Директор Института аграрного маркетинга Елена Тюрина
Ситуация на продовольственном рынке России, сложившаяся за последние полгода, мало кого оставила равнодушным. Да и как можно сохранять спокойствие, если цены на повседневные продукты питания подскочили в два, а на некоторые и в три раза, при этом зарплаты россиян остались прежними. О том, как потребителям выбрать подходящие им по стоимости и качеству продукты питания и стоит ли надеяться на летнее снижение цен на плодоовощную продукцию, «НИ» рассказала генеральный директор Института аграрного маркетинга Елена ТЮРИНА.
– Елена Борисовна, существуют ли сейчас на российском рынке продовольствия предпосылки к снижению цен?
– Сразу поясню, что наибольшее подорожание у нас отмечается в тех сегментах рынка, где сложилась сильная зависимость от импорта. Абсолютно понятно, почему в условиях девальвации рубля цены на привозную плодоовощную продукцию выросли на 40–50%. Вместе с тем овощи и фрукты, выращенные в России, менее привязаны к курсам доллара и евро. Соответственно цены на них в текущем сезоне должны быть ниже, чем на импорт. По моим оценкам, уже в июне на рынках и прилавках магазинов должна появиться более дешевая отечественная продукция нового урожая.
– И насколько уменьшатся ценники?
– Снижение будет не таким заметным, как это было в предыдущие годы, когда сезонное удешевление составляло порядка 30%. В этом году ожидается рост стоимости производства аграрной продукции в связи с тем, что компании работают на импортных семенах с использованием импортной техники, а это отражается на их себестоимости. По моим оценкам, в этом году сезонное удешевление плодоовощной продукции составит порядка 15–20%.
– Могут ли отечественные аграрии в текущем сезоне предложить свою продукцию по доступной цене?
– В разных сегментах рынка ситуация складывается абсолютно по-разному. Если, к примеру, говорить о плодоовощной продукции, то здесь превалирование импорта связано с тем, что с октября по май отечественная продукция практически выбывает из розничного оборота, так как ее нет на оптовых складах и в овощехранилищах. В это время спрос покрывается за счет импорта. В мае-июне магазины распродают остатки овощей и фруктов, ввезенных из-за рубежа, а начиная с июня на рынок поступают фрукты и овощи открытого грунта, выращенные в южных регионах страны. В августе-сентябре настает пора картофеля, моркови и других овощей из средней полосы России. Таким образом, с июня по октябрь спрос удовлетворяется за счет отечественной продукции. В это время она пользуется у россиян повышенным спросом, так как есть понимание относительно ее натуральности и полезности.
– А разве нельзя российские овощи и фрукты запасти впрок, чтобы не прибегать к их массовому ввозу в зимний период?
– Можно, но для этого необходимо построить современные овоще- и плодохранилища, которых сейчас в стране практически нет. Впрочем, введенные против России санкции уже высветили эту проблему, и на правительственном уровне есть понимание нужности новых мощностей для того, чтобы удлинить сроки реализации отечественной продукции. Знаю, что уже началась разработка отдельных таких проектов. Для возведения хранилищ сейчас требуется максимум один год, то есть уже в зимний период 2016 года в России увеличится предложение отечественного картофеля, моркови и капусты.
– Продукции, выращенной в России, хватит для полного удовлетворения спроса населения?
– Нет, не хватит. Помимо строительства хранилищ необходимо увеличивать посевные площади под картофель, морковь и другие овощные культуры. По оценкам нашего института, для покрытия спроса по товарному картофелю сейчас необходимо импортировать порядка 20% потребляемой продукции, по томатам – около 40%. При этом напомню, что у нас есть два вида аграриев, отличающихся по объему производимой продукции. Первые – это крупные сельхозпроизводители, в роли которых выступают аграрные холдинги. Вторые – фермеры с личными подсобными хозяйствами. Для того чтобы работать в промышленном масштабе, аграриям необходимо поставлять продукцию на рынок товарными партиями, то есть в больших объемах. Такое под силу только холдингам. Соответственно, продукция фермерских хозяйств практически не попадает в розничный оборот.
– Что, на ваш взгляд, мешает отечественным фермерам наладить сбыт продукции, как это происходит, скажем, в Финляндии, где мелкие хозяйства не только закрывают потребности внутреннего рынка, но и активно поставляют продукцию на экспорт?
– Для этого необходимо развивать потребительскую кооперацию. К примеру, один фермер может поставлять 20–40 тонн овощной продукции в год, но для формирования товарной партии этого недостаточно. Чтобы наладить сбыт, ему нужно объединить усилия с другими хозяйствами и уже крупные объемы поставлять на переработку, хранение и в розничные сети. Вся проблема фермеров заключается именно в формировании товарной партии своей продукции, для чего требуются большие объемы.
– В каких сегментах продовольственного рынка удалось наиболее полно осуществить импортозамещение?
– В производстве мяса птицы и свинины. На мой взгляд, это связано с тем, что именно эти отрасли получили наибольший объем субсидий и господдержки. По оценкам нашего института, порядка 25% всего госфинансирования в период с 2010 года пришлось на производителей свинины и около 27% – на предприятия, работающие с мясом птицы. А на молочную индустрию было выделено 12% от всей господдержки, и этого оказалось мало, для того чтобы ликвидировать дефицит товарного молока.
– Возвращаясь к интересам потребителя, где сейчас можно купить качественную и недорогую еду – в супермаркетах, на фермерских рынках или в каких-то других местах?
– Я лично предпочитаю торговые сети в силу того, что если мне не нравится товар, то я могу потребовать сертификат на него и таким образом убедиться в его происхождении и качестве. Так называемые «фермерские рынки», по сути, торгуют тем же ассортиментом, что и магазины, но гарантий качества не предоставляют. Согласитесь, что мороженую рыбу, привезенную с Дальнего Востока, трудно назвать фермерской продукцией. Сейчас я не вижу знака качества того региона, где выращен тот же помидор или яблоко, и не уверена, что они из Воронежской области, в чем меня уверяет продавец, а, к примеру, не из Белоруссии или Польши. По моему мнению, отечественной фермерской продукции не хватает узнаваемости, из-за чего страдает и доверие к ней.
– Сразу поясню, что наибольшее подорожание у нас отмечается в тех сегментах рынка, где сложилась сильная зависимость от импорта. Абсолютно понятно, почему в условиях девальвации рубля цены на привозную плодоовощную продукцию выросли на 40–50%. Вместе с тем овощи и фрукты, выращенные в России, менее привязаны к курсам доллара и евро. Соответственно цены на них в текущем сезоне должны быть ниже, чем на импорт. По моим оценкам, уже в июне на рынках и прилавках магазинов должна появиться более дешевая отечественная продукция нового урожая.
– И насколько уменьшатся ценники?
– Снижение будет не таким заметным, как это было в предыдущие годы, когда сезонное удешевление составляло порядка 30%. В этом году ожидается рост стоимости производства аграрной продукции в связи с тем, что компании работают на импортных семенах с использованием импортной техники, а это отражается на их себестоимости. По моим оценкам, в этом году сезонное удешевление плодоовощной продукции составит порядка 15–20%.
– Могут ли отечественные аграрии в текущем сезоне предложить свою продукцию по доступной цене?
– В разных сегментах рынка ситуация складывается абсолютно по-разному. Если, к примеру, говорить о плодоовощной продукции, то здесь превалирование импорта связано с тем, что с октября по май отечественная продукция практически выбывает из розничного оборота, так как ее нет на оптовых складах и в овощехранилищах. В это время спрос покрывается за счет импорта. В мае-июне магазины распродают остатки овощей и фруктов, ввезенных из-за рубежа, а начиная с июня на рынок поступают фрукты и овощи открытого грунта, выращенные в южных регионах страны. В августе-сентябре настает пора картофеля, моркови и других овощей из средней полосы России. Таким образом, с июня по октябрь спрос удовлетворяется за счет отечественной продукции. В это время она пользуется у россиян повышенным спросом, так как есть понимание относительно ее натуральности и полезности.
– А разве нельзя российские овощи и фрукты запасти впрок, чтобы не прибегать к их массовому ввозу в зимний период?
– Можно, но для этого необходимо построить современные овоще- и плодохранилища, которых сейчас в стране практически нет. Впрочем, введенные против России санкции уже высветили эту проблему, и на правительственном уровне есть понимание нужности новых мощностей для того, чтобы удлинить сроки реализации отечественной продукции. Знаю, что уже началась разработка отдельных таких проектов. Для возведения хранилищ сейчас требуется максимум один год, то есть уже в зимний период 2016 года в России увеличится предложение отечественного картофеля, моркови и капусты.
– Продукции, выращенной в России, хватит для полного удовлетворения спроса населения?
– Нет, не хватит. Помимо строительства хранилищ необходимо увеличивать посевные площади под картофель, морковь и другие овощные культуры. По оценкам нашего института, для покрытия спроса по товарному картофелю сейчас необходимо импортировать порядка 20% потребляемой продукции, по томатам – около 40%. При этом напомню, что у нас есть два вида аграриев, отличающихся по объему производимой продукции. Первые – это крупные сельхозпроизводители, в роли которых выступают аграрные холдинги. Вторые – фермеры с личными подсобными хозяйствами. Для того чтобы работать в промышленном масштабе, аграриям необходимо поставлять продукцию на рынок товарными партиями, то есть в больших объемах. Такое под силу только холдингам. Соответственно, продукция фермерских хозяйств практически не попадает в розничный оборот.
– Что, на ваш взгляд, мешает отечественным фермерам наладить сбыт продукции, как это происходит, скажем, в Финляндии, где мелкие хозяйства не только закрывают потребности внутреннего рынка, но и активно поставляют продукцию на экспорт?
– Для этого необходимо развивать потребительскую кооперацию. К примеру, один фермер может поставлять 20–40 тонн овощной продукции в год, но для формирования товарной партии этого недостаточно. Чтобы наладить сбыт, ему нужно объединить усилия с другими хозяйствами и уже крупные объемы поставлять на переработку, хранение и в розничные сети. Вся проблема фермеров заключается именно в формировании товарной партии своей продукции, для чего требуются большие объемы.
– В каких сегментах продовольственного рынка удалось наиболее полно осуществить импортозамещение?
– В производстве мяса птицы и свинины. На мой взгляд, это связано с тем, что именно эти отрасли получили наибольший объем субсидий и господдержки. По оценкам нашего института, порядка 25% всего госфинансирования в период с 2010 года пришлось на производителей свинины и около 27% – на предприятия, работающие с мясом птицы. А на молочную индустрию было выделено 12% от всей господдержки, и этого оказалось мало, для того чтобы ликвидировать дефицит товарного молока.
– Возвращаясь к интересам потребителя, где сейчас можно купить качественную и недорогую еду – в супермаркетах, на фермерских рынках или в каких-то других местах?
– Я лично предпочитаю торговые сети в силу того, что если мне не нравится товар, то я могу потребовать сертификат на него и таким образом убедиться в его происхождении и качестве. Так называемые «фермерские рынки», по сути, торгуют тем же ассортиментом, что и магазины, но гарантий качества не предоставляют. Согласитесь, что мороженую рыбу, привезенную с Дальнего Востока, трудно назвать фермерской продукцией. Сейчас я не вижу знака качества того региона, где выращен тот же помидор или яблоко, и не уверена, что они из Воронежской области, в чем меня уверяет продавец, а, к примеру, не из Белоруссии или Польши. По моему мнению, отечественной фермерской продукции не хватает узнаваемости, из-за чего страдает и доверие к ней.
http://www.newizv.ru
- 1 просмотр