В преддверии чемпионата страны по вольной борьбе, который станет определяющим при формировании национальной команды на Олимпийские игры в Лондоне, мы решили поговорить о перспективах дагестанских борцов на этом турнире с одним из старожилов вольной борьбы в республике, директором бывшей школы высшего спортивного мастерства им. Али Алиева – Нажмудином Абдулбековым. Но интервью, как и ожидалось, перешло немного в иное русло. Проблем в дагестанском спорте действительно очень много, о чём и говорит гость «ЧК».
– Сегодня, 25 мая, в Санкт-Петербурге стартует самый главный чемпионат России последнего четырёхлетия. Какой результат вы ожидаете от дагестанской команды?
– Честно говоря, вряд ли можно ожидать чего-либо серьёзного на этом турнире. У нас на кого основная надежда? На Абдусалама Гадисова, да? Гацалов не поехал на международный турнир, на котором разыгрывалась олимпийская лицензия, он тщательно готовится именно к чемпионату России. Он может преподнести сюрприз. Он опытный спортсмен, олимпийский чемпион, он понимает, что это его последняя Олимпиада… На Биляла Махова можно надеяться… хотя я не думаю, что он выиграет Олимпиаду – там очень сильные конкуренты. Тот же самый дагестанец, который борется за Азербайджан, – Джамалудин Магомедов – или белорус Алексей Шемаров, который дважды уже Махова побеждал… Они ведь тоже готовятся.
А Россию, если смотреть на ситуацию трезво, выиграют двое-трое, не больше. Махов может выиграть чемпионат России. Его основной соперник, Бахтияр Ахмедов, мог бы, но неизвестно, как он после болезни себя чувствует. Вообще, почему-то Билял неудобный соперник для Бахтияра…
– Последние несколько лет Дагестан стабильно привозит с чемпионата страны по две золотые медали. На ваш взгляд, почему не удаётся повторить успех прошлых лет, когда удавалось привозить и по шесть чемпионов?
– Здесь немного другие причины. Мы не создаём социальные условия для спортсменов и тренеров… А это ведёт к тому, что сложно с них потом что-то требовать. Вот если бы мы создавали условия и потом требовали – другое дело. Простой пример: сейчас многие борцы отказались ехать на кубок мира. Я спрашиваю у Маирбека Юсупова: как они могли отказаться? Попробовали бы раньше, в советское время, куда-то не поехать: это же кубок мира, что за «хочу еду – хочу не еду»?! Взяли в итоге молодых ребят и позорно проиграли. Не захотели, говорит, вторые-третьи номера поехать на кубок, чтобы не тратить силы в преддверии чемпионата страны. Такая же ситуация у нас везде. Чуть что – сразу начинают искать себе более выгодные условия за рубежом. По нашим подсчётам, более 50-ти наших спортсменов находятся только в Азербайджане! Не говоря уже о других странах. О чём-то это же говорит? Раньше считали, что в этом виновата российская федерация борьбы. Но при чём тут это? Это же наши борцы решают, куда им ехать, за кого выступать. Разве могут чиновники из федерации посылать спортсменов выступать за соседние страны, если борцы не хотят этого? Говорят: «он там что-то подписал» и так далее. Ну, если подписал, давайте напишем официальное письмо в министерство спорта России. У меня даже есть письмо, когда наших боксёров засудили. Я писал президенту, чтобы разобрались с этими людьми, мне ответили, зачем, мол, портить отношения сейчас? Отношения отношениями, но если мы своих спортсменов не будем поддерживать – кто их поддержит? Я говорю везде: мы теряем спортсменов, и никому до них дела нет. А вот когда здесь работали Юрий Шахмурадов, Магомед Гусейнов, они этот шум здесь не поднимали, им невыгодно это было: получали хорошие деньги, сидели тихо. А как только в Москву поехали, начали об этом говорить, статья даже вышла в газете… А это не в Москве надо говорить, а здесь! Не надо обманывать президента РД, он ведь не спортсмен – послушает, что тот или иной заинтересованный ему скажет, и делает выводы… И вот какой результат…
– А созданный совсем недавно фонд вольной борьбы имени Сайгида Муртазалиева и Омара Муртузалиева изменил ситуацию в плане мотивации, поощрения спортсменов?
– Конечно. Я, как руководитель делегации, повёз в Иран 22 человека, мы там заняли второе место. Я повёз как раз вторые-третьи номера. Полностью выезд оплатили из этого фонда! Ни одну копейку Минспорта не дали! У них вообще не бывает денег, я удивляюсь! Вот сейчас у нас одна команда находится в Турции, другая – в Иране. Тимур Гадисов поехал в Иран, а Шахбанов поехал в Турцию. Ни одну копейку не взяли в министерстве спорта! Мы эти деньги находим сами. С 1986 года и по сегодняшний день. Сайгида Муртазалиева я возил в Иран, Сажида Сажидова – эти ребята выросли на этих турнирах. Расти ведь многим нужно. А денег Минспорта не выделяет на поездку, проживание, питание. Не каждый родитель может позволить себе спонсировать своего ребёнка…
– Но ведь какие-то деньги выделяются? Может, вопрос в том, куда они уходят?
– Я не люблю рассуждать на тему воровства и так далее… Могу сказать лишь, что выделяемых денег недостаточно. Более того, недавно постановлением правительства уменьшили заработную плату по четырём пунктам. Если, например, тренер Магомед Дибиров потерял 30 000 рублей заработной платы, это о чём-то говорит? Недавно была создана комиссия по указанию президента, и было доказано искусственное уменьшение заработной платы. Мы, конечно, по этому делу будем обращаться в суд. Я на одной из коллегий задал этот вопрос прямо министру спорта Арсенали Муртазалиеву, и он не смог ответить. Сказал: мы решим вопрос в рабочем порядке. В каком рабочем порядке? Каким же образом будет работать этот тренер? Возьмём, к примеру, Анвара Магомедова, тренера. Его зарплата по закону должна составлять 120 тысяч. А составляет лишь 55. Я говорил с ним на эту тему, и он это прекрасно знает. Я и спросил у министра: почему вы не даёте эти деньги? Он же заслуживает! Если дали бы и сказали: ты давай, никуда не убегай, бери свою зарплату и работай! – было бы по-другому. Но ему не дают. И спортсмены вынуждены выступать за другие государства из-за таких вот моментов.
Сажидов покажет...
– Совсем недавно в стане сборных команд Дагестана и России произошли перестановки в тренерском штабе. Команду нашей республики возглавил Сажид Сажидов, а страны – Магомед Гусейнов. Какие изменения в ту или иную сторону вы отметили для себя в работе этих наставников?
– Честно говоря, Гусейнов со спортсменами здесь не работал. Работал Маирбек Юсупов – тренер Сажидова. Сказать, что Сажид что-то изменил сильно, пока рано. Но он очень старается. Что касается командировок, решения проблем с инвентарём и питанием – очень старается, находит средства. Он сам «на ковре», не в пример Гусейнову. Гусейнов, может быть, и хозяйственник, может и со спортсменами поговорить, в мотивационном плане, но в техническом плане подсказать, как и что – это, конечно, две большие разницы. Сегодня здесь работают молодые тренеры… Шахмурадов стал женским тренером... Но ведь Магомед Гусейнов там временно исполняет обязанности. Вот увидишь, Дзамболат Тедеев обязательно вернётся. Я думаю, если мы даже на этой Олимпиаде ничего не покажем, то этот парень в следующем олимпийском цикле сделает много, если он так продолжит работать.
Я о Сажидове сейчас. Он мне звонил однажды, сказал: у меня нет времени. Я прошу тебя, Нажмудин, поезжай с этими ребятами и я поехал. Когда приехал, там был уже новый президент Ирана. Меня познакомили с ним. Он пригласил всех тренеров Ирана – все олимпийские чемпионы! Президент страны очень поддерживает вольников. Я видел их борьбу. Сейчас они поднимаются! И, конечно, они материально и морально готовят этих спортсменов, и конкуренты из них нам очень сильные. Я бы, скорее, чем Турцию, Азербайджан и другие страны, назвал бы сейчас именно Иран главным конкурентом России.
– А насколько обоснован перевод Юрия Шахмурадова с должности тренера команды Дагестана на мостик главного тренера российской сборной по женской борьбе? Это потеря для нас или находка для женской борьбы?
– Абсолютно никакой потери здесь нет. Как однажды спрашивал Мамиашвили: ну кто он такой? Пусть поедет Шахмурадов в Омскую или Томскую область и подготовит хоть одного мастера спорта. А то кого тут в Дагестане готовить? В восьми-девяти странах уже борются наши спортсмены! Думаю, эти молодые парни, наставники дагестанской команды, справятся и без него. Только, конечно, если будет решён вопрос с условиями – чтобы никуда не убежали ребята.
А у нас ничего...
– А если коснуться международной арены? Целый легион дагестанских борцов выступает за соседние государства, яркий пример – команда Азербайджана. Такое расточительство перспективными борцами может ли нам аукнуться через пару лет? Или мы, Дагестан, Россия, ничего не теряем и можем смело штамповать новых и новых чемпионов?
– В борьбе невозможно говорить: первый номер, второй номер. Он может стать первым номером, но всё равно проиграть и так далее. Я всегда говорил: лучшую тройку надо держать. Иначе мы потеряем этих борцов. Как сейчас. А что касается отъезда 2–3 номеров в Азербайджан, представь, в каких условиях они тренируются, куда их только не возят! Турция, Анталья, курорты… Мы видели, как их кормят. Им там все условия создают! Выиграешь – тебе и квартира, и машина, и деньги. То, что у нас делается – это практически ничто по сравнению с их заботой о спортсменах. Как говорит Ильхан Алиев: «Мне нет разницы: дагестанец борется или азербайджанец, если они поднимают азербайджанский флаг – это самое главное». Вот Евгений Котов, например, тренер по боксу, туда поехал… Лет десять он у меня работал – талантливый очень, конечно, и посмотри, что они сделали. Такая же картина будет и с нашими тренерами по борьбе, работающими в Азербайджане.
– А почему так с Котовым случилось?
– Ну, это скорее политический момент. Видно, люди из федерации спорта решили избавиться от не азербайджанца, скорее всего, из-за зависти к результату, которого он смог там добиться. Хотя он поднял бокс в Азербайджане. Это большая ошибка, что они так от него избавились. Могли бы ещё немало получить с него, если бы оставили. Они поторопились. Хотя речь идёт о больших деньгах, которые там крутятся. Там президенты борьбы или бокса понятия о спорте как таковом не имеют. Просто у них есть большие деньги. Вот они и крутят этими деньгами как хотят. Поэтому Магомедхан Арацилов (бывший тренер сборной Азербайджана по вольной борьбе – «ЧК») как порядочный человек увидел все эти махинации и спокойно сам оттуда ушёл… Со многими нашими там такая же ситуация будет. У самих азербайджанцев тоже есть неплохие ребята, но с ними надо работать. А они не работают. Не хватает своих тренерских кадров. А Магомедхан благодаря своим качествам организовал этот костяк и показал им, как надо работать. После его ухода я там ничего хорошего не видел. Сайпулла Абсаидов никогда не работал тренером, закончив свою карьеру. Хотя и был олимпийским чемпионом. Но это не означает, что хороший спортсмен обязательно станет хорошим тренером. По-моему, вообще нет такого прецедента, чтобы олимпийские чемпионы становились хорошими тренерами.
– Можете ли дать рецепт, который поможет избежать оттока перспективных спортсменов в соседние страны?
– Когда я был у президента, он мне задал тот же вопрос. Я ответил так: если молодой спортсмен стал чемпионом мира среди молодёжи (и доказан его молодой возраст), то ему нужно создать условия, если имеется необходимость. Ну, например, родители живут в горах, а он в городе. Надо дать ему квартиру. Надо обеспечить самого борца и его тренера. Ведь мы этого не делаем. А потом тут как тут азербайджанцы. Идут к родителям договариваются… Я сказал президенту: «Я всё сейчас вам выложил. Но потом к вам придут Шахмурадов и другие и будут говорить совсем другое. У них свой интерес». У нас 15 заслуженных тренеров получают все вместе взятые меньше, чем Шахмурадов один. Около 300 тысяч рублей. А они не получают. А ведь это стимул для молодых тренерских кадров тоже. Они бы смотрели на заслуженных, на их довольствие и стремились бы к этому уровню. Раюдин Юсуфов и министр спорта спрашивают меня: как у тебя получается зарплата в 70 тысяч рублей? Но это не я сам придумал схему. Складывается среднемесячная зарплата всех тренеров, делится и выводится мой оклад в процентном соотношении. И у тренеров тоже своя шкала. Но министерство абсолютно незаконно снизило зарплаты по четырём пунктам, что привело к большому скандалу. Мы поднимали этот вопрос. Я ещё хотел собрать журналистов, но они просили: «Нажмудин, пока подожди». Мы и так теряем спорт. И борьбу в том числе. Я просил объединить четыре вида спорта: дзюдо, тхеквандо, самбо и бокс. Все думают, что я сам хочу в этом случае директором стать. Но мне уже 65 лет. Я не знаю, сколько ещё буду работать. Я устал, я уже пенсионер. После развала СССР со спортом у нас стало туго. Вот недавно была проверка: 50 спортивных школ, которые есть на бумаге, вообще не существует. Я им говорю: дайте вы уже эти деньги работающим школам, закройте другие! По этим 4-м видам спорта создали бы центр подготовки, разместили бы в комплексе Али Алиева, там всё для этого есть, обеспечили бы их всем необходимым и чтобы всё было под одним руководством.
А в школе «Спартак» четыре директора, четыре заместителя, методисты – множество ненужных людей! Там сейчас самбо, дзюдо, вольная и греко-римская борьба. Я сказал: надо заключать договоры юридические, чтобы никто никуда не убегал. Когда я поднял этот вопрос, они собрали директоров, а в минспорта им сказали: Нажмудин сам хочет туда пойти директором в объединённый центр подготовки. Я работаю сорок лет в ШВСМ. Уже шестой министр пришёл при мне. Ни один из них мне не помогал, не подсказывал, как мне работать. Я сам работал всё это время. Я никого не боюсь и не стесняюсь об этом говорить. Когда я выдвинул предложение объединить виды спорта, многие тренеры подняли шум, мол, самбо – это путинский вид. Но ведь я не претендую на то, чтобы там что-то возглавить. Они этого не понимают…
– Вы хотите, чтобы центр был именно на базе комплекса ШВСМ им. Али Алиева?
– Да, я предлагал такой вариант, приводя в пример Красноярский край. Там весь спорт находится в одной школе высшего спортивного мастерства. Там даже институт открыли в этой школе. Готовят классных специалистов. А у нас что сделали? Взяли, переименовали ШВСМ в детско-спортивную школу. Хотя президент дал указание оставить прежнее наименование школы. Ну, пока этот вопрос не решён. Хотя надеюсь, что они его решат.
- 3 просмотра