[ Партизанский край. Спецкор «Газеты» побывала в Ингушетии ]

Своё мнение о проблемах республики высказали депутаты, сотрудники правоохранительных органов, министры, ветераны, учителя, врачи, студенты, безработные, банкиры, родственники похищенных. На одну из встреч приехал и президент Юнус-Бек Евкуров, поделившийся своим пониманием ситуации. По итогам обсуждения обозначились болевые точки. Так, люди в Ингушетии остро ощущают бесправие перед лицом силовиков и судов, говорят, что законы страны в республике не действуют, что ингуши в СМИ огульно обвиняются в преступлениях.

Глава Сунженского района Ингушетии, самого большого и сложного в республике, в этой должности год. Там с весны идёт совместная с Чечнёй операция. За время её проведения убиты 29 боевиков – такие цифры озвучивались в Чечне и Ингушетии.

Глава района Ислам Сейнароев уверен, что в лесу от силы человек 100, а в год уходит едва ли больше 10 – 20. Ведь в республике всего чуть больше 400 тыс. человек, все друг друга знают, уж в районе и сёлах – тем более.

Недавно сотрудники спецслужб показали властям одно из, по их словам, 18 прекрасно оборудованных убежищ, рассчитанных на зимовку 20 – 25 человек. Убежище, как передают видевшие его, было как будто сданное под ключ: с полным запасом продуктов, обмундирования, боеприпасов, но без признаков того, что им хоть раз пользовались. Что за стройбаты готовят такие убежища для «лесных братьев», не разъяснили. Откуда они берут громадные запасы провизии и оружия – тоже. Но местным людям, знающим родные леса и горы, в эти рапорты трудно поверить, потому что такому числу «лесных» взяться неоткуда, прокормиться им нечем, а живыми этих боевиков в плен не берут и до суда их не доводят.

Президент Юнус-Бек Евкуров по-прежнему ездит по республике без усиления безопасности. Он заезжает в дом Магомеда Аушева, у которого убили сына Макшарипа, чтобы выразить соболезнование одному из самых уважаемых в республике людей.

Он не избегает тяжёлых вопросов. Когда к нему пришли родители раненых и задали вопрос, с кого спросить за их детей, Евкуров их не поддержал, хотя это были родные милиционеров. По-прежнему работает телефон, по которому каждый житель республики может обратиться к президенту.

Он полагает, что исправлять жизнь народа надо самим: «Мы мусульмане, мы должны жить дружно. А то только и слышишь: он в лес ушёл, потому что ему работать негде, чиновник украл и дом построил, потому что его отец не смог дом построить».

Евкуров пошёл на ряд серьёзных шагов. Ещё в декабре он распорядился, что милиция имеет право открывать огонь на поражение по любому отряду, отказывающемуся предъявить документы, на машинах без номеров или с номерами других регионов. Дела по без вести пропавшим он распорядился передать в Южный федеральный округ – с них и следует спрашивать о судьбе сыновей. Тем самым он, по сути, адресовал ответственность за похищения федеральным структурам. В 2009 году похищены пятеро. С 2002 года таких 350 человек.

От федеральных структур пока что толку в розыске мало. Сына учительницы Фатимы Танкаевой похитили девять месяцев назад в 10 метрах от дома и в 30 метрах от ФСБ. Были свидетели похищения, но их показания никто так и не записал, её о ходе расследования не извещают.

Руководитель ингушского отделения «Мемориала» Тимур Акиев спросил президента о похищенных. По каждому случаю Евкуров дал ответ. В частности, он сказал: «У наших силовиков нет информации по Магомеду Цечоеву, похищенному в Краснодаре. Утверждение, что он доставлен в республику, – неправда».

Цечоев работал в салоне сотовой связи Dixis менеджером, его знали многие в республике, он повёз в Краснодар тяжелобольного родственника и исчез. Его родные по неофициальным каналам узнали, что его похитили. Никаких официальных ответов ни от кого семья получить не может.

Историку Лидии Горбаковой 72 года, она преподаватель вуза. Муж у неё был русский, 22 года работал прокурором.

«Это прямо сумасшествие – 15-летних мальчишек ежедневно забирают. Откуда они берутся, эти люди в масках? Мы не можем выкупаться в реке, не можем зайти в лес. Мы в Россию поехать не можем. Ко мне с оружием в руках ломятся в ворота вооружённые люди – кто они? Они не показывают мне ни паспорт, ни удостоверение. Они требуют, чтобы я им показала свой паспорт и паспорта моих детей. И грозят мне, чтобы я открывала ворота тихо, а то вам, мол, могут и растяжку повесить, – говорит Лидия Горбакова. – Мой сын, сын русского отца, у них ваххабит: у него несбритая борода. Они мне говорят, что они от моего сына, русского, защищают русскоязычное население».

Магомед – один из самых знающих и уважаемых людей Ингушетии. Он один из наиболее авторитетных знатоков процесса примирения кровников. У него большое семейное успешное предприятие – добыча и обработка камня.

У него убили сына Макшарипа. В своё время Макшарип стал первым, кто превозмог систему похищений. Своих похищенных детей он вернул. Собственно говоря, благодаря его усилиям стало окончательно ясно то, во что долго никто не хотел верить: что похищениями занимаются не бандиты, не «лесные», а летучие отряды ОМОНа из соседних республик.

Вот что рассказали Магомед и его жена. Беременная на восьмом месяце вдова покойного Макшарипа ехала вместе с братьями и матерью по родственникам с подарками: её мать только что вернулась из хаджа. Очередной залётный отряд остановил машину, всех обыскали, долго что-то искали под капотом. Машина отъехала на 30 метров и взорвалась. Вдова осталась жива чудом, её выбросило взрывной волной. Остальные сгорели.

Проверяющие оцепили улицу, перегородили её «Уралом» и не позволили жителям помочь горящим заживо людям. Наутро было объявлено, что будто бы третий брат, которого и в городе-то не было, в машине со взрывчаткой атаковал блокпост. Никто не погиб, кроме водителя.

Вот так живёт одна из семей в Ингушетии, в дом к которой легко заходит президент республики.