Проблемы национального драматического искусства накануне всемирного Дня театра звучат по-особенному. Начинаешь по-настоящему верить, что у каждого народа обязательно должна быть своя сцена. Но каким видит зритель свой национальный театр? Каким спектаклям хочет аплодировать? И зачем он вообще нужен, этот театр «одного народа»? Своим видением ответов на эти вопросы с «Черновиком» поделился режиссёр Кумыкского театра Биймурза Мантаев.
Что делать?
– Какие же меры нужно предпринять в первую очередь, чтобы вызволить национальные театры из нынешнего незавидного положения?
– Прежде всего необходимо вернуть всем театрам их реальный государственный статус. Сейчас они только «де-юре» числятся таковыми, но «де-факто» каждый из этих театров является в разной степени вольной вотчиной какого-то «дяди» или «тёти». Разумеется, у этих людей есть вполне конкретные земные интересы, которые очень часто не совпадают с теми высокими творческими задачами, решением которых и должен заниматься театр. Художественное осмысление действительности, поиск новых форм выразительности, неравнодушное служение духовно-нравственному развитию своего этноса – все эти неотъемлемые постулаты истинного искусства всеми давно забыты. А когда кто-то напоминает об этих постулатах театральным администраторам, то они тут же дружно апеллируют на катастрофическую нехватку финансовых средств…
– Но ведь учреждения культуры действительно финансируются по остаточному принципу. Разве не так?
– Тот, кто искренне верит, будет молиться и тогда, когда он очень беден. Да, денежные средства у театров сегодня на самом деле весьма скромные. Но для начала, скажем, можно было бы закрыть так называемый Театр оперы и балета, а расходуемые на его содержание немалые деньги дать национальным театрам. А в столицу республики приглашать на гастроли хотя бы раз в три года настоящие оперные театры. Скажем, из Казани или Новосибирска. А вообще, при искреннем желании творить высокое искусство истинный художник обычно не ноет, не брюзжит, не играет выдающегося деятеля, потерявшего кошелёк, не охотится за званиями, не уповает на высокое начальство, а страстно реализует свой дар на полную катушку, создавая интересные спектакли и роли. Так делают, к примеру, в национальных театрах Якутии, Бурятии и ряда других автономий России. Наши коллеги там живут не богаче нас. Но как-то умудряются обеспечить творческий рост своих сценических коллективов и достойно представлять культуру своих народов в Москве, Санкт-Петербурге, на центральном телевидении и в странах Европы.
– Так почему же у нас не происходит этого? Что, в наших театрах нет одарённых личностей?
– Есть. Правда, не так много, как хотелось бы, но есть. Однако их «убивают» творчески. И начинают «убивать» ещё со студенческой скамьи, когда их вынуждают выкупать свою мечту за зелёные бумажки. А ведь в искусство у нас идут отнюдь не из богатых семей. Ладно, окончил одарённый молодой человек соответствующий факультет и пришёл в качестве актера в театр. Пришёл с намерением окунуться в атмосферу художественного созидания, творческой состязательности, поиска интересных форм. Надеялся создавать яркие образы, потрясать зрителя, быть по достоинству оценённым. И вместо бурлящей атмосферы творческого созидания он обнаруживает в театре унылую картину всеобщего равнодушия к самому акту профессиональной деятельности. Он видит, что все заняты какой-то мышиной вознёй, хотят кого-то оттеснить, кому-то угодить, что-то урвать. И тогда театр ему представляется бесцельно дрейфующим кораблём, который никогда не пристанет к берегу его мечты. Заражаются не только гриппом, но и равнодушием, которое со временем переходит в хронический цинизм. Кто виноват?
– И никто не в силах повлиять на эту ситуацию, изменить её? Министерство культуры, Союз театральных деятелей, представители национальной интеллигенции, театральные критики, наконец?
– Критиков, профессионально занимающихся проблемами наших театров, в республике нет. А тех, кто печатает от случая к случаю поверхностные статьи на заданную сценическую тему, трудно назвать театроведами. Вот интеллигенция у нас есть. И она при желании могла бы интеллектуально спросить у своих театральных деятелей, почему они «не горят, а тлеют»? Но ей, видимо, не больно за гибнущую национальную сценическую культуру. И Союз театральных деятелей давным-давно не интересуется творческим состоянием театров. И ни один его член не спросит почему. Что касается Министерства культуры, то оно тоже в последние десятилетия полностью самоустранилось от реальной работы с театрами. Вот если новое руководство республики очень строго обяжет это ведомство стать генератором театрального процесса, а не быть перевалочным пунктом бюджетных средств, тогда, может, что-то и изменится.
– А вы сами лично пытались что-то изменить в лучшую сторону в вашем родном Кумыкском театре?
– Да, пытался и пытаюсь достаточно рьяно. Причём этим своим рвением порядком раздражаю многих моих оппонентов. К примеру, я вносил предложение о создании осмысленного и целенаправленного многоуровневого репертуара. Не хотят. Да и не могут. Пытался и пытаюсь добиться, чтобы каждый сезон регулярно показывали на стационаре детские спектакли. Не показывают, потому что хлопотно. Старался вывести наш спектакль «Макбет» на международный фестиваль в Египет. Сделал всю требуемую для этого предварительную работу. Нашлись и спонсорские средства на дорожные расходы. Но у великих пирамид не прозвучал текст великого Шекспира на кумыкском языке. Невыгодно. Предлагал дифференцированно подходить к оценке заслуг исполнителей, поощрять и давать звания, в первую очередь, талантливым актёрам, а не бездарным. Бесполезно. Да и все другие полезные для театра проекты блокируются. Причём блокируются руками самих же актёров. Мне их искренне жаль. Угораздило же их жить в такой глухой провинции. Жить без права на моральное, творческое удовлетворение, служа не себе и своему народу, а тем же «дяде с тетёй»...
– По вашему мнению, такие проблемы актуальны для всех театров республики?
– Я не берусь говорить за все театры. Но дело в том, что сейчас национальные театры, как стоячая вода, находятся на каком-то одном уровне. И лично мне кажется, что если вдруг один из коллективов как-то отличится, то остальным тоже придётся подтянуться. Но насколько это реально? Ведь не секрет, что люди, руководящие театрами, ничего не делают для того, чтоб театр рос, развивался.
– А как же успех спектакля «Солнечный диск»?
– На мой взгляд, эту постановку с большой натяжкой можно назвать спектаклем. И тем более спектаклем Лакского театра. Это только «живые картинки», подобные тем, которые инсценировали советские школьники на литературных вечерах. Этот спектакль вряд ли долго продержится, потому что постановка, где задействованы приглашённые актёры и режиссёр, глубинные проблемы Лакского театра не решит.
– Кстати, о народе. Может, народу сегодня вообще не до театра?
– Народу всегда нужен свой национальный театр. Тем более, когда он у него единственный. Весь вопрос в том, насколько деятели театра честны со своим народом, насколько они искренне служат его духовному обогащению. Если от театра исходит свет, то и душа народа озаряется. Но как бы ни была длинна ночь, утро всё равно наступит. Другое мнение:
Хайбула Абдулгапуров, режиссёр Аварского театра:Театр – это барометр жизни, который отражает всё плохое и всё хорошее. В 70–80-х годах был расцвет национального театра в Дагестане. Ставились крупные спектакли, были очень интересные работы. А потом как-то всё замерло, все застыли. Что надо предпринять – вроде все знают, но никто ничего делать не хочет.
Вo-первых, без национальной драматургии не может быть национального театра, а национальной драматургии нет потому, что писать пьесы – это непрестижно и неприбыльно. Я сам перевёл уже около 15 пьес. И своих друзей мобилизовал бесплатно писать музыку для этих спектаклей.
Во-вторых, проблема – в сложившейся структуре театра. Сейчас администрация задавила творческое начало в театре. Демократия уместна в театре в режиссёрских находках, в творческих экспериментах, а не для администрации. Как сказал Станиславский, «конец театру приходит тогда, когда театр превращается в контору».
В-третьих, нельзя терять возможность учиться в Питере и Москве. Потому что актёрское отделение в нашем университете организовано не так, как следовало бы это сделать. Выпускников этого отделения приходится обучать заново, потому что не состоялась там методика учёбы. Какая у них методологическая основа? Брехта, Станиславского или Мейерхольда?
Надо собираться и обсуждать такие вопросы, ничего не боясь. Если народ, имея свой единственный национальный театр, не посещает спектакли, если национальный театр не знает, чем живёт его народ, то этот театр обречён. ]§[
- 2 просмотра