней генерации мыслили и действовали лишь в разрушительных категориях «чужой» – «свой». Притом «чужой» – это общество и государство; «свой» – семья, родня, друзья, иногда земляки с единичными вкраплениями представителей «чужих», согласных играть в рамках принятых в «своём» кругу правил.
Некоторые эксперты считают, что источники такого поведения лежат в ментальности горцев, формировавшейся в течение тысячелетий вокруг родоплеменных пристрастий и лояльностей. Но тут наличествует только часть правды, ибо коррупция вкупе с криминализацией – уникальное явление для Страны гор, ассоци- ирующееся, в первую очередь, с прежним режимом. Что дело обстояло именно так, в одном из интервью «Российской газете» признал и президент РД. Он заявил: «Эти позорные явления (коррупция, клановость. – Прим. ред.) наносят ущерб, подтачивают основы государственности. За последние 15 лет сформировалось поколение работников, для которых власть – добыча».
Есть смысл задать вопрос: а была ли тогда иная мировоззренческая альтернатива? Можно утверждать, что с идеологией «обогащайся любыми способами, пока есть возможность» вполне успешно конкурировало исламское мировоззрение. …и исламский ответ
А то, что религия в ту пору оказалась на обо- чине, объясняется несколькими факторами. Во-первых, жёсткое давление госорганов. Во-вторых, не менее жёсткое внутриконфессиональное расчленение («ваххабиты», «суфисты» и т. д.). В-третьих, отсутствие единого лидера. Вернее, их стало слишком много. И каждый претендовал на монопольное владение истиной в последней инстанции. В-четвёртых, неспособность официального жречества адекватно отвечать на вызовы времени, что способствовало его изоляции от широких масс верующих.
И, наконец, становление части исламской общины в силу ряда обстоятельств на путь вооружённой борьбы с государством, апофеозом которого стали дни августа-сентября 1999 г.
Малопонятная авантюра с треском провалилась. Выгоду из неё извлекли властьпредержащие, которые с ещё большим усилием взялись за дискредитацию своих идейных оппонентов. Был даже принят Закон «О запрете ваххабитской и иной экстремистской деятельности на территории РД», вроде бы направленный против экстремистов, хотя расплывчатость определения термина «ваххабизм» способствовала силовому и идеологическому прессу почти на всех мусульман, допустим, посещающих утренние и вечерние молитвы. Несмотря на то что в закон внесены изменения, он уже успел внести деструктивную лепту в жизнь республики: есть образ нового «врага», на которого бюрократия может списать все свои грехи и упущения; в заинтересованных службах находятся проскрипционные списки «ваххабитов», в большинстве случаев составленные по туманной схеме, иногда и по анонимным жалобам. Вдобавок ко всему из беседы с начальником Буйнакского ГОВД, опубликованной в «ЧК» (№ 26, 30/07/06 г.), с немалым удивлением узнал, что существует дополнительный список… «сочувствующих ваххабитам». Для полноты ощущений, наверное, нужно взять на учёт и «сочувствующих сочувствующим ваххабитам» и так далее – без конца. Москва и Махачкала
Несмотря на все потуги чиновничества в условиях Дагестана, только религия может претендовать на роль «государствоцементирующей» национальной идеологии. Ведь исламские ценности пока вне конкуренции в борьбе мировоззрений: не может же власть провозгласить, что, к примеру, приглянувшийся ей лозунг «Хапай что попало!» и есть наше «всё». Тем паче что религия повсеместно показывает свой мощный позитивный потенциал: на средства прихожан построены сотни и тысячи мечетей и медресе, содержится штат культовых работников, есть закаатская казна и т. д. А распространённое в некоторых кругах мнение о статичности, антигуманности и недемократичности ислама не имеет под собой никаких предпосылок. Сексуальная раскрепощённость, гомосексуализм, лесбиянство, явный банковский процент, публичное оголение женского тела, наркомания, алкоголизм – вот полный список псевдодемократических ценностей, категорически отвергаемых системой мусульманских поведенческих ориентиров. Если кто-то действительно докажет, что их отсутствие для нас (и не только) является тормозом прогресса, то сразу же стану его самым ярым сторонником.
Многих смущает реакция Москвы при возможном исламском выборе Дагестана. Уверен, что проблем не будет, ибо Центр всегда сохранял подчёркнуто-уважительный нейтралитет относительно конфессиональной среды. И началось это не сейчас. В течение последних лет в Чечне и Ингушетии с согласия Кремля в школах изучают основы ислама и т. д.
Сама же Москва давно сконструировала собственное национальное мировоззрение в форме православия. Президент РФ, хоть и гарант «светскости» государства, всегда идентифицирует себя именно в христианских ракурсах. В недрах Минобразования РФ есть Комиссия по сотрудничеству с Московской патриархией, а в силовые структуры внедряются штаты священнослужителей, и т. д., и т. п.
Кто-то может заявить, что разнонаправленные мировоззренческие ориентиры разрушительны для будущего государства. Опасения безосновательны. Как раз-таки игнорирование национальных и конфессиональных особенностей и способствует развитию дезинтеграционных процессов. Гармония заключается не в подгонке всех под одну гребёнку, а в нахождении таких форм взаимоотношений, где каждый чувствовал бы себя и самодостаточной единицей, и членом общей команды. ]§[
- 4 просмотра