В 1914 году известный государственник Пётр Дурново, патриот из патриотов, подал государю Николаю II известную «записку Дурново». Основной мыслью Дурново была та, что стратегические интересы России и Германии идентичны и что вступление России в войну против Германии кончится катастрофой.
О войне России и Грузии можно сказать то же самое. У России и Грузии нет стратегических противоречий на Кавказе. Им обоим нужен там мир. Россия де-факто потеряла контроль над Ингушетией, в Дагестане у нас бардак, Кадыров контролирует Чечню, но кто контролирует Кадырова?
Эта война нужна кремлёвским силовикам. Нигде, как на Кавказе, не видны так ярко противоречия между стратегическими интересами России и интересами Кремля. Стратегических интересов у силовиков нет вовсе. У них есть тактические интересы. У майора – получить звёздочку, у генерала –получить бабки, у человека в Кремле – интерес, чтобы силовики остались у власти.
В этой войне участвуют не две и не три, а четыре стороны: Россия, Грузия, власти Южной Осетии, которые превратились в пайщиков совместного с чекистами предприятия по выбиванию бабок на борьбу с Грузией, и народ Южной Осетии, который вынужден выбирать между Саакашвили, равняющим Цхинвали «градом», и Кокойты, превратившимся в южноосетинского Арафата.
То, что началось с четверга на пятницу в Южной Осетии, было банкротством вышеупомянутого предприятия, осуществляемого «градом» и танками. События, если говорить о поворотных их пунктах, разворачивались так. Когда госминистр по урегулированию конфликтов Тимур Якобашвили приехал в Цхинвали, чтобы встретиться с Кокойты, российский МИД приложил максимум усилий для организации этой встречи. Кокойты – пропал. Из этого Грузия, возможно, сделала вывод, что Кокойты занимается троцкизмом и что Россия не начнёт войну против Грузии в случае активных мер по вышеупомянутому банкротству.
В десять вечера президент Саакашвили объявил об одностороннем прекращении огня. Заявление о прекращении огня подействовало на южноосетинские власти, как предложение Эхуда Барака признать государство Палестина на Ясира Арафата. Арафат, как известно, объявил интифаду. Южная Осетия начала обстреливать грузинские сёла Приси и Тамарашени. Руки у Саакашвили были развязаны.
Всю ночь и утро грузины ровняли с землёй Цхинвали и занимали окрёстные сёла, и всё, происходившее в эту ночь, было тотальным военным позором Южной Осетии. Оказалось, что режим Кокойты разоблачал грузинские заговоры, обстреливал грузинские сёла и ответный огонь называл «провокацией», – и при всём при том этот режим, державший своих граждан на положении заложников и существующий на перманентном освоении денег на перманентный конфликт, не озаботился собственно о том, чтобы воевать.
А деньги-то были немалые! $ 570 млн только на строительство одного газопровода в обход Грузии, для снабжения аж 7 тыс. жителей. В $ 800 млн исчислялся, по некоторым сведениям, сам бюджет на борьбу с грузинскими милитаристами. Да ещё прибавьте к этому разницу в пенсиях и зарплатах, выделяемых Россией на списочный состав населения в 80 тыс. человек, и реальное количество жителей, не более 30.
Трудно сказать, куда уходили эти деньги: на виллы в Ницце или на дачи на Рублёвке, но события ночи с четверга на пятницу показали, что на войну оставалось мало. В пятницу выяснилось, почему: ни режиму Кокойты, ни стоящим за ним силовикам не нужна была оборона Осетии своими силами. Им нужно было втянуть в конфликт Россию.
Ответ на вопрос о том, кто победит в этой войне, зависит от того, чей будет Цхинвали. Чей Цхинвали – того и тапочки.
Каков итог на сегодняшний день? Как я уже сказала, в этом конфликте не три, а четыре стороны. Одна – это народ Южной Осетии, зажатый между Саакашвили и Кокойты. Кто бы ни выиграл, он обречён или на оккупацию, или на тиранию. Вторая – это вышеупомянутое совместное предприятие. Оно выиграло абсолютно. Оно получило то, к чему стремилось: неограниченный доступ к российским ресурсам, Россию в заложниках, медали, звёздочки и пр.
Третья сторона – это Грузия. Она выиграет или проиграет, в зависимости от того, удастся ли Саакашвили удержать Цхинвали.
И четвёртая сторона – это Россия. Россия потерпела чудовищный стратегический ущерб. Во-первых, мы дестабилизировали ситуацию на Кавказе. Уже сейчас из наших же кавказских республик поступают известия о первых действиях властей под шумок: в Дагестане в первый же день войны удачно перевернули вверх дном редакцию газеты «Черновик», осмеливающейся писать о бессудных расстрелах. А в Ингушетии в первый день войны к дому Магомеда Хазбиева, того самого оппозиционера, который только что сдал в Кремль 80 тыс. подписей за президента Аушева, подъехал бронированный «уазик», и люди, вышедшие из него, стали садить по дому из гранатомётов.
Во-вторых, мы ввязались в войну с суверенной Грузией ради интересов даже не союзника, даже не марионетки, а просто ради режима, который вертел Россией как хотел и использовал свой народ как разменную карту. В-третьих, сам факт вмешательства России в войну означает победу в России партии силовиков. Первая грузинская означает, что Россией правит отныне не президент…
Международные последствия даже трудно себе представить. Прав или не прав был Саакашвили, одержит он победу или нет, но юридически он имел право ввести танки в Цхинвали, как Россия юридически имела право ввести танки в Грозный. А вот Россия, с точки зрения международного права, не может бомбить грузинские города.
О чём теперь думать? Там, в танках и БТРах 58-й армии, сидят наши солдаты, и в самолётах, которые сбрасывают бомбы на Вазиани, сидят наши лётчики. Я могу только пожелать им победы, хотя это и победа над возможным возвратом России к нормальной жизни. Ни один гражданин страны в здравом уме и твёрдой памяти не может желать ничего иного, кроме как победы собственной стране. Если он, конечно, не Ленин, который желал поражения России в Первую мировую. Я хочу, чтобы эти парни взяли Цхинвали.
Она не права, но это моя страна.
«Новая газета»
10 августа 2008
- 2 просмотра