«Что это, на ваш взгляд, такое?» Этот вопрос задавали коллеги из федеральных и зарубежных информагентств, с которыми пришлось пообщаться. Их впечатлил прошедший в минувшую пятницу в центре Махачкалы митинг против похищений людей.
Правду говоря, впечатлиться было чем. Около пяти тысяч семисот человек (данные основаны на результатах наших строгих расчётов по масштабным фотографическим сеткам), с поминутной частотой скандирующие «Аллаху Акбар!», вряд ли кого оставили равнодушным.
Краткая предыстория, и не только
Митингов по поводу похищений людей только за минувшие 3 года в республике было не менее полутора десятка. Однако последний затмил все предыдущие: и своей массовостью, и обилием громких, порой чрезвычайно жёстких речей. Предпоследний митинг – 21 ноября у аварского театра – как оказалось, был лишь репетицией…
И вот, прорвало… Несколько столичных мечетей почти одновременно выдохнули из себя собравшихся на Рузман верующих, и они стройными колоннами пошли в сторону всё того же аварского театра. Постояв несколько минут, они по нескольким улицам направились уже к русскому театру и остановились у входа. В это же самое время, напротив, в национальной библиотеке проходил первый российско-азербайджанский экономический форум. (подробнее о форуме читайте в материале на стр. 2 – «ЧК»).
Под недоумевающие (растерянные) взгляды южных гостей и прохожих началась активная фаза митинга. Выступавших было много. Но смысл всех речей один – немедленное расследование последних случаев похищений людей, их поиск и, как результат, возвращение к семьям. В частности, Ризвана Абусупьянова (похищен неизвестными 27 октября при выходе из Цумадинского рынка) и жителя села Балахани – Расула Магомедова (пропал в Махачкале 17 ноября). Ни о судьбе первого, ни второго – до сих пор ничего не известно.
Через полчаса к митингующим приехал первый вице-премьер Ризван Курбанов. Однако «въехать с ходу в процесс» ему не удалось. Тем не менее, он объявил, что приехал по поручению президента Магомедсалама Магомедова и готов выслушать людей. «Ни одно заявление о правонарушениях силовых структур не остаётся без моего внимания, и любой желающий может попасть ко мне на приём»,– заявил Курбанов. Затем вице-премьер попросил людей выбрать группу представителей для продолжения общения в своём кабинете.
Далее события развивались следующим образом.
Вечером группу из семи делегатов принял глава республики. «Мы поговорили с президентом. Он оставил хорошее впечатление. Выслушал все наши пожелания и требования. Надеемся, что-нибудь изменится после встречи», – выразил надежду один из участников встречи Гаджимагомед Махмудов.
Уже на следующий день Магомедсалам Магомедов провёл оперативное совещание Координационной комиссии по обеспечению правопорядка в республике. Тема – действия сотрудников силовых структур во время митинга и, отдельной строкой – рассмотрение каждого случая похищения людей в Дагестане. По итогам встречи решено сформировать межведомственную группу по обеспечению правопорядка и расследованию фактов похищения людей. Возглавил Ризван Курбанов. Группа будет тесно взаимодействовать с родственниками похищенных людей. А в минувшую среду организаторы последнего митинга провели пресс-конференцию, на которой ответили на вопросы журналистов. Их общее мнение заключается в следующем: «Чем скорее власти предпримут шаги по недопущению случаев похищения и внесудебных расправ, тем быстрее наступит порядок, согласие в обществе». А по поводу сравнения последних событий с революциями в арабских странах адвокат Зиявудин Увайсов отметил, что митингующие не требовали свержения конституционного строя. И поэтому, уверен адвокат, подобные сравнения неуместны.
В тот же день организаторы митинга приняли резолюцию:
«Мы – граждане Российской Федерации, которые сегодня собрались на митинг, вынуждены констатировать, что в Дагестане наши права не защищены, а наоборот, попираются и нарушаются. Мы выражаем своё возмущение произволу, чинимому государством в лице его правоохранительных органов.
Большинство участников этого митинга люди, которые испытали на себе муки и страдания от беспредельной власти тех, кого мы наделили определёнными полномочиями для защиты наших интересов, оплачивая их труд своими налогами.
Мы требуем от органов госвласти:
– дать разъяснения со стороны официальных структур по факту хищений ни в чём не повинных людей: Магомедова Расула, Абдуллаева Ахмеда, Абдурахманова Абдурахмана;
– прекратить произвольные аресты или содержание под стражей без оснований и без соблюдения процессуальных процедур, которые установлены законом;
– прекратить пытки, насилие, другие жестокие, унижающие человеческое достоинство обращения или наказания со стороны силовых структур;
– прекратить дискриминацию по религиозной принадлежности;
– прекратить культивирование ксенофобии, взращивание различного рода предрассудков, предубеждений, которые, в свою очередь, становятся причиной конфликтов в сфере отношений между народами, способствуют проявлению экстремизма;
– положить конец коррупции, клановости, вседозволенности одних перед бесправием других;
– прекратить постоянную эскалацию конфликта со стороны силовых структур республики;
– требуем, чтобы правоохранительные органы осуществляли деятельность на принципах информационной открытости;
– требуем, чтобы правовое государство, коим является Российская Федерация, признавало, соблюдало и защищало права и свободы человека и гражданина как высшую ценность, что предполагает установление такого правопорядка, который должен гарантировать каждому государственную защиту его прав и свобод;
– требуем соблюдения правоохранительными органами принципов гуманности, законности, объективности и гласности.
Наш сегодняшний митинг – это только начало, мы больше не будет мириться с беззаконием и попранием наших прав. Наше терпение закончилось, и лучше вам это понять».
Комментарий «ЧК»
Теперь уже очевидно, не реагировать на подобные массовые акции, уж тем более реагировать неадекватно, властям чрезвычайно нецелесообразно. Тем более что при подобном раскладе теоретически нельзя исключить любой, даже совсем не мирный поворот событий.
Во-первых, систематическое дистанцирование от протестно настроенной части населения (каковы бы ни были поводы для акций) в конечном итоге для власти – это «приз» заведомо менее ценный, чем попытка, пусть и трудная, выслушать людей. Поэтому рано или поздно (лучше, конечно, раньше, а то может быть непоправимо поздно) придётся находить гибко-эластичные механизмы регулирования противоречий внутри общества.
Во-вторых, напомним, в требованиях резолюции, принятой на митинге, чётко говорится о скорейшем поиске пропавших – Абусупьянова и Магомедова. Думается, руководство республики предпримет усилия для их поиска. Отсутствие положительных результатов может означать и то, что к последним похищениям и эскалации обстановки, возможно, причастны совсем даже не простые силы, а обособленные силовые структуры. Те, кому только на руку дальнейшая дестабилизация обстановки в республике. При таком раскладе угроза повторения массовых митингов в каждую следующую пятницу приобретёт новые, куда более острые грани. А очень скоро выборы депутатов Государственной Думы.
Ну и в-третьих, что-что, а многотысячные демарши, митинги, скандирования исламских лозунгов могут просто не так понять. В первую очередь, в первопрестольной. Подобные шаги в периферии запросто могут принять за акции неповиновения. Холодок в венах может почувствовать и руководство Дагестана. Либо вы владеете ситуацией, либо… могут подумать на Старой площади. И подумают. Предугадать дальнейший ход развития событий сложно, но можно. По крайней мере, одним из вариантов-шагов федерального центра может быть силовое воздействие на республику. Так что ответить однозначно на вопросы федеральных коллег-журналистов («что это такое?») невозможно. Здравый смысл или танки?
На федеральном уровне полезно было бы задуматься о нескольких производных процессах. Полезна ли реакция мирных граждан на похищения в Дагестане для позитивной репутации страны, стремящейся в ВТО? Что может подумать Бельгия о своём поспешном посредничестве между странами? И как, в конце концов, воспримут события окраинной Руси члены азиатско-тихоокеанского экономического содружества? Об олимпиаде в Сочи и других «мелочах» даже говорить не стоит.
Демонстрация имеющейся де-факто ограничительной и даже репрессивной силы – вот что остается предпринимать президенту, чтобы заверить и Кремль, и Старую Площадь в том, что мнимой неуверенности и отсутствия контроля нет. И, что самое плохое, президент должен будет мобилизовать на организацию репрессий ту часть полиции, деятельность которой публична и размеренно регулируется местными подразделениями МВД.
Может это сделать президент? Безусловно! Но делает это ему чести? Нет. Релаксируется от того ситуация? Что за вопрос(?!) – напротив, произойдёт эскалация напряжения. Наконец, главный вопрос: кто дал старт всеобщему хаосу и кто может его устранить, если даже от сугубо гражданского президента ждут «решительных» мер, а НЕ НОРМАЛИЗАЦИИ?
Получается, что обособленные подразделения территориальных управлений федеральных органов власти силовой направленности с непосредственной подчинённостью центральному аппарату или на уровне федерального округа взмучивают и без того мутную среду и доводят обычных мирных фундаменталистов до точки кипения. Как рефлекс, поднимаются волны массового возмущения. Из Кремля же эти волны видятся элементом проявления нерешительности регионального руководителя. При абсолютном отсутствии причинно-следственных связей. И теперь региональному руководителю приходится публично доказывать то, что населению и так очевидно – президент способен с помощью репрессий, вершимых обычной полицией общественной безопасности (не спецподразделений), загнать волнение в ... подполье и отсрочить, отодвинуть на более дальний срок более мощные общественные акции. Но каждая следующая отсроченная этим «способом» волна будет сильнее предыдущей.
Кому это нужно? Нужно реваншистам. Ястребам.
Организаторы митинга правы во всём. По сути правы. По форме проявления – романтичны. И как бы ни хотела рафинированная чиновничья рать продемонстрировать агрессию толпы, её (агрессии) было минимум. И была она по-человечески понятна и справедлива. Ни слова мата, ни кидания банками из-под пива... Да, было организованное синхронизированное скандирование «Аллаху акбар!». Ну и что? А кто из мусульман с этим не согласен? Разве те, кто пять раз на дню делают намаз, не 92 раза в сутки свидетельствуют о том, что Аллах велик? Включая президента республики. А разве то, что в обывательско-потребительском привычном виде произносит президент Медведев и премьер Путин – «слава Богу» – не означает того же самого? Посмотрите их открытые диалоги на встречах с общественностью, чтобы убедиться в том.
Ясно одно: чтобы предотвратить волнения снизу, не надо апеллировать к региональной власти с требованием утихомирить «толпу», надо на самом верхнем уровне жёстко рыкнуть и прекратить репрессии.
Мнение
Депутат НС РД от Хунзахского района, член Комитета по межнациональным отношениям, делам общественных и религиозных объединений Магомед Магомедов (партия «ЕР») считает, что митинг протеста, прошедший 25 ноября в Махачкале, показал слабость духовной власти в республике.
«Это не митинг против руководства республики. Президент РД неоднократно говорил о недопустимости похищения людей на территории республики, необходимости объединения дагестанцев, преодоления внутриконфессиональных противоречий. Об этом говорилось и митингующими. Магомедсалам Магомедалиевич не раз демонстрировал свою готовность к любым диалогам. Но готово ли к этому Духовное управление мусульман Дагестана? Очень много вопросов по поводу легитимности этой структуры. У нашего муфтия, по-моему, куча заместителей. Но кто они, по какому принципу отбирались? Почему они не являются представителями всех народов, мусульманских общин и территорий Дагестана? Грубо говоря, являются ли они религиозными авторитетами, влияют ли на умы и настроения мусульман республики? Есть сигналы, что ДУМД в ряде сёл, не считаясь с волей джамаатов, ставит имамами двадцатилетних ребят, получивших весьма общие познания фикха и не имеющих никакого жизненного опыта. Ислам – это не только мавлиды и похороны. Нельзя также ДУМДу увлекаться организацией хаджа в ущерб другим сферам нашей духовной жизни. Мы должны не стесняться и не бояться говорить об этом. В том числе и самому руководству Духовного управления. Нужны реформы. И проводить их должно, в первую очередь, само официальное духовенство с привлечением и учётом мнения всех мусульманских общин Дагестана».