8 июня в Верховном Суде Дагестана состоялась встреча за круглым столом руководства Суда с главными редакторами средств массовой информации по вопросам эффективного взаимодействия судебной системы и СМИ. Обсуждение председатель Верхсуда Анвар Магомедов завершил значительно и просто: "Мы нужны друг другу". А 11 июня, как мне стало известно из очередного номера "Черновика", круглый стол по теме "Свобода слова и независимость СМИ" имел место в Союзе журналистов РД. Информацию об этом мероприятии Зубайру Зубайруев изложил под заголовком "Право и свобода слова". Тем логичнее, полагаю, не выраженное по понятной причине за этим круглым столом мое мнение по некоторым затронутым там вопросам адресовать именно читателям "Черновика".
Насколько можно понять, журналисты озабочены прежде всего ростом числа обращений граждан в суды (на сегодня - 14 дел) за защитой от посягательств на их честь, достоинство, деловую репутацию со стороны различных изданий. Будут ли судьи в этих делах объективны по отношению к журналистам, если они сами длительное время подвергались жестокой критике со стороны СМИ? И как это так: одна ветвь власти (судебная) имеет право "осудить и приговорить" критикующую ее другую власть (пресса)? Вопросы, как говорится, интересные, попробуем в них немного разобраться. Нигде и никогда пресса - публичный механизм распространения информации - властью в юридическом понимании этого слова не была и впредь не будет. "Четвертая власть" - образ, подчеркивающий огромную роль и значение информационного воздействия во всех областях современной общественной жизни, включая правовую. Но воздействие это отнюдь не всегда идет на пользу обществу. Далеко ходить не надо - и в дагестанских изданиях не так уж редки публикации, которые, если иметь в виду, в частности, судебную тему, можно охарактеризовать по-научному - деструктивное воздействие на правовое сознание граждан, а можно и попроще - оболванивание людей.
Никаких привилегий в части свободы слова журналисты не имеют. Обратившись к статье 2 Закона о СМИ, убеждаемся: правомочия журналиста распространяются практически на любого человека, сотрудничающего с редакцией зарегистрированного СМИ.
Свобода слова не означает безответственности. Между тем, если уж начать с судов, то упомянутая "жестокая критика со стороны СМИ" Дагестана в их адрес, в чем мне многократно приходилось убеждаться, и критикой-то может быть названа с явной натяжкой - прежде всего в силу очевидного дефицита добросовестности и компетентности критиков. Некоторые опусы никак не отнесешь к достижениям дагестанской журналистики, а их социальный смысл - посеять недоверие к судам, призванным, по Конституции, защищать людей от произвола - и частного, и публичного.
Судьи тоже люди, защита их чести, достоинства, деловой репутации обеспечивается законом. То, что в числе упомянутых дел названной категории лишь одно, насколько мне известно, недавно начато по заявлению судей, - свидетельство их, пожалуй, чрезмерной сдержанности и нежелания связываться с несерьезными людьми. А несерьезные журналисты тем временем называют вынесенные судом решения в пользу униженных ими и оскорбленных не иначе, как посягательствами на свою свободу слова. Обращения же с жалобами в Москву (даже заранее "обещанные") или в Страсбург в планы ответчиков, как оказывается, не входят. Не стану, естественно, гадать относительно дел, еще не рассмотренных судами, но не думаю, что пресловутая "жестокая критика" может повлиять на объективность судьи по конкретному делу.
Суды - это органы, призванные подтверждать юридические права и обязанности, разрешать споры о них. Построить правовое государство невозможно без сильной и независимой судебной власти, без того, чтобы граждане научились грамотно защищать свои права и основные свободы. Без этого немыслимы ни демократическое правление, ни общественный прогресс. А пока что люди наши не защищены ни от правовой безграмотности, ни даже от простого нежелания должностных лиц и организаций соблюдать законы.
Негативное, неуважительное отношение к праву, нормативному порядку, правовая неграмотность основной массы населения порождены десятилетиями пренебрежения правом "во имя высших классовых интересов". Откуда вдруг было бы взяться нормальной судебной власти после режима, при котором суды были прочно встроены в систему подавления и тотального контроля? И до сих пор нет, к сожалению, оснований утверждать, что право вполне востребовано нашим обществом, а судебный порядок разрешения споров и конфликтов, включая возникающие в сфере "человек - власть", принятый в цивилизованном мире, стал обычным для наших граждан.
Рассчитывать на то, что суды скоро станут реальной властью единственно усилиями госаппарата, вряд ли стоит. Ведь сильная и независимая судебная власть не только эффективна в деле преобразования общества в действительно правовое, но одновременно и воспитывает само государство в духе служения обществу, людям (а как известно, не всем - а уж тем паче властителям - нравится, когда их воспитывают). Ясно, что работа судов крайне нуждается в гласности, и донести до общества смысл судебной деятельности, способствовать росту доверия к ней, изжитию бытующих в работе судов недостатков - серьезная и ответственная задача такого важнейшего института гражданского общества, как средства массовой информации.
Свобода слова (или свобода самовыражения), по определению, которое дает Европейский Суд по правам человека, составляет одну из фундаментальных основ демократического общества, является важнейшим условием его прогресса и расцвета личности. Пресса имеет право сообщать любую информацию и идеи, представляющие общественный интерес, - при условии соблюдения лежащего на ней долга и осознания своей ответственности. Это право СМИ, естественно, обеспечивается судебной защитой и в России. Независимое правосудие - гарантия независимости прессы.
Но одно дело - пользоваться свободой слова, совсем другое - злоупотреблять ею. Наиболее часто в делах с участием СМИ встречаются как раз иски в защиту чести, достоинства и деловой репутации. Людям надоело безропотно терпеть унижения, тем более в тиражированных масштабах, на дуэль обидчиков они не вызывают, а поступают по закону. Что здесь неправильного, господа журналисты? Законные и обоснованные требования суд обязан удовлетворить. Такое обычно и происходит - как в Дагестане, так и в целом по стране. Причем суммы, взыскиваемые в качестве компенсации морального вреда, все-таки обычно значительно меньше запрашиваемых: нельзя "затыкать рот" прессе чрезмерными исками.
Нелишне здесь отметить, что авторитет и беспристрастность правосудия статья 10 европейской Конвенции о защите прав и основных свобод относит к числу особо охраняемых благ и предоставляет прессе менее высокий уровень защиты в этом вопросе. СМИ не должны преступать рамки, установленные в интересах надлежащего отправления правосудия. Эти рамки, согласно законодательству РФ (не учтенному, к сожалению, Законом о СМИ), состоят, например, в возможности ограничения прав журналиста на производство записей (видео- и телесъемка) в зале судебного заседания. Подобные ограничения должны быть, однако, соразмерны интересам обеспечения авторитета правосудия. Ибо на СМИ, отмечает Европейский Суд, "лежит также обязанность распространять информацию и идеи, касающиеся вопросов деятельности судов, точно так же, как это происходит в других сферах деятельности, представляющих общественный интерес".
Заслуживающие внимания соображения на этот счет содержатся в статье главного редактора "Черновика" Хаджимурада Камалова "СМИрно, равнение на свободу слова" ("ЧК" №23 от 11.06.04), предваряющей круглый стол в Союзе журналистов. Но именно призыв, содержащийся в заголовке статьи, мне представляется несколько сомнительным. Свободу слова, прав автор, всякий понимает по-своему. Последовав хорошему в общем-то призыву, участники круглого стола, пожалуй, устремили бы взоры в разные стороны.
Самое время, на мой взгляд, обратиться к правовым вопросам журналистской деятельности. Свобода слова должна использоваться в том ее понимании, какое выработано в нашем законодательстве, в международном праве. Компетентные и ответственные журналисты, разбирающиеся в принципах работы судебной системы, не допустят в своих публикациях произвола и "отсебятины", нарушений прав личности, и у Союза журналистов будет на одну проблему меньше.
Комментарий "ЧК"Публикуем эту статью, потому что убеждены в необходимости постоянного и, желательно, конструктивного диалога всех ветвей власти, в частности, судебной власти и прессы. Мы не согласны с некоторыми тезисами автора, но, надеемся, у нас еще будет возможность высказать свое мнение по большому кругу вопросов, касающихся деятельности судебной системы РД, тем более, что Герман Константинович все больше говорит о судах и судьях нашей республики, как о системе в общем, как об определенном институте власти, а нам все больше приходится сталкиваться и освещать деятельность отдельных, реально действующих и непонятно как попавших в кресло судьи товарищей. Нам часто приходится иметь дело с судьбами граждан, которые, пытаясь найти защиту в судах, наталкиваются там на полный произвол и многочисленные факты коррупции. Люди приносят в редакцию удивительно разные, противоречащие друг другу решения судов по одному и тому же делу, и мы рады бы "способствовать росту доверия населения к судебной системе в целом…", но слишком много отдельных негативных случаев убеждают наших читателей совсем в обратном. В прошлом номере нашей газеты руководитель одного из вузов республики попытался определить долю нечистых на руку преподавателей - их оказалось всего лишь "… сотня, другая…" Сделал он это не от хорошей жизни. Не может же он заявить, что преподаватели не берут взятки. А вот кто рискнет определить примерную долю берущих на лапу судей? Есть ли такие вообще? И какие причины их на это толкают?
Для того, чтобы судебная система стала реальной властью и заслужила в нашем обществе настоящий авторитет, надо бороться не с прессой, а с нечистыми на руку судьями. Чем мы и займемся, причем весьма профессионально. Надеемся на вашу помощь, Герман Константинович, в этом благородном и необходимом деле. ]§[
- 5 просмотров