Много ли в Дагестане семей, которые могут позволить себе «бэнтли» в качестве машины, возглавляющей свадебный кортеж? А много ли семей станут откладывать саму свадьбу до того, как достанут эту машину? Немного. Но именно эти люди и создают некий пласт, прослойку. Назовем их просто – потребители роскоши. Элитная мебель, невероятные ковры, посуда именитых кутюрье, дизайнерская одежда и штучные ювелирные украшения – индустрия, работающая единственно для них. Предложения, соответствующие вкусу, положению в обществе, запросам. Всё то, о чём вряд ли задумывается водитель «2 как троллейбус» или мелкий рыночный предприниматель.
Bentley – это прежде всего роскошь, а потом уже средство передвижения. Так же как итальянская мебель – это прежде всего уровень. Остальное – иногда качественные, иногда не совсем, реплики. Идентифицировать разницу может только сведущий. Член закрытого клуба. Его легко отличить в толпе пассажиров, заходящих на регистрацию во Внуково, ещё до того, как в Махачкале у трапа его будет встречать кортеж из одинаковых чёрных бронированных джипов. Никому по большому счёту и не нужно знать, что чехол с костюмом, подписанный Zilli, в его руке – стоит наравне с новенькой «Приорой», а объёмные часы на запястье – точно такие же, как у Ястржембского, коллекционера эксклюзивных моделей. Достаточно на всё это взглянуть, чтобы понять и идентифицировать его статус, классовую принадлежность (долой классовую вражду!), уровень дохода, да и просто «уровень», если хотите. Роскошь – не сверкающие стразы «Сваровски», не бутафорство китайских гостиных, не кричащий блеск чешских 18-рожковых люстр. Настоящая роскошь спокойна и самодостаточна. Как итальянская мебель, как Bentley, как платье от Prada. Настоящую роскошь нужно чувствовать. Так, как принцесса чувствовала горошину сквозь дюжину одеял, а профессионал отличит от-кутюр от дизайнерской реплики. Роскошь – это крокодиловая сумка «Биркин», за 150 тысяч условных единиц, за которой нужно записываться в очередь. Купить как две капли воды похожую на неё реплику – что-то другое. Роскошь – итальянская мебель с именем производителя, выгравированным на родословном вензеле. Купить «очень похожую» китайскую – что-то другое. Код не совпадает. Система даёт сбой.
Победил стол
Пару лет назад в одном маленьком, но очень гордом селении, жители которого по-прежнему делят мир на узденов и тавлу, задумали провести «конкурс столов», посвящённый Ураза-Байрам. Срока на подготовку дали примерно неделю, после чего праздничные убранства каждого из конкурсантов должно было снимать местное телевидение. Что тогда началось – страшно вспомнить! Думаете, хозяйки во главу угла поставили свои кулинарные способности? Толщину теста в чуду и многослойность пахлавы? Ошибаетесь! Никто сборники рецептов Юлии Высоцкой выискивать в книжных не стал, никого не интересовал процесс приготовления калифорнийских роллов, да и изыски прабабушкиных рецептов остались за бортом интересов хозяек. Столы, ковры, занавески и посуда – вот что стало объектом их пристального внимания. Словно профессиональные киллеры женщины этого села выслеживали модные хиты из фарфора, хрусталя и дерева тех лет, и покупали их не щадя мужниной зарплаты и семейного бизнес-плана. Уже потом, в последний день, соседний город охватила волна срочных заказов на эксклюзивные метровые торты, медовую халву и фаршированные мясные рулеты. Победила совсем не дружба, не хинкал, и не серебряные ложки и вилки в сервировке. О победительнице я знаю немного. В частности, что «купила итальянскую жилую комнату в ‘’Интерьере’’». Так уж получилось, что практически одинаковые торты и чуду, при всей оригинальности кулинарного подхода к ним, оказались среди себе подобных не самой выигрышной фишкой. В состязание вступили сервировка и интерьер. Не стол как набор блюд, но стол как предмет интерьера. Предмет роскоши, предмет зависти. Весомое преимущество.
Имеем ли право?
В мире Абрамовичей, Прохоровых и Потаниных, измученных огромным количеством неизрасходованных денег, показатель роскоши – престарелая Наоми Кэмбелл, двадцатое по счёту яйцо Фаберже и гламурные вечеринки на собственном острове. Дагестан – другой. Здесь роскошь одомашненная, сопряженная с семейными ценностями. Здесь важнее организовать свадьбу и будущую жизнь сыну, о которой будут долго и много говорить, выдать красавицу-дочь замуж, с приданым из самых эксклюзивных мебельных салонов Махачкалы. Важно собрать друзей за вкусным хинкалом в шикарно обставленной гостиной с огромным ЖК на стене и баснословно дорогим ковром под ногами. Важно соответствовать вот этому, сложившемуся ещё до нас, коду. Коду не Да Винчи, но роскоши и совершенства. Идентификационному коду. А роскошь – игра по правилам закрытого элитарного клуба, в который трудно, но вероятно попасть. При условии, что ты, конечно, имеешь на это право.
О правообладателях и условиях вхождения в закрытый клуб – в следующем номере.
- 5 просмотров