PUBLIC "-//W3C//DTD HTML 4.0 Transitional//EN"> [Очаг напряжённости...] p {text-indent: 18; margin-top: 0px; margin-bottom: 0px;} .articles { text-align: left; height: 16; margin-left: 15px; padding-bottom: 2px; font-family: Verdana, Arial, Helvetica, sans-serif; font-size: 11px; color: #000000; font-weight: normal; font-style: normal; background-color: #EAEAEA; margin-top: 2px; } [Очаг напряжённости...] Юлия Латынина ...переходит с Восточного Кавказа на Западный В эту среду люди Кадырова и Алханова устроили маленькую перестрелку друг с другом: и все свободные СМИ сообщили об этом событии, таком же рядовом, как стычка между самураями Минамото и Тайра где-нибудь в XI веке в Японии. На прошлой неделе в Северной Осетии застрелили героя Абхазии и Южной Осетии генерала Бибо Дзуцева; убийство это повергло в шок осетин, но центральными СМИ было просто не замечено. Те немногие, кто сообщил о нём, почему-то называли Дзуцева «казачьим генералом».
Это очень показательный пример: наши СМИ по привычке обращают внимание на Дагестан и Чечню, т. е. на Восточный Кавказ. Однако очаг напряжённости на Кавказе всё больше переносится с Восточного на Западный край. Мятеж в Дагестане почти невероятен. Нет-нет, разумеется: в ближайшие пару месяцев в Дагестане убьют с дюжину чиновников, перекроют десяток раз федеральную автотрассу, а народные митинги будут периодически заканчиваться перестрелками с ми- лицией. Но это ни в коем случае не мятеж, а просто изъявление воли народа. Дагестанцы – народ резкий. Им не нужны идеологические обоснования, чтобы замочить мента, и они не объединяются в фундаменталистские джамааты, чтобы выразить своё личное отношение к кому-то с помощью автомата Калашникова.
Точно так же вполне предсказуемы действия Кадырова в Чечне. Они совершенно рациональны и проходят точно по грани между двумя императивами: необходимостью продемонстрировать чеченцам своё мужское превосходство над русскими и необходимостью получать деньги из Кремля. Вообще единственный недостаток Кадырова, с точки зрения России, заключается в том, что Россия не может его контролировать: все остальные его качества, возможно, предосудительные с точки зрения чистой морали, для реальной политики являются достоинствами. Совершенно другая ситуация на Западном Кавказе. Здесь слабость Москвы приводит к тому, что решения о судьбе республики принимаются в лучшем случае коррумпированным президентом, а в худшем – перепуганным майором. А слабость родоплеменных связей по сравнению с дагестанским или вайнахским обществом приводит к тому, что для того, чтобы отомстить ментам, люди не мочат их поодиночке, а сбиваются в стаи и поднимают мятежи, как в Кабарде, или захватывают Дом правительства, как в Черкесске.
Москва уже совершила на Западном Кавказе ряд ошибок, тем более обидных, что они являются следствием глупости, а не заговора. На ровном месте расчесали мирную Адыгею, пригрозив ей отставкой её президента Хазрета Совмена и слиянием с Краснодарским краем. Ошибка была исправлена, но дорогой ценой: отказ от отставки Совмена автоматически повлёк за собой снижение статуса Дмитрия Козака, а это один из немногих людей, которые способны улучшить ситуацию. Загнали в тупик немногочисленных ваххабитов в мирной Кабарде, фактически спровоцировав их на мятеж. Ошибку исправили с огромным трудом, отправив-таки в отставку главу МВД Кабардино-Балкарии. Однако за те пять месяцев, которые прошли между мятежом и отставкой, через ментовскую мясорубку прошли две тысячи человек, а многие заранее сбежали в горы. Начнётся ли партизанская война в Кабарде, сказать пока трудно, но МВД сделало всё, чтобы воплотить в жизнь казавшиеся ещё пару лет назад несбыточными мечты Шамиля Басаева о восстании адыгских народов.
Москва-таки не отправила в отставку президента Карачаево-Черкесии Мустафу Батдыева, несмотря на убийство семерых человек на даче его зятя и народные волнения по этому поводу. Батдыев – «хромая утка». Как свидетельствует статистика, в такой ситуации в республике обыкновенно начинают учащаться теракты, а президент республики бежит в Кремль и доказывает, что «только он сдерживает экстремистов». Но, пожалуй, двумя самыми серьёзными проблемами России на Кавказе сейчас становятся ситуации в Ингушетии и Северной Осетии. В Ингушетии число похищенных «неустановленными силовыми органами» растёт, а реальный контроль – падает. Басаев в Ингушетии невозбранно даёт интервью Бабицкому, лагерь бесланских террористов располагается в 50 м от села Пседах. А похищение старика-тестя президента Зязикова из центра Назрани – факт настолько же страшный, как похищение генерала Шпигуна или полпреда Власова. Такое может происходить только на плохо контролируемой территории.
Не менее тяжела ситуация в Северной Осетии. Казалось, осетины навсегда обречены быть форпостом России на Кавказе. Навсегда – если бы не Беслан, не «350 заложников» и не гранатомёт, ударивший, по версии комиссии Кесаева, по крыше спортзала в начале штурма. Похоже, президент Путин не простил ни бесланских женщин – за грубости, которые они ему наговорили 2 сентября 2005 года, ни осетинских мужчин – за нежелание заткнуть женщинам рот. Замгенпрокурора Колесников, посланный разбираться с бесланским терактом, почему-то стал сажать представителей осетинской власти, не желающих заминать расследования. Сейчас Северная Осетия наводнена вооружёнными милиционерами, а слово «Колесников» звучит в Осетии ]§[
- 6 просмотров