Так уж, видимо, устроена наша республика, что начальник Контрольно-финансового управления президента РД – фигура политическая. Пусть даже и говорит Абдулхабир Акилов, что его ведомство наделено конституционными полномочиями.
– Как только переутвердят Муху Гимбатовича или скажут спасибо за работу, вся эта возня прекратится. Мне что непонятно: есть же определённый порядок утверждения кандидатуры высшего должностного лица субъекта федерации. Если бы были выборы, тогда ещё могу понять эту возню. На российском уровне! Для чего? Что, высшее руководство не получает информацию о регионе? По всем каналам получает информацию. Я же сталкиваюсь с этим. Инспектора для чего здесь? ФСБ для чего здесь? Другие федеральные структуры для чего? И президент наш получает информацию от муниципальных образований. И потом, по моему глубокому убеждению, должны быть общепризнанные критерии оценки деятельности высшего должностного лица. Есть показатели социально-экономического развития.
– Да, в условиях отсутствия прозрачной системы выбора кандидатур осталось только по макроэкономическим показателям оценивать…
– Можно сколько угодно рассуждать: прозрачная система, демократическая система… Гаджимурад Омаров. Я же знаю, как его выбрали (депутатом Государственной Думы РФ в 1999 году. – Прим. ред.): деньги раздавали, покупали голоса. Даже такой комичный случай я вам расскажу. Сразу же после думских выборов 2003 года, когда соперниками были Омаров и Магомед Гаджиев (действующий депутат Госдумы РФ. – Прим. ред.), я спрашиваю у своего старшего брата: «За кого ты голосовал?» Он говорит: «За Гаджиева». – «А почему, – говорю, – за Гаджиева, Омаров же наш земляк?» – «Омаров 250 давал, а Гаджиев 300 рублей давал за голос». Вот наша демократия. А президента обвиняют, что он административный фактор использует. Президент сложа руки должен сидеть? Или вы скажете мне, что ЛДПР нашего уважаемого Жириновского пользуется авторитетом в республике?
– А кто пользуется? «Единая Россия»?
– Это тоже вопрос. Чтобы определить, кто пользуется, действительно должна быть демократия. И демократические институты, и демократическая культура. Когда её нет (культуры. – Прим. ред.), это надо признавать, а не выдёргивать отдельные факты. Каждый из нас …
– …нарушает демократию.
– Да. Действует согласно обстановке.
Точка бифуркации
– Видимо, точкой отсчёта конфликта между президентом и отдельными потенциальными (до того момента) его союзниками надо считать думские выборы 2007 года. Ну хорошо, практически все из восьми депутатов Госдумы от Дагестана ведь прошли благодаря поддержке Муху Гимбатовичем «Единой России». Они-то со своей стороны как поддерживают президента?
– Правильный вопрос. Понимаете, ошибаются все. Не ошибается только тот, кто ничего не делает. Они прошли туда от списка «Единой России», и у них как у депутатов Госдумы и членов Совета Федерации есть свои полномочия, свои функции: представительские и законодательные. Самая главная функция – достойно представлять Дагестан. Вот этим они должны заниматься. Кто она, эта «двадцатка»? Оппозиция? Но как может быть оппозиция внутри одной партии? Тогда поставьте вопрос внутри партии, через партийные структуры. А выступать, давать оценки… пусть себе дают оценки. Сколько раз эти депутаты Госдумы, члены Совета Федерации, которые так рьяно критикуют Муху Гимбатовича, – сколько раз они приехали в Дагестан, отчитались о своей работе? Какие интересы республики они там защитили или защищают? Какие проекты закона провели?
– Например, где были эти депутаты, когда принимался закон, согласно которому федеральный центр снимал с себя обязательства по финансированию так называемого регионального (национального) компонента учебной программы в школах? Помните, президент Татарстана Минтимер Шаймиев выступил с жёсткими заявлениями по этому поводу? И в то же время от депутата Шихсаидова мы слышим заявления о национализме в кадровой политике Муху Алиева (в разгар скандала с назначением на должность главным налоговиком республики Владимира Радченко. – Прим. ред.).
– Шихсаидов восемь лет был председателем правительства. Эти все проблемы нам достались от него. Надо было ему тогда эти вопросы решать. Нужно быть чуть-чуть грамотным, чтобы в этом разобраться. Есть указ президента России от 2 июля 2005 года «Вопросы взаимодействия и координации деятельности органов исполнительной власти субъектов РФ и территориальных органов федеральных органов исполнительной власти», и там написано, что координатором взаимодействия территориальных структур ряда федеральных органов с субъектной исполнительной властью выступает высшее должностное лицо субъекта федерации. В частности, кандидатуры руководителей федерального территориального органа субъекта федерации согласовываются с ним. Руководитель управления Федеральной налоговой службы назначается приказом министра финансов России по представлению главы ФНС России, но с предварительного согласования кандидатуры с президентом республики. Этого не было сделано. Президента даже в известность не поставили об отставке предыдущего начальника (Назима Апаева. – Прим. ред.) и направлении туда другого. Назначить исполняющим обязанности руководителя федеральной службы тоже может только лицо, которое вправе назначить и полномочного руководителя. И самое главное – назначить начальником отдела согласно закону о госслужбе можно только по конкурсу (Владимира Радченко сначала назначили начальником отдела в УФНС по РД. – Прим. ред.).
Зачем на ровном месте скандал устраивать? Нет же здесь антирусских настроений. Наоборот, мы хотим быть в составе Российской Федерации. Здесь даже не вопрос о президенте, не о Муху Гимбатовиче, а об имидже Дагестана, об отношении к Дагестану. Но эти лица, которые проживают в Москве, почему они считают себя вправе управлять республикой?
– Как вы оцениваете действия Сайгидпаши Умаханова, Гитиномагомеда Гаджимагомедова и других лиц? Они ведь пришли поддержать президента.
– Негативно. В силах Муху Гимбатовича решать все вопросы в правовом русле, в рамках закона. Есть два пути решения любого вопроса: по понятиям и в рамках закона. Мы привыкли решать вопрос по понятиям.
– Если б не было этих людей и их понятий, как бы решился вопрос с Радченко?
– Назначили бы Радченко временно исполняющим обязанности: он всё равно не работал бы здесь.
– Каким таким образом? Силу ведь ему показали!
– Как могли его назначить на постоянной основе, игнорируя установленные законом процедуры? Муху Гимбатович был с самого начала против этих выступлений. Это же сказалось и на имидже республики! Муху Гимбатович совсем другой культуры человек. И потом, к чему это могло привести? Могли быть столкновения, кровопролитие. Зачем так решать вопрос, когда закон на нашей стороне?
Теневая экономика
– Гаджимурад Омаров пусть решает свои предпринимательские проблемы. А Имам Яралиев? Откуда у него такое состояние, он же всю жизнь на госслужбе работал? Вы мне скажите, откуда у Сагида Муртазалиева такая охрана? (в авторской передаче Андрея Караулова «Момент истины» в эфире канала «ТВЦ» 16 марта бы показан сюжет с главами МО «Сулейман-Стальский район» Имамом Яралиевым, МО «Кизлярский район» Сагидом Муртазалиевым, предпринимателем Гаджимурадом Омаровым (интервью с ним читайте в «ЧК» № 11 от 13 марта) с критикой в адрес президента РД. – Прим. ред.)
Муху Гимбатович минимум раз в месяц выезжает в районы. С нас тоже требует с выездом на место изучать обстановку. Если главы муниципальных образований сами не присутствуют на совещаниях у президента, что мы можем сделать? Эти люди хотят нам навязать жизнь по понятиям. Если они придут к власти, то они не будут с вами, как Муху Гимбатович, разговаривать. Или вы должны будете на их стороне быть, или они вам покажут.
– Вот как раз у меня вопрос был. Возбуждено резонансное, беспрецедентное не то чтобы в России, но и в мировой практике уголовное дело против пятерых журналистов «Черновика», существует вероятность привлечения к уголовному делу ещё четверых журналистов, в том числе и из других изданий. Ни разу за все эти восемь месяцев следствия президент никак не выразил свою позицию по этому вопросу.
– Сказал он нам, сказал.
– Что сказал?
– «Черновиком» не надо заниматься – преступниками надо заниматься.
– Это он не вам должен был говорить, а прокурору и министру (прокурору РД Игорю Ткачёву и министру ВД Адильгерею Магомедтагирову. – Прим. ред.).
– Министру он сказал. Когда обсуждалась ситуация в Ногайском районе, где работники МВД начали терроризировать главу администрации Ногайского района за то, что он в 2005 году совершил (только избранного в 2007 году Рашида Аджигайтканова местный УБЭП обвинял якобы в получении взятки. – Прим. ред.).
Почему вы этот вопрос адресуете президенту? Он что, контролирует правоохранительную систему? Я занимаюсь контрольно-финансовой деятельностью. За три года моё управление провело десятки проверок. Материалы по ним мы передаём в правоохранительные органы. Ни одно дело не доведено до суда. Ни одно!
– Разваливалось на этапе следствия?
– На этапе следствия или куда-то делись эти дела – вообще не знаю, что там происходит. Ну непонятно: что, у нас в бюджетно-финансовой сфере все так честно работают?
Сейчас мы вопрос ставим о разграничении полномочий. Высшее должностное лицо должно отвечать за республику. Поэтому мы предлагаем определённые полномочия передать нам. Всё-таки президента республики назначает президент страны, он представитель президента в субъекте федерации, правильно?
Вся правоохранительная система федеральная: из 40 контролирующих органов более тридцати – федерального подчинения. А для того чтобы управление было эффективным, важнейшей составляющей являются контрольные функции, правоохранительная деятельность. Вот вы пишете о теневой экономике (читайте о ней на 6–7 стр. – Прим. ред.), правильно пишете. В прошлом году президент собрал представителей правоохранительных органов и поставил перед ними задачу бороться с теневой экономикой. И что? Никаких результатов нет. Президент этим возмущён. Получилось, что волкам поручают охрану овец. Вопрос стоит: а что делать дальше?
Теневая статистика
– Вы говорите, из нескольких десятков материалов проверок вашего управления ни одно не доведено до суда. Вот такого рода информацию собирать, сводить, обобщать и, проанализировав, доводить до головных структур правоохранительных органов в Москве некому?
– Доводим же. Вот помните, руководитель Следственного комитета при Прокуратуре России Александр Бастрыкин (см. о последних решениях Александра Бастрыкина на 2 стр. – Прим. ред.) на совещании в Петербурге заявил, что дагестанское следственное управление работает хуже всех. Ну и что? Ну и что? Я задаю вам вопрос: ну и что дальше? Приехал он (Бастрыкин. – Прим. ред.) сюда... Всё это вы знаете, мне не нужно вам рассказывать.
– Одно дело – голословные заявления и просьбы к центру отставить тех или иных лиц, пусть и исходящие от президента республики, а другое – систематическое информирование того же центра. Есть у местного президента аналитическое управление, есть и в Кремле. Оно ведь может формировать представление о политико-экономическом ландшафте республики.
– Для этого есть управления, которые у нас созданы. Дальше… Вот эта передача – «Момент истины» – это же заказная передача. Что, федеральный центр эти вещи не видит?
– Понимаете, я много чего вижу, но если мне на стол кладут бумагу, в которой обобщён массив фактологического материала и написано: вот этот вот Касумбек Амирбеков (начальник Управления СКП по РД, назначен по рекомендации прокурора РД Игоря Ткачёва. – Прим. ред.), в его ведомстве 73 % дел направляются на дорасследование или что прокурор Мирзабала Мирзабалаев (ныне заместитель Амирбекова. – Прим. ред.)путём элементарного сличения ведомостей учёта правонарушений в различных правоохранительных структурах установил, что в районных прокуратурах Махачкалы дела укрываются сотнями (по 600–800 дел), в той же Кировской прокуратуре, которую возглавлял до назначения Амирбеков, таких дел оказалось около 300. Онизначились направленными в суды, но в судах их не оказалось…
– Всё это было сказано. В какой-то степени в этих вопросах президенту должны помогать те, которые в Москве находятся, – наши депутаты и другие. Но видите, они какую позицию занимают.
Спросите у президента
– Выборы в Госдуму-2007… и есть некая точка отсчёта взаимного недопонимания между президентом и различными группами влиятельных дагестанцев (о них читайте на 4 стр.). Тогда в канун выборов особые преференции стали создавать Ризвану Исаеву, он вошёл в обойму ближайшего окружения президента… Почему возникли эти трения? Почему президент фактически препятствовал прохождению Сулеймана Керимова в Госдуму (в Совет Федерации тот прошёл сам)?..
– Почему Сулейман Керимов в Госдуме должен быть? Или в Совете Федерации? Эти ультимативные формы мне непонятны. Мне непонятно, почему Исаев там тоже оказался. Но это решение президента. Почему он его поддержал, у него (президента. – Прим. ред.) спросите. Ответы на эти частные вопросы откуда я могу знать. Мы должны по-другому ставить вопрос: президент правильно принял решение или неправильно? У депутатов есть определённые полномочия, круг обязанностей. Делайте свою работу. А как работает президент – не им давать оценку.
– Здесь дело не в этом. Как президент работает, любой из нас может оценивать…
– Любой из нас! Но не они!
– Почему? Хорошо… морального права у них нет…
– В конце концов, как сказал Муху Гимбатович, если разобраться, эти люди должны в другом месте сидеть. Вот с Ходорковским, я считаю, Владимир Владимирович Путин правильно поступил. Если ты бизнесмен – занимайся своим бизнесом, не вмешивайся в политику. В конце концов, сейчас, в данный момент, президент республики – Муху Гимбатович. Он отвечает за республику. Что, Муху Гимбатович этим олигархам подотчётен? Или этим депутатам он подотчётен? Для чего всё это организуется оттуда?
– Уверенно в этой стране ни один магнат себя не чувствует.
– Ну это их личные проблемы. Это по закону? Это демократия? Я вообще могу сказать… два с половиной миллиарда рублей, которые в виде налога на доходы физических лиц получил от Сулеймана Керимова республиканский бюджет, нам навязывают, как и на что использовать (между руководством республики и Сулейманом Керимовым существовала договорённость об их резервировании для вклада в уставный капитал учредителя завода «Евростекло» как доли республики. – Прим. ред.). Есть установленный порядок использования поступивших налогов. Мы отказались от этой идеи.
– Проект «Евростекло» как продвигается?
– «Евростекло» никак не продвигается. «Анжистекло» есть. На него из инвестиционного фонда России хотят один миллиард рублей дать. Мы его защитили. Ну, инвестиционная привлекательность республики стала лучше. Инвестиций стало намного больше.
– (скептически) Разве?
– В 2005 году 26 млрд было, а в 2008 году – 83 млрд инвестиций в основной капитал. Такого увеличения в других регионах нет.
– Это за счёт капитала, выведенного из тени?
– Ничего подобного. Не только из тени. Темпы роста смотрите, социально-экономические показатели.
ВРП и СКПО
– Абдулхабир Абасович, когда я слышу, что ВРП вырос на столько-то, инвестиции в основной капитал – на столько-то, индекс промышленного производства составил столько-то… Это одно. А вот другая, будничная сторона жизни: в Губдене и Гурбуки объявлена СКПО и второй день (беседа состоялась в пятницу, 20 марта. – Прим. ред.) идут бои. Режим СКПО до сих пор действует в Гимрах. В Хасавюрте творится бог знает что. Вот эти два лица республики: официальная статистка и реальность.
– Вот здесь вы неправы. Хотите сказать, что эти проблемы возникли за три года? Муху Гимбатович их создал?
– Нет-нет, я не о Муху Гимбатовиче.
– Хорошо. А что он должен делать? Что он не так сделал? Объясните, пожалуйста. Когда он пришёл, в каком состоянии была республика? Он что, все проблемы мог мигом решить? Есть упущения в нашей работе, есть недостатки. По общепризнанным критериям нужно оценивать.
– Вы настаиваете на количественных характеристиках оценки деятельности лидера государства, а ООН перешёл к критериям другого рода… Вот если нас спрашивают, как мы себя чувствуем, мы же не говорим что ВРП вырос…
– Это разные вещи. Ты у населения спроси, оно даже что такое ВРП не знает. Тогда берите зарплату, доходы, другие показатели. Тоже ведь выросли.
Возвращаясь к передаче («Момент истины». – Прим. ред.), задают вопрос Яралиеву: мол, Муху Гимбатович страдает алкоголизмом? Тот отвечает: я не знаю, больше года с ним не сидел. А что, он попытался встретиться с Муху Гимбатовичем, а Муху Гимбатович его не принял? Это нечестные приёмы борьбы. Как Ельцина, где-то кто-то видел ли пьяным Муху Гимбатовича? Я же с ним работаю, он же искренне хочет улучшить ситуацию в республике. А здесь какие-то личные обиды, личные амбиции… меня в Госдуму не пустили... Он же (Муху Алиев. – Прим. ред.) хочет решать вопросы в рамках правового поля. А те, кто породил эти проблемы, дают ему оценки. Хорошо, почему в этой передаче оказались только политические противники президента, если она такая объективная? Почему не выслушали другую сторону?
Демократия, а что демократия? Вот Цунтинский район. Сколько писем оттуда приходило на имя президента с жалобами на главу района (Гусейна Магдиева, он прошёл при поддержке Сагида Муртазалиева. – Прим. ред.)… опять деньги решают всё. Но не пишите тогда президенту, вы же сами его выбрали.
– Вот мы все понимаем, что Дагестану нужно сделать качественный рывок в экономическом развитии, но республика не может перескочить из натурально-аграрного сразу в информационное общество, нам нужно пройти этап индустриализации. Где взять ресурс капитала для её осуществления, как не у тех людей, по ту сторону от президента, людей, которые сегодня стали ему в оппозицию? Может, полезнее было бы искать пути к консолидации? Ведь и сам президент заявил о консолидации в своём Послании?
– Да, этап индустриализации нам ещё предстоит, но уже качественно иной, с опорой на инновационные технологии. И во главе угла модернизации экономических отношений должен оказаться человек-созидатель. С тезисом о консолидации я тоже согласен. Здесь наше было упущение. И Муху Гимбатович этого не отрицает. Не ошибается тот, кто ничего не делает. Эти ошибки не были решающими, тупиковыми. Но акцентировать внимание на них неправильно, надо делать акценты на позитиве. Поэтому точки соприкосновения должны искаться в русле созидания, в русле консолидации, но это должно быть обоюдное устремление.
Номер газеты
- 2 просмотра