Последние два месяца в России тянется череда событий, которые, сменяя друг друга, становятся главными темами в СМИ и по сей день широко обсуждаются в Интернете. У «ЧК», как возможно и у правительства РФ, вызывает опасение, что этот информационный вектор уже подхвачен и направлен на обоюдную сегрегацию России и СКФО, посредством поляризации межэтнического национализма.
Вместе со всей страной дагестанцы радовались триумфу, когда 2 декабря в Цюрихе Россию назвали хозяйкой ЧМ по футболу в 2018 году. Затем ударом для всех жителей Кавказа стала Манежная площадь 11 декабря. Потом – электрический коллапс накануне Нового года в Домодедово также напомнил дагестанцам о трагедии 4 декабря. И снова акции националистов, оцепления на вокзалах и площадях Москвы; тут же – письмо экс-миллионера Стерлигова к президенту Дмитрию Медведеву, где он просит продать российские земли за золото, а также отпустить территории Северного Кавказа, фактически придав националистическим лозунгам Манежки экономическое обоснование. Следом на одном из центральных каналов в прайм-тайм Владимир Жириновский фактически повторяет идеи «русского национализма» и набирает около восьмидесяти тысяч голосов зрителей в свою поддержку. Снова реакция общественности, протесты северокавказских лидеров, и стойкое ощущение, что нас предали.
Затем – теракт в Домодедово, унёсший жизни 35 мирных людей. Среди версий – религиозный экстремизм, опятьтаки, подогревающий националистический тренд года в центральной части России. Всё это происходит на фоне непрекращающейся борьбы внутри республики, напоминающей полноценную гражданскую войну.
Затравка к Макиавелли
Выходец из Краснодарского края, Георгий Дерлугьян получает премию «Общественная мысль» за книгу «Адепт Бурдье на Кавказе», основанную на собственном видении северокавказских проблем. В своём интервью журналу «Эксперт Юг» (№ 50 от 20 декабря 2010 года. – Прим. ред.) известный социолог, «консультировавший по вопросам терроризма, этнических конфликтов и глобализации комитеты Конгресса США, вашингтонский Центр международных и стратегических исследований, а также CNN и BBC», приводит несколько сомнительную картину, в сравнении с известной на сегодня социальной действительностью в СКФО. Дерлугьян фактически назвал национализм основной движущей силой на Северном Кавказе. Его идея проста: «Значительная часть этнических конфликтов объясняется тем, сколько человек из вашей социальной сети попадает в кабинеты начальников». При этом он, вероятно по ошибке (или преследуя какие-то другие цели), не подвергает критике то, что он сам подменяет «этническими конфликтами» открытое религиозное противостояние части граждан страны. Может быть, уважаемый социолог пренебрегает одним понятием (религиозной борьбы), условно включая его в «этнические конфликты», что можно отнести к профессиональной халатности или списать на кредит доверия собственному профессионализму. Однако выводы, к которым на основе этой модели приходит Дерлугьян, крайне опасны в свете упомянутых выше событий, и тем более, с учётом нестабильности отношения государства Российского к Кавказу в историческом наблюдении. Как справедливо замечает сам учёный, «никто, например, толком не задумывался, кто такие кабардинцы и почему одни из них служат государству Российскому, а другие воюют с ним», – и тут же добавляет, – «то же самое можно сказать про мафию и любую организованную преступность, которая, конечно, играла роль в этнических конфликтах – там же столько возможностей и поживиться, и отличиться для лихого казака или джигита, который иначе бы значился местным хулиганом». То есть, другими словами, кроме настойчивого списывания глобальной мировой проблемы на местные этнические распри, учёный ограничивается лишь сравнением незаконных вооружённых формирований с дворовым хулиганьём. Подобного рода умозаключениями пестрит интервью Дерлугьяна, но при всём примитивизме суждений, выбранном уважаемым учёным, по-видимому, как стилистический приём подачи глубоких знаний массовому читателю, интервьюер заявляет, что «задача книжки – воссоздать узнаваемую реальность Кавказа». А подкрепляет настороженность его «уверен, историю Кавказа ещё придётся переписывать».
Что тут сказать? Как справедливо отметил Дерлугьян, национализм окутан массой мифов и сам порождает их массово. Мифологизация пробуждает в людях нереализуемые надежды, чреватые горьким разочарованием и цинизмом. После этого люди готовы отказаться от любой общественной активности.
При всех имеющих место быть неясностях, эти слова Дерлугьяна полностью совпадают с мнением и нашей редакции: национализм не имеет будущего.
Крен большого корабля
Чтобы лучше понять, к чему апеллирует уважаемый профессор, вспомним идеи российского тележурналиста и общественного деятеля Максима Шевченко (его выступления публиковал «ЧК»). Если стряхнуть пудру красноречия и риторические обороты, вся суть «круглых столов», которые проводил журналист, его концепция, сводится к идее некой «кавказской элиты» – для любого кавказца в кресле звучит заманчиво. Но имеет ли он в виду наших чиновников? Судя по всему нет. Кавказская элита по Шевченко – сегодня в лесах, борется за место под солнцем. (Кроме неясности, где искать кавказскую элиту, тот же вопрос возникает и об элите российской). Он же находит аргументы в пользу идеи инсталлировать в Дагестане шариат (удобное слово инсталлировать, вроде «установить» – калька с английского, в русском языке больше применяется по отношению к декорациям), как это было при Российской Империи и частично в составе Союза советских государств-республик. Прошу прощение за вольную интерпретацию, но лейтмотивом всех «круглых столов» с Максимом Шевченко по всему СКФО в конечном счёте стала идея, что кавказцы – особенные люди или особенная нация. Вероятно, сам не желая того, Шевченко сделал то же самое, что и Дерлугьян: подменил глобальные процессы мелким местечковым национализмом. То есть, со всей возмущённостью поведением русских националистов, он идёт не против, а по течению. А именно, усугубляя националистские настроения уже не снаружи Северного Кавказа, со стороны центральной части страны, а непосредственно внутри него, тем самым – усиливает поляризацию межэтнического национализма, выравнивает сепаратистские настроения...
Возможно, это является неизбежным побочным эффектом, погрешностью при обсуждении проблемы внутри объекта этой проблемы. Как, например, выделение большого количества тепла при ядерной реакции. Но, как известно, именно на этой «побочке» и основано получение электроэнергии в АЭС.
«Лучше вместе е** по Тбилиси»
Некоторые представители Израиля уже намекнули России, что лучше не ездить в Амман и не ратовать за создание целостного палестинского государства. Израильский публицист Авигдор Эскин пишет «о необходимости чёткого осознания образа врага» (читайте рубрику «ИноСМИ» на стр. 21). Опираясь на общее горе россиян, в числе которых люди всех национальностей и вероисповеданий, он говорит, «что есть враг, имеющий свою идеологию, национальность и веру». Фактически призывает направить боль в националистическое русло. Кто этот «враг», становится понятно в конце обращения: «желаем вам победы, русские!». Остаётся констатировать, что направленная против «врага», идея Эскина направленно и непосредственно угрожает самим русским «детской болезнью» человечества.
Теми же приёмами оперирует Владимир Жириновский. Выступая в поддержку шовинистических национал-державных идей. Партия ЛДПР ещё в 2007 году включила в свою программу отделение СКФО от ЮФО. Программа реализована. Сегодня Жириновский выступает за национализацию русских в РФ, выделение им национальной территории и особого статуса. И уже сегодня понятно, что трагедия в Домодедово играет на руку этим идеям. В своё время среди кандидатов на президентский пост выделялась тройка: Путин, Зюганов, Лебедь. Национал-державник, генерал Лебедь имел неплохие позиции и высокий рейтинг (3-е место), основа которого – война в Чечне. Сегодня, вполне можно ожидать, что Владимир Жириновский, активно набирающий очки, глядишь, доберётся до президентских выборов, или как минимум получит неплохой пост в руководстве страны. Заботит и то, что на протяжении всего этого пути поляризация этнического национализма будет только усугубляться.
Понимая всю опасность этого националистического крена, который грозит реальными изменениями статусов и карт, официальное руководство страны пока не спешит узреть в теракте 24 января пресловутый «кавказский след».
P. S. Георгий Дерлугьян в своём интервью говорил о неких мушкетёрах, приход которых не удалось предсказать Макиавелли, «это уже не наёмники, это карьерные профессионалы, готовые жертвовать собой ради чести и во имя Франции», отметил профессор социологии. «Их мотивация с чисто эгоистических позиций Макиавелли совершенно необъяснима. У нас сейчас существует проблема выдвижения таких мушкетёров. Они есть, возникают стихийно, но их упрямо честное нормативное поведение в существующих условиях зачастую самоубийственно. Условия менять надо». Понимает ли он, после 24 января, насколько многозначительной оказалась фигура «мушкетёров» по Дерлугьяну?..