Недавно в СМИ сообщалось о решении мирового судьи по исковому заявлению студента одного из светских вузов. В нём студент жаловался на действия преподавателя, якобы запретившего ему уходить с учебного занятия на пятничную молитву. По закону «О свободе совести и религиозных объединениях» обряды религиозного характера могут быть ограничены только в тех случаях, когда они наносят вред основам конституционного строя и обеспечения обороны и безопасности государства.
Так как в данный перечень не входит обязательное присутствие студента на учебных занятиях, то суд, куда обратился студент по поводу ограничения его конституционных прав, ссылаясь исключительно на букву закона «О совести и религиозных объединениях», признал действия преподавателя не правомерными. Обязал его освободить от занятий студента-истца и других студентов в течение учебного года для совершения пятничного намаза.
Как правило, вердикт суда не обсуждается публично. Однако решение по исковому заявлению студента затрагивает интересы не только физических лиц – участников данного конкретного судебного разбирательства. Если этот прецедент повсеместно воспримут как основание к действию, то не исключено, что в скором времени мы станем свидетелями пустых учебных аудиторий, закрытых учреждений и предприятий в часы религиозных обрядов. Широкое общественное значение данного судебного решения приводит к необходимости подвергнуть его всесторонней публичной экспертизе.
В законах не могут быть озвучены всевозможные реалии, определяющие взаимоотношения людей. На то и существует суд, чтобы всесторонне рассмотреть дело и по факту дать ему оценку. Что касается решения, осуждающего действия преподавателя, то при его принятии судом не были, по крайней мере, взяты во внимание уставные права студентов и обязанности преподавателей, которые определяют характер их взаимоотношений.
В военных и милицейских образовательных учреждениях статус учащегося таков, что он должен выполнять уставные указания преподавателя-командира. В светских же вузах (государственные и коммерческие гражданские) взаимоотношения между преподавателями и студентами строятся исключительно на основе принципа добровольного подчинения. Для непосвящённых разъясним, что в данной системе ценностей студент, который осознал необходимость и полезность своевременного соблюдения учебного расписания, добровольно посещает занятия, добровольно выполняет указания преподавателя как в ходе «живого» занятия, так и в условиях домашних учебных усилий. Одновременно принцип добровольного подчинения означает, что студент может не посещать или уйти в ходе занятия. У преподавателя нет уставных полномочий, на основе которых он может остановить студента, принявшего решение покинуть учебное поле.
Студент, который освоил вузовский устав, не станет назойливо выпрашивать разрешение на уход с занятия. Более того, он не станет просить не отмечать пропуски и склонять тем самым преподавателя к нарушению устава вуза. Преподаватель, разобравшийся со своими обязанностями, не проведёт время в спорах, а доходчиво объяснит студенту о его праве самостоятельно принимать решение. Подскажет студенту о необходимости, для его же блага, поставить деканат в известность и к каким последствиям приведёт уход с занятия.
Исковое заявление студента в суд по поводу запрета на уход с занятия могло и не появиться, если студент освоил свои права, а преподаватель был подготовлен по вопросу о своих должностных обязанностях. В разгоревшемся деле нет предмета для спора, и тем более оно не имеет, на мой взгляд, основания для судебной тяжбы.
Интеллигенция и духовенство
Нельзя сказать, что учащиеся одиноки в своём выборе, обременённом дуализмом действия. Достаточно заняться всего лишь разбором всех нюансов анализированного выше решения «басманного» суда по иску студента, чтобы придти к выводу о двух социальных группах, которые столкнулись в просветительском поле Дагестана и занимают прямо противоположные позиции по их ориентации в выборе религиозного или светского.
Одну из них образуют представители интеллигенции, которые в советский период получили атеистическое воспитание, качественное светское образование и состоялись профессионально. Преподаватель, который наказан судом за усилия, направленные на то, чтобы студент остался в учебном поле, может быть причислен к этой группе. Позитивно настроенная часть интеллигенции, искренне мечтающая о благополучной судьбе Дагестана в составе Российской Федерации, хочет, чтобы наши народы, сохраняя свою этнокультурную и конфессиональную идентичность, в первую очередь преуспели в получении качественного общего и профессионального образования. Интеллигенция считает, что в условиях, когда в светском государстве религиозные и государственные мероприятия протекают в синхронном режиме, верующим следует оставаться при должностных (в том числе и учебных) обязанностях. Религия востребована, но она не должна функционировать в ущерб профессиональным устремлениям людей и государственным делам.
Сегодня религия приобрела серьёзную идеологическую платформу и оказывает воздействие на людей. Возрастание роли религии в переломные периоды – это своеобразная закономерность. Вторую социальную группу образует радикально настроенная часть новоиспечённых на волне религиозного ренессанса алимов. Они определённо за приоритет религиозных деяний в земной жизни. От них исходят усилия в отмене традиционно сложившихся у наших народов культурных мероприятий, они ратуют за раздельное обучение детей мужского и женского пола и т. д. Когда в СМИ или в обычном житейском контакте утверждается, что многое из того, к чему стремятся многие наши алимы, пахнет средневековьем, тормозит наше развитие, то они склонны категорически не соглашаться с этим.
Доминирование ритуального в образовании
Представители духовенства добились в постсоветский период значительных успехов в соблюдении верующими трёх исламских столпов – намаз, хадж, ураза, которые олицетворяют как идеологическую, так и практическую стороны религии. По числу мечетей Дагестан занимает первое место в России. Плотность верующих, совершающих хадж из республики, намного больше, чем плотность паломников из других стран. Вместе с тем за этими достижениями не видны сколько-либо заметные сдвиги в общественной морали. В ответах учащихся на вопрос о высоких качествах мусульманина не содержится ни одного слова о том, что это человек, в действиях которого должно быть исключено зло, что он должен быть терпимым к иным этноконфессиональным структурам и т. д. Создаётся впечатление, что в религиозном обучении на семейном и ином уровнях имеет место абсолютизация действий, направленных на формальное выполнение обязательных предписаний, регулирующих внешнее поведение, и подмена ими куда более сложной для реализации содержательной части любой религии, а именно – нравственности.
Некогда (50-е, 60-е годы прошлого столетия) сфера образования была «чистой», т. е. качественной и не коррумпированной. Основной контингент нынешних преподавателей, учителей либо учились, либо работали в те же самые благодатные для образования и науки годы в данной сфере и достаточно успешно реализовывали её принципы. Однако недопустимо резкие перемены к худшему в ходе реформ в 90-е годы, когда сама интеллигенция оказалась готовой лишь к молчаливому протесту, не могли не отразиться на системе образования. И она, связанная многочисленными «ручьями» с иными сегментами общества, заразилась известными всем недостатками. Один из них – то, что вместо содержательного (качественного) обучения ритуальное (приход на занятия, формальное присутствие на них, уход с занятий без сколько-нибудь видимого приращения знаний) стало нормой поведения значительной части учащихся в светских образовательных учреждениях. Несмотря на плотную сеть школ, которой охвачена вся республика, несмотря на сеть вузов, которые своим числом шокируют любого, кто знаком с нормами высшего образования в цивилизованных странах, мы не имеем философского перехода количества в качество.
Послесловие
При решении каждой конкретной проблемы следует, очевидно, разработать результативные механизмы. В случае рассматриваемой здесь проблемы возрождения качественного образования и нравственного совершенства нужны согласованные действия на уровне государства, семьи, образовательных и религиозных учреждений и общественных структур.
Благодаря усилиям советской власти, представителей русского народа во второй половине прошлого столетия началось бурное становление дагестанской интеллигенции, рост уровня общего и профессионального образования, и наши народы по этим параметрам ушли далеко вперёд по сравнению со многими другими народами. Однако ныне ситуация, увы, иная.
Теперь же нам, живущим на границе двух цивилизаций, не следует впадать в состояние однобокой ориентации, будь это чисто религиозная или чисто атеистическая ориентация советского периода. Исключение противостояния в условиях смещения светских и исламских ценностей представляется возможным путём синтеза и взаимодополнения этих ценностей. Степень клерикализации общества должна соответствовать нормам действующей Конституции.
В конечном счёте, наше будущее зависит от того, в какой мере удастся решить сложную проблему вырастить поколения, которые, храня в душе Всевышнего, были бы всесторонне развитыми, предприимчивыми и способными жить по праву. Без устойчивой морали и качественных знаний, без готовности жить не по понятиям, а по закону, мы окажемся не в состоянии в современном интеллектуально-технологичном и жестоко конкурирующем мире решать весьма сложную проблему угнаться за ушедшими вперёд народами и влиться в будущем в их ряды по своему развитию. Легко предсказать судьбу сражающейся армии, в которой солдат предварительно не обучали тактике ведения боя, умению стрелять, не воспитывали в духе патриотизма, а они в основном занимались ритуальным времяпрепровождением – дисциплинарно необходимой строевой службой.
Магомед Ризаханов, профессор, физик, член общественной палаты РД ]§[
- 5 просмотров