[ Милиционеры против мусоров ]

Открывая встречу, начальник УСБ МВД по РД полковник милиции Магомед Ахмедов заметил, что в этом году ведомство отмечает 14-летие со дня создания (профессиональный праздник УСБ – 18 декабря).

Он также рассказал о направлениях работы подконтрольного ему подразделения: борьбе с преступившими закон сотрудниками органов ВД, предупреждении проникновения в ряды преступных элементов, гос. защите личного и руководящего состава МВД. По словам Ахмедова, попасть в его управление не так-то просто: кандидат должен иметь высшее юридическое образование, пять лет стажа оперативно-следственной работы в МВД. Новшеством стала «обработка» кандидата на полиграфе: «Человек проходит тесты. И аппарат очень хорошо реагирует, выявляет факты. К примеру, если человек до того, как пришёл к нам, увлекался наркотиками или завязан в коррупционных делах. Уже после приёма на службу мы занимаемся воспитанием своих сотрудников. У меня люди с высшим образованием, но я нанял учительницу русского языка, обучаю их грамоте. 10 – 12 мастеров спорта международного класса по различным видам служат у нас», – рассказал начальник УСБ. Поэтому, заметил он, коррупционных скандалов в его подразделении не было: «У меня работа построена хорошо. Я сам предлагаю сотрудникам выбрать своего начальника подразделения, потому что им работать дальше. С кандидатом беседую лично. Объясняю, что от него лично я ничего не хочу. Я получаю на руки 48 тысяч рублей зарплаты, супруга получает 35 – и нам хватает. Дети мои трудоустроены. У меня к ним одна просьба: не подводите ту систему, в которой работаете. Вам нужно наводить порядок в нашей семье – системе МВД».

Приоритетным направлением работы для УСБ, как отметил Ахмедов, в последнее время стала гос. защита личного состава: «Вы сами видите, сколько посягательств совершено. Только за истёкший год – 171, в прошлом году – 81. Погибли 57 сотрудников, в прошлом – 36, в их числе и министр ВД по РД Адильгерей Магомедтагиров. Ранены 134, в прошлом году – 62. Не бывает недели, чтоб сотрудники не обращались за защитой: замечают слежку… И мы реагируем на такие сигналы».

Другим приоритетным направлением работы ведомства является борьба с коррупцией и дисциплинарными проступками внутри МВД. По официальным данным, только за 11 месяцев текущего года в отношении сотрудников ОВД возбуждено 40 уголовных дел, 17 направлено в суд, осуждено по ним 16 милиционеров. Проведено 313 служебных проверок. Привлечены к дисциплинарной ответственности 202 сотрудника ОВД.

«Приоритетом в этой работе является кадровая политика, чтобы любой добросовестный сотрудник мог продвигаться по службе, а молодёжь могла без препятствий трудоустраиваться в ОВД. Яркий пример нашей работы – Дербент. В феврале этого был задержан начальник ОВД города и его зам по кадрам. Они требовали деньги – 250 тысяч рублей – с сотрудника, направленного этим РОВД на обучение в махачкалинскую школу милиции. Они его должны были так взять. 5 – 6 месяцев молодой человек ждал места участкового. Естественно, провели задержание. Начальник получил пять лет реального срока, а зам – три».

Помимо этого, УСБ провело ещё ряд задержаний в ОВД Дербента. «При задержаниях местная милиция попыталась организовать нам сопротивление. Но сопротивляться нашим сотрудникам-спортсменам сложно. В итоге пришлось сменить всё руководство местного ОВД, сняли всех замов, пришлось проводить капитальные чистки», – говорит Ахмедов.

 

«Клянусь детьми»

Рассказал офицер и о скандале в Ахтынском РОВД, где за вымогательство взятки в начале декабря был арестован начальник ОВД Руслан Эфендиев: «Вымогал с подчинённых начисленные им средства – компенсацию за найм жилья. Решил, что деньги дармовые, стал требовать 400 тысяч рублей. Мы всё это задокументировали и арестовали его. Личный состав ОВД с радостью воспринял эту новость, и все хором стали давать против него показания… Достал просто людей. А до поимки этот человек был у меня на приёме. Ранее мы задержали начальника ГАИ Ахтынского РОВД, а Эфендиев решил эту должность продать. Мы задерживаем человека, освобождаем должность, а он что делает! Назывались суммы в 600 – 800 тысяч рублей, но тот человек, который согласился дать эти деньги, с нами сотрудничать отказался. Ну, конечно же, мы заблокировали назначение, зная, что заплачены деньги. И вот Эфендиев пришёл ко мне, стал клясться могилой отца, здоровьем детей, что это не так. Я уже чуть было не поверил. Но вскоре выявился другой факт – и арестовали».

Как отметил Ахмедов, с приходом Али Магомедова изменилась и кадровая политика в ведомстве: «Теперь при назначении на руководящие должности решение принимается коллегиально. Созывается коллегия, в которой принимаю участие и я. При этом не менее трёх кандидатов должно быть выдвинуто на должность. К тому же теперь при принятии на работу используется полиграф. И если эту практику применять, будет резонанс».

Обратной стороной медали, по мнению Ахмедова, является боязнь многих милиционеров сотрудничать с управлением. «Опасаются завтра давления со стороны своего руководства. Второе: у нас менталитет народа своеобразный. Мне приходится лично встречаться с заявителями, у них изначально всё внутри кипит и есть готовность наказать сотрудника. Мне приходится ловить их на мужском слове, что они готовы идти до конца. Но проходит время, звонит следователь, расследующий дело, и сообщает: мол, ваш заявитель меняет показания, что делать? Выясняется, к нему пришли старики со стороны задержанного и стали просить: у него, мол, дети малолетние, родители престарелые. Менталитет народа такой. Вот говорят: этот сотрудник – негодяй. Я отвечаю: давайте проведём операцию, а дальше знаете, что происходит? Я – начальник УСБ – вынужден отключить телефоны и закрыть двери, пока процессуально не завершим задержание, потому что кто только не звонит и не просит, чтоб оставили».

В то же время, как отметил офицер, коренным образом изменилась ситуация на следствии и в суде, куда поступают материалы УСБ по фактам вымогательства: «Активную помощь в этом нам оказывает ФСБ. Мы совместно проводим многие операции. ФСБ всё-таки госслужба, ведомство другого масштаба, и, когда они вместе с нами на следствии и суде, дело проходит более гладко. Когда два ведомства проводят мероприятия, наш труд не так легко пустить под откос».

К сведению: покойный министр ВД Адильгерей Магомедтагиров неоднократно заявлял о недобросовестности следственных органов и судебных инстанций, куда поступали дела по коррупционным задержаниям и откуда пойманные с поличным отпускались на свободу. Об этом говорит и статистика тех лет (см. в таблице): 34,93 % таких дел заканчивались оправдательным решением суда, при этом основа такого решения закладывалась на следствии, где многие доказательства виновности просто отметались, а в суде ставились под сомнение. К тому же не было тогда и громких арестов, под жернова, где-то – для статистики, где-то – для устранения конкурентов, попадались рядовые милиционеры, гаишники.

Бросать обвинения в адрес следствия и суда Ахмедов не стал: «Конечно, можно сказать, что суды, следствие что-то там делают. Но я сторонник другого. Моя контора, когда грамотно всё делает, это трудно сломать. Да и чтоб выявить факт, что в суде что-то наделали, трудно. Не потому, что мы не можем, а потому, что трудно. Нам должны дать разрешение на задержание, вообще – оперативную разработку судьи, поэтому приходится махать на это рукой. Но информацию мы доводим до их ведомств».

 

Группа риска

Касаясь морально-психологической составляющей работы сотрудников ОВД, Ахмедов отметил, что и в этом направлении работа ведётся: «Идёт чистка рядов. Воспитательная работа активно проводится. Введена психологическая служба, и те сотрудники, что ведут себя неадекватно, вносятся в группы риска».

Детальному разбору подвергся инцидент 30 сентября, когда рядом с постом милиции был застрелен следователь СКП Дагестана Гамзат Мусаев. Ахмедов рассказал, что сотрудниками разыскного подразделения ГИБДД был замечен автомобиль без задних госномеров: «Передние номера были. Когда их пробили по базе, выявилось, что эти номера к авто не подходят. Милиционеры едут на пост и пытаются остановить авто – водитель не останавливается. В это время сотрудник открывает стрельбу в воздух. Тогда авто остановилось, к нему подошёл сотрудник ГАИ и попросил предъявить документы. Водитель говорит: свои, потом говорит: прокуратура, но документы не показывает. Тот, кто останавливал, был впереди. А следователь стал отъезжать и сбил его. Это заметил его коллега и открыл стрельбу по авто, пуля попадает в голову. Потом выяснилось, что авто было в розыске, из-за этого, наверное, и не хотел он останавливаться».

Вопросы правомерности применения оружия сотрудниками МВД Дагестана в последнее время всё чаще становятся предметом разбирательства. «ЧК» неоднократно писал о таких спорных моментах. В частности, почему для остановки авто нужно применять оружие и фактически стрелять на поражение, ведь есть множество других способов, оговорённых законодательством? Тут и блокирование авто, применение спецсредств типа «Ёж», ну и, в крайнем случае, стрельба по колёсам. На наш взгляд, так нужно было задержать и следователя Мусаева.

Подобных случаев много: убийство беременной женщины в Хасавюрте 3 ноября 2006 года, расстрел в Махачкале 19 июня 2008 года таксиста Камиля Гусейнова, забитые до смерти 30 ноября жители посёлка Шамхал. Список дагестанских случаев евсюковщины можно продолжать и продолжать. Обнадёживает, что теперь о проблемах милицейской системы говорят на самом верху (президент России), говорят о ней и внутри: примеру майора Дымовского последовали многие. Не исключение и начальник УСБ Магомед Ахмедов, который, не опасаясь порицания своих коллег, заявляет об этих проблемах.