Мы продолжаем серию интервью духовных лидеров Дагестана по вопросам сосуществования религии, общества и государства. Наш собеседник Ильясхаджи Ильясов с 1982 года работал в Духовном управлении мусульман Северного Кавказа, работал в Комитете Правительства РД по делам религий, был советником председателя правительства по вопросам религии. Его взгляды оппонируют как Духовному управлению мусульман Дагестана, так и официальной власти.
Их позиция – не иметь позицию
– Вы работали в Комитете по делам религий, который был полтора года назад включён в Министерство по делам национальностей. Два месяца назад его опять восстановили. Почему?
– Я не понял, зачем его восстановили. По идее, комитет – это проводник политики руководителя республики, который согласовывает действия властей с духовным управлением, с другими разными группами и течениями мусульман. Но этот комитет абсолютно ничего не делает, кроме того что составляет обзоры прессы и пишет отчёты.
– Они отчёты писали и раньше.
– И тогда писали, и сейчас пишут. Ахмеда Магомедова, председателя комитета, я хорошо знаю. О том, что хотят мусульмане, и о том, какие настроения есть среди верующих, он не пишет. Зная, что хотят услышать в правительстве, всю информацию он шлифует так, как нравится руководству.
– В данном случае Магомедов занимает продумдовскую позицию?
– Он будет занимать ту позицию, которую ему президент скажет.
– А чем, по-вашему, должен заниматься комитет и его руководитель?
– Если создан Комитет по делам религий, во-первых, этот комитет должен играть ключевую роль в связи духовенства с государством. Без согласования с комитетом ни муфтий, ни другой верующий не должен иметь прямого выхода к чиновникам именно по вопросу решения конфессиональных дел. Этот комитет существует, а любой и к президенту заходит, и к председателю правительства заходит, а руководитель комитета ставится перед фактом и подписывает те документы, которые уже составлены. Во-вторых, определённый вопрос нужно поднимать перед руководством или не нужно, одобряет его большинство мусульман, не одобряет – такие вопросы этот комитет должен решать, прежде чем представить руководству респуб-лики. Но такой работы не делается.
В Омане по-другому
– В исламе есть несколько десятков течений. Нужно ли мусульманам республики единое духовное управление?
– Конечно, нужно. Чтобы было общее руководство мусульманами, выносились решения по спорным вопросам. Например, недавно было обсуждение дня начала уразы, и, выступая по телевизору, редактор газеты «Нурул Ислам» Магомед Гаджиев говорит, что мы начинаем держать уразу на основании астрономических вычислений. Нигде нет практики, что надо начинать, просто зная, что луна есть. В Дагестане менее чем за 15 часов луну увидеть невозможно. Чтобы исключить такие разногласия, в султанате Оман во всех районах поставили людей; весь вечер информация поступает в один комитет. Наконец-то подтвердили, что в трёх местах увидели луну. После этого их муфтий дал фетву, что завтра начало уразы.
– А на какой срок избирается муфтий?
– У него ограниченный срок, на сколько Совет алимов его туда поставил. Но у них (ДУМД. – Прим. ред.) никаких выборов нет, а сам съезд через десять лет. В Совет алимов попадают только мюриды Саида-афанди.
Я за то, чтобы муфтий был, но выбранный Советом, где будут представлены все национальности: по нескольку человек от аварцев, от кумыков, от даргинцев и т. д. Аварцы ведь тоже не все же мюриды Саида-афанди. Пусть все выбирают несколько алимов, которым они доверяют. Этот Совет алимов пусть и работает.
– Ислам един для всех, и в исламе все братья независимо от национальности. Аварец или кумык муфтий – от этого что зависит?
– Тут насчёт аварца, кумыка, даргинца разговор не идёт. Муфтием ДУМСК 30 лет аварец сидел – Мухамадхаджи Курбанов – мы очень его уважали, и я на сто процентов поддержал бы любого аварца, который вот таким был бы. Просто муфтия должен избрать всенародно выбранный совет алимов.
– А кто выбирал действующий совет?
– Да никто их не выбирал. Сами себя назначили – и всё.
– Такая система организации ДУ идёт при поддержке государства?
– Да, это именно государственная политика. Как первым Магомедали (экс-председатель Госсовета РД. – Прим. ред.) сделал (разделяй и властвуй), так дальше и пошло.
– В Совете не соблюдено национальное представительство?
– Национальный состав якобы сохраняется, но от кумыков, например, там Арсланали- афанди, его брат, его племянник и два-три его ученика. И все они мюриды Саида-афанди. Но нет Мухамадмухтара, нет Шарафудина, Абдулахаджи, Умара, Алаудина. В совете алимов кумыки есть, но нет представителя народа. Так же и с остальными.
– Сегодня, чтобы исправить эту ситуацию, что, по-вашему, надо сделать?
– Надо расформировать духовное управление, создать оргкомитет, который объединил бы все слои мусульман Дагестана, созвать съезд и на альтернативной основе выбрать муфтия. Или же от каждого района джамаат этих районов должен выдвинуть своих алимов в совет и предоставить этому совету право или из своей среды или со стороны назначить муфтия.
Не надо быть фанатом
– Кто может непосредственно повести реформу ДУ по тому сценарию, который вы предлагаете? Рычаг воздействия у кого есть?
– Руководство республики.
– Будет ли государство со своим административным ресурсом вмешиваться в дела мусульман?
– А в 1989 году, когда началась вся эта суматоха (развал ДУМСК. – Прим. ред.), как оно вмешалось? Тогда они дали милицию, чтобы столкновений не было, помогли созвать оргкомитет. Сейчас тоже можно так сделать.
– У Алиева хватит политической силы инициировать такой шаг?
– Желание должно быть. Остального хватит.
– Многие дагестанские политики, чиновники в большей или меньшей степени связаны с Саидом-афанди. У них этот шаг может вызвать недовольство.
– Связаны не связаны – это одно. Но если президент захочет, он найдёт способ, как сделать.
– Насколько я понимаю, в республике между госаппаратом и верующими есть элемент недоверия друг к другу. Какие шаги может предпринять руководство республики для снятия этих вопросов?
– Почему Путину можно ходить в церковь и креститься, а нашим руководителям нельзя сходить в мечеть и помолиться? Я не говорю, что человек должен быть фанатом, но если хоть пять раз в день молиться и идти в мечеть не ради людей, а боясь только Аллаха, – совершенно другой авторитет у этого человека среди народа был бы. Такой человек смог бы консолидировать все силы в Дагестане.
– Допустим, выбрали со всего Дагестана Совет алимов. Какую работу может сделать утверждённое ими ДУ совместно с властями для улучшения ситуации в Дагестане?
– Очень много работы можно сделать. Если бы у нас не было однобокого ДУ, тот же вопрос с «религиозным» экстремизмом не пустил бы так глубоко корни в Дагестане. Почему? Потому что идеологи экстремизма увидели, что ДУ принимает только своих, ни с кем не считается (все крупные алимы отвернулись от них), и они начали планомерно призывать на свою сторону всех, кто недоволен политикой ДУ. Против хорошо финансируемых экстремистов, прикрывающихся исламом, идеологически работать у муфтия сил не хватает. На одной стороне – духовное управление, на другой – экстремисты, а население – наблюдатель. А если бы в совете сидели все представленные и избранные самим народом алимы, которые объясняли бы всё народу, то чуждой дагестанцам идеологии не осталось бы места в республике.
Справка «ЧК»
Ильясхаджи Абдулаевич Ильясов.
Родился 6 июня 1947 года, в сел. Аданак Карабудахкентского района. Закончил 8-летнюю школу и в 1963 году поступил в Махачкалинский механический техникум. После окончания, в 1967 г., призвался в армию и служил во внутренних войсках. В 1971–76 гг. учился в Бухарском медресе «Мир-Араб», откуда перевёлся в только открывшийся Ташкентский исламский институт им. имама аль-Бухари, где учился с 1976 года. В 1978 году по направлению поехал учиться и поступил в Каирский исламский университет «Аль-Азхар». В 1993–97 гг. выучился на магистра религиоведения в Исламском университете им. имама Шафии в Махачкале.
После окончания Каирского университета с 1982 по 1985 гг. работал имамом Центральной мечети г. Буйнакска. В 1985–88 гг. работал ответственным секретарём и заместителем муфтия ДУМСК. В 1990–92 гг. работал имамом в с. Костек и пос. Ленинкент. С образования в 1992 г. и до распада в 1996 г. работал замом муфтия Кумыкского ДУМД. 1996–1998 гг. – имам Центральной мечети г. Махачкалы. 1998–1999 гг. – помощник председателя правительства РД по вопросам религии. 1999–2001 гг. – зам председателя Комитета правительства РД по делам религий. 2001–2005 гг. – проректор Исламского университета им. Шафии и имам соборной мечети «Сафар» г. Махачкалы. В 2006 году был советником председателя правительства РД. Сегодня работает имамом мечети по ул. Агасиева, заканчивает перевод комментариев Корана на кумыкский язык. ]§[
- 14 просмотров