Эксперты московского Центра политических технологий убеждены, что уже давно сформировалось понятие государственного рэкета, а самый распространенный в настоящее время тип рейдера – это государственный чиновник: Ссегодня совершенно четко можно говорить о государственном рейдерстве. К данному типу рейдеров принадлежат люди, которые занимают депутатские и правительственные должности. Это крупный чиновник, который или связан с бизнесменами или одновременно им является (тайно или явно) или это его родственники. Обычно чиновник силовой».
По их мнению, изложенному в социологическом исследовании на тему «Рейдерство как социально-экономический и политический феномен в современной России» (апрель 2008 года), «СМИ часто выступают как пособники рейдерских захватов, освещая ту или другую сторону конфликта, в зависимости от размера оплаты. Одна из составляющих рейдерства – правильное освещение в СМИ возникающей ситуации. Рейдеры подготавливают соответствующие статьи. Захват никогда не происходит неожиданно, он очень долго планируется. Например, в СМИ появляется пара статей от якобы возмущённых акционеров, что захватили государственное предприятие, и надо его вернуть назад государству».
Бороться с рейдерством в одиночку сложно, особенно если рейдер – крупный чиновник, в убедительной версии которого не сомневаются президент и руководство республики. Он смело излагает её в средствах массовой информации, формируя общественное мнение. Тем не менее генеральный директор ОАО «Дагдизель» Николай Покорский не намерен сдаваться и уверен: завод и его территория являются всего лишь лакомым кусочком для рейдеров, которых мало заботит состояние производства и его рабочих. А тут ещё интервью с Ризваном Газимагомедовым в прошлом номере «Черновика» (№ 8, 2009), в котором утверждается, что из-за Покорского, у которого испорченные отношения с вышестоящими организациями, в том числе с Министром обороны, страдает завод и вся промышленность республики:
– Странной кажется настойчивость, с которой Газимагомедов пытается убедить всех в том, что у меня плохие отношения с министром обороны и тот меня не принимает. На самом деле я просил председателя дагестанского правительства Шамиля Зайналова организовать мне приём у министра и поехать вместе со мной. Он согласился, но сделал это не с соблюдением официальной процедуры записи, а через своих знакомых, приближённых к министру. В итоге в кабинет к министру мы попали с большой группой людей, принятых им совсем по другим вопросам. Когда эти люди уже выходили, министр обратил на нас внимание и спросил о цели визита. Я пытался изложить свои проблемы, но министр не был готов меня выслушать, поскольку не владел нужной для разговора со мной информацией, о чём он так и сказал. О каких испорченных отношениях тут можно говорить?
Ни одно предприятие в республике, кроме завода «Дагдизель», на сегодняшний день ещё не имеет госзаказа по оборонке. У нас на сегодняшний день уже подписаны контракты на выпуск различных видов оборонной продукции на сумму более 700 млн рублей. Вызывает удивление его голословное утверждение о якобы переданных ОАО «Дастан» заказов на сумму 2 млрд долларов из-за испорченных отношений. Мы сразу же связались с Бишкеком, с ОАО «Дастан», и они документально подтвердили, что никаких контрактов с Рособоронзаказом на сумму 2 млрд долларов их руководством заключено не было, и они вообще с 1993 года от России заказы не получали. Да это вообще смешно – даже из политических соображений давать такие объёмы такому небольшому предприятию.
– В своём интервью зампред правительства говорит, что вы «обманным путём переутвердились на этом посту» и называет наиболее вероятным кандидатом на пост гендиректора Ибрагима Ашамаева. Как обстояла ситуация на деле?
– Ризван Газимагомедов говорит в интервью, что мне предлагали уйти, а я отказался. Но этого не было. Всем было ясно, что это подразумевалось, но ни один руководитель мне этого прямо не сказал. На внеочередном собрании акционеров, досрочное проведение которого инициировали заинтересованные люди из «Гидроприбора», они хотели получить большинство в совете директоров и после чего переизбрать генерального директора. На совете директоров, состоявшемся 17 февраля, в повестке вопрос о переизбрании генерального директора не стоял. И о каком переизбрании обманным путём идет речь, я не знаю. 15 января (заметим, не 17 февраля, как указывал зампред) развернулась настоящая борьба за каждое из 11 мест в совете. Наша позиция была и остаётся такой: в совете директоров большинство мест должно быть занято работниками завода, так как именно им принадлежит 62 % акций предприятия. Так было и при прежнем руководстве республики, и до настоящего момента – 7 голосов наших. На последнем собрании были выдвинуты условия, чтобы в совете директоров большинство голосов принадлежало «Гидроприбору», а самому заводу-всего 5 голосов. Мы на это пойти не можем. Это и есть настоящая рейдерская атака.
Газимагомедов просил меня взять Ашамаева исполнительным директором. Во-первых, у нас в коллективе достаточно достойных, подготовленных людей, способных руководить. Во-вторых, кому нужен на заводе исполнительный директор, не имеющий специального образования, который работает в Избербаше с нефтяниками, одновременно числится помощником директора «Гидроприбора» в Санкт-Петербурге, нашего конкурента, и бывает там 1-2 раза в год, а живёт в Дагестане? Кому нужен на заводе Ашамаев, который пришёл на собрание с фальшивой доверенностью (серия 78 ВИ № 884396, выдана ОАО «Концерн «Морское подводное оружие – Гидроприбор» 08.12. 2008 г.), а доверенность выдана не представителю «Гидроприбора» Ашамаеву, а частному лицу Ашамаеву на которой, по заключению № 46 от 30 января 2009 года, сделанному автономной некоммерческой организацией «Центр Судебных экспертиз», подпись генерального директора Вадима Осипова и печать концерна оказались поддельными? Более того, по этой доверенности получается, что Ашамаев сам себя наделяет очень широкими полномочиями: не только присутствовать на собрании и принимать участие в нём, но и получить дивиденды вместо «Гидроприбора». Представьте: он по фальшивой доверенности получит миллионные суммы дивидендов, без ведома, а может, и с ведома отдельных руководителей «Гидроприбора», а потом «Гидроприбор» нам предъявит претензии и подаст в суд, то есть нас подставят. Но это ещё не всё. В доверенности Ашамаева также указано, что он имеет полномочия на приобретение или получение части имущества завода в случае ликвидации акционерного общества. Разве это не попытка рейдерства, на обвинение в котором так обиделся Ризван Газимагомедов? И как расценивать его слова о том, что как только я возьму на завод Ашамаева, тот сразу же организует заводу госзаказы, серьёзные контракты, и завод буквально на глазах расцветёт?
Я тогда задал ему встречный вопрос: а что мешает Ашамаеву так же организовать работу на «Гидроприборе», находящемся в трудном финансовом положении, а по оценке банков – на грани банкротства? Смысл попытки протащить Ашамаева в руководство завода я вижу только в одном. Завод со своей огромной территорией на морском побережье, объектами производства и соцкультбыта, коллективом и конструкторским бюро не даёт покоя некоторым заинтересованным лицам в республике, и им не терпится прибрать к рукам эти лакомые кусочки.
– О какой договорённости между вами и правительством, которую вы якобы не выполнили, идёт речь?
– Во-первых, ни один из руководителей республики мне уйти не предлагал, и никакие условия мне не ставились. В одной из бесед с Ризваном Газимагомедовым, в присутствии моего заместителя Нажмутдина Шейхова и министра промышленности Казбека Кандаурова, он пообещал мне устроить личную встречу с президентом Дагестана Муху Алиевым до общего собрания акционеров завода. Взамен он просил поставить на должность исполнительного директора завода, то есть фактически моим заместителем, Ибрагима Ашамаева, помощника гендиректора концерна «Гидроприбор», а он хотел стать председателем совета директоров. Но он своё слово не выполнил, поэтому я не стал выполнять своё.
– Вернёмся к договорённости между вами и правительством. Ризван Газимагомедов утверждает, что вы просили его не допустить на завод ревизию и взамен обещали уйти добровольно со своего поста.
– Это обман. Никому я таких обещаний не давал, и никаких договорённостей у нас с Ризваном Газимагомедовым не было, тем более по проведению ревизий. Завод, как крупный налогоплательщик, состоит на учёте в Федеральной налоговой службе, и все отчёты мы отправляем в Санкт-Петербург, где они тщательно проверяются, вплоть до последней буквы. Налоговые проверки проводятся на заводе в соответствии с законом и в установленные сроки. Накануне Нового года, 31 декабря, к нам со срочной ревизией пришли восемь сотрудников УНП МВД РД с постановлением о проведении проверки, подписанным заместителем министра этого ведомства, по личному поручению зам. председателя правительства Газимагомедова. Естественно, проверять мы им ничего не дали, так как это постановление было незаконно, и они это поняли. Однако нападки продолжались все праздничные дни, вплоть до самого дня проведения собрания акционеров.
– А ваши испорченные отношения с руководителями концерна и министрами, из-за которых якобы срываются крупные контракты?
–В своём интервью Газимагомедов обвиняет меня в том, что я решал свои вопросы в Минобороны, но там поменялась команда, которая, узнав о каких-то моих тёмных схемах, отказалась со мной работать. Это вопиющая неграмотность, а также обвинение прежнего руководства МО в нечистоплотности и преступном сговоре со мной, это же сквозит в его словах, и я хочу извиниться перед бывшими главкомами ВМФ России Владимиром Куроедовым и Владимиром Масориным за нелицеприятные слова, сказанные заместителем председателя нашего правительства в их адрес. Откровенно скажу – никаких схем у меня нет. В государстве есть один головной завод по подводному вооружению-это завод «Дагдизель», и те потоки денег, которые идут на завод, интересуют людей, которым финансирование завода не даёт спать спокойно – это руководители ЦНИИ «Гидроприбор» в Петербурге. Ситуация такова. В 2007 году Правительство РФ приняло Постановление о передаче с Военно-Морского Флота отслуживших свой срок и негодных к применению торпед, а заводу «Дагдизель» – о приёме этих торпед, их утилизации и изготовлении новых торпед. Завод за свой счёт изготовил новые изделия, не получив ещё от Минобороны материальную часть, в апреле 2008 года сдал их заказчику и был готов к их отправке. В это время вмешался новый главком Владимир Высоцкий, который, по непонятным причинам, не разобравшись в ситуации и, видимо, с подачи этих двух заинтересованных сторон, запретил выдавать нам старые торпеды и не даёт адрес отгрузки новых. В итоге завод недополучил 300 с лишним миллионов рублей, о которых Газимагомедов упоминает как о недополученных нами за прошлый год по плану. В этой ситуации ему бы встать на нашу сторону, защитить завод и республику, в конечном счёте, но Ризван Казимович почему-то действует наоборот. После поручения президента разобраться в наших с «Гидроприбором» отношениях и поехать туда вместе со мной и министром промышленности, он поехал туда один и вернулся, изменив своё отношение к нам на 180 градусов. Может, потому, что «Гидроприбору» было бы очень выгодно получить контроль над прибыльно работающим предприятием? За последние 15 лет в ЦНИИ «Гидроприбор» не было создано ни одной принципиально новой разработки, на основе которой мы могли бы начать выпуск современных торпед для ВМФ, то есть не мы тормозим производство, а они. Хорошо, что мы давно перестали на них надеяться и с помощью других институтов за свои средства сами модернизируем у себя на заводе изделия.
Кстати, нелишне отметить и то, что руководитель «Гидроприбора» Вадим Осипов, за год пребывания в совете директоров «Дагдизеля» в 2007 году ни разу не посетил завод и не интересовался положением дел.
Еще одна интересная деталь. Председателем совета директоров стал бывший начальник штаба ВМФ, ныне помощник Представителя Президента России в СЗФО вице-адмирал Моцак по моему предложению, и его поддержали все члены Совета директоров. На его критические замечания в прессе в адрес руководства завода ссылается зампред правительства. Однако сам Моцак в телефонном разговоре заверил меня в том, что статью в одну из местных газет он лично не писал и подобных интервью не давал.
Вернёмся к рейдерству. Очень часто СМИ, иногда не желая этого, становятся на позиции одной из сторон. Оставляя данную публикацию без комментариев, мы даём возможность читателю самому сделать выводы, исходя из приведённых фактов и предоставленных документов, а не на основании сомнительных по своей сути устных заявлений и договорённостей.
- 3 просмотра