Случаи, когда люди в милицейской либо в камуфляжной форме врываются в твой дом без каких-либо объяснений и забирают тебя, не объясняя, куда и зачем, для Дагестана не в новинку. Для республики, в которой признают только силу и живут по принципу «кто успел, тот и съел», такого рода произвол встречается очень часто и уже не вызывает удивления. Зачастую наличие погон и служебное удостоверение служит гарантией вседозволенности и безнаказанности, а также является средством удовлетворения низменных, корыстных побуждений, выражающихся в доминировании над беззащитным (в смысле его правовой неосведомлённости либо отсутствия «спины») человеком. Как и каким образом доблестные служители порядка «куражатся» над простыми людьми, всем давно известно и без нас – журналистов, но напомнить всё же, думается, не помешает.
Случай, произошедший в селе Юрковск Тарумовского района, отражает, пожалуй, картину нарушений, которые в изобилии можно наблюдать в республике. Речь, конечно, идёт о превышении правоохранительными органами должностных полномочий. Ведь наверняка если не с вами лично, так со знакомыми обязательно такие случаи происходили. Не стал исключением и Сиражудин Гусейнов, попавший в аналогичную ситуацию.
Утром 11 сентября 2007 года в дом Гусейнова ворвались (иначе назвать нельзя), сломав защёлку запирающего устройства, девять человек, назвавшихся работниками милиции. Жену с детьми, подняв с постелей, милиционеры выгнали на улицу. Позвонить родным Сиражудину не дали – отобрали телефон, а когда его племянник выбежал из дома, чтобы позвонить, его догнали и, скрутив руки, тоже отобрали телефон. «Среди лиц, производивших обыск, были лейтенант, младший лейтенант, капитан и майор. Ни один из явившихся в это утро лиц не представился, как и те, что беседовали со мной впоследствии в отделении милиции. Могу только показать их. В отделе, как я понял, меня привели к одному из замов, который, спросив, как меня зовут, стал выражаться в мой адрес нецензурными словами. После чего дал команду увести меня», – говорит Сиражудин. В ходе незаконного проникновения в дом Гусейнова сотрудники милиции изъяли охотничье ружьё МР-153 12-го калибра, хранившееся в сундуке в разобранном виде, 50–60 патронов к нему в целлофановом пакете, охотничий нож. Кроме того, из дома старшего брата Сиражудина Камалутдина Гусейнова было изъято три охотничьих ружья (из которых два нарезные, одно гладкоствольное), патроны к ним и кортик. На момент проникновения в дом Гусейнова там находились супруга и его малолетние дети: сын двух с половиной лет и дочь пяти лет. «Моя супруга, которая находится на 7 месяце беременности, сильно испугалась, когда в дом ворвались незнакомые лица. После того, как эти лица всё перерыли в доме, наступая на постель детей и мою с супругой не снимая обуви, меня с братом отвезли в отделение милиции на станции Кизляр», – повествует Гусейнов. В отделении милиции, не дав объяснений по поводу задержания и отобрав предъявленное разрешение на оружие, Сиражудина с братом продержали с 7 часов утра до 15 часов 50 минут, не давая позвонить родственникам, после чего отпустили, предупредив, что завтра, возможно, вызовут снова. Вернувшийся домой Сиражудин обнаружил свою жену в больном состоянии из-за случившегося, после чего отвёз её в больницу села Тарумовка, где ей поставили диагноз «ухудшение здоровья в результате сильного нервного переживания». Сиражудин считает, что ни в чём не виноват, и не знает причины такого к себе обращения.
Без суда и следствия
Давайте теперь вместе разберёмся в этой истории и покажем те нарушения и ошибки, которые допустили обе стороны рассматриваемого случая.
Начнём, пожалуй, с обыска, произведённого в доме Гусейнова. Обыск представляет собой следственное действие, направленное на отыскание и изъятие орудий преступления, предметов и ценностей, добытых преступным путём или имеющих значение для дела. Согласно УПК РФ, обыск проводится только в тех случаях, когда имеются достаточные основания (данные) полагать, что вышеназванные предметы и документы находятся в каком-либо помещении, месте, у какого-либо лица. В Конституции РФ же говорится, что никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нём лиц, кроме как в случаях, установленных законом, либо на основании судебного решения. Процедура получения судебного решения на производство обыска в идеале должна быть такова. Следователь (прокурор) должен обратиться в суд, представив обосновывающие производство обыска материалы. Судья обязан рассмотреть эти материалы незамедлительно. Рассмотрев их, судья выносит мотивированное постановление о разрешении либо отказе в производстве обыска. То есть суд является своего рода арбитром, оценивающим представленные доводы и определяющим относимость (наличие сведений, позволяющих суду дать разрешение на проведение обыска) и допустимость (т. е. в расчёт судом берутся только те сведения, которые имеют значение для дела и получены без нарушения закона) представленных сведений к производству обыска, который производится по постановлению следователя.
Закон устанавливает следующий порядок производства обыска. Следователь, предъявив постановление о производстве обыска, предлагает выдать орудия преступления, предметы, добытые преступным путём либо каким-либо образом, имеющие значение для дела. Если они выданы добровольно, следователь вправе (т. е. не обязан) ограничиться этим и не проводить дальнейших поисков. Следователь при производстве обыска вправе вскрывать закрытые помещения, если владелец отказывается их открывать, при этом избегая лишнего повреждения имущества (но ни в коем случае, бегая по постели, не громить имущество владельца, как это было с Гусейновым). При производстве обыска обязательно присутствие не менее двух понятых. По факту обыска составляется протокол, в котором указываются инициалы и должность лица, составлявшего протокол, и каждого лица, участвовавшего в обыске, а также место производства обыска, время начала и окончания. При этом лицам, участвовавшим в обыске, разрешено делать замечания о его дополнении и уточнении, которые обязательно вносятся в протокол. Милиционеры не только не соблюли всей процедуры обыска, но и не пытались этого сделать. Таким образом, можно смело говорить о том, что сотрудники милиции нарушили свои полномочия, а следовательно, и права Сиражудина Гусейнова.
Просроченное оружие
Далее нуждается в разъяснении ситуация с оружием семьи Гусейновых. Как утверждает Сиражудин, разрешение на оружие (за исключением одного ружья, разрешение на которое оказалось просроченным) у него было. Более того, он его предъявил милиционерам, но они разрешение отобрали. Охотничье ружьё, согласно Закону «Об оружии», отнесено к гражданскому оружию. Владеть гражданским оружием может не каждый, так как перед приобретением необходимо получение лицензии на оружие. Для её получения нужно обратиться в отдел по лицензионно-разрешительной работе, находящийся, как правило, по месту жительства при РОВД, представив при этом необходимые документы. Так что при выполнении этих условий Сиражудином у милиционеров не должно было возникнуть вопросов. Хотя, с другой стороны, у сотрудников милиции был повод задержать Гусейнова: просроченное разрешение на ружьё (тем более учитывая криминогенную обстановку в республике). Кроме того, согласно Закону «Об оружии» и постановлению правительства РФ «О мерах по регулированию оборота гражданского оружия и служебного оружия и патронов к нему на территории РФ», органы внутренних дел имеют право изымать оружие при отсутствии и аннулировании лицензии, разрешения на хранение, использование оружия, а также проверять условия его хранения. Однако приказ МВД о мерах по реализации указанного постановления предусматривает возможность органов внутренних дел при выявлении нарушений хранения, сроков регистрации оружия давать обязательные письменные предписания с указанием нарушения и сроков его устранения либо составлять протокол об административных правонарушениях (как видите, речь о производстве обыска не идёт). При изъятии оружия и патронов составляется протокол, который в течение суток вместе с актом проверки объекта или рапортом о проверке гражданина – владельца оружия докладывается руководству органа внутренних дел для принятия решения.
В настоящее время ответственность за незаконное хранение охотничьего оружия регулируется двумя кодексами: УК РФ (ст. 222) и КоАП РФ (ст. 20.11). В подобных случаях должен действовать принцип предпочтения более «мягкой» нормы, т. е. КоАП РФ.
Кто виновен?!
Согласно Конституции РФ, до судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов. Сиражудина же и его брата продержали только 8 часов 50 минут. Но если нарушение хранения оружия отнести к административному нарушению, то складывается противоположная ситуация, так как срок административного задержания не должен превышать трёх часов. Тогда милиция Тарумовского района нарушила права Гусейнова.
Таким образом, учитывая изложенное выше, действия работников районной милиции содержат в себе признаки преступлений, содержащихся в статьях 127, 139, 286 УК РФ «незаконное лишение свободы» (продержали больше положенного срока), «нарушение неприкосновенности жилища» (ворвались в дом без решения суда), «превышение должностных полномочий» (провели обыск без разрешения). Сиражудин Гусейнов же нарушил статью 20.11 КоАП «нарушение сроков регистрации (перерегистрации) оружия или сроков постановки на учёт». ]§[
- 1 просмотр