Перед президентом, кто бы им ни стал завтра-послезавтра, стоит такая, казалось бы, простая задача – избавить республику от взяточников и развить производственный сектор. Для того, чтобы называться гордым словом ДАГЕСТАНЕЦ. Для того, чтобы открыто смотреть на кремлёвских чиновников. Чтобы не просить в униженной позе милости. Просто?
Сегодня в Дагестане числится 76 тысяч малых предпринимателей. Кто госстатистике дал эти цифры? Если б каждый малый предприниматель принял бы на работу хотя бы трёх-четырёх работников, у нас не хватало бы рабочих рук, не говоря о том, что мы напрочь покончили б с безработицей. Значит, нет их, предпринимателей. Есть только цифра и «воздушные» ИП – для выдачи кредитов и субсидий по программе господдержки малого предпринимателя. Точнее, для откатов нашим чиновникам…
Есть президент, нету его – по большому-то счёту, что должно от этого измениться у свободного предпринимателя или фермера? Почему считается, что НАРОД устал от ожиданий медведевского назначения? Кроме чиновников, которые не знают, как именно изменится их жизнь, никого, вообще-то говоря, этот вопрос не волнует. Есть, конечно, интерес, но не столь животрепещущий, как кажется из Москвы. Интересуются поскольку постольку, интересно не более, чем кто будет победителем в «Поле чудес». А вот чиновники… Эти ещё как волнуются! Их-то благополучие никак не мыслится без государственной кормушки, а новый президент мало того, что может согнать их с привычного места, он ведь их врагов может сюда пригласить. Вообще, бюрократическая истерия очень показательная вещь. Смотри, как сильно врос в государственный аппарат наш народ. Понятно, когда волнуются министры. Можно понять даже, что волнуется большая часть глав районов и городов – самодостаточных среди них не так уж много. Но если волнуется наро-о-од… Это означает, что очень большая часть дагестанцев обустроена не на конкретном производстве товаров или услуг, а в государственном аппарате, в учреждениях. И их благополучие, конечно же, напрямую зависит от того, кто будет главным государственным чиновником в республике. А вдруг новому президенту вздумается взять и посокращать государственные заведения?
На месте президента
Наверно, обидно слышать такое, но… а ведь правильно сделал бы, если б сократил! Нам очень-очень-очень нужно позакрывать ненужные государственные учреждения, чтобы люди, наконец, стали просто производить, накапливать и оставлять накопленное наследникам. Сегодня-то воруют и накапливают. Все 90-е годы руководство республики проблему безработицы решало расширением органов государственной власти. Создадут новое министерство, продадут кресло новому министру, а содержание на будущий год взвалят на дотации из федерального бюджета. Поэтому дотации росли и росли год от года. В домухуевский период у нас было 19 министерств, 6 госкомитетов, ещё 14 иных органов власти (всяких там департаментов, управлений и т. д.) И всю эту рать нужно же было содержать! В 2002 году наши власти чуть было не создали ещё одно министерство – топливной промышленности. Представляете, где Дагестан, а где топливная промышленность?! У нас что, нефти или газа невпроворот? Создать не успели, чехарда с «Регионгазом» началась, конфликты по поводу кумыкское это место или даргинское…
Муху Гимбатович начал было сокращение – число министерств довёл сперва до 11-ти, комитетов сохранил всего три, а «иных органов исполнительной власти» довёл до девяти. Но затем, правда, увеличил число министерств до 14-ти… Вообще, с романтическим пониманием роли и возможности президента на эту должность претендовать нельзя. Сухой рационализм и прагматика, экономическое обоснование и предвидение последствий своего вмешательства в вопросы государственного строительства и поддержку бизнеса – вот чем должен обладать руководитель, и вот чего не хватало Муху Гимбатовичу все эти годы. К сожалению…
Вопрос 1. А сколько нужно?
Я б не больше 7-ми сохранил. Больше нельзя! И так наши министры считают своей главной задачей повторять тезисы из посланий президента своим подчинённым и публике на собраниях. Только этим и ограничиваются. Ну, ещё в теневых сегментах «подрабатывают» многие – продают запрещения и разрешения. Работать они не могут, да и необходимости нет, они же во власть приходят не зарабатывать, а получать. Многие дагестанские министерства не нужны уже потому, что большинство их функций дублируется федеральными подразделениями в республике. Их около 30-ти, и места для творческой деятельности нашим министерствам они, по идее, не оставляют.
Мало просто упразднить ряд никчёмных министерств. Нужно сократить их штатную численность. В министерствах с малой социальной нагрузкой – не более 20 человек, с большой нагрузкой – максимум 60. Нельзя министерства превращать в статистические службы, часто министерства ничего иного не делают, кроме перекладывания статистических данных из одной папки в другую, ну ещё и федеральные законы изучают, чтобы при случае эффектно сослаться на какую-нибудь статью. Очень часто на коллегиях или на совещании в правительстве цифровые данные министерств и федеральных служб об одной и той же проблеме различаются в разы, а у Росстатистики – третьи цифры. Кому нужны такие министерства?
Ещё бы сократил количество государственных учреждений и унитарных предприятий. Как минимум в 2,5 раза. И настоятельно рекомендовал бы главам районов и городов сделать то же самое с муниципальными учреждениями и МУПами. Заодно проверил бы, насколько главы лояльны своему президенту. Этих учреждений в республике более 6,5 тысячи! Больше, чем где бы то ни было в России! Мало того, что это огромная армия бездельников, сидящих на бюджете, – многие некоммерческие учреждения открыто занимаются коммерческой деятельностью, подавляют свободное предпринимательство, а служащие просто отжимают из предпринимателей взятки, создают условия для недобросовестной конкуренции. Дагестану нужно не более трёх с половиной тысяч ГУ, МУ, ГУПов и МУПов со всеми филиалами и обособленными подразделениями.
Вопрос 2. Так что, всех бюрократов – на улицу? Экс-чиновники – народ искушённый, противиться начнут, митингёров подстрекать.
Поначалу будут. Но и года не пройдёт – все попрут в бизнес. Благо наиболее пронырливые чиновники за многие годы столько «бабла» накопили, что теперь самое время в свой бизнес вкладывать. В СВОЙ бизнес, не чужой. А там конкуренция покажет, кто более живуч. Сокращать надо.
Вопрос 3. Куда именно чиновник начнёт вкладывать средства? В банкетные залы и рестораны? Потянет ли он другой бизнес?
Рестораны и банкетные залы понаоткрывали одни чиновники для других чиновников. Посмотрите, кто завсегдатай в этих ресторанах? Именно они – налоговики, преподаватели вузов, милиционеры, прокуроры, приставы.
Но завтрашний безработный бюрократ инвестирует средства в те сегменты, в которых у Дагестана есть конкурентные преимущества, природно-ресурсно-обусловленные преимущества, перед другими регионами. Хотя бы перед соседями по ЮФО. Только в те отрасли, в которых производство товаров по себестоимости будет существенно выгоднее, чем в тех же отраслях других субъектов.
В Дагестане это – производство строительных материалов, сельское хозяйство, виноградарство, рыбоводство (не рыболовство), электроэнергетика и транзитный транспорт.
В общем виде, казалось бы, ничего нового. Но в деталях столько дьяволов кроется! К примеру, виноград. У нас, в нашей очень тёплой республике, урожайность винограда существенно ниже, чем в какой-нибудь северной европейской стране – всего 40 – 60 центнеров с гектара. А у европейцев – 90 – 100 ц/га. Скот запорчен инбридингом (вырождение от близкородственного скрещивания), малопродуктивен и служит только средством выжимания дотаций на содержание овцематочного поголовья. О перспективе, объёмах производства, уникальных товарных особенностях в сегменте производства стройматериалов, так же, впрочем, как и в электроэнергетике, мало кто сегодня размышляет. Морской транспорт в самом лучшем случае не сможет нарастить грузоперевозки до уровня хотя бы 7 млн тонн в год. Специалисты вырождаются. Вузы в подавляющем большинстве принимают недоумков и полудурков с базовой подготовкой на уровне 5 – 6 классов. Поэтому в вузах у нас учится 115 тысяч студентов, а в средних специальных учреждениях – не более 23 тысяч. И родители 85 % выпускников за взятки покупают сперва школьный аттестат, затем – поступление в вуз, затем – сессионные зачёты и экзамены, затем – вузовский диплом, только для того, чтобы за взятки, опять же, купить должность в госучреждении. И это экономика?!
Вопрос 4. Так что, теперь ещё и вузы сокращать?
Нет, не вузы. Чем больше вузов, тем больше конкуренции, а следовательно, и качество образования. Нужно сокращать не вузы, а количество студентов в вузах. Если сделать контроль над ЕГЭ прозрачным и жёстким и контролировать будут не только органы госвласти, но и общественные организации, то в вузы само собой попадёт минимальное количество человек. Оптимальное число студентов вузов сегодня – 27,5 тысячи человек. Это ровно в два раза больше, чем может ежегодно выпускать вузовская система высококвалифицированных специалистов, в которых нуждается республика. Остальных ни экономика, ни социальная сфера поглотить не могут. Это – естественный мусор. Сокращая вузы, надо стимулировать рост количества учебных центров (желательно частных), подготавливающих механизаторов малой механизации, геодезистов, топографов, землеустроителей, электро-газо-аргонносварщиков, такелажников, электромонтажников, маляров, кафельщиков, механиков-наладчиков, сантехников, монтажников отопительных систем, скотников-механизаторов, бурильщиков, взрывников, обработчиков камня и так далее. Таких студентов-курсантов должно обучаться по сокращённой полугодичной-годичной программе 35 тысяч.
Вопрос 5. Возникают две проблемы. Куда девать тех, кто в следующем году не поступит в вузы, они же пополнят армию безработных? Во-вторых, что делать с армией сегодняшних преподавателей, которых тоже придётся выкидывать на улицу, ведь на малое количество студентов нужно очень мало преподавателей?
Во-первых, не всякого преподающего сегодня можно назвать преподавателем, вузы ничего не потеряют, если по результатам аттестации избавятся от псевдопреподавателей. Во-вторых, зачем выгонять хороших специалистов? Просто сделайте для них меньшую аудиторную нагрузку, понизьте норматив заполняемости группы до 8 – 12 человек и… повысьте в 2 – 3 раза стоимость годового коммерческого обучения (35 – 45 тыс. руб. в год) для студентов-внебюджетников. Бездельники за такие деньги учиться не захотят, а старательные студенты будут дорожить дорогой, в буквальном смысле, учёбой.
Сократите лицензионный норматив численности бюджетников, а приём внебюджетников будет само собой ограничен строгим ЕГЭ. Тогда в вузах появится столько денег во внебюджетном фонде, что содержать преподавателей можно будет на хорошей оплате при маленькой академической нагрузке, а качество обучения возрастёт в разы. Зарплаты, конечно же, не будут столь высоки, в сравнении с сегодняшними взятками, но приличные 25 – 30 тысяч можно будет получать. Тогда в разы вырастет конкурс на технические и сельскохозяйственные специальности, а не на юридические и экономические, как сегодня. (Дипломы по этим специальностям ведь нужны только для того, чтобы в милицию, прокуратуру или просто на госслужбу поступить.) Вот тогда-то и начнёт наш народ про-из-вод-ить.
Что касается выкинутых на улицу… Поначалу демографическое давление от переизбытка трудоресурсов власть почувствует. Но если не отчаиваться, то выкинутые из госслужбы на улицу бывшие взяточники откроют свои предприятия и примут на работу тех молодых людей, кто не попал в вузы. Через полтора года многие обанкротятся, некоторые всплывут. Обанкроченные на следующий же год займутся чем-то иным, но уже более рационально, не полагаясь на бюджетную помощь государства, и станут-таки производителями и успешными бизнесменами. Их достаточно много и постоянным читателям «Черновика» знакомы их имена.
Тогда государство станет ма-а-а-аленьким, но очччччень дееспособным. Государство с горским характером! Тогда наши природно-ресурсные преимущества будут реализованы в производстве потребительских товаров. Тогда никто не вздумает шантажировать федеральный центр своей уникаЛностью и не станет намекать на центробежные тенденции, чтобы выжимать из встревоженного Кремля потоки дотаций, чтобы их здесь затем «распиливать». Мы научимся-таки производить 55 – 65 кг мяса на одного дагестанца в год и 15 – 25 кг излишка будем продавать в соседние регионы. Для сравнения: сегодня мы от силы производим 20 – 21 кг, а ещё 15 кг привозим из Ставрополья и Калмыкии, поскольку потребляем 35 – 36 кг на душу. Себестоимость мяса скота высокогорного пастбищного выпаса тогда не будет превышать 35 – 40 руб./кг, стойлового и равнинного – 17 – 25 руб./кг. Наши рынки окажутся завалены мясом, птицей и рыбой.
Тогда, наконец, республика сможет производить столько товаров и услуг, что республиканский ВРП (валовой региональный продукт; добавочная стоимость всего, что произвели наши предприятия и предприниматели за год, сверх того, что потратили на производство) достигнет 8 – 9 тысяч долларов США на душу населения в год. Сегодня наш ВРП составляет всего-то около $3,1 тыс. на одного дагестанца. В штате Луизиана или Аляска, к примеру, этот показатель примерно равен $37,5 – 42,0 тыс. на душу населения. Вполне достижимый потенциал республики – около 20 000 тысяч долларов США (ВРП на душу населения). А не можем мы этого достичь только потому, что республику захлестнул спрос на взяточные должности, «корочки» (удостоверения правоохранительных органов) и пистолет.
- 1 просмотр