После описания на страницах «ЧК» (см. предыдущий номер) первого рейда сотрудников нашего издания в пункты приёма экзаменов (ППЭ), где махачкалинские выпускники сдавали ЕГЭ, люди, причастные к серым схемам сдачи экзаменов, не на шутку забеспокоились. Причём, как оказалось, нашими наблюдателями остались недовольны все: и организаторы ЕГЭ, подделывающие экзаменационные работы за деньги, и родители учеников, которые эти деньги платят. А деятельность сотрудников газеты была названа чуть ли не антинародной… Тем не менее мы продолжили своё наблюдение на другом экзамене, который сдают все выпускники, так как от него зависит получение аттестата. Итак, математика…
Школа № 37
09:50. На входе спрашиваем начальника ППЭ и уполномоченного ГЭК. Дежурный вежливо просит подождать, но тут знакомый голос спрашивает изза спины: «Вас кто прислал?! Вы кто?» Видим Ольгу Ивановну Портнягину, заместителя главы администрации г. Махачкалы.
«ЧК»: –Вот моё удостоверение общественного наблюдателя и паспорт.
О. П.: – Кто вам дал удостоверение? Что это за удостоверение? Мне нужно удостоверение личности!
«ЧК»: – Удостоверение мне выдали в Министерстве образования.
О. П.: – Нет, это невозможно, я звоню Мусалаевой. Что это такое, кому они удостоверения дают?!
Набирает номер, звонит. В это время к корреспонденту «ЧК» подходит начальник ППЭ, которую волнует тот же вопрос, но она его формулирует правильно: «Вы из какой организации?» Параллельно происходят два диалога: Ольга Ивановна кричит на Нателлу Зейналовну, что «тут пришла… кто такая не называет… откуда не говорит, но я же знаю, она откуда-то!» Нателла Зейналовна достаточно спокойно отвечает, что если есть удостоверение наблюдателя и паспорт, подтверждающий личность, то этого достаточно: человек – наблюдатель.
В то же время руководитель ППЭ Светлана,(фамилия осталась невыясненной), добившаяся от корреспондента «ЧК» признания в принадлежности к «Черновику», тоже начинает кричать: Что вашему «Черновику» надо?! Были они тут в прошлый раз! Написали всякую фигню! Уходите, вы не имеете права тут находиться!
«ЧК»: – Это почему?
С.: – Потому, что представителям СМИ на территории ППЭ находиться запрещено! Вы знаете свои права и обязанности (всё это – криком)?! Ольга Ивановна, вы видите, что происходит? Она же из «Черновика», я её не пущу!
«ЧК»: – Я знаю и свои права, и обязанности, только я здесь нахожусь не как представитель СМИ, а как гражданин Российской Федерации, аккредитованный в качестве наблюдателя за ходом проведения ЕГЭ, и вы не можете мне запретить наблюдать!
С.: – Вы здесь ходить не будете, я сказала!
Неудовлетворённая разговором с Мусалаевой, Портнягина передаёт документы журналиста Светлане и с возгласом «творят что хотят» стремительно удаляется. Светлана суёт в руки корреспондента документы и кричит дежурному: «Никуда никого не пускать! Вот я решу, где они будут сидеть, – там пусть и сидят, с места не двигаются!»
10:10 – 10:15. Светлана, понимая, что корреспондент «ЧК» никуда не собирается уходить, проходя мимо, бросает фразу: «Так и будете тут стоять? «Черновик» потом напишет фигню!» Идём за ней; она заходит в спортзал, в котором проходит ЕГЭ. В дверях стоит мужчина; впоследствии узнаём, что он – сотрудник УБЭП. На ППЭ их было двое, и разыгрывали они классическую схему «хороший и плохой полицейский» (коротко – ХП и ПП).
ХП: – Они говорят, что из «Черновика», а прессе же нельзя тут….
«ЧК»: – Я на ППЭ нахожусь не как журналист, а как общественный наблюдатель.
ХП: – Я тут всё проверил, тут только щель в туалете. На прошлом экзамене в окне не было стекла, и говорили, что выбрасывали в окна работы. Сейчас они стекло заделали, но осталась щель. Я сказал дежурным, они присмотрят.
«ЧК»: – Думаете, присмотрят?
Подходит Светлана, ставит стул прямо у входа и говорит: «Здесь сиди!» (дети сидят на другом конце зала, причём первый ряд «декорирован» комнатными растениями. За этими «джунглями» наблюдать чтолибо очень сложно.
10:30. Подходит уполномоченный ГЭК Бике Алиева, поделовому смотрит удостоверение наблюдателя, бурчит:
Б. А.: – Мы будем перед министерством ставить вопрос. Это не дело: кого попало присылают. Так же нельзя, чтобы кто угодно тут ходил! Как вы говорите, вас зовут (удостоверение с паспортом у неё в руках)?
«ЧК»: – Да Гуля, можно просто Гуля…
Б. А.: – Нет, ну зачем же, Гульжанат Абдулатиповна….
«ЧК»: – Абуталимовна…
Б. А.: – Абузаировна…
«ЧК»: – Абуталимовна.
Б. А.: – Ну, хорошо, Абуталимовна, здравствуйте.
«ЧК»: – Здрасти.
Б. А.: – Вы же представитель СМИ!
«ЧК»: – Я – гражданин РФ, который, будучи аккредитованным, имеет право наблюдать за ходом проведения экзамена (обращаясь ко второму убэповцу – ПП). Я не права?
ПП: – Ты докопаться сюда по ходу пришла, да?..
«ЧК»: (Обращаясь к Бике Алиевой.)Кстати, как ваша фамилия, я записать хочу…
Б. А.: (Заметно перепугавшись.) Не надо ничего записывать, подписывать я тоже не буду ничего…
Мимо нас вприпрыжку шёл к выходу выпускник, не предупредив никого.
«ЧК»:– Я записываю, что у вас экзаменуемый без сопровождения разгуливает по аудитории.
Заметив, что мы обе смотрим на него, дежурная подбегает к ученику.
Б. А.: (Сначала замешкавшись.) Почему без сопровождения? Просто дежурные заняты, я сейчас… Вот он в сопровождении!
ПП: (Очень агрессивно) Вот зачем вы? Что у вас задача такая?
«ЧК»: – Я задаю вопросы, которые меня интересуют. А вы, извините, кто?
ПП: – Я человек, гражданин, также, как и вы, имею право, но не рыпаюсь тут. (Привычным жестом раскрывает и закрывает удостоверение, так что невозможно рассмотреть ни имени, ни должности.)
«ЧК»: – Покажите удостоверение, чтобы я могла рассмотреть… (Обращаясь к Алиевой.) Он вообще имеет право здесь находиться?
Б. А.: – Подождите, подождите, всё! Он – представитель этого самого… УБЭП.
ПП: (Обращается к журналисту.)Ваша саркастическая улыбка мне тоже не нравится! Нормально веди тут себя!
Б. А.: – Сейчас мы тут вообще посмотрим, можете ли вы находиться в аудитории. Вот документ… «…во время начала экзамена могут находиться…»
Корреспондент пальцем показывает строчку«…и общественные наблюдатели».
Б. А.: – Я не знаю, девочка, (внимание: фраза из уст уполномоченного ГЭК. – Прим. ред.) эти правила, они имеют свойство варьироваться, нет жёстких, однозначных положений!
«ЧК»: – Стесняюсь спросить: а федеральный закон о порядке проведения ЕГЭ в 2010 году тоже варьируемый?
Б. А.: – Вообще, я на всякий случай хочу сказать: я – доктор педагогических наук, а вы имеете научный статус, чтобы со мной говорить вот так?!
«ЧК»: – Я – магистр экономических наук… только какое это имеет значение?
Б. А.: – Молодец, молодец! Ты мне давайка тон сбавь (покрывается пятнами и начинает срываться на крик. – Прим. ред.), тоже мне тут… Научись сама сначала, меня учить не надо!
Подходит Светлана и приносит правила и обязанности общественного наблюдателя.
С.: – Ознакомьтесь! Вот тут написано, что вмешиваться в ход подготовки ЕГЭ …
«ЧК»: – Разве я вмешивалась?
С.: – Нет, но входитьвыходить из аудитории во время экзамена, отвлекать! (Радостно.) Видите! Вы нас отвлекали с утра!
«ЧК»: – Не надо было отвлекаться – надо было дать мне спокойно пройти и присутствовать.
Ещё препираемся таким образом минут пять, после чего Бике Алиева сдаётся и уходит.
Непосредственно во время экзамена выпускники выходят в туалет каждые 15 – 20 минут. Иду туда же в сопровождении дежурного следом за детьми. На одном из поворотов сопровождавшая меня забегает вперёд и взволнованно предупреждает: «Быстро давайте... с ума сошли... сюда идёт...» Дежурные одёргиваются, резко сворачивают листы и в суматохе отворачиваются к окну. Понимаем, что они писали экзаменационные работы.
Родители
Во время этого разбирательства трое других представителей «ЧК», в том числе и начальник юридического отдела Биякай Магомедов, направились на выручку коллеге. Но как только они вошли на территорию школы № 37, навстречу им двинулась толпа женщин (родители выпускников). Самая активная из них, перегородив дорогу Биякаю Магомедову, стала назойливо задавать вопросы:
– Вы откуда?
– Мы – общественные наблюдатели из газеты «Черновик».
– А что вам нужно здесь? Изза вас наши дети нормально не могут сдавать экзамены! Вы не даёте нормально проводить ЕГЭ. Вы вносите сумятицу, пишете свои статьи, дети нервничают…
– Ваши дети нервничают не потому, что мы пишем статьи, а потому, что мы не даём им пользоваться мобильниками, выносить/заносить работы, фиксируем нарушения закона.
– Почему тогда не пишете о нарушениях в других школах? Мы, что ли, крайние?
В разговор вмешивается другая мамаша.
– Почему про 52ю школу не пишете?
– Коррупционеров так много, что рук не хватает обо всех писать.
– Вам не жалко детей?
– А вам не жалко других детей, которым будут ломать судьбы ваши необразованные дети после того, как станут неквалифицированными врачами, следователями, судьями? Вы считаете это нормальным, когда вы покупаете ЕГЭ?
– Дело не в нас. Нужно всю верхушку менять. Вся коррупция сверху идёт.
– Разве Магомедсалам Магомедов или Дмитрий Медведев приказывают вам давать взятки учителям? Вы же тут сами создаёте коррупцию, а упрекаете чиновников. Ваши дети не могут отстоять знания, которые они получали (вернее, не получали) в течение десяти лет. Вот и всё…
Во время этого разговора к возмущённым женщинам начали подтягиваться сердобольные папаши, и через некоторое время перед входными дверями школы образовался стихийный пикет, который чуть ли не перерос в потасовку. Родители выпускников, перекрикивая друг друга, начали оттеснять наблюдателей. Лишь после угрозы вызова наряда милиции толпа угомонилась и отошла. Двери школы так никто и не открыл. Простояв около часа перед главным входом, журналисты «ЧК» направились в школу № 34, в которую также не пускали общественного наблюдателя от «ЧК».
Школа № 34
Директор Магомед Гаджиев
11:20. Стучимся – никто не открывает. Через некоторое время появляется молодой человек крепкого телосложения и просит предъявить удостоверения. Проверив документы, он поясняет, что согласно инструкции, разработанной организатором ЕГЭ, он не имеет права запускать нас в школу.
Представитель «ЧК» попросил парня представиться.
– Меня Магомед зовут.
– А вы кто по статусу?
– Общественный наблюдатель.
– Удостоверение можете показать?
– Нет, не могу.
– Почему общественного наблюдателя от «ЧК» не пустили в ППЭ?
– Не положено потому что.
– Согласно п. 36, Положения о порядке проведения ЕГЭ, предусмотрено присутствие общественных наблюдателей в ППЭ.
– А у меня есть своя инструкция, в которой написано, что вы не имеете права находиться в ППЭ.
– Можете показать инструкцию?
– Да, вот смотрите.
– Но на этой инструкции нет ни печати, ни штампа и не указано, кто её составил! Это же просто бумага!
– Не знаю… Всё равно не могу вас запустить.
– Чегото боитесь?
– Ничего не боимся.
– Если по данному факту будет проводиться прокурорская проверка, будете отвечать за то, что вы нарушаете закон?
– Я не нарушаю, это вы нарушаете.
Скорей всего, этот парень является родственником руководителя ППЭ либо директора школы: слишком уверенно он держался. Перед уходом из школы мы заметили, как на втором этаже ППЭ один выпускник сдавал экзамен, разговаривая по мобильному телефону. Засняв нарушение на видеокамеру, представители «ЧК» покинули школу.
Школа № 17
Полномочный представитель ГЭК около пяти минут препятствовал нашему проходу в школу. Но пройти нам всё же удалось. Руководителем этого ППЭ был заместитель начальника Управления образования Махачкалы Магомед Магомедов. Сначала экзамен проходил спокойно, но спустя три часа организаторы потеряли контроль над детьми. Некоторые из них начали ходить по помещению, передавать друг другу свои работы и т. д. После экзамена на вопрос корреспондентов «ЧК», было ли трудно сдавать ЕГЭ, большинство детей ответили, что да, было нелегко.
Многие из опрошенных нами выпускников сказали, что без помощи родителей они вряд ли успешно прошли бы это испытание. Не отрицали своего участия в процессе ЕГЭ и сами родители. Мать одного выпускника сказала, что потратила немалую сумму для того, чтобы её сын гарантированно смог сдать экзамен, однако не уточнила, сколько денег она потратила.
Гимназия № 11
В ППЭ № 611сдавали экзамен выпускники лицеев №№ 3, 8 и ДГУ, а также таркинской (№ 19), альбурикентской (№ 20) и талгинской (№ 24) школ.
09:30. Руководитель ППЭ Зухра Абасова и директор гимназии Зухра Дибирова встретили нас и, проводив в штаб ППЭ, провели инструктаж. Агрессии не было.
10:09. Экзамен начался, и сразу же ученики обратились к самому необходимому аксессуару на экзамене – мобильному телефону. Телефоны используются абсолютно свободно: организаторы не обращают на это никакого внимания. Девушкам легче: практически все они с распущенными волосами, которые скрывают мобильники и наушники.
10:20. Ученица из аудитории № 13 прячет экзаменационное задание под одеждой, просится выйти. Организатор заметила отсутствие на столе спрятанного девушкой задания, но выйти всё же позволила.
10:40. Ученица, вальяжно размахивая большим веером (духота действительно невыносимая), то ли «общается с подружкой», то ли диктует комуто свои задания. На лице отсутствуют какиелибо эмоции…
11:00. Один из учеников аудитории № 11 перемещается в пространстве настолько свободно (входит и выходит), будто он вовсе и не ученик, а какойнибудь уполномоченный ГЭК!
Заметим, что некоторые ученики, сразу же после вскрытия материалов, начали спокойно их решать. Было видно, что дети готовы сдавать ЕГЭ. Мы поинтересовались у Зухры Абасовой, что это за дети. Она ответила, что это лицеисты. Выходит, что лицеи вполне достойно подготовили своих детей к сдаче экзамена.
В двенадцатом часу подошёл к нам Уполномоченный ГЭК Халисат Сулейманова и позвала пить чай.
Спускаясь, мы заметили, что в коридорах было много учеников, которые отпрашивались, выходили из аудиторий и общались по телефону. В мужском туалете стоял дым: видимо, дети таким образом снимали нервное напряжение.
14:45. Собрали работы и стали подсчитывать материалы.
Школа № 52
Когда в ППЭ № 652 в 10:00 вскрыли пакеты с бланками, в течение получаса, отведённого для заполнения личных данных, шла ожесточённая фотоохота: отовсюду слышались щелчки. Когда по рядам ещё разносили черновики «ни о чём не подозревающие» организаторы, дети у них под носом созванивались с «центром» и спрашивали, хорошо ли получился снимок. Переснимали, читали некоторые задания вслух, передавали друг другу свои работы и мобильные телефоны, выходили из аудитории без сопровождения, возвращались с какимито брошюрками, переговаривались между рядами.
В общем, экзамен ЕГЭ был похож на плохо организованный школьный урок. Вместе с тем нельзя не отметить плохо скрываемое недоброжелательное отношениек общественным наблюдателям уполномоченного ГЭК Шамиля Рамазанова. Вместо взаимопомощи и стремления к максимальной прозрачности он всячески старался отвлечь наблюдателя, цитировал права и намекал на то, чтобы наблюдатель долго не задерживался.
А ровно в 10:30, когда все приступили к экзамену, уполномоченный ГЭК попросил наблюдателя покинуть аудиторию, ссылаясь, как и Ольга Портнягина, на то, что представитель СМИ не может находиться в аудитории во время экзамена.
Комментарий «ЧК»
Митинги на площади по поводу бессудных расстрелов, похищений и земельных вопросов; смерти пациентов и новорождённых на операционном столе; беспредел гаишников и других сотрудников правоохранительных органов (см. 1 стр. «ЧК». – Прим. ред.); наркомания; мизерные детские пособия; неуважение к закону и старшим; разрешения и запрещения за взятку и другой негатив кажутся уже лишь следствием того, как дети сдают экзамены в школах. И уже неправосудное решение судьи или деятельность чиновникакоррупционера видятся не такими страшными на фоне того, как чиновничество, школьные коллективы и родители приучают детей к коррупции. Как говорил герой из «Джентльменов удачи», «То – бензин, а то – дети».
Для коррупционеров, которых во власти большинство, эта смена уже готова играть по их правилам, а потому она легко управляема. Хотя прежде чем нынешние выпускники доберутся до власти, государство может рухнуть. Ведь каждый такой ЕГЭ лишь ускоряет затянувшийся процесс его (государства) гниения.
(О реакции полпреда президента в СКФО Александра Хлопонина на факты фальсификации ЕГЭ в республиках округа, см. 20 стр. «ЧК». – Прим. ред.)
Номер газеты
- 23 просмотра