Я таки дождался. Уверовал, что мысли материальны. Каждый раз, как понуро, отчаявшись, как унылый чебурашка, выходил из банка после разговора с вежливыми мальчиками и девочками из ипотечного отдела, я поднимал глаза в небо, мысленно посылал туда мольбу о том, чтобы закон перестал быть дышлом, перестал притворяться, а заложенное в нашей, как шагреневая кожа, Конституции право «каждого на жильё» воплотилось в жизни сразу, без оговорок и экивоков, без подводных камней и скрытых течений.
Вы, наверное, догадались: я молился о том, чтобы материнский капитал можно было всё-таки использовать как первоначальный взнос за ипотеку. Иначе, думал я, какой смысл в слове «доступность», когда для меня, простого и среднестатистического, перевалить барьер первоначального взноса практически нереально.
И вот дождался. Прокручиваю варианты. Жду, пока закон «спустят» вниз. Иду в банк, предвкушая и веря, что времена, когда я называл Дагестан «республикой, в которой что-то пошло не так», прошли. И что есть провидение и толика справедливости. Говорю: «Я слышал, что теперь можно использовать маткапитал в качестве оплаты за первоначальный взнос». Отвечают: «Да. Есть такой закон, приняли… – я мысленно ликую – …но у нас он не действует». Тук-тук, в висках бьётся, голос объявляет, к какому окошку нужно пройти посетителю с таким-то номерком… Для пущей литературности можно было бы добавить «гробовую тишину», «муху», которая зависла в воздухе, и землю, которая «вдруг остановилась», но всё было буднично и обыкновенно.
«Но ведь это федеральный закон», – удивленно возразил я. Девушка пожала плечами: «К сожалению, это так. Загвоздка в Пенсионном фонде». Объяснила, что там что-то не успевают «обработать». Когда «заработает» – не известно…
За окном было ярко и светло, празднично, но «республика, в которой что-то пошло не так», вырисовывалась снова и, наверное, навсегда. Присовокупив полученное от вежливых людей знание к тому, что я уже знал, а именно к тому, что закон, согласно которому при рождении 3-го ребёнка родителям положен земельный участок, также у нас не действует, я вышел из банка на улицу, в город, надел очки и долго сидел на лавочке, наблюдая свой розовый и любимый город. «Господь просто оберегает меня, – подумал я, – хранит от того, чтобы я не переплачивал государству».
Я улыбнулся этой мысли, в которой Господь противопоставлен Государству, а в центре пересечения я – Человек.
- 7 просмотров